О датировке кургана Аржан и некоторых более общих вопросах.

1) M.П. Грязнов и его ученики пытаются доказать, что курган Аржан древнее скифских курганов Причерноморья и Северного Кавказа, то есть древнее VII-VI вв. до Р.Х. (Членова, 1997, с. 3);

2) если исходить из «принятого в археологии выделения датированных вещей с узкой датой (в скифскую эпоху это предметы вооружения и конского убора) и составления с участием этих вещей археологических цепочек, последнее звено которых связано с письменными памятниками» (Членова, 1997, с. 4), то получается, что Аржан не старше скифских курганов.

В науке работают живые люди со своими особенностями мышления, симпатиями и антипатиями к тем или иным идеям, теориям и концепциям. Они действуют в условиях острого дефицита информации о том, что происходило тысячи лет назад. Никто не обладает истиной в последней инстанции. Это свойственно любой области знания. Поэтому необходимы общие правила, позволяющие людям с разными подходами понимать друг друга. Наука давно выработала такие правила. Одно из них состоит в следовании общепринятым методам познания. Прежде всего, это эксперимент и доказательство. Научный факт в любой области науки не признается таковым, пока он не будет либо продемонстрирован и

These notes constitute a belated reaction to the book by N.L. Chlenova, Middle Asia and the Scythians. I. The date of the Arzhan kurgan and its place in the culture-system of the Scythian World, Moscow, 1997, which I had not read until now.

It is obvious to any professional that behind this particular question — whether to date the Arzhan to the 7th-6th centuries BC or to the 8th-7th centuries (or even a century earlier)? — there stands the far more general problem of the origin and development of the Scythian-Siberian animalistic style, and behind that, in its turn, the whole problem of formation of the Scythian type cultures in space and time. It is impossible to consider the problem here, in a few pages, even in the broadest of outlines. The subject here is merely that of what the author is trying to prove.

The gist of N.L. Chlenova’s book can be summarised as follows:

1. M.P. Gryaznov and his disciples try to prove that the Arzhan kurgan is more ancient than the Scythian kurgans of the Black Sea littoral and the Northern Caucasus, that is earlier than the 7th-6th centuries BC (Chlenova, 1997, p. 3).

2. If it follows that “as is accepted in archaeology, the distinguishing of dated objects with a narrow timespan (for the Scythian period such objects include weapons and horse equipment) and the construction of archaeological links using such objects, where the last link is connected with written sources” (Chlenova, 1997, p.4), then it turns out that the Arzhan is not older than the Scythian kurgans.

People who work in science are living individuals with their own peculiarities of thinking, their sympathies and antipathies towards different ideas, theories and conceptions. They have to work amid conditions of an acute information shortage about what was going on thousands of years ago. Nobody possesses ultimate truth. This is a characteristic of any field of knowledge. Therefore some common rules are needed, which allow people

(25/26)

воспроизведён, либо доказан логически (математически). Но это — в теории. На практике же во всякой самой «объективной» науке велика роль интуитивной догадки, неизбежны субъективные по своей природе экспертные оценки. Тяжелы вериги устоявшихся стереотипов, тем более, если за ними стоят многочисленные публикации, высокие ученые степени и научный авторитет. Авторитет Н.Л. Членовой в сибирской археологии общепризнан, и это, казалось бы, должно способствовать тому, чтобы в своих критических изысканиях быть поделикатнее к коллегам, особенно к уже ушедшим из жизни и поэтому лишённым возможности продолжать полемику. Но увы...

У Н.Л. Членовой давно сформировался свой, в чём-то уникальный, метод работы. Хорошее знание внешней формы вещей, начитанность в специальной литературе (что нынче вообще невозможно в России, за исключением Москвы и Петербурга), свободный доступ к архиву полевых отчётов, — всё это позволяет Н.Л. Членовой выстраивать ряды из сходных по внешнему виду вещей или, наоборот, утверждать, что между теми или иными вещами нет ничего общего. Обилие ссылок на сопоставления предметов создаёт у читателя паническое почтение к автору, особенно, когда большинство ссылок трудно проверить. В итоге, при таком методе работы (при всех его положительных чертах) можно «доказать» всё, что угодно, в зависимости от исходной посылки. Как известно, если посылка истинна, то при соблюдении правил логики результат тоже получается истинным, но если посылка ложна хотя бы в каком-то малом звене, не спасут никакие правила и результат тоже будет ложным.

Исходная посылка в рассуждениях Н.Л. Членовой состоит из следующих компонент:

а) собственно скифы, согласно античным источникам, обитали в Северном Причерноморье и на Северном Кавказе;

б) Аржан — памятник скифской эпохи, но не собственно скифов;

в) М.П. Грязнов и его ученики утверждают, что курган Аржан древнее скифских курганов Причерноморья и Северного Кавказа и на этом основании считают прародиной скифов Центральную Азию, то есть Туву (Членова, 1997, с. 3);

г) радиоуглеродные даты ненадежны, особенно калиброванные, а привязки дендрошкал к датам по ¹⁴С вообще некорректны в силу разных климатов Тувы и Алтая.

(26/27)

with different approaches to understand each other. And science long ago developed such rules. One of them is to follow generally accepted cognitive methods. First and foremost, these are experiment and evidence. Scientific fact in any field cannot be recognized as such until it is either demonstrated and reproduced, or proved logically (mathematically). But this is in theory. In practice, in any "objective" science, intuitive conjecture plays a great role, and subjective estimations by experts are unavoidable. We are all under the influence of fixed stereotypes, especially as numerous publications, high academic degrees and scientific authority lie behind them. The authority of N.L. Chlenova in Siberian archaeology is universally recognized, and this, it would seem, might lead her to be more delicate in her attitude to colleagues in critical research, especially towards those who have passed away and are therefore unable to continue the polemic. But alas...

N.L. Chlenova’s working method is quite unique, and was developed some time ago. A good knowledge of the outer form of things, erudition in the specialist literature, ready access to the Archive of Field reports — all this enables her to put together whole ranks of objects, which are similar in their outward form; or, on the contrary, to claim that two sets of objects have nothing in common. An abundance of references concerning the comparisons of objects creates panic in the reader with respect to the author, especially as most of the references are difficult to check. As a result, using this working method (with all its positive features) one can “prove” anything, depending on the initial premise. As is well known, if the premise is true, the result (if the rules of logic are observed) will also be true; but if the premise is false, even in some small link, then no rules can help — the result will also be false.

The initial premise in Chlenova’s reasoning consists of the following components:

a) the Scythians proper, according to Classical sources, inhabited the northern littoral of the Black Sea and the Northern Caucasus;

b) the Arzhan kurgan is a monument of the Scythian Epoch, but not of the Scythians proper;

c) M.P. Gryaznov and his pupils claim that the

Первые две компоненты для всех очевидны и никем не оспариваются. Но они ничего не говорят ни о дате скифских курганов Восточной Европы, ни о дате Аржана.

Третья компонента не соответствует действительности. Ни М.П. Грязнов, ни его ученики (кстати, в списке учеников по крайней мере пятеро к таковым не относятся) никогда и нигде не утверждали то, что Центральная Азия, тем более Тува (этноисторическое образование новейшего времени), были прародиной скифов. Наоборот, М.П. Грязнов в своих последних публикациях высказал идею о независимом сложении скифских культур в степной Евразии и считал проблему прародины надуманной (Грязнов, 1979, с. 4-7; 1983, с. 3-18). Наряду с другими коллегами, на основании конкретных фактов я высказал гипотезу о центрально-азиатской (но не тувинской) прародине скифо-сибирского звериного стиля (Шер, 1980; 1987; Sher, 1988; 1992). Надеюсь, не нужно объяснять, что происхождение звериного стиля — это ещё не происхождение племён, обитавших в геродотовой Скифии.

Четвёртая компонента вообще лежит за пределами науки. Признавать или не признавать что-то, верить или не верить чему-то можно в Божьем Храме, но не в науке. Кстати, вспомним, что католическая церковь согласилась на радиоуглеродное датирование Туринской плащаницы. Датировки по ¹⁴С — научные факты, установленные экспериментальным методом, воспроизводимые и во многих случаях реально воспроизведенные разными лабораториями мира по одним и тем же образцам. Конечно, с этими фактами нужно уметь обращаться, как и с любыми другими фактами науки, включая милые сердцу Наталии Львовны глобальные аналогии, из которых строятся упомянутые выше цепочки. Конечно, бывают ошибки при отборе образцов, бывают ошибки при химической обработке и счёте импульсов, но в том и состоит преимущество экспериментальных методов, что при повторении ошибки выявляются и устраняются.

Таким образом оказывается, что не М.П. Грязнов и его ученики пытаются доказать тот или иной возраст Аржана, а сторонники автохтонного происхождения скифской культуры в Причерноморье (и с ними Н.Л. Членова) пытаются доказать, что абсолютные даты Аржана и курганов Горного Алтая, к которым его привязывают, то есть научные факты, установленные экспериментальным путём в разных лабораториях России и Европы, неверны. Допустим невероятное:

(27/28)

Arzhan kurgan is older than the Scythian kurgans of the northern littoral of the Black Sea and the Northern Caucasus, and, on that basis, they consider Middle Asia, namely Tuva, to be a proto-homeland of the Scythians (Chlenova, 1997, p. 3);

d) radiocarbon dates are unreliable, especially calibrated ones, and the attaching of dendro-scales to C14 dates is invalid because of the difference in climates of the Altai and Tuva.

The first two points are obvious to everybody and are not in contention. But they do not say anything either about the date of the Scythian kurgans of Eastern Europe, or about that of Arzhan.

The third point is simply untrue. Neither M.P. Gryaznov nor his pupils ever claimed anywhere that Middle Asia, let alone Tuva (an ethno-historical formation of modern times), is a proto-homeland of the Scythians. On the contrary, M.P. Gryaznov in his last papers expressed an idea about the convergent formation of Scythian cultures in the Eurasian steppes, and he considered that the problem of a proto-homeland was far-fetched (Gryaznov, 1979, p. 4-7; 1983, p. 3-18). In accordance with other colleagues, and on a basis of concrete facts, I put forward a hypothesis about a Middle Asian (but not Tuvinian!) proto-homeland of the Scythian-Siberian animalistic style (Sher, 1980; 1987; 1988; 1992). I hope it is unnecessary to explain that the origin of the animalistic style is not the origin of tribes which inhabited Herodotus’ Scythia.

The fourth point lies completely outside the realm of Science. You can believe something or disbelieve it in God's Temple, but not in Science. C¹⁴ datings are scientific facts, established by experimental method, and reproduced by many laboratories around the world using the same samples. Of course, one needs to know how to deal with these facts, as with any other facts, including the global analogies, so beloved by N.L. Chlenova, which are used for constructing the chains mentioned above. Naturally, mistakes can occur with the selection of samples or during the chemical procedures or the counting of the impulses, but this' is an advantage of the experimental methods — i.e. the revelation and removal of mistakes by repetition.

Thus, it turns out that M.P. Gryaznov and his pupils did not try to prove a particular age

имеющиеся даты действительно неверны (грубые ошибки, мистификации, жульничество и т.д.), чего теоретически исключить нельзя. Но тогда нужно либо повторно датировать те же образцы с параллельным построением дендрошкалы, либо датировать другие образцы из тех же памятников.

Упомянутый выше «принятый в археологии» метод построения цепочек из вещей с «узкими датами» и дотягивания этих цепочек до сведений письменных источников в данном случае не срабатывает. Он основан не на объективных данных, а на мнении автора о сходстве или несходстве тех или иных вещей. Об этом уже много писали, в том числе и в книжке, на которую ссылается Н.Л. Членова (Каменецкий и др., 1975). Например, что такое вещи с «узкими датами»? Н.Л. Членова считает, что «в скифскую эпоху это — предметы вооружения и конского убора» (Членова, 1997, с. 4). Но хорошо известно, что эти предметы относятся к числу наиболее диффузных. Они распространялись по степи и граничащим с ней очагам древних цивилизаций с большой скоростью. Вместе с тем, такие вещи сохраняются дольше других, переходя от поколения к поколению. Сама Н.Л. Членова отмечала подобные «парадоксы» (Членова, Кубарев, 1988, с. 46-55), хотя ничего парадоксального в этом нет. Но допустим, что такая цепочка выстроена и дотянута до «письменных источников», то есть, в данном случае, до Причерноморья или Кавказа. Н.Л. Членова снисходительно иронизирует по поводу датировок тагарских курганов: они были бы достоверны, если бы древние люди оставили на оградке кургана надпись «сей курган сооружён в таком-то году» (Членова, 1997, с. 24). Но где же те письменные источники, в которых зафиксированы даты сооружения Келермеса, Мельгуновского кургана, Жаботина или, например, Зивие, который и вовсе оказался не курганом, а случайным набором разновременных вещей разного происхождения (Dyson, 1963; 1966; Muskarella, 1977; Ghirshman, 1979)? Изо всех этих памятников пока только находки из Келермесских курганов опубликованы полностью, благодаря многолетнему кропотливому труду (Галанина, 1997).

for Arzhan, but that the supporters of an autochthonous origin of Scythian culture in the northern littoral of the Black Sea (including N.L. Chlenova) are trying to prove that the absolute dates of the Arzhan and the Altai kurgans — that is to say, scientific facts proved in an experimental way in different laboratories of Russia and Europe — are not true. Theoretically we cannot exclude the possibility that the dates are not correct (mistakes, mystification, cheating and so on), but in this case we must either date the same samples in parallel with dendro-chronology, or date other samples from the same sites.

The method that was mentioned above as being “accepted in archaeology”, that of constructing chains of objects with “narrow dates” and stretching those chains up to information from written sources, does not work in this case. It is based not on objective data, but on the author’s opinion about the similarity or dissimilarity of different things. For example, what are the objects with “narrow dates”? N.L. Chlenova considers that “in the Scythian Period these are weapons and horse equipment” (Chlenova, 1997, p. 4). But it is well known that these objects are the most widely diffused. They spread very rapidly across the steppes and into the centres of the ancient civilizations on its borders. At the same time, such objects survive longer than others, being passed from generation to generation. But let us suppose that such a chain is constructed and stretched up to the “written sources” — that is, in this case, to the northern littoral of the Black Sea and the Northern Caucasus. N.L. Chlenova speaks ironically and condescendingly about the dating of the Tagar culture kurgans: it would be reliable if the ancient people left on their stone perimeters an inscription saying “this kurgan was constructed in such-and-such a year” (Chlenova, 1997, p. 24). But where are those written sources where the dates of constructing the Kelermes, Melgunov, Zhabotin and other kurgans are fixed?