С.В. Киселёв

Древняя история Южной Сибири.

// МИА № 9. М.-Л.: 1949. 364 с.

Часть вторая. Гунно-сарматское время.

Глава VII. Таштык на Енисее.

[ Введение ] — 216

1. Лугавская стоянка. — 218

2. Рядовые таштыкские могильники. — 220

3. Таштыкские склепы. — 225

4. Склепы Уйбатского чаатаса. — 227

5. Заключение. — 260

[ Введение ]

Мы оставили Минусинскую котловину в конце тагарского времени, когда с III в. до н.э. стали особенно заметны сдвиги в материальной культуре и во внутреннем устройстве дин-линских племён среднего Енисея.

Правда, мотыжное земледелие с применением полива полей и развитое скотоводство по-прежнему составляли основу местной хозяйственной системы. Однако в области металлургии произошло в это время крупнейшее изменение — железо из драгоценного металла для украшений превратилось в основной материал для выделки оружия и орудий. Что касается внутреннего устройства племён, то к концу тагарского времени стало заметно все большее нарушение прежней общественной однородности. Внешним выражением этого явилось различие в погребальном обряде. По-прежнему были особенно многочисленны сравнительно невысокие курганы с небольшими срубами, заключавшими семейные погребения со скромным инвентарём. В его состав

(216/217)

входили главным образом горшки и миниатюрные изображения ножей, кинжалов, клевцов и т.п. Однако наряду с рядовыми курганами теперь сооружались огромные насыпи, имеющие в окружности до четверти километра и более. Чаще эти «большие» курганы располагались обособленно. Единицами разбросаны они по Минусинским степям. Только в отдельных местностях, вроде знаменитого урочища Салбык близ ст. Капчалы, они образовали величественное кладбище из гигантских земляных пирамид. С рядовыми курганами их связывают многочисленные переходные формы. Они как бы подчёркивают ещё не оборванную связь между массами и выдвинувшимися из её среды знатными соплеменниками, общественное значение которых даже после их смерти отмечается грандиозными земляными пирамидальными курганами, многотонными камнями их ограды и большой сложностью погребальной церемонии.

В центральной части этих огромных курганов скрыты обширные четыреугольные ямы необычной для более раннего тагарского времени глубины (до 5 м). Высокие деревянные срубы с прочным бревенчатым полом и потолком служили погребальным склепом, напоминая пазырыкские и хуннские подкурганные сооружения. Пространство пола заполнялось обожжёнными, сожжёнными и целыми останками людей. При некоторых из них находятся маски, воспроизводящие их лица, а также вещи. Здесь же лежат покойники без масок и без вещей. Это ещё раз подчёркивает различие в положении отдельных общественных групп, то полноправных, а то и лишённых права быть похороненными в маске, сохраняющей облик и обеспечивающей тем самым загробное существование. Среди вещей в этих позднетагарских курганах уже много железных изделий. При этом не только нормальные, бытовые ножи, топоры и т.п., но и ритуальные миниатюрные их изображения, например кинжальчики, делаются в это время из железа. Наряду с бронзовыми зеркалами, с ручкой посредине диска, в большом числе встречаются медалевидные, с ушком сбоку, подобные найденному в Каракольском кургане I в. на Алтае. [1]

При некоторых останках найдены также и золотые вещи. Особенно велико количество золотой фольги и бляшечек, украшавших одежду. Кроме того, встречены золотые серьги. Одни из них кольчатые с подвесками из бус, золотых листков и зерневых гроздей, вполне аналогичные найденным в ранних хуннских погребениях Дерестуйского Култука и в погребениях того же времени на Алтае. [2]

Другие имеют вид вопросительного знака со щитком впереди, в который вставлен камень. Этот тип серёг широко распространился в последнее столетие до н.э. и в начале нашей эры среди боспорских, парфянских и сарматских украшений. [3] Особенно же интересны эти серьги потому, что открывают собой ряд находок, которые продолжают встречаться на Енисее позднее, в таштыкских могилах. [4] Тем самым, наряду с известной близостью в погребальном обряде они служат основанием для установления прямой и тесной связи между позднетагарскими курганами и последующей эпохой таштыкских могил.

После серёг в той же связи следует отметить частые находки в позднетагарских курганах обложенных золотом глиняных таблеток. Они то продолговаты и сверху имеют змейчатые углубления, то округлы или квадратны и украшены выпуклостями. Замечательно, что их немало найдено и в таштыкских погребениях. [5] Следует также отметить находку их в раннесарматских курганах, например, в Буеровой могиле III в. до н.э. [6] Связь позднейших тагарских курганов с таштыкскими могилами подчёркивают и находки масок, отличающихся в обоих видах погребений одинаковым материалом, способом изготовления и даже раскраской. Много общего и между позднетагарской и таштыкской глиняной посудой. Баночные и кубковидные горшки встречаются и там и здесь и имеют одинаковый орнамент. То же можно сказать и о глиняных подражаниях бронзовым котлам «скифского» типа с вертикальными ручками. Их неоднократно находили в таштыкских погребениях, но едва ли не самый разнообразный набор их был обнаружен в позднетагарском Большом кургане близ с. Тесь на р. Тубе, раскопанном в 1889 г. Аспелином. [7] О тесной связи между тагарским и таштыкским искусством говорят многие находки. Орнамент в виде примитивной пальметки одинаково часто украшает и навершия рукояток позднетагарских ножей и кинжалов и таштыкские поясные пряжки и бляхи. [8] Столь характерные для таштыкских украшений бронзовые пластинки с парными головками лосей и лошадей, несмотря на

(217/218)

своеобразие, также подчинены художественной традиции тагарского искусства. [9]

Таким образом, мы видим, что позднетагарские курганы содержат уже немало особенностей, которые станут характерными для таштыкской культуры.

Вполне возможно, что самое возникновение этих новых форм находится в зависимости от тех изменений в культуре и общественном устройстве дин-линских племён Минусинской котловины, которые мы отметили в результате изучения позднетагарских курганов.

При этом несомненно, что самым важным среди этих новых явлений было постепенное обособление от массы соплеменников наиболее богатых и знатных, выраженное в усложнении погребального обряда.

Именно этот процесс и стал основным содержанием таштыкского времени. Именно тогда раздвоение погребальных форм особенно обострилось. На одном полюсе мы увидим массу рядовых таштыкских некрополей, состоящих из грунтовых могил, а на другом — богатые усыпальницы родовой знати, отмеченные на поверхности каменными кольцевыми кладками или подквадратными насыпями.

Это деление зашло так далеко и было настолько сильным, что оба вида таштыкских погребений при первоначальном рассмотрении кажутся совершенно чуждыми друг другу. Поэтому С. А. Теплоухов, основывавшийся в своих выводах по этому вопросу на весьма ограниченном материале, наличие двух видов таштыкских погребений мог объяснить только хронологической разницей. Таштыкские рядовые могилы он счёл древнейшими. Погребения же второго типа («могилы с масками с бюстом») он отнёс к более позднему времени. [10]

Одной из наших основных задач и является пересмотр этого вопроса — важнейшего для понимания всей таштыкской эпохи на среднем Енисее. И именно в этой связи необходимо прежде всего рассмотреть стратиграфический материал.

[1] Киселёв С.В. Из работ Алтайской археологической экспедиции ГИМ в 1924 г. Советская этнография, 1935, № 1.

[2] Талько-Гринцевич. Материалы к палеоантропологии Забайкалья. Тр. Т-КОРТО, т. III, вып. 2-3; Киселёв С. В. Из работ Алтайской археологической экспедиции. Советская этнография. 1935, № 1.

[3] Находки в Керчи: OAK за 1891 г.. рис. 17, 31. 192; ОАК за 1903 г., рис. 62, 85, 87; Херсонес: OAK за 1897 г., рис. 246. Находка в Бори: MAP. № 34, статья Придика, табл. II, рис. 8 и 11.

[4] Теплоухов С.А. Опыт классификации, т. II, 10.

[5] См. ниже, стр. 242, табл. XXXVII, рис. 13-25.

[6] MAP. № 37, табл. II. рис. 7.

[7] Таllgren А.М. Trouvailles tombales Sibériennes en 1889. SMYA. Helsinki, 1921.

[8] Изображения пряжек: Киселёв С. В. Материалы..., т. V, 9. Находки ножей: улус Саргов II, кург. № 1; Тагарский остров, кург. В и II; с. Барандат, «курган за поскотиной».

[9] Изображения пластинок: Киселёв С. В. Материалы, табл. V; ОАК за 1895 г., рис. 336, 337. Изображения ножей — Киселёв С. В. Тагарская культура, табл., рис. 7.

[10] Теплоухов С.А. Опыт классификации, стр. 50 и 51.

наверх