Ю.А. Заднепровский
Камилла Васильевна Тревер (1892-1974).
[ Номера публикаций в квадратных скобках —
по прилагаемому к статье Списку печатных работ К.В. Тревер. ]
25 января 1992 г. исполнилось 100 лет со дня рождения К.В. Тревер — крупнейшего востоковеда, историка культуры и искусства народов Востока, доктора исторических наук, профессора, члена-корреспондента АН СССР (1943), заслуженного деятеля науки УзССР (1943). Камилла Васильевна родилась 13(25) января 1892 г. в Петербурге и получила блестящее образование. Она закончила с золотой медалью известную гимназию Петершуле, Женский педагогический институт (1907-1912) и с 1912 г. занималась на Высших женских (Бестужевских) курсах, в 1915 г. оставлена ассистентом, в том же году уволена, в 1918-1919 гг. (до перехода в Эрмитаж) работала там же ассистентом. Совершила длительные поездки с бестужевками в Италию (1912) и Грецию (1914). В 1914 г. сдала экстерном экзамены по историко-филологическому факультету Петербургского университета. Получила хорошую подготовку в семинарах Ф.Ф. Зелинского, М.И. Ростовцева и Б.В. Фармаковского.
В 1912-1918 гг. она преподаёт в разных гимназиях и одновременно работает нештатно с 1913 г. в Императорской археологической комиссии, обрабатывая древности Ольвии из раскопок её учителя Фармаковского. В 1914 г. выходит первая научная работа К.В. Тревер «Мраморные скульптуры из Ольвии» [1], в 1918 г. — статья «Ольвийская полихромная амфора 1901 г.» [2]. Таким образом, свою научную деятельность она начала как исследователь античных древностей Северного Причерноморья.
(239/240)
В 1918 г. Камилла Васильевна избрана научным сотрудником ИАК — РАИМК и с тех пор более 50 лет работала в ГАИМК — ИИМК — ЛОИА АН СССР. В 1919 г., как это было обычно в те нелёгкие годы, она по совместительству поступила в Эрмитаж помощником хранителя эллино-скифского отделения. В 1921-1928 гг. она была хранителем Строгановского дворца, бывшего тогда филиалом Эрмитажа. Много лет она проработала в этом музее, и вся её жизнь и научная деятельность связаны с этим двумя учреждениями — ИИМК и Эрмитаж.
Под влиянием И.А. Орбели Камилла Васильевна занялась изучением искусства Востока. В 1921 г. появилась её статья о бронзовой ножке канделябра из Закавказья. По особенностям стиля она определила, что это изделие эллинистического происхождения [3]. В 1925 г. опубликована статья о бронзовом водолее Киевского клада XII-XIII вв., который ранее изучали Н.П. Кондаков и Я.И. Смирнов, высказав противоположные суждения о восточном и западном происхождении сосуда. К.В. Тревер привлекла новые доказательства и обратила внимание на детали, указывающие скорее на происхождение с Востока [6].
Основательно изучением восточной торевтики она занялась, помогая И.А. Орбели разбирать архив хранителя Эрмитажа академика Я.И. Смирнова, лучшего в то время знатока искусства Востока, а также во время подготовки первой «Временной выставки сасанидских древностей» (1922). Именно тогда, как они написали позднее, ими был усвоен метод Я.И. Смирнова. «Этот технический анализ, объединённый с всесторонним исследованием письменных источников и с сопоставлением всех этих данных с исторической картиной, которую мы наблюдаем не только в сасанидском Иране, но и в других областях Передней Азии, и не только в сасанидский период, но и в другие эпохи, и, наконец, сопоставление металлических изделий с иными памятниками сасанидского искусства» [17]. Этот историко-технологический и стилистический метод изучения торевтики следовало бы называть методом Смирнова — Орбели — Тревер. Овладение им и усовершенствование его предопределило высокий уровень трудов отечественных учёных. Метод выдержал испытание временем и успешно применяется в наши дни с некоторыми модификациями.
В наследии К.В. Тревер центральное место занимает цикл работ по сасанидскому искусству и нумизматике, по истории культуры сасанидского Ирана, Первая её работа на эту тему посвящена кушано-сасанидской гемме с бактрийской надписью (1931) [8]. Сопоставляя изображения на гемме и на серебряном блюде №53, автор отнесла их ко времени бытности Варахрана I наследником и кушаншахом. Это сделано задолго до приписываемого Луконину отождествления. [1] Фундаментальная публикация И.А. Орбели и К.В. Тревер «Сасанидский металл» (1935) посвящена III Иранскому конгрессу и своевременно вышла в свет во время его работы [17]. О сасанидском искусстве написано более 20 работ К.В. Тревер. Увенчивает эту серию обобщающая, прекрасно изданная в 1987 г. книга «Сасанидское серебро» [98], совместное издание К.В. Тревер и В.Г. Луконина.
Оценивая в целом все эти работы, следует признать, что Камилла Васильевна достойно продолжила начатое школой Н.П. Кондакова — Я.И. Смирнова изучение торевтики как ценного источника по культуре и истории Востока.
Заслуживает внимания ещё один аспект этих исследований, заключающийся в глубоком и всестороннем анализе семантики и символики изображений на сасанидских предметах, имевших культовое значение и позволяющих охарактеризовать религиозные представления эпохи. Памятники искусства вкупе с письменными данными послужили источниками изучения персонажей зороастрийской
(240/241)
религии и иранской мифологии в целом. Особо отметим её статьи о «Сэнмурв — Паскудж» (1933-1937) [12, 24], получившие высокую оценку и не утратившие своего значения в наши дни как образец исследования по мировоззрению древних народов, прежде всего иранских.
Наряду с сасанидскими штудиями в начале 30-х годов К.В. Тревер занимается изучением коллекции из раскопок П.К. Козлова знаменитых курганов Ноин-Улы в Монголии. Ею была подготовлена полная публикация этих материалов на английском языке [10], сделавшая их доступными зарубежным исследователям. В том же 1932 г. была подготовлена к печати коллекция терракот Афрасиаба, вышедшая в 1934 г. также на английском языке. В этой книге имеется краткий очерк истории Афрасиаба-Самарканда и погребальных обычаев зороастрийцев, а также анализ астоданов (оссуариев), для украшения которых предназначались некоторые терракоты [16].
В 1934 г. ИВ АН СССР и Эрмитаж торжественно отметили 1000-летие со дня рождения великого персидского поэта Фирдоуси. На юбилейном заседании К.В. Тревер выступила с докладом «Сасанидский Иран и Шах-намэ» и рассмотрела, как историческая действительность отражена в замечательном произведении [13]. На юбилейную дату 1000-летия армянского народного эпоса «Давид Сасунский» она откликнулась специальной статьёй [26]. К.В. Тревер приняла участие также в праздновании 750-летия великого грузинского поэта Шота Руставели в 1938 г.
Звёздный час в жизни Камиллы Васильевны наступил в дни проведения III Международного конгресса по иранскому искусству и археологии (11-17 сентября 1935 г.), который стал крупным событием в истории советского востоковедения и археологии. К конгрессу в Эрмитаже была организована специальная большая выставка по иранскому искусству (около 20 000 экспонатов), а также выставки «Скифский звериный стиль» и коллекций Пазырыка. К.В. Тревер была Генеральным секретарем конгресса и отвечала за организацию его работы.
15 сентября 1935 г. на заседании конгресса в Ленинграде, в Эрмитажном театре, она выступила с докладом «Проблема бактрийского искусства». Так значится в программе. На английском языке название доклада «The Bactrian problem», что, очевидно, более верно отражает его содержание. В статьях о работе конгресса также говорится о проблеме Бактрии и бактрийском искусстве. [2] Но позднее, в трудах конгресса 1939 г., её доклад опубликован с несколько иным названием «Проблема греко-бактрийского искусства» [28]. Постановка вопроса о существовании самобытного бактрийского искусства является крупнейшей заслугой К.В. Тревер. Интересно отметить, что из 56 докладов на конгрессе в Ленинграде 25 принадлежат советским учёным. На заседание в Москве было выдвинуто 7 докладов, из них 3 советских: И.А. Орбели, К.В. Тревер, Е.Э. Бертельса. Одно это указывает на признание важности открытия К.В. Тревер. За большую работу на конгрессе её наградили иранским орденом «За научные заслуги» (но самого ордена она так и не получила). На конгрессе докладов по сасанидскому искусству не было, поскольку вне программы состоялся на эту тему специальный симпозиум (тогда его назвали симпозион).
В 1940 г. вышла в свет монография «Памятники греко-бактрийского искусства» [34]. Она содержит наиболее полную, непревзойдённую до сих пор сводку и анализ письменных сведений о Бактрии, а также предметов искусств, связанных с Бактрией. Так было положено начало изучения культуры Древней Бактрии, важнейшей историко-культурной области античной Средней Азии. На этот труд К.В. Тревер очень быстро появилось за рубежом три рецензии в Америке, Англии и Индии — явление необычное в нашей историографии. Самую строгую
(241/242)
и в то же время доброжелательную оценку и критику книга получила от крупнейшего русского археолога М.И. Ростовцева, одного из её учителей. Находясь в эмиграции, он летом 1942 г. опубликовал обстоятельную рецензию. В ней он отметил пионерский характер исследования, в котором после В. Тарна и независимо от него поставлена проблема эллинистической Бактрии. Вместе с тем рецензентом убедительно показано, что ряд предметов торевтики не имеет касательства к Греко-Бактрии. К сожалению, эта рецензия, как и другие, вышедшие в годы Великой Отечественной войны, у нас практически не привлекла внимания.
Работая в ГАИМКе и в Эрмитаже, К.В. Тревер в 20-х годах прослушала на восточном факультете курсы лекций академиков В.В. Бартольда, С.Ф. Ольденбурга, а также И.А. Орбели, занималась языками у А.А. Фреймана. В 1926 г. её избрали доцентом кафедры иранистики Ленинградского университета (ЛГУ), где она преподавала в 1926-1932 гг. Степень кандидата исторических наук ей присвоена без защиты в 1938 г., в феврале 1939 г. — степень доктора исторических наук. В 1939-1940 гг. К.В. Тревер — профессор восточного факультета, а в 1948 г. также и исторического факультета ЛГУ.
Новый этап в жизни и научном творчестве К.В. Тревер составили годы, проведённые во время Великой Отечественной войны в Ташкенте. Перед самым отъездом летом 1941 г. она много сил и труда положила на упаковку коллекций Эрмитажа для эвакуации. 16 августа 1941 г. она была командирована в УзФАН СССР и в сентябре приступила к работе в Институте языка, литературы и истории, в котором с декабря 1942 г. заведовала отделом археологии и истории. Почти 2 года (1941-1943 гг.) провела она в Узбекистане и приняла активное участие в подготовке «Истории народов Узбекистана» — первого капитального труда по истории этой республики. Её перу принадлежат в I томе II-IV части и I глава V части объемом около 12 а.л., что составляет почти 1/3 всего тома. Её главы охватывают историческое прошлое всего домусульманского периода на протяжении более 1500 лет. Разделы написаны по первоисточникам с привлечением данных археологии и этнографии, что потребовало огромной подготовительной работы по подбору, переводу источников и исследованию ранее малоизученного периода. О размерах проделанной работы могут свидетельствовать хотя бы 650 подстрочных примечаний и ссылок, которые были в рукописи автора. Имеются достоверные сведения, что два тома «Истории» были готовы к лету 1943 г. Но редактирование и согласование привели к тому, что II том был издан в 1947 г., а I — только в 1950 г. [52-60].
К участию в этом труде К.В. Тревер была хорошо подготовлена как своим образованием антиковеда, так и всей предшествующей научной деятельностью. Благоприятствовали ещё два немаловажных обстоятельства. 24 августа 1942 г. в Ташкенте в Институте истории АН СССР состоялась защита докторской диссертации А.Н. Бернштама «История кыргыз и Киргизстана с древнейших времен до монгольского завоевания». К.В. Тревер вместе с А.Ю. Якубовским и М.Е. Массоном выступила на ней официальным оппонентом и, следовательно, углублённо ознакомилась с систематизированным исследованием истории кочевых народов древности, от саков до тюрков. Несколько позднее, 31 августа 1942 г., прошла защита докторской диссертации С.П. Толстова «Древний Хорезм. Опыт историко-археологического исследования». Весьма вероятно, что она была оппонентом и на этой защите. В любом случае по своему положению Камилла Васильевна должна была ознакомиться с этим трудом. Совершенно не случайно в машинописной рукописи её разделов неоднократно встречаются ссылки на эти докторские сочинения. И наконец, 27-29 августа 1942 г., 50 лет тому назад, в Ташкенте проходила сессия по вопросам этногенеза народов Средней Азии. В докладах Удальцова, Толстова, Ошанина, Умнякова, Мацулевича, Бернштама, Герасимова, Кислякова, Гинзбурга, Якубовского, Дебеца и др. всесторонне были проанализированы вопросы этнической истории народов Средней Азии.
(242/243)
К.В. Тревер выступила с докладом «Этнический состав населения Средней Азии в VI-V вв. до н.э.» [44 ].
Таким образом, Камилла Васильевна, находясь в центре этих событий исторической науки и являясь их активным участником, за 1 год (август 1941 — август 1942 гг.) получила обширную информацию об историко-археологических разработках по древней, домусульманской истории Средней Азии на самом современном и высоком тогда уровне. Она аккумулировала все эти достижения и умело использовала их при написании своих разделов «Истории». Она провела огромную работу в труднейших условиях Отечественной войны. Над «Историей народов Узбекистана» К.В. Тревер трудилась с полной отдачей и свой патриотический долг исполнила с честью, являя яркий пример ученого-интернационалиста. Всё это проходило к тому же в сложной обстановке, когда историческую науку сковывали жёсткие рамки «Краткого курса», требования классового подхода и преувеличенного внимания к вопросам социального строя, общественно-экономических формаций, когда уже приобретала господствующее положение концепция существования рабовладельческого строя повсеместно, и в Средней Азии в частности. Для обоснования этого положения тогда, как и в наши дни, в распоряжении науки данных было недостаточно. Этим прежде всего и объясняется противоречивость формулировок и разнобой в определении особенностей общественного строя древней Средней Азии, на что, главным образом, и обращали внимание критики и рецензенты I тома. Особо подробно этот вопрос рассмотрел И.И. Умняков в своей рецензии [61].
В блестящей статье К.В. Тревер «Александр Македонский в Согде» [41], которая представляет краткий вариант соответствующего раздела I тома и лучше которой до сих пор ничего не появилось в нашей литературе, автор убедительно показала, каким живым и полнокровным может быть историческое повествование, не скованное навязанными схемами.
Разделы, написанные Камиллой Васильевной, выдержали испытание временем и были с небольшими дополнениями опубликованы во втором и третьем изданиях «Истории Узбекской ССР» (1955 и 1967 гг.) и, следовательно, на протяжении более 40 лет служат основным пособием для изучающих и интересующихся историей Узбекистана и Средней Азии в целом. Вполне обоснованно правительство республики оценило труды и вклад Камиллы Васильевны Тревер в создание истории узбекского народа и подготовку местных кадров, присвоив ей в 1943 г. почетное звание «Заслуженный деятель науки Узбекской ССР».
В Ташкенте К.В. Тревер выступала оппонентом на двух докторских и трёх кандидатских защитах, среди которых в 1943 г. на защите Я.Г. Гулямова. К.В. Тревер провела на гостеприимной земле Узбекистана около 2 лет, внеся заметный вклад в историческую науку.
7 июня 1943 г. К.В. Тревер была откомандирована в Армянский филиал АН СССР и переехала из Ташкента через Красноводск в Ереван. Её сопровождал Б.Б. Пиотровский. Здесь она продолжала работать над текстом «Истории народов Узбекистана», которым она занималась вплоть до выхода тома в 1950 г. Годы, проведённые в Армении (1943-1945), были очень плодотворными для исследования древней культуры страны. Этому способствовали поездки вместе с И.А. Орбели и ознакомление на месте с древними памятниками. Она начала сбор материалов по эпиграфике античной Армении, знакомилась с материалами раскопок храма в Гарни и с состоянием изучения античной культуры в целом. Позднее на эти темы она опубликовала специальные работы. В сентябре 1943 г. К.В. Тревер избрали членом-корреспондентом АН СССР. Она приняла участие в мероприятиях по организации Академии наук Армянской ССР в 1943 г.
В 1944 г. исполнилось 10 лет со дня смерти Н.Я. Марра, и к этой дате написана специальная статья К.В. Тревер [38]. Она помогала И.А. Орбели и, в частности, держала корректуру книги Б.Б. Пиотровского «История и культура Урарту» и оперативно опубликовала рецензию на нее [39]. Весной 1945 г. Камилла Васильевна вернулась в Ленинград и приступила к работе в ИИМК и
(243/244)
Эрмитаже, где активно участвовала в восстановлении экспозиций Отдела Востока. В 50-е годы К.В. Тревер занимается, главным образом, историей культуры народов Закавказья. В 1953 г. выходит её фундаментальный труд «Очерки по истории культуры древней Армении (II в. до н.э. — IV в. н.э.)». Он состоит из двух частей: 1) описание и интерпретация замечательного архитектурного памятника — храма Гарни и 2) публикация и анализ всех известных тогда эпиграфических памятников Армении античного времени. В совокупности все эти материалы позволили достаточно всесторонне осветить древнюю культуру и историю Армении на протяжении около 600 лет. Несмотря на дискуссионность некоторых выводов автора, книга составила значительный этап в изучении культуры эллинистической Армении [64]. В этой книге К.В. Тревер неоднократно обращалась к архивным материалам Я.И. Смирнова, который вместе с Н.Я. Марром проводил раскопки в Гарни в 1909-1911 гг.
В 1959 г. появилась монография К.В. Тревер «Очерки по истории и культуре Кавказской Албании в IV в. до н.э. — VII в. н.э.» — первый обобщающий труд по истории этого древнего государства на протяжении 1000 лет. Он написан с использованием всех видов источников, в том числе армянских письменных памятников, переводы которых были сверены И.А. Орбели, а также грузинских, сирийских и арабских. Автору удалось убедительно и обстоятельно проследить три последовательных этапа истории Албании, охватывая все стороны жизни народа [72]. С докладом о культуре Кавказской Албании К.В. Тревер выступила на 25-м Международном конгрессе востоковедов в 1960 г. в Москве [75, 82].
В 60-е годы, после кончины своего друга академика И.А. Орбели, Камилла Васильевна много сил и труда отдала разбору его научного архива и подготовке его трудов к изданию. В эти годы К.В. Тревер продолжала занятия сасанидской торевтикой [76]. Она посвятила исследование находки в Душанбе фалара с изображением Диониса и рассмотрела в этой связи данные о распространении дионисийского культа на территории древней Средней Азии [78]. Большой интерес представляет её публикация находок в селении Хаит, в связи с которыми она подробно остановилась на кушанском пантеоне [71]. Много времени она отдавала редактированию книг молодых учёных. Несколько лет К.В. Тревер вела в Эрмитаже семинар для молодых специалистов по проблемам культуры Востока. У неё было много учеников в Эрмитаже, в республиках Закавказья и Средней Азии. Среди них и автор этих строк. Распоряжением академика А.В. Топчиева вместо А.Н. Бернштама в 1953 г. моим научным руководителем была назначена Камилла Васильевна.
В эти годы она печатает и переиздает ряд своих работ в «Итальянской энциклопедии» [73, 74, 77 ] и в других изданиях. В Японии было переиздано SPA.
В ноябре 1971 г. она была уволена из ЛОИА в связи с уходом на пенсию. Скончалась Камилла Васильевна Тревер 11 ноября 1974 г. на 82-м году жизни.
Научные труды К.В. Тревер пользуются заслуженным авторитетом. Её работы оказали значительное влияние на исследователей среднеазиатской древности и античности народов Закавказья. Настольной книгой до наших дней остается I том «Истории народов Узбекистана». Работы её широко известны за рубежом. К.В. Тревер награждена медалью и орденами СССР.
Отмечая 100-летие К.В. Тревер, мы воздаём должное замечательной женщине Петербурга-Ленинграда, крупному знатоку истории искусства и учёному-патриоту, интернационалисту.
[1] Беленицкий А.М., Зеймаль E.В. Рукописное наследие Я.И. Смирнова // Художественные памятники и проблемы культуры Востока. Л., 1985. С. 12. Ср. Луконин В.Г. Кушано-сасанидские монеты // ЭВ. 1967. Вып. 18.
[2] Веймарн Б.В., Денике Б.П. Итоги Иранского конгресса // Искусство. 1936. №1. С. 6-20, ил.; Стрелков А.С. Третий Международный конгресс по иранскому искусству и археологии // СА. 1937. №2. С. 205-215; Дьяконов М.М., Стрелков А.С. Выставка иранского искусства // Искусство. 1936. №1. С. 21-46, ил.
|
