С.В. Киселёв

Древняя история Южной Сибири.

// МИА № 9. М.-Л.: 1949. 364 с.

Часть вторая. Гунно-сарматское время.

Глава VII. Таштык на Енисее.

[ Введение ] — 216

1. Лугавская стоянка. — 218

2. Рядовые таштыкские могильники. — 220

3. Таштыкские склепы. — 225

4. Склепы Уйбатского чаатаса. — 227

—   Посуда. (234)

—   Оружие и сбруя. (239)

—   Одежда и украшения. (242)

—   Предметы изобразительного искусства. (244)

—   Таштыкский портрет. (248)

—   Предметы культа. (257)

—   Игральные кости и знаки на них. (258)

—   Церемониальные зонты. (259)

5. Заключение. — 260

4. Склепы Уйбатского чаатаса. Одежда и украшения.

Судя по остаткам обуглившихся кусков, одежда погребённых в таштыкских склепах шилась преимущественно из шерстяных тканей. Сорта их были весьма разнообразны, прежде всего по номерам нитей. Все нити выпрядены очень тщательно, без утолщений и обрывов. Часто встречаются кручёные из нескольких прядок. Судя по размерам и толщине волосков, материалом для пряжи служила хорошо вычесанная овечья шерсть. По типу переплетения ткани делятся на две группы — простые, гладкие («гарнитуровые») и вытканные в рубчик («диагональ»). [141]

Сшивались раскроенные куски ткани двумя приёмами — простым швом и швом «взад иголку». Последний шов особенно интересен. Он впервые был встречен в качестве основного способа вышивки орнаментов на кожаных ножнах ещё в тагарское время. Затем он получил широкое применение при апликационных работах хуннских мастеров. В частности, знаменитые апликации ковров из Ноин-Улы все выполнены швом «взад иголку». [142] Замечательно, что и до наших дней окончательная отделка войлочных апликации, например казахских «сырмаков», выполняется этим же способом. [143]

К сожалению, плохая сохранность и небольшие размеры обрывков тканей не позволяют восстанавливать покрой таштыкских одежд. Можно только сказать, что костюм сожжённых таштыкцев состоял из нескольких одеяний, шившихся из разных сортов шерстяной ткани. Были ли среди них привозные китайские — можно будет сказать только после анализа обрывков специалистами-технологами.

Среди остатков сожжений из таштыкских склепов были встречены следы меха. Вполне возможно предполагать, что это части верхних одежд и шапок.

Войлок также был найден в сожжениях. Поскольку его обгорелые куски оказались вместе с тканями, можно видеть в них остатки войлочных частей одежды (например, стёганых чулок, подобных казахским байпак, или шапок). [144]

В п.н. № 8 на Уйбате отыскалась и жжёная кожа, прошитая ремешком. [145] Современные этнографические материалы позволяют видеть в ней остатки обуви. При изготовлении кожаной посуды, насколько известно, ременная сшивка не применяется.

Одежда погребённых в таштыкских склепах украшена не только шитьём, но и нашивными бляшками. Чаще всего они вырезаны из дерева или кедровой коры и обёрнуты золотым листком. Иногда основа их была бронзовой. Возможно, что деревянные бляшки изготовлялись, как и на Алтае, специально для украшения погребальных одежд, которые должны были при относительной дешевизне казаться особо импозантными, блещущими золотом. Высокий рельеф деревянных бляшек под золотой оболочкой создавал впечатление массивных золотых украшений. Наиболее простым видом нашивных бляшек были круглые, полушарные, сходные с алтайскими из курганов пазырыкского типа (табл. XXXVII, рис. 26-27). [146] Другие бляшки более сложны. Они квадратны и сверху украшены пятью выпуклостями — четыре по углам, одна в центре (табл. XXXVII, рис. 13-25, 28-31). [147] Эти бляшки интересны прежде всего потому, что впервые появились в конце тагарского времени и таким образом служат ещё одним связующим звеном между таштыкским временем и предшествующим развитием культуры в Минусинской котловине. [148] Вместе с тем они отмечают связь тагарско-таштыкских форм с причерноморскими III-II вв. до н.э., уже близкими к сарматским. [149]

О связи таштыкских украшений с тагарскими говорят также округлые бляшки с выпук-

(242/243)

лостью посредине. [150] Они имеют аналогии и среди алтайских древностей типа Пазырыка и Шибэ.

Кроме этих бляшек, одежду украшали найденные вместе с ними деревянные фигурки в виде двух головок животных, смотрящих в разные стороны в профиль. Они также обкладывались золотым листком и выглядели массивными (табл. XXXVIII, рис. 3). [151] Своим внешним видом они несомненно воспроизводили распространённейшие таштыкские изображения — бронзовые пластинки в виде парных головок животных. О них еще будет речь ниже.

Золото в виде листков, которыми обкладывались различные резные деревянные украшения, парадные древки стрел, а также различные похоронные принадлежности, вообще находится в таштыкских склепах, несмотря на их ограбленность, в довольно большом количестве. Это позволяет предполагать первоначальное значительное богатство похоронного инвентаря. [152]

В таштыкских склепах весьма многочисленны находки различных пряжек. В настоящее время можно определённо говорить о принадлежности их к поясам, которые, очевидно, как и позднее у кыргыз, являлись обязательной деталью костюма. Такой вывод позволяет сделать находка на Уйбате в п.н. № 5 цельного набора бронзовых поясных блях и пряжек (табл. XXXVII, рис. 32). [153] Он состоит из семи наременных блях, шести размещённых между ними пряжечек, обращенных вниз (для привешивания оружия и мешочков — кошельков), и одной концевой пряжки. Наременные бляхи все однотипны. Они состоят каждая из трёх четыреугольных обойм, между которыми отлиты овальные кольца с помещёнными внутри парными волютами. В последних нетрудно узнать украшающий ещё позднетагарские кольчатые ножи волютовый орнамент — стилизацию более древних парных головок соколов-грифонов. Пряжечки не имеют замковых вращающихся язычков и вместе с тем у них не вполне развит и «носок» — шпенёк в передней части овала. Очевидно, они служили не столько в качестве пряжек, сколько колечками, к которым привязывались на ремешках подвешивавшиеся предметы. Иное дело концевая пряжка. На передней части овала (внутри которого также имеется парная волюта) выдается несколько вперёд и вверх массивный шпенёк для крепления продевавшегося ремня. Эта пряжка позволяет отнести к ременным и другие многочисленные находки аналогичных бронзовых «пряжек со шпеньком», являющихся одним из характернейших предметов таштыкского инвентаря. [154] Наличие между наременными бляхами пряжечек — колечек для подвешивания к поясу оружия и других предметов имеет большой самостоятельный интерес. Последняя деталь особенно сближает таштыкский пояс с широко известными позднейшими тюркскими Монголии и Алтая, кыргызскими (хакасскими) Енисея и многочисленными «аварскими», «алано-хазарскими» и просто «кочевническими» от Казахстана до Венгрии и от Осетии до Вятско-Камского и Волго-Окского междуречий. Те датируются V-VI, VII и позднейшими веками н.э. На Западе они не выводятся из каких-либо древних предшествующих форм. [155] На Енисее же (или точнее в Южной Сибири, Монголии и Ордосе) [156] уже в таштыкско-хуннское время они получают широкое распространение. Самое же возникновение поясов со шпеньковыми пряжками относится ещё к тагарскому времени. [157]

В связи с этим же вопросом представляет интерес ещё одна бронзовая овальная пряжка, найденная в таштыкском склепе на Уйбате. [158] На этот раз она уже не со шпеньком, а с обычным вращающимся замковым язычком. Однако язычок здесь оформлен в виде головки коня или, скорее, лосихи с настороженными ушами, выпуклыми глазами и сильно удлинённой, горбоносой мордой. Сделана эта головка с большим мастерством и изяществом (табл. XXXVII, рис. 3). В эпоху таштыкских склепов подобные пряжки с язычком в виде головки животного нигде, кроме Сибири, не бытовали, зато позднее, правда уже в сильно стилизованном виде, они получили широкое

(243/244)

распространение среди позднесарматских поясных наборов IV-VII вв. [159]

Наряду с бронзовыми пряжками в таштыкских склепах часто находят и железные. Обычно они круглы или овальны, с вращающимся язычком. [160] Простота форм делает бесполезным подыскание им аналогий.

Личных украшений в таштыкских склепах было найдено немного.

На первом месте стоят бусы. Распространённость ношения их подчёркнута находкой их гипсовых рельефных изображений даже на шее масок. Там они круглы или овальны. [161] Такие же круглые бусы вырезались и из дерева, окрашивались красным или обкладывались золотым листком [162] совершенно так же, как и на Алтае (из кургана Шибэ, I в. до н.э.). [163]

Встретились и древние виды бус — цилиндрические из белой пасты, впервые появившиеся в Южной Сибири ещё в андроново-карасукское время. [164] Из стеклянных голубая также напомнила аналогичные, найденные в позднетагарских курганах. [165] Кроме того, нашлись цилиндрические бусины из синего стекла [166] и оригинальные двойная и тройная позолоченные. [167] Каменные бусы были, очевидно, более редки. Лишь однажды отыскалась плоская округлая бусина из красного непрозрачного камня. [168]

Другие виды украшений представлены пока только скромным браслетом из бронзовой проволоки. [169]

К этой же группе вещей личного обихода можно присоединить маленькое бронзовое дисковидное зеркальце, целиком совпадающее с найденными в позднетагарских курганах. [170]

Может быть, здесь же уместно упомянуть и об интереснейших находках подвязных кос. Три из них плетены в три пряди из чёрных (2) и рыжих (1) волос. [171] Они совершенно сходны с косами, найденными в таштыкской грунтовой могиле близ Оглахтов, [172] а также в аристократическом хуннском кургане в Ноин-Уле. [173] Четвёртая коса сделана иначе: её пряди спирально обвивают волосяную же основу. nbsp;[174] К сожалению, она сильно попорчена временем, и форму её установить полностью невозможно. Однако ясно видно, что она совершенно сходна со сплетенными таким же способом овальными косами, найденными в грунтовой могиле таштыкского могильника близ Оглахтов. Способ ношения этих своеобразных кос удаётся установить также по находкам на Уйбате. Ниже описано замечательное произведение таштыкского скульптора — резная из дерева головка воина. На этом изображении ясно различается коса, уложенная овалом на макушке.

[141] Уйбат I, п.н. № 1, № 7, № 8, № 11 и земл. курган № 1 — хран. в ГИМ, № 78558/826; 2016. 2031, 2039; 304, 318, 421; 5319, 5336, 5339, 5370, 5352-53, 5349, 5355, 5357, 5374, 5383-84, 5386, 5389, 5391, 5393, 5401, 5403-05, 5407-09, 5420-21, 5423, 5445, 5447, 5449-50, 5452, 5454, 5469, 5471, 5493-98, 5509-10, 5512-17, 5519, 5521-23, 5525, 5531, 5544-45, 5548-49, 5595-96, 5667-70, 5672-74, 5676-78, 8208; 274, 285.

[142] Сб. «Технологическое изучение материалов курганных погребений Ноин-Ула». Л., 1932, стр. 97.

[143] Сб. «Казаки». Л., 1930, стр. 46-47.

[144] Сб. «Казаки». Л., 1930, стр. 47; Уйбат I, п.н. № 8 и № 11 — хран. в ГИМ, № 79956/321; 5406, 5499, 5501, 5671.

[145] Уйбат I, п.н. № 8 — хран. в ГИМ, № 79956/419.

[146] Уйбат I, п.н. № 1 и № 5 — хран. в ГИМ, № 78558.

[147] Уйбат I, п.н. № 5, сожжение №  9 (28 экз.) — хран. в ГИМ, № 78558.

[148] Найдены в Большом кургане Уйбата I, раскопанном Клеменцом — хран. в ГИМ.

[149] Ср. серебр. бляху «с овами», найденную при коне и Буеровой могиле на Тамани (Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской обл..., стр. 44, табл. II, рис. 7).

[150] Уйбат I, п.н., сожжение № 9 — хран. в ГИМ. № 78558.

[151] Уйбат I, п.н. № 11, сожжение № 9 (1 экз.) и сожжение № 46 (8 экз.).

[152] Уйбат I, п.н. № 1 (в 9 сожж.), № 2 (в 1 сожж.). № 5 (в 13 сожж.), № 7 (в 2 сожж.), № 8 (в 5 сожж.), № 11 (в 1 сожж.); земл. кург. № 1 (в 2 сожж.); Уйбат II, п.н. № 1 (в 2 сожж.) — хран. в ГИМ, № 78558/4109; 4684, № 79956/303, 2023, 2034; 313, 317, 331, 370, 384, 411, 430; 5665; 268; 10146, 10148.

[153] Уйбат I, п.н. № 5, сожжение № 36 — хран. в ГИМ, № 78558.

[154] Кривинское, ко. № 1, 3, 4; Усть-Тесь, ко. № 1 (Киселёв С.В. Материалы..., табл. V, рис. 1, 2, 9, 10, 29 и 39); Уйбат I, п.н. № 1 (4 экз.), № 2 (1 экз.), № 5 (2 экз.), № 8 (11 экз.), № 11 (4 экз.), земл. кург. № 1 (1 экз.), земл. кург. № 2 (2 экз.); Уйбат II. п.н. № 1 (4 экз.) — хран. в ГИМ, № 78558/824; № 79956/406. 446-450, 463; 5374-75, 5622, 8222; 282, 290, 295; 10140-41, 10150, 10165.

[155] Из древнейших поясов Причерноморья близки к таштыкско-тюркской группе наборные пояса типа золотых из Керчи (хран. в ГИМ, см. Отчёт Ист. музея за XXV лет, стр. 75 и сл.), поздне-сарматской (или, как прежде считали, готской) полихромной группы. Однако находки вместе с ними и в Керчи и в других местах (напр., около г. Энгельса — см. Синицын И.В. Позднесарматские погребения Н. Поволжья, рис. 2) нефритовых китайских крючков позволяют считать и их форму того же восточного происхождения.

[156] Найдены сходные на Алтае (см. выше) и в Северном Китае (Rostovtzeff М. The Animal Style, pl. XXVIII, fig. 7).

[157] Найдены в позднетагарском «кургане за поскотиной» с. Б. Барандат Мариинского окр., раск. Оссовским — хран. в ГИМ.

[158] Уйбат I, п.н. № 3, сожжение № 1 — хран. в ГИМ, № 78558.

[159] Керченские и из Суук-су — хран. в ГИМ (см. Отчёт Исторического музея за XXV лет, стр. 75, рис. 21 и Известия Археологич. комиссии, вып. 19, табл. VIII и IX).

[160] Усть-Тесь, ко. № 1 (Киселёв С.В., Материалы..., табл. V. рис. 8): Уйбат I, п.н. № 1 (1 экз.), № 5 (1 экз.), № 11 (2 экз.) — хран. в ГИМ, № 78668/4110 и № 79956/5425, 5472; о-в Тагарский, кург. № 1 — раск. Клеменца в 1888 г. — хран. в ГИМ.

[161] Уйбат I, п.н. № 8 (18 экз. и фрагменты) — хран. в ГИМ, № 79956/401-402. 410, 472.

[162] Уйбат I, п.н. № 8 (2 экз.), № 11 (60 экз.) — хран. в ГИМ, № 79956/340, 5460-66.

[163] Хранятся в Этнографическом музее в Ленинграде. № 4888-127.

[164] Уйбат I, п.н. № 7 (9 экз.) — хран. в ГИМ. № 79956/2022.

[165] Уйбат I, п.н. № 8 (1 экз.) — хран. в ГИМ, № 79956/461.

[166] Уйбат I, п.н. № 5 (1 экз.), № 11 (2 экз.) — хран. в ГИМ, № 78558 и 79956/5620, 5663.

[167] Уйбат I, п.н. №  5 (2 экз.) — хран. в ГИМ, № 78558 (сожжение № 33).

[168] Уйбат I, п.н. № 11 — хран. в ГИМ, № 79956/5621.

[169] Уйбат I, п.н. № 5, сожжение № 15 — хран. в ГИМ, № 78558.

[170] Уйбат I, п.н. № 1, сожжение № 47 — хран. в ГИМ, № 78558.

[171] Уйбат I, п.н. № 11 — хран. в ГИМ, № 79956/5278, 5505, 5507.

[172] Таllgren A. The South Siberian cemetery of Oglakty, fig. 4.

[173] Тrever C. Excavations in Northern Mongolia, pl. 33, fig. 2-5.

[174] Уйбат I, земл. кург. № 1 — хран. в ГИМ. № 79956/286.

наверх