С.В. Панкова [1]
Косы из погребения 4 Оглахтинского могильника.
Ключевые слова: Южная Сибирь, таштыкская культура, Оглахтинский могильник, причёски, волосы, косы.
Keywords: Southern Siberia, Tashtyk culture, Oglakhtynsky burial ground, coiffures, plaits.
doi.org/10.31600/978-5-907053-08-3-2018-132-139
См. на academia.edu.
Получить достоверное представление об облике древнего населения, в частности убранстве волос, удаётся довольно редко. Особый в этом отношении случай представляют погребения Оглахтинского могильника в Хакасии (III — начало IV в. н.э., таштыкская культура). Среди хорошо сохранившихся предметов из органических материалов здесь обнаружены косы и другие принадлежности причёсок, позволяющие реконструировать способы оформления волос у населения Минусинской котловины в первой половине I тыс. н.э.
В трёх погребениях, исследованных А.В. Адриановым в 1903 г. (могилы 1 и 2) и Л.Р. Кызласовым в 1969 г. (могила 4), сохранились косы как части причёсок погребённых, а также деревянные и костяные шпильки и различные футляры-накосники. Особенность таштыкских грунтовых погребений — присутствие в одних и тех же могилах останков людей, погребённых по разным обрядам. Часть взрослого населения хоронили по обряду ингумации с трепанироваными черепами («мумии»). По данным Э.Б. Вадецкой, большинство этих погребённых — женщины (Вадецкая, 1986. С. 37), т.е. косы и сопутствующие аксессуары, найденные при «мумиях», могут рассматриваться как элементы женских причёсок раннеташтыкского населения.
Большинство мужчин было погребено по обряду кремации, ранее не принятому у населения Минусинской котловины, что может означать принадлежность мужской части погребённых какой-то пришлой группе (Вадецкая, 1999. С. 47-49). При этом сожжённые кости вкладывались внутрь т.н. погребальных кукол — полноразмерных имитаций человеческого тела, сшитых из кожи или меха и одетых в одежды, вероятно, принадлежавшие умершему. При создании куклы имитировалась и причёска, поэтому можно предполагать, что находимые с куклами косички или пряди волос были срезаны с головы того человека, чьи останки заключала кукла. Таким образом, причёски мужчин воссоздаются, в первую очередь, по имитациям на погребальных куклах.
Детальному исследованию таштыкских причёсок посвящены работы Э.Б. Вадецкой, которая проанализировала все доступные материалы и предложила убедительные реконструкции (Вадецкая, 1985. С. 7-14; 1987. С. 40-52; 1999. С. 49-54). Она изучала элементы причёсок мумий и кукол по находкам А.В. Адрианова в Оглахтинском могильнике (Адрианов, 1903) и описаниям, содержащимся в его неизданных рукописях. Сложность работы с этими материалами состоит в том, что не всегда известно точное расположение вещей в погребениях, а находки рассредоточены по разным музеям. Они включают следующие предметы, связанные с причёсками мумий и кукол:
1) пять целых берестяных цилиндрических футляров-накосников и фрагменты ещё трёх из могил 1, 2 (Вадецкая, 1985. С. 8, 11). Внутри и снаружи обшиты кусочками полихромного шёлка и имеют отверстия для крепления булавками, иногда сохранившимися. Расположение за головами мумий позволяет считать их принадлежностью женского костюма (Tallgren, 1937. Fig. 2; The grand exhibition, 1988. Fig. 152);
2) две крупные косы из могилы 1. «Одна коса — шиньон, т.е. пряди волос обвиты вокруг кожаного жгута. <…> Длина косы 14,5 см. Другая коса — накладная, сплетена в три пряди волос, длиной 32 см. <...> В середине одной из прядей есть заплетённая косичка толщиной не более 1 см. Видимо, она вплеталась в пряди накладных волос для создания толстой косы. Берестяной колпачок-накосник слишком мал, чтобы закрывать свёрнутую на затылке косу. В то же время отверстие на задней стороне накосника почти совпадает по толщине с малой, туго заплетённой косичкой. Очевидно, кончик косы из собственных волос, свёрнутой и закрытой накосником, продевался через это отверстие и прикреплялся тем или иным способом к накладной косе» (Вадецкая, 1985. С. 10; Сосновский,
(132/133)
1933. Рис. на с. 35; Tallgren, 1937. Fig. 4; Вадецкая, 1999. Рис. 5, 2, 3);
3) три кожаных мешочка-накосника из могилы 1: с косичкой и булавкой внутри; с прядями волос; с травой. Их точное положение в погребениях неизвестно, однако «мешочки встречены в могилах, где похоронено по две человеческие мумии и не менее двух кукол-манекенов. <...> С мумиями найдены берестяные накосники и длинные косы. Значит, тоненькие косички в кожаных мешочках следует связывать с куклами» (Вадецкая, 1985. С. 11).
В других таштыкских могильниках за черепами погребённых сохранились костяные булавки, позволяющие предполагать присутствие накосников и причёсок, подобных оглахтинским. Берестяной футляр найден в могиле 16 могильника Комаркова, однако здесь причёска могла быть иной, судя по расположению многочисленных шпилек (Там же. С. 9, 12).
Согласно выводам Э.Б. Вадецкой, общим элементом мужских и женских причёсок была уложенная на темени небольшая косичка, закрывавшаяся каким-либо футляром (накосником) и крепившаяся с помощью булавок. У женщин к такой косичке могла прикрепляться толстая привязная коса-шиньон, а в качестве накосников использовались берестяные колпачки цилиндрической формы. При имитировании мужских причёсок накосниками служили кожаные или шёлковые мешочки, в которых вместо косички иногда помещены лишь пряди волос или трава.
Из оглахтинских погребений, исследованных Л.Р. Кызласовым, хорошей сохранностью отличались только находки из могилы 4. Они сразу были переданы в Эрмитаж на реставрацию, но оказались практически недоступны для изучения. Благодаря кратким описаниям автора раскопок было известно о «подковообразной» косичке с головы куклы и о «специально уложенной женской косе-шиньоне» (Кызласов, 1969а. С. 96; 1992. С. 66-67). Фотография мужской головы в маске и с сохранившейся на темени прядью волос была опубликована в короткой заметке эрмитажного реставратора Т.В. Коваленко (1972. С. 77-79). Коса женской мумии в 1970-1980-е гг. находилась в постоянной экспозиции Эрмитажа. Э.Б. Вадецкая скрупулёзно собирала всю информацию, касающуюся находок из могилы 4, однако непосредственная работа с ними была невозможна, поэтому в описания неизбежно закрадывались неточности. Задача настоящей статьи — публикация новой информации о косах из этого оглахтинского погребения, полученная в ходе их недавнего изучения.
Погребения в могиле 4 сохранились практически нетронутыми, только из юго-восточного угла сруба, нарушенного грызунами, насыпалась сухая земля (Кызласов, 1969б. Л. 37-39). После снятия перекрытия были хорошо видны лежащие у южной и северной стенок сруба мумии мужчины и женщины, а между ними кукла. Вторая кукла, худшей сохранности, располагалась прямо под женским погребением (рис. 1, 1).
Первая коса была найдена у женской «мумии» — скелета с частично сохранившимися связками. Описание косы и её места в погребении приведены в полевом отчёте: «...На черепе сохранились мягкие каштановые волосы с проседью, а под головой нашлась сложноуложенная женская, перевитая из двух косоплёток, коса типа „шиньон”. Сделана из тёмно-каштановых человеческих волос, очевидно той же женщины. Под головой деревянная подушка — полено с двумя скосами, длиной 0,46 м» (Там же. Л. 45). На плане погребения коса показана под головой женщины или рядом с ней (рис. 1, 1, 1). О каком-либо крепеже косы не сообщается, и соответствующие предметы в районе головы не найдены. Костяные или деревянные булавки, обычно связанные с креплением причёсок в таштыкских погребениях, здесь отсутствовали.
В настоящее время коса длиной 24,5 см смотрится единым негнущимся предметом во многом благодаря тому, что по всей длине пропитана каким-то клейким составом (рис. 1, 2). Вначале не было ясности, является ли пропитка древней или это результат консервации, осуществлённой в 1970-е гг. и документально не зафиксированной. Анализ вещества, проведённый в ОНТЭ ГЭ, показал, что коса покрыта смесью поливинилацетата и акрилового полимера. Эта реставрационная пропитка изменила облик волос, сделав их очень жёсткими и толстыми, что зародило сомнение в их принадлежности человеку. Однако исследование, проведённое в биологическом отделе Бюро судебно-медицинской экспертизы Санкт-Петербурга, подтвердило, что волосы обеих косичек из могилы 4 человеческие.
На самом деле коса состоит из двух частей. Бóльшая часть представляет собой длинную (19,5 см), сужающуюся книзу плотную плетёнку. Меньшая часть — это округлая «головка», свёрнутая из небольшой косички (рис. 1, 4). Съёмка в рентгеновских лучах выявила
(133/134)
Рис. 1.
Погребение 4 Оглахтинского могильника и коса женской мумии.
1 — план погребения (с рисунка Л.Р. Кызласова; 1а — кукла №2 под мумией женщины: 1 — коса женской мумии, 2 — косичка куклы №1, к. 1, к. 2 — куклы, ♂, ♀ — мумии мужчины и женщины); 2 — коса женщины, фото; 3 — трепанированная голова женщины в гипсовой маске; 4 — коса, прорисовка; 5 — коса, конструктивная схема.
2, 4, 5 — волосы, мех; 3 — череп, кожа, волосы, раскрашенный гипс.
Fig. 1.
Burial 4 of the Oglakhty cemetery and the plait of a female mummy.
1 — plan of the burial (after drawing by L.R. Kyzlasov; 1 а — mannequin no. 2 beneath the mummy of a woman: 1 — plait of a female mummy, 2 — plait of mannequin no. 1, к. 1, к. 2 — mannequins, ♂, ♀ — mummies of a male and a female); 2 — plait of a woman, photo; 3 — trepanized head of a woman in a gypsum mask; 4 — plait, detailed drawing; 5 — plait, design scheme.
2, 4, 5 — hair, fur; 3 — skull, skin, hair, painted gypsum.
(134/135)
наличие подковообразного каркаса внутри длинной плетёнки (рис. 1, 5). Основа каркаса представляет собой полосу кожи или меха, свёрнутую в трубку диаметром 0,7-0,9 см, немного уплощённую. О том, что это скорее был мех, свидетельствуют микрофотографии каркаса с ясно видимыми ворсинками. Оба конца каркаса нарушены, разорваны в средней и нижней частях.
В средней части косы на каркас положены две плоские палочки длиной около 5 см, шириной 0,5 см. Палочки сделаны из древесины кизильника (Cotoneaster sp). Однако в ходе исследования возникло сомнение в оригинальном характере палочек как деталей каркаса. Оказалось, что они закреплены на меховой основе синтетическим полимером, близким к материалу пропитки поверхности косы. Кроме того, каркас разорван как раз под палочками, что может объяснять их реставрационную роль — для скрепления и фиксации концов. При этом функция палочек в составе оригинального каркаса не очень понятна. К сожалению, при отсутствии информации об исходном облике и факте реставрации археологического предмета его исследование порой превращается в выявление проводившихся с ним реставрационных процедур, с чем и пришлось столкнуться в данном случае.
Чтобы понять, как именно сделана длинная плетёнка оглахтинской косы, была сплетена похожая косица из ниток мулине на проволочном каркасе. Оказалось, что нужно взять длинную прядь срезанных волос (ниток), перекинуть через изгиб проволоки так, чтобы получились две пряди равной длины, а дальше оплетать каждой прядью противоположный конец каркаса, перекрещивая пряди между собой. Таким образом, длинная косица — это шиньон.
Верхняя часть женской косы представляет собой свёрнутую косичку, сплетённую в три пряди и несколько раз обмотанную своим тоненьким концом (рис. 1, 2, 4, 5). С одной стороны этого «клубка» сохранились отдельные пряди, выходящие изнутри и оборванные на поверхности. С долей осторожности в них можно предполагать место изначального среза косы с головы человека. То есть если длинная часть косы была определённо изготовлена из срезанных волос, то короткая могла представлять косичку, уложенную «в комок» на голове, а уже потом срезанную. Тонкость косички предполагает, что волосы в неё могли быть собраны не со всей головы, а лишь с небольшого участка, что уже отмечалось для подобных случаев Э.Б. Вадецкой (Вадецкая, 1987. С. 51).
Обе части косы сплетены из волос одинакового тёмно-каштанового цвета с рыжеватым отливом, которые могли принадлежать одному человеку, хотя подтвердить это сложно, как сложно установить их идентичность сохранившимся волосам на голове женщины.
Как соединялись между собой описанные части косы? Вероятнее всего, с помощью волосяной петли. У верхнего края длинной плетёнки, прямо над изгибом каркаса, выделяется маленькая прядка волос, уходящая вглубь косицы (рис. 1, 4, 5). Правда, ожидаемое с обратной стороны продолжение петли не фиксируется, и сегодня детали держатся вместе лишь на одном её конце, видимо благодаря укрепляющей пропитке. Прояснить точную конструкцию косы могли бы результаты её томографического исследования.
Как крепилась коса на голове и почему она найдена отдельно? На мой взгляд, коса слишком длинная и прямая для того, чтобы укладываться на голове. Характер соединения её частей допускает, что длинная плетёнка носилась в подвешенном состоянии, представляя собой т.н. подвязную косу. Череп женщины трепанирован в затылочной части, причём отверстие достаточно велико — около 10 см в диаметре (рис. 1, 3) (Гохман, 1989. Рис. 5). Кожа вокруг отверстия отсутствует, возможно, она была удалена перед проведением операции. Коса могла быть срезана тогда же, в связи с необходимостью трепанации. Возможно, однако, что косичка, к которой крепилась подвязная коса, была заплетена и уложена не на затылке, а на темени, выше места трепанации. Здесь между отверстием и верхним краем маски, по центру головы сохранился выделяющийся участок кожи 4×5 см с остатками коротких волос (рис. 1, 3) (Вадецкая, 2009. Рис. 99, б-г).
Таким образом, причёска женской мумии из могилы 4 изначально могла выглядеть следующим образом. На затылке или темени была свёрнута тонкая косичка, заплетённая из собственных волос, длиной, вероятно, не менее 15-20 см. К ней с помощью волосяной петельки крепилась подвязная коса, сплетённая из двух прядей на каркасе из меховой трубочки. Оставались ли ещё волосы вокруг косицы, и как они выглядели, сказать трудно. На сегодняшний день кожа и волосы на открытых участках головы практически отсутствуют, но сохранились под маской. Остаётся неясным,
(135/136)
связано ли это с устройством причёски, подготовкой к трепанации или прошедшими столетиями.
Предложенный вариант оформления волос похож на реконструкцию, сделанную Э.Б. Вадецкой на материалах из оглахтинской могилы 1 (Вадецкая, 1987. С. 49-50). Там, однако, на нашу подвязную косицу больше похожа вторая, не включённая в реконструкцию коса-шиньон (Вадецкая, 1999. Рис. 5, 2). В могиле 1 в убранстве волос использовались берестяные накосники, в могиле 4 такие предметы отсутствуют. Значит, варианты оформления женских причёсок могли быть разными, при сохранении, однако, общих особенностей.
Вторая косичка из могилы 4 принадлежала одной из кукол: «Кукла №1 лежала посреди гробницы, между остовами мужчины и женщины, на большом корытообразном куске толстой берёзовой коры. <…> На голове её посредине есть выступ из кожи для короткой мужской «косы», вернее косообразной причёски. Оторванная оттуда «косичка» передвинута мышами на живот кукле, где и была обнаружена. Она скручена из тёмно-каштановых человеческих волос» (Кызласов, 1969б. Л. 44) (рис. 1, 1, 2; 2, 1-4).
Действительно, хотя косичка найдена не in situ, её изначальное положение вряд ли вызывает сомнения. На темени кожаной головы куклы сохранился кусочек полихромного шёлка размерами 4,5×4 см. Он пришит с трёх сторон, образуя своего рода кармашек. Четвёртая сторона шёлка оборвана, однако благодаря нитям, сохранившимся в швах пришивки к кожаной голове, восстанавливаются изначальные очертания шёлкового «аксессуара» на голове куклы. Он имел прямоугольную форму и размеры около 4,5×11,5 см (рис. 2, 3, 4). Объёмная косичка длиной 8 см и диаметром 4-4,5 см вполне могла поместиться в таком футляре. В сохранившемся шёлковом кармашке, однако, сейчас находится пучок жёсткой травы (помещён в накосник вместе с косичкой?).
Косичка представляет собой заплетённую в три пряди косу из мягких тонких волос, сложенную, вероятно, пополам в её верхней части и закрученную тоненькой косичкой из оставшихся нижних волос (рис. 2, 1, 2). Тонкость таштыкских косичек на концах может свидетельствовать о том, что пряди, из которых они сплетены, никогда не подстригались. В средней части косички сохранилась деревянная шпилька диаметром 3 мм, с закруглённым кончиком, воткнутая поперёк. Противоположный конец шпильки не виден, а на рентгеновском снимке она вообще не читается.
С одного конца косички (вверху на рисунке) торчит незаплетённая прядь — по-видимому, здесь коса была срезана с головы. Рядом сохранились фрагменты кожаных шнурков — возможно, остатки ремешка, который перевязывал косу у основания волос или был частью футляра-накосника. Вероятно, перед сожжением тела умершего косичка, уложенная на его голове, была отрезана и при изготовлении куклы помещена на её кожаную голову так, как она носилась при жизни.
Очертания шёлкового накосника на темени куклы аналогичны вырезу гипсовой маски на голове мужской мумии из этого же погребения, обрамляющему густую прядь волос (рис. 2, 3-5) (Вадецкая, 2009. Рис. 98, в). Оглахтинская мужская мумия — это редкий для таштыкских могильников случай погребения мужчины по обряду ингумации. Одновременно она представляет единственный сохранившийся образец мужской причёски, представленный не имитацией. Волнистый характер прядей не исключает, что волосы на темени были заплетены в косу, хотя к моменту расчистки в Эрмитаже (при снятии шапки с головы мумии) она уже распустилась. Какого-либо футляра или крепления предполагаемой косы не зафиксировано. На затылке кое-где остались неравной длины волосы, однако об их роли в причёске что-то определённое сказать сложно.
Сходство мумии и куклы из могилы 4 заметно и в оформлении их «лиц» — раскраске маски мумии и тканевого лица куклы. Предметы одежды кукол и мужской мумии по предварительным наблюдениям также отличаются большим сходством, проявляющимся в покрое штанов, шуб и шапок, а также обуви. То есть мужчины, погребённые в могиле 4 по разным обрядам, при жизни могли носить одинаковую одежду и похожие причёски. В вопросе о соотношении кукол и мумий, в том числе немногочисленных мужских ингумаций, ещё много неясного. Следующим шагом на пути его прояснения может стать изучение предметов одежды.
Л.Р. Кызласов упоминает находку «человеческого скальпа с волосами» на голове второй куклы из могилы 4 (Кызласов, 1992. С. 67). Из подобных предметов в эрмитажной коллекции есть только кусок кожи размером 8×8 см с отдельными короткими светлыми волосами. У этой куклы от головы сохранилась только
(136/137)
Рис. 2.
Детали мужских причёсок в погребении 4 Оглахтинского могильника.
1 — косичка куклы №1, фото; 2 — косичка куклы №1, прорисовки; 3 — голова куклы №1, вид спереди; 4 — голова куклы №1, вид сверху; 5 — голова мужской мумии в гипсовой маске.
1, 2 — волосы, дерево; 3, 4 — кожа, ткань, трава; 5 — череп, кожа, волосы, раскрашенный гипс, шёлк.
Fig. 2.
Details of male hair designs in burial 4 of the Oglakhty cemetery.
1 — plait of mannequin no. 1, photo; 2 — plait of mannequin no. 1, detailed drawings; 3 — head of mannequin no. 1, front view; 4 — head of mannequin no. 1, view from above; 5 — head of a male mummy in a gypsum mask.
1, 2 — hair, wood; 3, 4 — leather, textile, grass; 5 — skull, skin, hair, painted gypsum, silk.
(137/138)
узкая полоска кожи, поэтому судить о положении «скальпа» и его роли сегодня сложно.
Представленные материалы показывают, что косы из оглахтинских погребений и связанные с ними причёски отличались узнаваемым своеобразием. Уже было отмечено сходство мужских причёсок с изображениями на более поздних тепсейских плакетках (Вадецкая, 1985. С. 11). Новое неожиданное наблюдение сделал К.В. Чугунов, отметивший сходство каркаса женской косы и железных предметов U-образной формы, найденных в погребениях постскифского времени на могильниках Суглук[Суглуг]-Хем I и Хайырыкан в Туве. Эти предметы, называемые шпильками, близки оглахтинскому каркасу по размерам и найдены в районе головы погребённых (Семёнов, 2003. С. 44, табл. 76, 18; 88, 7, 12; и др.). Соотнесение таштыкских причёсок со способами оформления волос других групп населения — это уже тема иного исследования. [2]
[1] 191186. Санкт-Петербург, Дворцовая наб., 34. Государственный Эрмитаж. Отдел археологии Восточной Европы и Сибири. Адрес электронной почты: svраnkоvа@gmаil.соm.
[2] Приношу искреннюю благодарность коллегам из Государственного Эрмитажа, заинтересованно участвовавшим в исследовании оглахтинских кос: Н.А. Балабану [Балабан] (лаборант ОАВЕС — рисунки кос); Н.А. Васильевой (художник-реставратор Лаборатории научной реставрации памятников прикладного искусства из органических материалов — исследование под электронным микроскопом и консультации); И.А. Григорьевой (с.н.с. ОНТЭ — определение вещества пропитки женской косы методом оптической и ИК-Фурье спектроскопии); М.И. Колосовой (в.н.с. ОНТЭ, к.б.н. — определение древесины палочек микроскопическим методом по признакам анатомического строения); С.В. Хаврину (зам. зав. ОНТЭ — рентгенография); фотографам П.С. Демидову и С.В. Суетовой. Благодарю эксперта Бюро судебно-медицинской экспертизы Санкт-Петербурга Э.С. Маилян за определение биологической принадлежности волос обеих кос.
Литература и источники. ^
Адрианов, 1903 — Адрианов А.В. Оглахтинский могильник // ХХХ иллюстрированное приложение к газете «Сибирская жизнь». 1903. К №254 от 23 ноября.
Вадецкая, 1985 — Вадецкая Э.Б. Таштыкские накосники и причёски // Железный век Кавказа, Средней Азии и Сибири. М., 1985 (КСИА; вып. 184).
Кызласов, 1969б — Кызласов Л.Р. Отчёт о работе Хакасской археологической экспедиции МГУ в 1969 г. НОА ИА РАН. Р-1. №4010. 1969.
The Grand Exhibition, 1988 — The Grand Exhibition of Silk Road Civilizations. The Silk Road: The Oasis and Steppe Routes. Nara, 1988.
Tallgren, 1937 — Tallgren A.M. The South Siberian cemetery of Oglakty from the Han period // ESA. 1937. XI.
(138/139)
С.В. Панкова
Косы из погребения 4 Оглахтинского могильника. ^
В статье публикуются две косы из человеческих волос, обнаруженные в погребении 4 Оглахтинского могильника (раскопки Л.Р. Кызласова 1969 г., хранятся в Государственном Эрмитаже). Одна коса принадлежала женщине, погребённой по обряду ингумации с трепанированным черепом, другая «кукле» — имитации человеческого тела с кремированными костями — скорее всего, захоронению мужчины. Косы исследованы в ОНТЭ ГЭ. Женская коса общей длиной 24,5 см состоит из двух частей, соединённых с помощью волосяной петли: свёрнутой тонкой косички, при жизни женщины уложенной на её голове, и подвязной косицы, сплетённой на каркасе из меховой трубочки. Подвязная коса подобной конструкции происходит из оглахтинской могилы 1 (раскопки А.В. Адрианова). Вторая, свёрнутая косичка длиной 8 см изначально находилась на темени куклы, закрытая шёлковым прямоугольным футляром, что сопоставимо с оформлением волос мужской мумии из того же погребения. Вероятно, мужчины, погребённые в могиле 4 по разным обрядам, при жизни могли носить похожие/одинаковые причёски, несмотря на их предполагаемое разное происхождение.
S.V. Pankova
Plaits from burial 4 at the Oglakhty cemetery ^
This paper publishes two human-hair plaits found in burial 4 at the Oglakhty burial ground (L.R. Kyzlasov’s excavations of 1969, kept in the State Hermitage). One plait belonged to a woman interred according to the inhumation rite with a trepanized skull and the other plait was that of a funerary mannequin, i.e. an imitation of a human body with cremated bones — most likely, a male burial. The plaits were investigated at the Laboratory for Scientific and Technical Expert Evaluation of the State Hermitage. The female plait with the total length of 24.5 cm is composed of two parts joined with a hair loop. The latter was a coiled thin plait arranged on the woman’s head in her lifetime. In addition the plait was fixed with a tied-up lock of hair plaited on a frame of a fur tube. A similar tied-up plait comes from Oglakhty grave 1 (excavations of A.V. Adrianov). The second small coiled plait, 8 cm long, initially was on the top of the head of the doll covered with a rectangular silken case reminding the hair design of a man’s mummy from the same burial. Possibly, the men interred in burial 4 according to differing rites had in their lifetime similar or identical hair styles notwithstanding their presumably different descent.
|