М.В. Воробьёв
[рец. на:]
Л.Н. Гумилёв. Хунну. Срединная Азия в древние времена.
М., ИВЛ, 1960, 291 стр.
Оставляя подробный разбор труда Л.Н. Гумилёва специалисту-«хуннологу», нам бы хотелось прежде всего отметить успехи и неудачи автора в разрешении главнейших вопросов истории хунну.
Сосредоточив своё внимание в основном на политической истории хуннов
(199/200)
с древнейших времён до II в. н.э., автор сделал попытку избежать промахов и недостатков прежних исследователей. Тюрколог по специальности, он строит основную часть изложения на переводах китайских летописей. Естественно встаёт вопрос о полноте и добротности исследуемых им материалов. Основные сведения о хунну содержатся в «Исторических записках» Сыма Цяня, летописях обеих династий Хань, а также в некоторых более поздних исторических сочинениях. Относящиеся к хунну разделы первых трёх источников исчерпывающе переведены Н.Я. Бичуриным и рядом западных исследователей. Отрывки о хунну из других, менее важных китайских летописей помещены в некоторых работах на западноевропейских языках. Таким образом, автор имел в своём распоряжении достаточный круг вполне надёжных переводов важнейших первоисточников, что создало его теоретическим построениям вполне солидную источниковедческую базу. Полное использование китайских источников о хунну в оригинале — дело будущего.
В первых четырёх главах исследуется общий ход развития кочевых племён до оформления их в народ хунну (XVIII-III вв. до н.э.). Отрывочные сведения китайских письменных источников подкрепляются археологическим и палеоантропологическим материалами. Использование последних позволило автору связать появление хунну на севере от пустыни Гоби с карасукской культурой на Алтае и культурой «плиточных могил» в Забайкалье и на этой основе выдвинуть интересную гипотезу происхождения народа хунну, в котором он усматривает наличие ряда этнических элементов. Основным местным типом предков хуннов были динлины, жившие в степях Монголии и по культурному облику принадлежавшие к афанасьевской культуре Южной Сибири. Динлины восприняли две волны переселенцев, вытесненных из Северного Китая: степняков-кочевников из Ордоса — ди и китайцев разгромленной легендарной династии Ся, оттеснённых новым государственным образованием Шан. На этой новой стадии протохунны принадлежали к карасукской культуре, а в процессе дальнейшего синтеза составили единый народ хунну, говоривший на одном из древнетюркских языков.
Автор даёт смелую трактовку социального строя хунну, который он определил как патриархальную родовую державу, существенным элементом которой была консервация патриархально-родовых отношений (гл. V). Именно последнее обстоятельство и определило появление такой формы, как держава, вместо рабовладельческого или раннефеодального государства.
В гл. VI показывается, как своеобразная социальная структура державы хуннов способствовала ведению завоевательных войн хуннами. В противовес общераспространённому мнению о разбойничьем характере набегов хунну и оборонительных войнах китайцев Л.Н. Гумилёв выдвигает гипотезу, согласно которой причины военных конфликтов между хунну и Китаем лежали в торговой политике китайского правительства, строго проводившего монополию внешней торговли, невыгодную как для хуннов, так и для рядового китайского населения. В планомерных войнах хуннов с Китаем автор видит стремление первых свести на нет монополию внешней торговли.
В гл. X-XI автор показывает, что те самые консервативные элементы родов, которые составили основу державы хунну в начале её существования, в I в. до н.э. подорвали её могущество. Именно они, в лице старохуннской или «военной» партии, требовали во что бы то ни стало продолжения войны с Китаем и эксплуатации подчинённых племён и переселенцев, тогда как шаньюй и «придворная» партия хотели использовать эти племенные элементы (в основном земледельцев и ремесленников), чтобы получить нужные продукты на своей земле без войн с Китаем. Ослабление центральной власти шаньюя привело сначала к международным войнам, затем к высвобождению усуней, кыргызов, ухуаней и сяньби из-под хуннского влияния и, наконец, к подчинению хуннов Китаю (I в. до н.э.).
Сепаратизм родов Л.Н. Гумилёв объясняет проявлением кризиса родовой системы, расходясь (и не в первый раз) с А.Н. Бернштамом, усматривавшим в этом симптом разложения родового строя хуннов — процесса, который, по мнению Л.Н. Гумилёва, начался лишь в I в. н.э., когда произошло распадение хуннов на южных и северных (гл. XII-[XIII]-XIV). Этот процесс привёл к тому, что боевые элементы родов уходили дальше на север, где они в новых условиях окончательно потеряли родовые устои, превращаясь в великую орду — форму военной демократии, тогда как более консервативные члены родов переселились на юг, где продолжали традиции родовых отношений уже в союзе с Китаем. В дальнейшем с наступлением китайцев и сяньби южные хунну были окончательно покорены, а северные — ушли дальше на запад. Именно последняя группа хуннов и является предками гуннов (гл. XV).
К сожалению, в книге отсутствует изложение заключительного этапа истории хуннов — периода «пяти варваров» («у-ху» — IV-V вв.), без чего история хуннов выглядит незавершённой. Возможно, отсутствием места объясняется крайне сжатое изложение истории соседних народов, в том числе и китайцев. Текст несколько перегружен собственными и географическими именами, к тому же не сведёнными в соответствую-
(200/201)
щие указатели. Многие собственные имена и географические названия приведены в разной транскрипции — Н.Я. Бичурина и современной, что создаёт путаницу (Чжан Кянь и Чжан Цянь и т.д.). Нельзя не отметить слабость картографического оформления. Карт мало, они одноцветные и слепые, границы размещения племён и государств не указаны, а они могут быть обозначены вполне достоверно, во всяком случае более точно, чем границы княжеств и племён в древнейшем Китае, обычно отмечаемые подробно. Впрочем, этот упрёк следует отнести не к автору, а к издательству.
Мы нарочно избегали указаний на мелкие упущения и ошибки в фактах, на неудачные обороты — с нашей точки зрения важнее то, что автор представил написанный прекрасным литературным языком очерк истории хуннов и дал свою трактовку основных сторон этой истории, т.е. создал вполне оригинальную и нужную работу по древней истории Срединной Азии.
|