И.Л. Измайлов
Появление и ранняя история стремян в Среднем Поволжье.
Стремена, как и другое воинское снаряжение, являются важнейшей частью комплекса вооружения воина-всадника. Развитие набора конской упряжи и всаднического снаряжения зависело и, в свою очередь, влияло на изменение всего набора вооружения, способствовало переменам в тактике полевого боя и определяло своеобразие облика военного дела в целом. Можно сказать, что изобретение стремян, а вместе с ними жёстких сёдел и сабли, произвело в военном искусстве такую же революцию, как и изобретение огнестрельного оружия.
История происхождения и развития стремян до сих пор остаётся предметом оживлённой дискуссии. В ряде своих работ С.И. Вайнштейн, [1] И.Л. Кызласов, [2] А.К. Амброз [3] и Д.Г. Савинов [4] доказали, что ранние железные стремена были изобретены на Дальнем Востоке, а не возникли в различных районах Евразии самостоятельно, и в IV-VI вв. проникли в степи Центральной Азии. Самые ранние достоверные экземпляры стремян были сделаны из согнутого в дугу деревянного прута, который был окован позолоченной листовой бронзой или железом. Позднее, видимо, в конце V-VI вв. возникли стремена, целиком кованные из железа. Именно такие железные стремена, судя по археологическим данным, появились в Южной Сибири в предтюркское время [5] и оттуда начали распространяться по всей Евразии. Благодаря всем этим находкам, стремена Южной Сибири и Центральной Азии привлекали внимание исследователей, и наиболее детально изучены.
Менее разработан вопрос о происхождении и развитии стремян в различных регионах восточной Европы. Наиболее древние стремена, по мнению большинства археологов, были найдены в Северном Причерноморье и связанном с ним Подунавьем. Относительно даты этих находок А.К. Амброз отмечал, что «у авар пока не найдено стремян ранее VII в.», [6] хотя не сомневался в их появлении, судя по византийским источникам, на рубеже VI-VII вв. [7] К этому времени, видимо, относятся первые находки стремян в памятниках Предкавказья. [8] А.И. Айбабин считал, что самые ранние европейские стремена «перещепинского типа» появились в первой половине VI в. на Алтае, а
(61/62)
оттуда во второй половине VI в. распространяются вплоть до Подунавья, хотя и оговаривается, что стремена из Малой Перещепины гораздо позднее и могут датироваться не ранее третьей четверти VII в. [9] Ко времени не ранее VII в. относили исследователи находки стремян из других районов Восточной Европы. Первые стремена петельчатой формы, появившиеся на Южном Урале, где найдены в Манякском могильнике, были отнесены к VII-VIII вв., [10] также как находки из ломоватовских памятников Верхнего Прикамья. [11] Неравномерность распределения находок и изученности различных территорий Восточной Европы способствовало созданию мнения, что ведущим регионом, где шло развитие конского снаряжения, были причерноморские степи, а Среднее Поволжье и Приуралье были в стороне от активных обменов новинками в области раннесредневековой военной техники и безнадёжно «запаздывало» в их освоении.
Между тем, своеобразие Среднего Поволжья в V-VIII вв. было в том что оно, находясь несколько в стороне от «сквозного коридора», по которому передвигались основные массы кочевников с востока на запад через степи Евразии, [12] и являясь районом относительной стабильности, постоянно адсорбировало кочевые группы и целые племена, выброшенные водоворотом переселения народов из степей. Не исключено, поэтому, что с целым рядом военно-технических новшеств народы Среднего Поволжья и Приуралья познакомились даже раньше, чем других регионов Европы. Новые находки, сделанные в этом регионе в определённой мере подтверждают эту мысль.
В 1978 г. в Пензенский краеведческий музей вместе с рядом других предметов, найденных в районе пос. Золотарёвка, было передано стремя. Точное место и обстоятельства его находки неизвестны. Не исключено, что оно происходит из какого-нибудь одиночного захоронения. Стремя это кованное и выполнено из цельной узкой овальной железной пластины с несколько спрямлённой подножкой, слегка расплющенной с внутренней стороны. Ушко имеет вид вытянутого неширокого прямоугольника с закруглённым краем без шейки. Размеры стремени: высота 19,5 см, ширина подножия 12,5 см, ширина внутренней раскованной части подножия 1,5 см. Размеры ушка: высота 6 см, ширина 3 см, а небольшого подпрямоугольного отверстия для путалища 2×0,8 см. Стремя хорошей сохранности. На одной стороне сохранился орнамент в виде трёх рядов, выбитых на поверхности, вытянутых равносторонних треугольников на дужке подножия и семи рядов на ушке (Рис. 1).
(62/63)
Аналогии золотарёвскому стремени происходят из целого ряда памятников Дальнего Востока и Центральной Азии. [13] Наиболее близки данному стремени находки из впускного погребения из могильника Улуг-Хорум (Южная Тува) и Среднего Енисея. [14] Сходство подчёркивается не только размерами, но и наличием орнамента в виде вдавленных треугольников. Другие стремена, сходные по форме, но без характерного орнамента, известны на Алтае из могильника Кудыргэ, [15] в Средней Азии из тюркского погребения в Самарканде. [16] [17]
Совершенно верно исследователи отмечали, что эти подножия относятся к числу наиболее ранних железных стремян, прототипы которым известны из памятников Дальнего Востока (Китай, Корея, Япония), где первоначально они делались из дерева, обшитого металлом, а с конца V в. — из железа, причём их форма точно соответствовала своим деревянным прообразам. [18] Особенно подчёркивают это сходство, по мнению В.А. Грача, [19] размеры стремян, округлая форма, отсутствие шейки при переходе к пластине с петлёй и орнаментация. Подобный орнамент был обычным на деревянных стременах, окованных позолоченным бронзовым или железным листом, где «декоративную роль зачастую выполняли шляпки гвоздей, которыми крепилась на деревянную основу металлическая обшивка». [20] Для цельнокованных железных стремян подобная имитация листовой обшивки была явным анахронизмом. Именно это доказывает, что такие находки демонстрируют начальный этап освоения металлических стремян. [21]
Таким же архаичным элементом выглядит овальная форма стремян, [22] а также конструкция подножки, которая вместо обычного узкого бруска приобрела раскованную с внутренней стороны ступеньку, на что совершенно верно указал В.А. Грач, отметив несомненно ранний характер этого усовершенствования. [23]
Судя по этим деталям, а также по всему комплексу материалов из погребений, стремена из Кудыргэ и Улуг-Хорума датируются концом V — серединой VI вв. [24] Сложнее решить вопрос о дате эолотарёвскогс стремени, ввиду отсутствия комплекса находок. Однако, учитывая наличие орнамента, сходного с ранними экземплярами (Улуг-Хорума) и появление уже во второй половине VI в. новых типов стремян, [25] стремя из Среднего Поволжья можно датировать концом V — серединой VI вв. Одним словом, несомненно, что золотарёвское стремя является пока древнейшей находкой подобного вида конского снаряжения не только для Среднего Поволжья, но и для всей Восточ-
(63/64)
ной Европы.
Другое стремя происходит из разрушенного Куйбышевским водохранилищем погребения, обнаруженного близ с. Бураково (Куйбышевский р-н ТАССР). Вместе со стременем найдены детали боевого пояса (накладки, пряжки), украшения и двулезвийный меч. К сожалению, материал, который ныне хранится в Болгарском историко-архитектурном заповеднике, не опубликован и не введён в научный оборот. Поэтому, не ставя задачу рассмотреть подробно весь комплекс, остановимся на характеристике стремени.
Данный экземпляр имеет округлую подарочную форму с плоской неширокой подножкой. Его размеры: высота 16,5 см, ширина 13 см, ширина подножия 1,5 см. Пластина с ушком для путалища имеет подпрямоугольную форму (3,5×2,3 см) с небольшой шейкой. Отверстие для ремня прямоугольное (1,5×0,7 см). Стремя железное и выковано из подквадратного в сечении дрота. (Рис. 2).
Подобное стремя является следующим этапом в истории этого вида конского снаряжения. Его можно отнести к так называемому «перещепинскому типу», [26] хотя целый ряд деталей, таких как отсутствие выступающих деталей, невысокая прямоугольная петля и шейка без округлых вырезов, несколько отличает бураковское стремя от находок из Перещепины, Глодос и Возеесенки. Аналогии данному стремени происходят из могильников алтайских тюрок конца VI — начала VIII вв., [27] из памятников Северного Кавказа рубежа VII-VIII вв, [28] аварских могильников конца VI-VII вв. [29] По мнению Айбабина, сходные с бураковской находкой стремена «перещепинского типа» с начала VIII в. «уже не встречаются», а их бытование он определяет VI-VII вв. [30]
Среди находок из этого погребения выделяются детали геральдического поясного набора, которые опредёленно датируются не ранее второй половины VI в., [31] а судя по форме, не выходят за рамки рубежа VII-VIII вв., когда распространяются поясные накладки типа Перещепинских и Ясиновских. [32] Найденный там же железный двулезвийный прямой меч с плавно сужающимся к острию лезвием, имеет явное сходство с подобным оружием из азелинских могильников VI-VII вв., [33] ломоватовских памятников конца VI-VII вв. [34] и погребений кочевников Северного Причерноморья V-VII вв. [35] Следует также учитывать, что со второй половины VII в. начинают активно внедряться в боевую практику кочевников южнорусских степей однолезвийные палаши, которые в VIII в. практически повсеместно вытесняют
(64/65)
мечи. [36] Всё это позволяет датировать бураковское погребение концом VI-VII вв., причём есть основания полагать, что стремя из него относится к более раннему виду, чем другие экземпляры «перещепинского типа».
Находки стремян третьей четверти I тыс. н.э. из Среднего Поволжья позволяют полнее представить историю стремян и их роль в развитии военного дела народов всей Восточной Европы. Можно считать, видимо, установленным, что первые стремена проникают в Среднее Поволжье в конце V — первой половине VI вв., когда происходило освоение этого вида снаряжения кочевниками Евразии. Ранние кованные стремена в Южной Сибири исследователями связываются ис использованием заимствованных образцов в условиях отсутствия вплоть до середины VI в. местных форм. [37] Если это так, тогда золотарёвское стремя несомненно попало в Поволжье с какой-то группой переселившихся кочевников, сохранивших традиционное вооружение за тысячи километров от территории первоначального обитания. Не исключено, однако, что не все стремена этого типа были прямо заимствованы в Китае, а часть их изготавливалась в Южной Сибири (может быть, неорнаментированные образцы) и оттуда распространялись дальше на запад. Как бы то ни было, нет сомнения, что со временем начала освоения стремян кочевниками Центральной Азии, до их появления в Восточной Европе прошёл очень небольшой отрезок времени, который укладывается в промежуток конец V — начало VI вв. Это заставляет определённо связывать распространение стремян с волнами тюрко- и угроязычных кочевых народов, накатывавшихся на Европу в конце V в., среди которых главную роль сыграли савиры и связанные с их движением племена.
Переселение этих племён («гаоцзюй» китайских источников) было вызвано мощным давлением жуаньжуаней, которые заставили их бежать в 487 г. на запад в район Прииртышья. [38] Отброшенные жуаньжуанями далеко на запад савиры, продолжая переселение вторглись в южнорусские степи, где нанесли поражение сарагурам, урогам и оногурам, чьи памятники с характерным погребальным обрядом, инвентарем, в том числе набором оружия и конского снаряжения зафиксированы видимо, в Южном Приуралье и Нижнем Поволжье. [39] Сдвигая на пути другие кочевые племена и народы, савиры ворвались в степи Северного Кавказа и Нижнего Поволжья, где уже с конца V в. заняли господствующее положение. [40] В результате этих перемещений народов изменилась этническая ситуация также в
(65/66)
Среднем Поволжье и Приуралье, где появляются группы тюркских и угорских племён, принесших с собой целый ряд новых элементов погребального обряда, связанных с культом коня. [41]
Позднее, уже в конце VI-VII вв. через степи Восточной Европы передвигаются авары, принёсшие новые типы стремян. Если верно отождествление их с жуаньжуанями, которых в 552 г. разгромили тюрки-тугю, [42] вторгшиеся уже в 562 г. в Подунавье несомненно использовали развитые формы стремян, имевших округлую форму и заметно выделенное пластинчатое ушко. Такие же стремена имели и другие народы, сдвинутые аварским (огорским) нашествием. Какая-то кочевая группа, по мнению А.Х. Халикова, болгары-кутригуры, [43] видимо, откочевала в конце VI — середине VII вв. в район Среднего Поволжья, что демонстрирует бураковское погребение. Эта находка в какой-то мере подтверждает мысль А.И. Айбабина о проникновении подобных стремян в Европу во второй половине VI в. [44] и развитии их в VII в. в стремена «перещепинского типа», одним из этапов которого стала находка из Среднего Поволжья. Кроме этого типа стремени, в район Южного Приуралья и Верхнего Прикамья в VII в. проникают вместе с группами тюркских и угорских племён стремена с петельчатым ушком, которые появились в Южной Сибири «не ранее VI в.» [45] и, благодаря рациональной форме, позднее в VII в. широко распространились у многих народов Восточной Европы, контактировавших с кочевниками.
Не затрагивая вопроса о роли стремян в развитии вооружения кочевников Восточной Европы, хотелось бы подчеркнуть связь стремян с пластинчатым ушком с набором оружия богатых всадников. [46] Находки ранних типов стремян в Среднем Поволжье позволяет сделать вывод о неслучайности распространения в конце V-VII вв. сёдел с жесткой основой, однолезвийных палашей, мечей с длинными рукоятями и другого вооружения. Все эти изменения были связаны с развитием комплекса вооружения тяжеловооружённого всадника, который постепенно вырабатывался на основе различных традиций и влияний. Судя по целому ряду находок, в стороне от этого процесса не остались и народы Урало-Поволжья.
Таким образом, материалы из Среднего Поволжья позволяют установить, что железные стремена, идентичные самым ранним дальне VI вв., видимо, вместе с савирами. Однако, в этот период стремена не играли важной роли в наборе снаряжения восточноевропейских племён и были, по-видимому, достоянием отдельных тяжеловооружён-
(66/67)
ных всадников. Большее распространение стремена получают с приходом в степи Европа в конце VI в. аваров, которые скорее всего, уже достаточно широко их использовали. Хотя ранние формы их практически неизвестны, об их конструкции можно судить по находке из Среднего Поволжья и следует, видимо, отнести к предперещепинским образцам. Одновременно появляются новые типы рубящего оружия, больше приспособленные для конной рубки (палаши, мечи с длинными рукоятями), способствовавшие возникновению сабли. Всё это позволяет полнее представить историю развития не только стремени Среднего Поволжья, но и всей Восточной Европы в целом, а также доказать наличие постоянных контактов с Южной Сибирью в области боевого снаряжения всадника.
Примечание.
[1] Вайнштейн С.И. Некоторые вопросы истории древнетюркской культуры // СЭ — 1966. — №3 — С. 62-67.
[2] Кызласов И.Л. О происхождении стремян. // СА — 1973. — №3 — С. 24-36.
[3] Амброз А.К. Проблемы раннесредневековой хронологии Восточной Европы. // СА — 1971. — №3 — С. 120-128; Он же. Стремена и сёдла раннего средневековья как хронологический показатель (IV-VIII вв.). // СА — 1973. — №4 — C. 81-96.
[5] Грач В.А. Средневековые впускные погребения из кургана-храма Улуг-Хорум в Южной Туве. // Археология Северной Азии. — Новосибирск, 1982. — С. 163.
[6] Амброз А.К. Проблемы... — С. 128; Он же. Стремена и сёдла... — С. 91.
[7] Амброз А.К. Стремена и сёдла... — С. 81.
[9] Айбабин А.И. Стремена «перещепинского типа». // Сообщения ГЭ. — 1974. — Т. 39 — С. 33.
[10] Мажитов Н.А. Курганы Южного Урала VIII-XII вв. — М., 1981. — С. 12; Рис. 6, 8, 13.
[12] Засецкая И.П. Гунны в Нижнем Поволжье. // Древняя и средневековая история Нижнего Поволжья. — Саратов, 1986. — С. 111.
(67/68)
[13] Грач.В.А. Ук.соч. — С. 160; Савинов Д.Г. Ук.соч. — С. 132-133.
[14] Грач В.А. Ук.соч. — C. 160.
[15] Гаврилова А.А. Могильник Кудыргэ как источник по истории алтайских племён. — М.-Л., 1965. — С. 34.
[16] Могильников В.А. Тюрки. // Степи Евразии в эпоху средневековья. — М., 1981. — С. 33; Савинов Д.Г. Ук.соч. — Рис. 2, 14.
[17] Гаврилова А.А. Ук.соч. — С. 34.
[18] Вайнштейн С.И. Ук.соч. — С. 65-67; Кызласов И.Л. Ук.соч., — С. 28, 29; Амброз А.К. Стремена и сёдла... — С. 85-86; Грач В.А. Ук.соч. — С. 160; Савинов Д.Г. Ук.соч. — С. 132-133;
[19] Грач В.А. Ук.соч. — С. 160-161.
[20] Там же. — С. 160.
[21] Амброз А.К. Стремена и сёдла... — С. 86.
[22] Там же. — С. 86.
[23] Грач А.Д. Ук.соч. — С. 162.
[24] Там же. — С. 163; Савинов Д.Г. Ук.соч. — С. 133; Нестеров С. П. Стремена Южной Сибири. // Методические проблемы археологии Сибири. — Новосибирск, 1989. — С. 178.
[25] Амброз А.К. Стремена и сёдла... — С. 86, 87; Савинов Д.Г. Ук.соч. — С. 133.
[26] Айбабин А.И. Стремена... — С. 32-34.
[27] Гаврилова А.А. Ук.соч. — С. 34; Савинов Д.Г. Ук.соч. — Табл. III, 16; Могильников В.А. Ук.соч. — Рис. 19, 71.
[28] Ковалевская В.Б. Ук.соч. — С. 86.
[29] Амброз А.К. Стремена и сёдла... — С. 32-34 [страницы указаны неверно]; Эрдэли И. Археология Венгрии VI-XI вв. // Археология Венгрии. Конец II тыс. до н.э. — I тыс. н.э. — М., 1986. — С. 324-326.
[30] Айбабин А.И. Стремена... — C. 33.
[32] Амброз А.К. Проблемы... — С. 120-128; Айбабин А.И. Погребение хазарского воина. // СА — 1985. — №3 — С. 191-205.
[33] Генинг В.Ф. Азелинская культура III-V вв. // Вопросы археологии Урала. — Свердловск, 1963. — Вып. 5 — С. 69.
[34] Голдина Р.Д. Ломоватовская культура... — Табл. XXX, 35.
[35] Амброз А.К. Восточноевропейские и среднеазиатские степи V — первой половины VIII вв. // Степи Евразии в эпоху средневековья,
(68/69)
— М., 1981. — С. 15; Айбабин А.И. Погребение. — С. 191-192.
[36] Амброз А.К. Проблемы... — С. 128-129; Он же. Восточноевропейские и среднеазиатские степи... — С. 15; Айбабин А.И. Погребение... — С. 191-193.
[37] Савинов Д.Г. Ук.соч. — С. 133.
[39] Засецкая И.П. Ук.соч. — С. 98-112.
[41] Казаков Е.П. С культе коня в средневековых памятниках Евразии. // Западная Сибирь в эпоху средневековья. — Томск, 1984. — С. 99-110; Халиков А.Х. Основные этапы истории и археологии ранних болгар в Среднем Поволжье и Приуралье. // Ранние болгары в Восточной Европе. — Казань, 1989. — С. 16-19.
[42] Савинов Д.Г. Ук.соч. — С. 38-40; Материалы... — С. 294-295.
[43] Халиков А.Х. Ук.соч. — С. 20.
[44] Айбабин А.И. Стремена... — С. 33.
[45] Нестеров С.П. Стремена... — С. 178.
[46] Там же. — С. 177-180.
(69/70)
|
|
Рис. 1.
|
Рис. 2.
|
|