Ю.С. Худяков
Кыргызы на Енисее.
// Учебное пособие. Новосибирск: 1986. 80 с.
Введение.
Благодаря широкомасштабным раскопкам памятников средневековых кочевников, земледельцев, охотников на территории Северной и Центральной Азии, проводившимся в течение последних десятилетий, значительно расширился круг знаний по истории этого региона в период средневековья. С определённой долей уверенности учёным удалось идентифицировать сведения письменных источников о средневековых племенах и народах: тюрках, уйгурах, кыргызах, кимаках, курыканах, байырку, шивэй, мохэ, чжурчженях, монголах с археологическими культурами, что намного увеличило возможности изучения политической, военной, этнической истории в степной и лесостепной части Азии.
Важное место в развитии средневековой археологии Северной Азии принадлежит изучению культуры енисейских кыргызов. Памятники кыргызской культуры одними из первых привлекли внимание учёных ввиду своей информативности, приуроченности к району Саяно-Алтая, возможности использования для их интерпретации письменных и этнографических источников. Кыргызские древности исследуются со всё возрастающей интенсивностью уже более 250 лет. Высокая степень изученности этих материалов способствовала тому, что без их учёта в настоящее время не проводится определение хронологии, этнокультурной принадлежности и направленности культурных контактов в пределах степного пояса Евразии. Аналогии кыргызским вещам усматриваются в средневековых культурах от Приморья до Венгрии.
Это способствует и стимулирует дальнейшие изыскания в различных областях материальной и духовной культуры, социально-экономических отношений, политической и военной организации кыргызского общества, этнической ситуации в их государстве.
Кыргызы, создавшие самостоятельное государственное образование на юге Сибири в раннем средневековье, просуществовали в качестве политического и этнического целого на Енисее почти две тысячи лет, вплоть до включения Минусинской котловины в состав России в начале XVIII в. В IX-X вв. на сравнительно непродолжительный период, около 80 лет, кыргызы смогли подчинить обширные просторы Центральной Азии. В ходе кыргызского «великодержавия» и позднее при монгольском владычестве отдельные
(3/4)
группы кыргызов широко расселились по степям Азии от Маньчжурии до Тянь-Шаня и Поволжья. Енисейские кыргызы вошли в качестве этнических компонентов в состав многих современных тюркоязычных и монголоязычных народов: киргизов Тянь-Шаня, фуюйских киргизов, тувинцев, хакасов, якутов, башкир, ногайцев, калмыков и др.
С момента своего вхождения в состав России коренные земли кыргызов, долина среднего Енисея, стали объектом изучения учёных, натуралистов, путешественников. По Минусинской котловине пролегли маршруты первых академических экспедиций XVIII в. Выдающиеся исследователи прошлого — Даниэль-Готлиб Мессершмидт, Иоганн Филипп Табберт фон Страленберг, Герард Фридрих Михлер, Иоганн Георг Гмелин обратили внимание на курганы, изваяния, наскальные рисунки, рунические надписи, предложили первые опыты классификации наземных сооружений древних могил, дали свою интерпретацию результатов изучения. [1] * [сноска: * Для связи текста книги с библиографическими затекстовыми ссылками используем отсылки в тексте в виде цифр (порядковых номеров) по ходу текста.]
Эта работа была продолжена Питером-Симоном Палласом, Матиасом-Александром Кастреном, Вильгельмом Радловым. [2] Параллельно о обследованием и раскопками, идентификацией полученных находок с историческими данными происходил ввод в научный оборот сведений письменных источников о кыргызах, осуществленный к середине XIX в. Вильгельмом Шоттом и Н.Я. Бичуриным (отцом Иакинфом). [3] В результате исследователи конца XIX — начала XX в. — А.В. Адрианов, Д.А. Клеменц, И.П. Кузнецов-Красноярский могли о большей долей уверенности принимать или отвергать отождествление археологических материалов из Минусинской котловины с кыргызской культурой. [4] Весьма значительным событием в южносибирской археологии прошлого века была работа финской экспедиции в составе Иоганна Рейнгольда Аспелина, Ялмара Аппельгрен-Кивало, Акселя Олая Карла Гейкеля по фиксации памятников рунической письменности, петроглифов, каменных изваяний. [5] Расшифровка Вильгельмом Томсеном рунической письменности и пере-
(4/5)
вод текстов Вильгельмом Радловым обогатил науку новым кругом источников. В 20-е годы ряд обобщающих работ по истории кыргызов с привлечением китайских и арабо-персидских источников, а также русских документов XVII в. был выполнен В.В. Бартольдом, Г.Е. Грум-Гржимайло, Н.Н. Козьминым. [6]
В археологическом изучении кыргызских древностей в этот период произошло одно из самых важных событий. При создании периодизации культур эпохи металла в Минусинской котловине С.А. Теплоуховым были выделены кыргызские и тюркские, а также другие средневековые памятники. [7] Позднее изучением кыргызской культуры занялись С.В. Киселёв, Л.А. Евтюхова, В.П. Левашова. [8] Как отмечалось в работе Э.Б. Вадецкой, «в целом раскопки С.В. Киселёва подтвердили классификацию С.А. Теплоухова на массовом материале». [9] В этот период исследуются вопросы общественных отношений, хозяйственных занятий, военного дела в кыргызском государстве, предлагаются новые опыты классификации кыргызских погребальных памятников. Неоправданным допущением вышеназванных авторов было предположение о переходе кыргызов в IX в. на обряд трупоположения с конём.
В 50-60-е годы широким фронтом развернулись раскопки кыргызских памятников в Туве. Усилиями С.И. Вайнштейна, А.Д. Грача, Л.Р. Кызласова, Д.Г. Савинова были выделены и идентифицированы кыргызские курганы IX-X вв. на территории Тувы. [10] К кыргызской культуре был отнесён и основной фонд кыргызских надписей в этом регионе. Ряд исследователей первоначально сомневался, принадлежат ли кыргызской культуре памятники XI-ХII вв., но со временем эти сомнения были оставлены. В те же годы в Минусинской котловине кыргызские памятники раскапывались Э.Б. Вадецкой, М.М. Грязновым, А.А. Гавриловой, Л.П. Зяблиным, Р.В. Николаевым, Л.Р. Кызласовым, А.Н. Липским. Данные о кыргызах были обобщены в коллективных трудах и монографиях. [11]
В 70-80-е годы кыргызские памятники в Туве изучались Г.В. Длужневской, в Минусинской котловине — Л.Р. и И.Л. Кызласовыми, Я.И. Сунчугашевым, А.С. Поляковым и автором настоящей работы. [12] Кыргызские памятники были открыты и идентифицированы на Алтае, в Западной Сибири, Красноярско-Канском районе, Забайкалье, Монголии, Восточном Казахстане, Восточном Туркестане.
(5/6)
В результате усилий многих исследователей кыргызская культура в хронологическом охвате с VI по XIV в. изучена достаточно основательно. Переведены и обобщены сведения разноязычных письменных источников о средневековых кыргызах. Открыты, исследованы, систематизированы многочисленные археологические памятники, принадлежавшие кыргызам на Верхнем и Среднем Енисее. Определены границы распространения кыргызской культуры в различные исторические периоды. Уточнена хронология и периодизация кыргызских памятников на протяжении раннего и развитого средневековья. Изучено вооружение и военное искусство кыргызов. Рассмотрены вопросы о металлургическом ремесле и других видах хозяйственных занятий у кыргызов. Затронуты этнокультурные связи кыргызов с кимаками, населением Забайкалья и Западной Сибири.
Однако многие вопросы, несмотря на повышенный интерес к ним и увеличение числа специальных работ, продолжают оставаться предметом острой дискуссии. Некоторые проблемы далеки от адекватного решения. Отдельные периоды истории кыргызов остаются совершенно не изученными. Существенный разнобой сохраняется в оценках политической и военной истории кыргызов, принадлежности их к определённому культурно-хозяйственному типу. По-разному оценивается роль кыргызов в культурогенезе и этногенезе кочевых народов Азии. В отдельных работах этноним «кыргыз» употребляется не в подлинном, а в искажённом китайском звучании. [13] Если до середины 50-х годов основные фонды по археологии енисейских кыргызов были получены в ходе исследования Минусинской котловины, то позднее в научный оборот был введён обширный массив источников по кыргызской культуре с территории Тувы.
В связи о поисками границ кыргызского государства IX-X вв. и выделением кыргызских памятников за пределами Саяно-Алтая возникла необходимость коррекции характерных особенностей кыргызского погребального обряда «трупосожжения на стороне», соответствие которого сведениям письменных источников о заупокойной обрядности кыргызов было надежно доказано, благодаря чему он послужил основным критерием для определения принадлежности того или иного памятника кыргызской культуре. Однако со временем выяснилось, что на многих соседних с Кыргыз-
(6/7)
ским каганатом территориях данный обряд возник задолго до того момента, когда, по историческим сведениям, на эти земли проникли кыргызы. Вариабельность обряда кремации умерших оказалась весьма велика, многие его элементы не имеют соответствия обрядности кыргызов на Верхнем и Среднем Енисее.
Не вполне надежным источником для определения границ распространения кыргызской культуры оказались рунические надписи, тамги, петроглифы ввиду широты территории, на которой они встречаются, и отсутствия надёжного критерия для отнесения конкретных памятников собственно кыргызам на землях за пределами их основного расселения. Исключение составляют надписи о упоминанием этнонима «кыргыз», которых очень немного. Весьма ограниченными оказались этнодиагностирующие признаки предметного комплекса кыргызской культуры, характерного в раннем и развитом средневековье для всего Саяно-Алтая как историко-культурного района. Отдельные категории инвентаря характерны для Центральной Азии в целом.
Лишь при условии систематизации всех наличных данных и учёта взаимовстречаемости отдельных элементов в конкретных комплексах открывается возможность дифференцировать из общего массива средневековых памятников материалы кыргызской культуры.
Рост массива источников по кыргызской культуре и интенсификация исследований в данной области наряду с расширением знаний о предмете изучения привели к оформлению новых научных проблем, отражающих качественно новый уровень изучения этой средневековой кочевнической культуры.
В этих условиях особую актуальность приобретает обобщение достигнутого уровня исследования кыргызской культуры, тем более, что в новейшей литературе по данным проблемам опыты такого рода отсутствуют. Анализу накопленных материалов и дискуссионных проблем по средневековой истории и археологии енисейских кыргызов и синтезу имеющихся данных посвящена настоящая работа. Выражаем надежду, что систематическое изложение вопросов изучения кыргызской культуры поможет студентам, специализирующимся в области средневековой археологии Сибири, лучше ориентироваться в данной проблематике.
(7/8)
Библиографические ссылки к «Введению». ^
[2] Радлов В.В. Сибирские древности. — Спб., 1896. — С. 8.
[5] Худяков Ю.С. Кыргызы на Табате. Указ.соч. — С. 11-12.
[6] Бартольд В.В. Киргизы / Соч. — М., 1963. — Т. 2. — С. 489; Грум-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. — Л., 1926. — Т. 2. — С. 395; Козьмин Н.Н. Хакасы. — Иркутск, 1925. — С. 11.
[7] Теплоухов С.А. Опыт классификации древних металлических культур Минусинского края // МЭ. — Л., 1929. Т. 4. Вып. 2. — С. 54-58.
[8] Киселёв С.В. Материалы археологической экспедиции в Минусинский край в 1928 г. // Ежегодник государственного музея им. Н.Н. Мартьянова в г. Минусинске. — Минусинск. 1929. — Т. 4. Вып. 2. — С. 154; Он же. Древняя история Южной Сибири / МИА. — М.;Л., 1949. — №9. — С. 318-342; Евтюхова Л.А. К вопросу о каменных курганах на среднем Енисее // Тр.ГИМ. — М., 1938. — Вып. 8. — С. 111-122; Она же. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов). — Абакан, 1948. — С. 9-10; Левашова В.П. Из далёкого прошлого южной части Красноярского края. — Красноярск, 1939. — С. 52; Она же. Два могильника кыргыз-хакасов // МИА. — M., 1952. — №24. — С. 136.
(8/9)
[10] Грач А.Д. Итоги и перспективы археологических исследований в Туве // КСИА, 1969. — Вып. 112. — С. 53; Нечаева Л.Г. Погребения с трупосожжением могильника Тора-Тал-Арты // Тр.ТКАЭЭ. — М.;Л., 1966. — Т. 2. — C. 142; Кызласов Л.Р. О южных границах государства древних хакасов в IX-ХII вв. // УЗХНИИЯЛИ. — Абакан, 1960. — Вып. 8. — С. 62; Он же. Этапы средневековой Тувы // Вестн.Моск.ун-та. — 1964. — Сер. 9. — №4. — С. 80-83; Кызласов Л.Р. История Тувы в средние века. — М., 1969. — С. 110-150; Савинов Д.Г. Об изменении этнического состава населения Южной Сибири по данным археологических памятников предмонгольского времени // Этническая история народов Азии. — М., 1972. — С. 260-263; Вайнштейн С.И. Об исторических границах расселения кыргызов в Южной Сибири // УЗТНИИЯЛИ. — Кызыл, 1957. — Вып. 5.
|