![Л.Р. Кызласов. Очерки по истории Сибири и Центральной Азии. [Красноярск:] Изд-во Краснояр. ун-та, 1992.](/img/kyzlasov-lr-1992.jpg) Л.Р. Кызласов
Очерки по истории Сибири и Центральной Азии.
// [Красноярск:] Изд-во Краснояр. ун-та, 1992. 224 с. ISBN 5-7470-0187-6
Таштыкская гробница на Енисее.
С глубокой древности, начиная с каменного века (около 300 тысяч лет назад), на берегах рек Енисея и Абакана обитали люди. Они были энергичны и мужественны. В тяжелейших природных условиях их маленькие общины пережили здесь великое оледенение. Владея лишь каменными орудиями, они по-своему сумели покорить природу. Творчески переработав опыт прошлых поколений, древние енисейцы перешагнули в эпоху металла. Мы мало знаем о населении древней Хакасии. К сожалению, большинство курганов и могил ограблено в прошлые века, многое погибло, истлело в земле. Учёные пытаются восстановить страницы прошлого. О терпеливо работающих археологах с юмором говорят: «Эти учёные ищут то, что не потеряли тысячи лет тому назад!»
В июле 1969 г. в Хакасии, в горах Оглах-тах, на берегу нового Енисейского водохранилища работала археологическая экспедиция Московского университета, состоявшая из сотрудников и студентов исторического факультета. Среди значительного количества разновременных древних памятников, исследованных экспедицией, выделяется уникальная по сохранности материалов семейная гробница, относящаяся к эпохе раннего железного века, а точнее, к рубежу нашей эры. Гробницу, сооружённую в грунтовой яме, обнаружить было очень трудно. На склоне горы, где она находилась, не было никаких внешних примет: ни насыпи, ни камней. Кое-где виднелись сусличьи норки, обрамлённые кучками свежевыброшенной земли. В одной из таких кучек были заме-
(64/65)
чены обрывки берёсты. Они-то и помогли найти надёжно скрытую неведомую гробницу. Впрочем, наше открытие не было счастливой случайностью. Ещё в 1902 г. хакас Егор Какашкин, проезжая верхом на коне по склону той же горы, неожиданно провалился и с ужасом увидел разверзнувшуюся под ним древнюю могилу. Так пастух открыл первую гробницу Оглахтинских гор. И вот спустя почти 70 лет учёные обнаружили другую, на этот раз целиком сохранившуюся древнюю усыпальницу, которую удалось хорошо исследовать. [1]
Сняв лопатами слой земли толщиной не более полуметра, археологи увидели верхний покров крыши погребальной камеры площадью 2,8х2 м, состоящий из четырёх слоёв толстой берестяной коры, содранной некогда со старых, могучих берёз. Слои берёсты ограждали гробницу от земляных стенок ямы и выстилали её пол. Таким образом, камера была герметично окутана несколькими слоями хорошо сохранившихся берестяных пластов, не пропускавших внутрь её ни капли влаги в течение 20 веков.
Следует отметить удачное расположение могилы в сухом грунте на склоне горы, по которому стекали, не задерживаясь, дождевые и талые воды. Всё это создало своеобразный микропочвенный режим, характеризующийся особой сухостью. Поэтому хорошо сохранились предметы из дерева, кожи и меха, ткани, волосы и сухая трава — всё то, что обычно бесследно исчезает в земле. Мы получили редчайшую возможность увидеть в первозданном виде все детали погребального культа.
Обследование показало, что гробница представляла собой добротный сруб из десяти лиственных брёвен, соединённых в углах «в лапу». Все брёвна были хорошо отёсаны топориком и теслом с узким лезвием, внутренняя поверхность их была гладкой. Следов пилы или рубанка не обнаружено. Сруб изготовлен в лесу, а затем перевезён на место и собран в яме (размером 3х2,4 м, глубиной до 1,4 м). Получилась погребальная камера размером 2,3х1,55 м, высотой 0,85 м. Берёста, сложенная в четыре-пять слоёв, надёжно ограждала стенки сруба от соприкосновения с землёй. Пол также покрыт толстой берёстой в два слоя, уходящей под нижние брёвна сруба. Крыша собрана из поперечно уложенных девяти двухметровых брёвен, концы которых отёсаны округло свеху и плоско снизу. [2] На них лежал плотный верхний
(65/66)
берестяной покров. Брёвна крыши имели ещё одну особенность: они были помечены для удобства при сборке счётными зарубками от 1 до 9. Древние плотники не употребляли особых цифровых знаков и считали, прибавляя всякий раз одну зарубку.
Сняв берестяной покров, участники экспедиции были удивлены совершенно «свежими» брёвнами перекрытия. В щели потолка обнаружили камеру, в которой просматривались различные предметы. Спустя 2 тысячи лет в гробницу проник луч солнца. Нетерпеливый осмотр показал: всё нетронуто, если не считать земли, подсыпанной грызунами.
Перед нами лежали три фигуры, одетые в хорошо сохранившиеся шубы. У одной стены — останки мужчины, у другой — женщины, в ногах поперёк — кости ребёнка. Скелеты с сохранившимися сухожилиями и некоторой частью кожных покровов. На затылках черепов имеются отверстия — следы посмертной трепанации (её производили, чтобы извлечь скоропортящийся мозг). Лицевые кости покрыты великолепными погребальными масками из гипса — искусными скульптурными портретами умерших. Маски раскрашены. Красивые тёмно-красные спирали нарисованы на щеках, лбу и подбородке. Губы и щёлочки закрытых глаз также покрыты краской. Перед нами лица далёких предков современных хакасов. [3] Очевидно, до погребения слегка бальзамированные мумии с масками находились для совершения необходимых обрядов в каком-то святилище. Этого требовал культ предков.
Погребённые одеты в одежды из шерстяных тканей. На мужчине была куртка мехом внутрь, а сверху шуба из меха оленя. Ворот и борта её отделаны мехом пушного зверька, вероятно, выдры. На груди находился нагрудник с завязками вокруг шеи, сшитый из шкурок сурка. Ноги обуты в легкие туфли с мягкими подошвами. На них спускались меховые «гетры», подвязанные у колен ремешками с тиснёнными украшениями. На голове — меховая шапка-ушанка с ременными завязками, из-под которой на маску натянут кожаный чехол.
На женщине — шуба мехом внутрь со стоячим воротником. [4] Маска женщины открыта, обуви нет. У обоих погребённых сохранились каштановые мягкие волосы с проседью. Нашлась и специально уложенная женская коса — шиньон.
(66/67)
Рис. 23. Деревянная посуда из гробницы в горах Оглах-тах (рубеж н.э.), хранится в ГЭ.
Посредине камеры на широком полотнище берёсты находнлось искусно сшитое из кожи и набитое особой сухой травой подобие человеческого тела. Это выполненный в рост человека своеобразный манекен — погребальная «кукла». Она одета в соболью дошку, на ногах — меховые сапоги с завязками, а голова сшита из шёлка, на ткани тёмно-красной краской нарисовано лицо: брови, глаза, нос и рот. На темени пришита подковообразно уложенная косичка из каштановых человеческих волос. Под головой «куклы» лежали друг га друге две кожаные подушки, набитые сухой травой. Под головы скелетов подложены деревянные подушки и каменные плиты.
Загадка такого необыкновенного захоронения усложнилась, когда обнаружилось, что под женщиной лежит вторая «кукла». Она одета в меховую куртку, на голове человеческий скальп с волосами, а под головой старая кожаная подушка. Эта «кукла» была опущена в гробницу раньше умершей женщины и первой «куклы», вероятно, при захоронении мужчины.
Таким образом, гробницу раскрывали в древности неоднократно и хоронили вновь умерших. Сначала погребён мужчина и нижняя «кукла», затем в ноги им положен ребёнок, наконец, погребена новая «кукла», после чего — женщина.
(67/68)
Рис. 24. Глиняные сосуды из гробницы в горах Оглахтах (рубеж н. э.), хранятся в ГЭ.
В ногах и поверх скелета ребенка стояла жертвенная мясная и жидкая пища в деревянных чашах, корытцах, туесах, черпаках (рис. 23) и глиняных бочонках и горшках (рис. 24). [5] Здесь же лежали не сами вещи, а специально сделанные для погребального обряда уменьшенные модели предметов: три ременные уздечки с миниатюрными железными удилами и деревянными псалиями, нагайка и многие другие деревянные неопознанные пока предметы. Целым оказалось кожаное налучье, обшитое по краю шёлком, [6] с моделью лука и пятью тупыми древками стрел с сохранившимся оперением в «кармане» (рис. 25). Древки окрашены чёрной и красной краской.
Обнаруженная в древней гробнице Оглахтинских гор коллекция ещё будет изучаться, и окончательные выводы впереди. Но уже сейчас красочно и ярко перед нами предстала оригинальная и самобытная культура «затерянных» в веках енисейских земледельцев и скотоводов. Кто эти люди, своеобразно хоронившие своих умерших? Что за племя оставило гробницу, обнаружившую сложный культ почитания посмертных масок и погребальных «кукол», имитирующих тела людей? Ведь на рубеже нашей эры портретные погребальные маски употреблялись лишь в Древнем Риме и здесь, в далеких степях по Абакану и среднему течению Енисея.
(68/69)
Рис. 25. Кожаное налучье, обшитое шёлком по краю, с моделью лука и пятью древками стрел в «кармане». Из гробницы в горах Оглах-тах (рубеж н.э.). Хранится в ГЭ.
Из старых хроник известно, что во II-I вв. до н.э. владыками степных просторов нынешней Хакасско-Минусинской котловины были центральноазиатские гунны. Это те самые гунны, со страшным именем которых связано памятное всем обитателям Старого Света так называемое «великое переселение народов».
Ещё в 40-х гг. археологи раскопан на берегу Абакана остатки глинобитного дворца, в котором жил в I в. до н.э. знаменитый гуннский наместник. Так археология подтвердила исторические данные. Именно отсюда, из степей современной Хакасии, в 36 г. до н.э. гунны направились походом па Среднюю Азию, а затем, несколько веков спустя, их мощные орды, возглавляемые Атиллой, вторглись в Центральную Европу.
Так, может быть, гробница, раскопанная нами в Оглахтинских горах, принадлежит гуннам? Не покоятся ли здесь останки представителен племени, войска которого страшной тучей пронеслись от Орхона и Енисея до земель одряхлевшего Рима и зарождавшейся Франции? Нет, это не так.
Погребальный обряд гуннов иной. Он описан в хрониках. Настоящие курганы центральноазиатских гуннов в достаточном количестве раскопаны советскими и монгольскими археологами на территории Монголии и Забайкалья. Гунны хоронили умерших в двойных гробах и не употребляли погребальных масок. Совсем другой была их глиняная посуда, иными — сопровождающие предметы. У гуннов отсутствовал обычай укладывать в гробницы «куклы» и модели вещей.
Известно, что при гуннах на среднем течении Енисея поселились другие тюркоязычные племена, которые сме-
(69/70)
шались здесь с местными группами древних угров и самодийцев. Культуру этих племён археологи условно называют таштыкской. Начавшись в I в. до н.э., таштыкская культура существовала и после ухода гуннов, вплоть до VI в., когда на Енисее возникло древнехакасское государство. [7]
Антропологические особенности масок и черепов из Оглахтинской гробницы подтверждают, что в ней были погребены древние предки хакасов. Вот в какую седую древность, за две тысячи лет, уходят истоки происхождения современного хакасского народа.
Примечания
[1] Кызласов Л.Р. Кто жил в Хакасии две тысячи лет назад? // Наука и жизнь. 1969. №12; Завитухина М. Комплекс вещей I в. до н.э. из Красноярского края. Новые поступления // СГЭ. Л., 1972. Вып. 35.
[2] Колчин Б.А., Битвинскас Т.Т. Современные проблемы дендрохронологии // Пробл. абсолютного датирования в археологии. М., 1972.
[3] Кызласов Л.Р. Кто жил в Хакасии две тысячи лет назад?; Коваленко Т. Реставрация гипсовых погребальных масок // СГЭ, 1972. Вып. 35. С. 77-79; Древнее искусство. // СГЭ. Л., 1974. С. 23, 179. Табл. 77.
[4] Никитина К., Баранова Т. Опыт реставрации сухого археологического меха // СГЭ. Л., 1973. Вып. 37; Баранова Т.А., Никитина К.Ф. Консервация археологического меха (из Оглахтинского погребения железного века в Хакасии) // Консервация и реставрация памятников культуры и искусства: Краткие тез. докл. науч. конф. Гос. Эрмитажа. Л., 1974.
[5] Кызласов Л.Р. Кто жил в Хакасии...; Выставка памятников, реставрированных в Гос. Эрмитаже: Каталог. Л., 1973. С. 98, 149, 150.
|