Л.А. Евтюхова

Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов).

// Абакан, 1948. 109 с.

Часть I. Курганы и клады енисейских кыргызов.

     Первый тип погребений

Представлен погребениями под маленькими в 4-6 м диаметром каменными курганчиками, незначительной (до 0,5 м) высоты.

Два таких кургана исследованы С.В. Киселёвым в 1936 году в могильнике, расположенном на мысу над долиной р. Уйбата в 1,5 км, к 3. от Уйбатского Чаа-таса в окрестностях улуса Чаркова (к-з им. Коминтерна) в Хакассии. Курганы этого типа отмечены здесь белым камнем, положенным в центре насыпи. Шесть аналогичных курганов, но без белого камня на вершине, в 1932 году были раскопаны С.В. Киселёвым в двух протянувшихся с С на Ю цепочках (4 и 5 курганов в каждой), у ВЮВ скалистого мыса Георгиевской горы близ с. Тесь на р. Тубе в Минусинском районе.

К этому же типу можно отнести курганы №№ 3 и 4 Чаа-таса за рекой Ташебой; курганы №№ 20 и 24 Джесоса и 4 кургана близ с. Быстрая,

Во всех случаях по удалении насыпи были обнаружены одна или две, а в одном случае даже три (курган № 3 близ Георгиевской горы у с. Тесь) погребальные ямы квадратной, прямоугольной, округлой, овальной или подквадратной формы, глубиной до 1 м. Сверху ямы были закрыты плохо сохранившимся накатом из тонких сосновых, лиственных или берёзовых жердей, в некоторых случаях (Джесос, к. №№ 20, 24) покрытым сверху слоем берёсты. Стенки ям обычно были укреплены колышками, вбитыми иногда с промежутками, иногда же почти вплотную друг к другу в дно могилы, так, чтобы они подпирали землю стенок. В некоторых случаях колышки были обуглены. Размеры ям от 0,9х0,9 до 1,20х1,08, а в среднем около 1х1 м, глубина ям также различна (от 55 см до 1,20 м).

На грунтовом дне ям встречается одна и та же картина, которая, однако, часто бывает нарушена грабителями.

Обычно в одной или двух кучках лежали остатки пережжённых костей человека. При каждой кучке обособленной группой стояло по несколько сосудов и здесь же находились и другие вещи.

Всю остальную площадь, обычно ближе к восточной стенке, занимали кости животных. Прежде всею это были остатки частей тушек баранов, иногда их встречалось до 6-ти штук. Ни разу не было найдено целого барана. Нигде ве оказалось голов. Иногда не было таза и задних ног, часто тушки были перерублены пополам, и части их были положены отдельно. В трёх случаях вместо баранов лежали только их передние и задние ноги. Как правило, тушки были ориентированы передом на восток, с небольшим отклонением к северу или югу. Кроме этого в одном случае встретилась положенная на шее двух бараньих костяков передняя нога коровы, в другом — 4 кости лошади и в третьем — 3 кости коровы. Одно погребение, правда, потревоженное грабителями, не имело совершенно каких-либо остатков костей животных.

В большинстве исследованных погребений трупосожжение было произведено где-то на стороне — в ямах лежали лишь выбранные из погребального костра остатки пережжённых костей человека и, по особому ритуалу, был расположен остальной инвентарь, не носивший на себе никаких следов действия огня.

Исключение составляет лишь погребение в кургане № 6 из Теси. Здесь все стенки погребальной ямы, были сильно прокалены под действием сильного жара. Почти целиком сгорели и подпиравшие стены брёвнышки. Всё дно было покрыто толстым слоем угля и золы, перемешанных с обуглившимися костями человека и, может быть, жертвенных животных.

(10/11)

Здесь же попадались и отдельные, также перекалённые обломки хорошо выделанной кыргызской вазы. Очевидно, трупосожжение вместе с вещами здесь было произведено в непосредственной близости от кургана и все остатки от него еще в неостывшем состоянии были сложены в могильную яму.

Вторым исключением является погребение № 2, в кургане № 2, близ Теси. Оно было открыто не под насыпью кургана, а под примыкавшей к его северной стороне плоской вымосткой из плиток, ограниченной по краям четырьмя плитами, врытыми на ребро. Расчистка здесь показала, что вертикальные плитки являются стенками каменного ящика длиной с ССЗ на ЮЮВ — 1 м, шириной 0,5 и глубиной 0,8 м. На глубине 0,15 м — 0,20 м ящик был закрыт двумя горизонтально положенными плитами. На грунтовом дне ящика оказался костяк ребёнка лет восьми, лежавший на спине, вытянуто, головой на ССЗ, с руками, вытянутыми вдоль тела. По обеим сторонам головы ребёнка стояло по горшку, совершенно аналогичному грубым сосудам основных кыргызских погребений с сожжениями.

Этот обычай детских трупоположений имеет место во всех типах кыргызских погребений.

Рис. 3. с. Тесь.

Кроме глиняной посуды в описываемых погребениях найдены лишь единичные вещи. Так в кургане № 1 Теси среди жжёных костей человека оказалась обоймочка из тонкой бронзовой пластинки, надетая на обломок деревянного предмета, может быть край сосуда. Здесь же был найден обломок бронзовой пластинки, вырезанной с одной стороны в виде головки животного (рис. 3). Эта находка весьма интересна.

Пластинка с головой животного — коня, или лося — уже в четвёртый раз находится в погребениях с кыргызскими вазами.[1] Таким образом устанавливается неслучайность их существования в памятниках кыргызской эпохи. В то же время они широко известны из погребений в подквадратных или кольцевидных плоских каменных насыпях с погребальными масками, относящихся к таштыкской эпохе.[2]

Погребения эти также отличаются применением трупосожжения.

Интересно отметить особо находку железных удил на перемычке между двумя могилами в кургане № 4 (11) Ташебинского Чаа-таса. Несомненно, что эти удила были здесь положены по тому же ритуалу, по которому в курганах 2-го типа мы встретили вещи, сопровождавшие покойника или сложенные кучкой на материке в особый тайник — ямку, где-нибудь возле могилы под насыпью кургана.

В других курганах 1-й группы при кучках жжёных костей были найдены единичные вещи: в к. № 3, погреб. III Теси были найдены железные наременные обоймы, а в кургане № 1 с белым камнем на Уйбате II — наконечники ремня, несколько напоминающие наконечники ремней курганов Алтая эпохи рунического письма (VII и следующие века). Кроме того в этом же кургане найден железный наконечник стрелы, трёхгранной, черешковой, но, к сожалению, нехарактерный для точного определения.

(11/12)

Посуда представлена тремя видами. Прежде всего особое место занимает найденная в кургане № 2 с белым камнем на Уйбате китайская лаковая чашечка (рис. 4). Она, как обычно, сделана из папье-маше, снаружи покрыта чёрным лаком, а внутри по чёрному фону, на дне в центре, расположена красная шести лепестковая розетка в круге и по верхнему краю кайма из полукруглых фестонов. С наружной стороны на дне имеется резная тамга в виде буквы С (рис. 5).

Рис. 4-5. Уйбатский Чаа-тас.

Насколько мне известно, на Енисее, да и вообще в Советской Азии это первая находка китайской чашечки в погребениях описываемого типа. На Алтае были находимы в обломках более древние лаковые сосудики эпохи старшей династии Хань. Близкая нашей чашечке была найдена экспедицией Русского музея в погребении танского времени в северной части Тувинской автономной области.

Вторую группу посуды составляют так называемые «кыргызские» вазы. Это, как уже говорилось, высокие яйцевидные вазы, с узким, хорошо отмоделированным горлом и плоским дном.

Большинство этих ваз орнаментировано идущим по основанию плечей широким поясом, составленным из ёлочных или квадратных вдавлений цилиндрического штампа. Одна из ваз имеет на обычном месте пояс, но от него вниз по телу сосуда отходят спиралевидные языки, что придаёт вазе необычайно эффектный вид (с. Тесь, курган № 3, погребение 1). (Рис. 6).

На днище одной из ваз имеется квадратное углубление как бы от шипа в доске гончарного круга, на дне другой вазы отпечаталась трещина в гончарном кругу.

На вазе из кургана № 2 Теси в верхней части плечей имеется процарапанное клеймо, напоминающее перевёрнутую омегу (рис. 7), на другой вазе выцарапан знак (рис. 8), встречающийся на надмогильных камнях в рунических надписях.[3]

Вазы были найдены почти во всех исследованных могилах. В трёх погребениях было поставлено по две вазы, а в кургане № 3 погребение III Теси стояли три вазы, причём обычно около каждой вазы находилась отдельная кучка жжёных костей.

Подробное описание техники выделки, орнаментации и пр. кыргызских ваз нами даётся в разделе ремесел.

Ещё из прежних раскопок было известно, что кыргызские вазы встречаются не только в описываемой группе погребений, но и в курганах, сопровождаемых орхоно-енисейскими руническими надписями. Этим устанавливается связь между обоими типами памятников.

(12/13)

Рис. 6-9 и 11-12. с. Teсь.

(13/14)

Рис. 10. Лог Джесос.

Из глины, напоминающей но своему составу высокое качество материала кыргызских ваз, сделана почти сферическая бутылочка с очень узким горлом, найденная в кургане № 3 (погреб. III Теси). (Рис. № 9).[4] Такой же формы сосуды найдены и в курганах 20-24 Джесоса (Раск. 1894 года).[5] (Рис. 10).

Остальная керамика низка и по качеству глины, отягчённой примесью дресвы, и по качеству обжига, не обеспечивающего ей прочность.

По форме здесь различаются вазы, подражающие стройным формам «кыргызских» и банкообразные простые сосуды (рис. 11). Иногда в могилы ставились оббитые в виде чашечек нижние части от днища грубых баночных сосудов (с. Тесь, рис. 12). Особо следует отметить рюмковидный сосуд (рис. 13), весьма напоминающий сосуды на коническом поддоне конца тагарской и таштыкской эпохи. Может быть, это ещё одно доказательство непосредственной связи погребений описываемого типа с таштыкскими.

При каждой кучке жжёных костей в могилах описываемого типа ставилось по несколько сосудов этой группы, особенно горшков, и, во всяком случае, не менее двух.

[1] 1. Государственный этнографический музей в Ленинграде, коллекция предметов из «одиночных каменных курганов VII века н. эры», исследованных близ Батеней Хакасской а. о. 2. Археологические исследования в РСФСР, 1934-36 гг. Краткие отчёты и сведения, стр. 317 — найдена М.М. Герасимовым в 1936 г. в одном из каменных курганов Уйбатского Чаа-таса. 3. В кургане № 5 Уйбатского Чаа-таса из раскопок С.В. Киселёва.

[2] Киселёв С.В. Материалы археологической экспедиции в Минусинском крае в 1928 г. Минусинск, 1929 г., табл. V, рис. 33-48.

[3] Малов С.Е. Новые памятники с турецкими рунами. (Язык и мышление в VI-VII в.) Стр. 263, 264, 265, 266.

[4] Евтюхова Л.А. К вопросу о каменных курганах на Среднем Енисее. Труды ГИМ, в. IX, стр. 117, рис. 7.

[5] Хранятся в Гос. историческом музее. Адрианов А.А. Выборки из дневников курганных раскопок в Минусинском крае. Минусинск, 1902-1924.

наверх