[ каталог выставки ]
Янтарь в древних культурах.
Художественные произведения из собрания Эрмитажа.
// СПб: «Славия». 2010. 144 с. ISBN 978-5-9501-0126-7
(54/55)
Н.Н. Николаев
Знаменский клад.
Находки балтийского янтаря при археологических раскопках на территории Сибири — явление редкое. Не удивительно, что каждая из них вызывает пристальный интерес и стремление узнать, какие исторические причины обусловили их появление в северных районах Центральной Азии. Можно предположить, что янтарь представлял здесь определённую ценность. Подтверждением тому является Знаменский клад, состоявший из ювелирных изделий, среди которых были найдены подвеска и бусина из янтаря. Клад — специфический исторический источник, способный «рассказать» о людях, реалиях или событиях далёкого прошлого.
Рис. 15. Хакасия. / Fig. 15. Khakassia. [стр. 54]
В 1978 г. на левобережье Енисея у села Знаменка в Боградском районе Хакаской автономной области (ныне Республика Хакасия) был найден клад, большую часть которого составляли бусы и подвески из сердолика, агата, бирюзы, аметиста, флюорита, гагата, коралла и цветного стекла различных оттенков. Помимо этого клад содержал золотой спиральный браслет в три неполных оборота, две золотые серьги, литые золотые бляшки, из числа которых можно выделить экземпляр с вихревым орнаментом и петелькой на оборотной стороне. Среди находок — многочисленный золотой бисер в виде трубочек и колечек, золотые пронизки, железные булавки, обвитые золотой проволокой, и железные стержни, покрытые тонким листовым золотом. Навершия некоторых булавок были украшены зернью. На поверхности стержней сохранились ячейки для вставок из коралла или бирюзы. Ячейки разделены зернью, два ряда которой спускаются до узкого конца стержней. Здесь же встречены фигурные серебряные бляшки различной формы, нашивки из раковин каури и обломки двух железных ножей, лезвия которых были покрыты золотом, а также подвеска и бусина из янтаря (кат. 108, 113). [1] Клад был обнаружен у нижней кромки плиты кургана, относящегося к тагарской археологической культуре. [2] Он был прикрыт обломком сероглиняного сосуда, на котором сохранился фрагмент орнамента, выполненный налепным валиком. [3] Размер обломка 23,5×17,5 см.
Рядом с курганом располагалось городище. На момент находки оно представляло оплывший и запаханный вал, который первоначально был окружён рвом глубиной до 2 м и укреплен изнутри бревенчатой стеной, уничтоженной пожаром. Было установлено, что курган «стратиграфически предшествовал городищу». [4] Шурфовка территории, окружённой валом, показала, что культурного слоя там нет. В непосредственной близости от городища были выявлены следы небольших наземных жилищ типа юрт. На месте двух из них провели раскопки и нашли керамику, относящуюся к таштыкской [5] археологической культуре. [6]
На основании этой информации абсолютно точно можно констатировать, что городище появилось позже кургана, принадлежность которого к тагарской культуре визуально определяется очень надёжно. [7] Весьма велика вероятность, что городище погибло в огне пожара. Заманчиво предположить, что незадолго до катастрофы кто-то из обитателей городища поспешил спрятать наиболее ценные вещи.
Впрочем, использование термина «городище» носит весьма условный характер. Скорее всего, речь может идти о небольшом сооружении (диаметром всего 60 м), функциональное предназначение которого остается не совсем ясным. Оно в равной степени могло быть и загоном для скота, и временным убежищем. Опровергнуть или подтвердить какое-либо из этих предположений практически невозможно, так как культурного слоя, как уже указывалось, в пределах внутреннего пространства вала нет. Аргумент, что уничтоженная пожаром бревенчатая стена свидетельствует о фортификационном предназначении сооружения, недостаточно убедителен. Количество людей, которое могла вместить эта «крепость», было слишком мало для оказания серьёзного сопротивления даже в случае незначительного набега. Говорить о масштабном военном столкновении в этой ситуации просто не приходится. Следует помнить, что при нападении за этими же стенами помимо людей необходимо было укрыть и скот. Не исключено, что обитатели расположенного рядом юртовья, оказавшись в безысходном положении,
(55/56)
попытались укрыться за рвом и валом загона для скота. Однако и такая реконструкция событий не подтверждается фактами. Синхронизировать рассматриваемое сооружение и наземные таштыкские жилища нельзя. Необходимо также отметить, что человек, прятавший ценности, не спешил. Очень показателен в этом плане выбор места. Ров почти по всему периметру одинаков. Любая искусственная метка могла не сохраниться. Плита ограды кургана, под которой был найден клад, давала единственно надёжный ориентир. Значит, всё тщательно продумывалось. Учитывая, что борта рва ко времени сокрытия клада начали осыпаться, тому, кто его прятал, не пришлось долбить глубокую яму в материковом [8] грунте. Складывается впечатление, что за спрятанным планировали вернуться. [9] Кстати, начавшие осыпаться борта рва позволяют предположить, что земляное сооружение не связано с жителями таштыкского юртовья, которые наверное следили бы за его состоянием независимо от того, был это загон для скота или место для укрытия.
Таким образом, можно констатировать, что вал и ров не связаны с расположенными рядом наземными жилищами таштыкской культуры и хронологически, скорее всего, предшествуют им. Поэтому для того, чтобы ответить на вопрос, когда был зарыт клад, вероятно, следует обратиться к его материалам.
Самая многочисленная категория находок — бусы и подвески из стекла — была проанализирована Э.Б. Вадецкой, которая выделила среди них одноцветные, прозрачные с золотой прокладкой, полихромные и глазчатые (кат. 117) изделия. Разделив перечисленные группы на типы, она определила время бытования некоторых из них, опираясь на известные аналогии. Фигурные подвески в виде стилизованных амфор (кат. 118) с III в. до н.э. по II в. н.э. встречаются в Северном Причерноморье. Полосчатая биконическая бусина (кат. 114) датируется IV в. до н.э. — II в. н.э. Белые бусины с тремя синими «глазками» и синими ободками относятся ко II в до н.э. — II в. н.э., а красные бусины с синими «глазками» и белыми и синими ободками бытовали в I-II вв. н.э. Основываясь на полученных результатах, Э.Б. Вадецкая пришла к выводу, что сочетание типов и состав стекла, позволяют говорить о присутствии в Знаменском кладе бус из Восточного Средиземноморья, Среднего Востока и Индии. [10] Западным импортом являются также изделия из янтаря (кат. 108, 113). Правда, в отличие от стеклянных бус они имеют восточноевропейское происхождение. Эти наблюдения интересны тем, что украшения из минералов, встреченные в кладе, имеют прямые аналогии восточнее Минусинской котловины. Гранёные сердоликовые бусы (кат. 115) зафиксированы в погребениях Иволгинского и Дырестуйского могильников [11] хунну. [12] Аналогии когтевидным подвескам из халцедона (в том числе из яшмы, глинистого известняка и речных раковин) хорошо известны по раскопкам хуннских поселений и могильников. [13] Но прежде всего эта категория украшений интересна тем, что её появление связано с хуннским культурным комплексом.
Сближают Знаменский клад с хуннскими материалами ещё два обстоятельства. Во-первых, часть стеклянных бус из погребальных комплексов Забайкалья изготовлена в районе Средиземного моря. [14] Во-вторых, янтарные украшения зафиксированы в захоронениях хуннского могильника Шомбузин-бильчир в Западной Монголии. [15] Перечень параллелей можно дополнить упоминанием золотой полусферической бляшки с рельефным вихревым орнаментом на лицевой стороне и петелькой на обороте (кат. 100). В погребении 46 Иволгинского могильника была найдена бронзовая полусферическая пуговица, орнамент которой сопоставим с орнаментом бляшки из Знаменского клада. [16]
Хуннские изобразительные мотивы прослеживаются в небольших серебряных бляхах с округлой выпуклостью в центре и двумя «отростками» на одном из краев. Петля для перекрещивающихся ремней, расположенная на оборотной стороне блях, позволяет говорить о том, что перед нами детали конского снаряжения (кат. 106). Впрочем, эти находки интересны тем, что, если сориентировать бляху «отростками» вверх, её лицевая сторона приобретает очертания сильно схематизированной головы быка. Точные аналогии рассматриваемым бляхам нам не известны. Вместе с тем, образ быка или яка широко представлен в искусстве хунну. [17]
Обобщая полученные результаты, можно сделать вывод, что на момент сокрытия клада на территории Минусинской котловины в обиходе использовались стеклянные бусы из Восточного Средиземноморья, Среднего Востока, Индии и украшения известные по материалам хуннских поселений и могильников Забайкалья и Монголии. Такое сочетание импортов наиболее вероятно для времени существования военно-политического объединения хунну. [18]
В самом конце III в. до н.э. в Центральной Азии происходят события, оставившие значительный след в мировой истории. В Китае наследники императора Цинь Шихуана [19] оказались не в состоянии удержать власть. На смену династии Цинь при-
(56/57)
Рис. 16. Золотые предметы из Знаменского клада. / Fig. 16. Gold objects from the Znamensky treasure.
Рис. 17. Бусы из различных материалов из Знаменского клада. / Fig. 17. Beads of diverse materials from the Znamensky treasure.
(57/58)
шла династия Хань, основатель которой сумел отстоять единство империи в кровопролитной междоусобной войне. Смуты в Китае совпали с усилением живших к северу от Великой стены племён хунну. Покорив соседствовавшие с ними племена, они в 201 г. до н.э. нанесли сокрушительное поражение Китаю, после чего начали завоевание небольших владений в бассейне р. Тарим. Известно, что в 176 г. до н.э. шаньюй [20] Маодунь [21] в письме императору Вэнь-ди сообщил о завоевании Западного края. [22] Хунну получили доступ к ресурсам торгово-ремесленных центров оазисных государств этого региона. Более того, они стали полностью контролировать проходившие здесь караванные пути.
В 133 г. до н.э. император У-ди (внук Вэнь-ди) начал с варварами войну. Одержать победу над столь сильным противником, не подорвав его экономический потенциал, было невозможно. Поэтому неудивительно, что Восточный Туркестан стал одним из основных театров военных действий. Это означает, что период безраздельного господства хунну над караванными путями составлял от тридцати до сорока лет — достаточный срок для проникновения стеклянных украшений из Восточного Средиземноморья, Среднего Востока и Индии в Забайкалье или Южную Сибирь. Проблема заключается в другом — нужны ли были кочевникам, контролировавшим стратегически важные районы Центральной Азии, периферийные территории, не сулившие ничего, кроме издержек, связанных с их освоением. Скорее всего, хуннские завоевания времён Маодуня и Лаошаня [23] «вряд ли могли иметь существенное значение для отдалённых областей Саяно-Алтайского нагорья, хотя проникновение отдельных элементов хуннской культуры и даже какого-то воинского контингента на север в это время не исключено. Но оно в лучшем случае могло коснуться южных районов Горного Алтая, а не Минусинской котловины». [24]
Только после 119 г. до н.э., когда китайские войска разгромили основные силы хунну во главе с шаньюем, начинается их активное проникновение на территорию Северной Монголии и Забайкалья. [25] Покорение новых северных земель должно было способствовать преодолению последствий стратегического поражения на юге. Но даже оказавшись в тяжёлом положении, хунну не отказались от своих притязаний. Несмотря на то, что интенсивность военных действий постепенно сошла на нет, противостояние в Западном крае продолжалось. Контроль над различными областями этого региона постоянно переходил «из рук в руки» вплоть до падения северных хунну. [26] Это означает, что возможность поступления западных импортов на территорию Южной Сибири сохранялась, как минимум, до конца I в. н.э.
Археологических свидетельств пребывания хунну в Минусинской котловине нет. Скорее всего, в какой-то момент здесь появилось пришлое население, достаточно хорошо знакомое с хуннской культурой. Очевидно, это не могло произойти ранее, чем окончательно сформировался хуннский культурный комплекс, представленный в выработанном виде в материалах Монголии и Забайкалья. [27] Следовательно, Южная Сибирь не могла попасть в сферу влияния хунну прежде, чем они появились в этих регионах. Поэтому наиболее вероятная из самых ранних дат сокрытия Знаменского клада — I в. до н.э. Определение поздней даты — вопрос более сложный. Для ответа на него необходимо определить, насколько глубоко были интегрированы в этнокультурную, социально-экономическую и военно-политическую структуру хуннского общества не только Южная Сибирь, но также Тыва [Тува] и Алтай. Сугубо умозрительно можно предположить, что раскол на южных и северных хунну вызвал к жизни центробежные силы. В этой ситуации Минусинская котловина, как самая далёкая периферия, вполне могла выпасть из сферы политического влияния северных шаньюев, которые продолжали «до последнего» драться за контроль над торговыми путями Западного края. [28] Поступление импорта на территорию Южной Сибири должно было прекратиться. Понятно, что прямой зависимости между сокрытием клада и динамикой поступления импорта нет. Украшения могли достаточно долго использоваться в обиходе и только после этого попасть в землю. Такая ситуация могла возникнуть в первые десятилетия II в. н.э., когда после разгрома хунну на ранее подвластных им землях начали расселяться племена сяньби.
Таковы вкратце исторические перипетии, предопределившие попадание двух поделок из янтаря в клад ювелирных изделий, который был зарыт в Сибири на территории Минусинской котловины около двух тысяч лет тому назад.
(58/59)
[2] Тагарская археологическая культура занимала территорию Минусинской котловины и распространялась на север до современного Красноярска. Традиционно ее относят к культурам скифского круга и датируют в пределах VIII-III вв. до н.э. Значительную роль в жизни тагарского населения играли пастушеское скотоводство и земледелие. Высокого уровня достигло гончарное и бронзолитейное производства. В рамках культуры сложился своеобразный художественный стиль, который позволяет легко отличить предметы из Минусинской котловины от предметов из сопредельных территорий.
[3] Судя по остаткам тлена и очень компактному расположению всех находок (между ними фактически не было ни песка, ни глины), клад был положен в ямку в каком-то мешочке (вероятно, кожаном), а потом закрыт сверху куском керамики; см.: Подольский М.Л. Знаменский клад из Хакасии // Клады: состав, хронология, интерпретация. СПб., 2002. С. 231.
[5] Таштыкская археологическая культура занимала территорию Минусинской котловины. Традиционно считается, что она сменила тагарскую культуру скифского времени. Вместе с тем, вопросы формирования и датировки таштыкской культуры до настоящего времени являются предметом острой дискуссии. В первой половине I тыс. н.э. степи Центральной Азии стали ареной борьбы различных племенных объединений между собой и Китайской империей за господство в этом регионе Евразии. Удалённая на сотни километров от районов военных действий Минусинская котловина превратилась в место, куда устремился поток беженцев, вытесненных со своих территорий. Одни приходили из-за Саянских гор с миром, другие — как завоеватели. В результате на территории Минусинской котловины сложился этнический субстрат, в рамках которого возникли новые традиции, в конечном счёте обусловившие своеобразие таштыкской культуры.
[8] В археологии понятие материк означает уровень почвы, лежащей под культурным слоем, которая не содержит следов деятельности человека.
[10] Вадецкая Э.Б. Таштыкская эпоха в древней истории Сибири. СПб., 1999. С. 173.
[11] Иволгинский могильник является частью уникального археологического комплекса, состоящего из городища и могильника хунну (азиатских гуннов). Комплекс расположен в Забайкалье на территории Республики Бурятии на левой надпойменной террасе старицы р. Селенги в 16 км к юго-западу от г. Улан-Удэ. Дырестуйский могильник расположен в Забайкалье на территории Республики Бурятии на левом берегу р. Джиды, левого притока р. Селенги, в 8 км выше по течению села Дырестуй. Это единственный практически полностью исследованный могильник хунну на территории России.
[13] Давыдова А.В. Указ.соч. Т. 1, табл. 17-13, 14, 15, 23, табл. 63-3; т. 2, табл. 31.
[14] Галибин В.А. Особенности стеклянных бус Иволгинского могильника хунну // Древнее Забайкалье и его культурные связи. Новосибирск, 1985. С. 44.
[15] Miller Bryan R. et al., “Xiongnu Constituents of High Mountains: Results of the Mongol-American Khovd Archaeology Project 2008”, The Silk Road, vol. 7, Autumn 2009, p. 13, fig. 16 a, b, с.
[16] Давыдова А.В. Указ. соч. Т. 2, табл. 11-11.
[18] Хунну, или азиатские гунны, — кочевой народ, происхождение и этническая принадлежность которого до настоящего времени остаются предметом острых дискуссий. Создав мощное племенное объединение, хунну с III в. до н.э. по I в. н.э. вели борьбу с Китаем за господство в Центральной Азии.
[19] Цинь Шихуан — создатель первого централизованного государства в Китае и основатель династии Цинь. Правил страной в 221-209 гг. до н.э.
[20] Шаньюй — верховный правитель хунну.
[21] Маодунь — шаньюй в 209-174 гг. до н.э., основатель хуннской державы.
[22] Западный край — обобщённое название земель в бассейне р. Тарим на территории современного Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая. В отечественной традиции за этим регионом закрепилось название Восточный Туркестан.
[23] Лаошан — сын Маодуня, шаньюй в 174-161/160 гг. до н.э. Успешно продолжил политику своего отца.
[26] В середине I в. н.э. хунну разделились на южных и северных. Южные стали верными союзниками Китая, а северные — их непримиримыми врагами. В 89-91 гг. северные хунну были разбиты коалицией китайцев, южных хунну, племён сяньби и динлинов.
|