[ каталог выставки ]
Янтарь в древних культурах.
Художественные произведения из собрания Эрмитажа.
// СПб: «Славия». 2010. 144 с. ISBN 978-5-9501-0126-7
Т.В. Рябкова
Украшения из янтаря в раннескифской культуре.
Янтарь был хорошо известен в древнем мире. Окаменевшая смола деревьев, росших на планете 38-120 млн.лет назад, легко поддающаяся обработке благодаря своей мягкости и вязкости, издревле использовалась для изготовления различных украшений и предметов роскоши. Упоминания об янтаре встречаются уже в «Одиссее»: описывая убранство покоев царя Менелая, Гомер наряду с золотом, серебром и слоновой костью называет янтарь. Не обошёл янтарь своим вниманием и Геродот: «Что же до самых отдалённых стран Европы, именно на западе, то я не могу сообщить о них ничего определённого. Я-то ведь не верю в существование реки, называемой у варваров Эриданом, которая впадает в Северное море (оттуда, по рассказам, привозят янтарь)... Впрочем, верно то, что олово и янтарь привозят из самых далёких стран». [1] Вероятно, недоверие и осторожность в сообщении Геродота объясняются тем, что в его время в греческих городах Северного Причерноморья янтарь был редкостью: Е.М. Алексеева, проанализировав качественный состав бус из античных памятников рубежа VI-V — начала I в. до н.э., упоминает всего одну янтарную бусину. [2] Тем не менее, осведомлённость информаторов Геродота о далёких странах, откуда привозят янтарь, показывает, что какие-то сведения о янтаре в греческих городах Северного Причерноморья могли сохраниться с более ранних времён, когда украшения из янтаря были распространены в скифской среде, что нашло отражение в археологических источниках.
Украшения из янтаря широко представлены в памятниках 2-го и 3-го этапов раннескифской культуры, датируемых серединой VII — первой половиной VI в. до н.э., как в Приднепровской лесостепи, так и на Северном Кавказе (рис. 8). В скифских степных погребениях янтарные бусы в незначительном количестве появляются лишь на рубеже V-IV вв. до н.э. [3] Отсутствие украшений из янтаря в греческих северо-причерноморских памятниках показывает, что есть все основания связывать распространение янтарных украшений в Приднепровье и на Северном Кавказе с появлением на этих территориях носителей скифской археологической культуры. Материалы памятников Приднепровья и Предкавказья демонстрируют существование единой традиции использования янтаря для изготовления бус, широко представленных в этих памятниках.
Изделия из янтаря в памятниках Северо-Западного Кавказа.
Материалы памятников Северо-Западного Кавказа (Краснодарский край и республика Адыгея) позволяют утверждать, что в этих местах существовала традиция, значительно отличающаяся от распространённой в Приднепровье и Предкавказье. Янтарные украшения, использовавшиеся в ожерельях, здесь чрезвычайно редки. Бусы из янтаря обнаружены в единственном протомеотском комплексе — погребении 119 могильника Пшиш в Адыгее, датированным второй половиной VIII в. до н.э. [4] Подвески «грибовидной» формы найдены в погребениях 125з и 346з Старокорсунского городища 2, датированных VI в. до н.э. [5]
В материалах эталонного раннескифского курганного могильника у станицы Келермесская в Закубанье янтарных бус нет, тем не менее янтарь присутствует в виде вставок на диадеме из кургана 1 (раскопки Д.Г. Шульца в 1903 г.) (кат. 77); колчанной палочке-застёжке из кургана 3 (раскопки крестьян в 1904 г.) (кат. 76), на деталях ручек трона из этого же кургана (кат. 75). Две янтарные пластинчатые вставки круглой и квадратной формы обнаружены в кургане 24, [6] отождествленным с курганом 3 или 4, раскопанным Д.Г. Шульцем. [7]
Золотая диадема с цветами и фигурами хищных птиц и янтарной вставкой, обнаруженная в кургане 1, представляет собой пластинчатую ленту. На её концах с лицевой стороны напаяны по три ушка, сделанные из петлеобразно изогнутой проволоки. На пластинчатую основу диадемы напаяны тиснёные фигуры хищных птиц: две из них изображены с распростёртыми, восемь — со сложенными крыльями. Фигуры птиц вырезаны из золотого листа и орнаментированы зернью. Они чередуются с цветами, оформленными в виде шестилепестковых розеток, спаянных из нескольких частей (пластинчатая втулка, проволочный ободок, вырезные лепестки и пластинчатое гнездо, заполненное зернью). В центре диадемы — розетка, спаянная из отдельных деталей: кольцевидное основание, вырезные лепестки с напаянной зернью, круглое пластин-
(35/36)
Рис. 6. Диадема (кат. 77). Деталь центральной части с янтарной вставкой.
Fig. 6. Diadem (cat. 77). Detail of the central part with an amber insert.
Рис. 7. Деталь ручки трона (кат. 75). В верхней части — янтарные вставки.
Fig. 7. Detail of a throne chair arm (cat. 75). In the upper part: amber inserts.
чатое гнездо с янтарной вставкой (рис. 6). Полоса из цветов и птиц обрамлена двумя рядами проволочных колец с вертикально напаянной на них волнообразно изогнутой проволокой. На противоположных концах диадемы, рядом с петлями, — две заключённые в окружности шестилепестковые розетки с напаянной в центре круглой выпуклой бляшкой. Лепестки розеток и окружности сделаны из зерни. Верхний край диадемы украшают тиснёные, прикреплённые заклёпками бляшки в виде четырёх птиц с распростёртыми и двух со сложенными крыльями и двенадцати штампованных кружков с выпуклой сердцевиной, украшенных точечным орнаментом. К нижнему краю заклепками прикреплены 22 штампованных бляшки в виде двенадцатилепестковых розеток, украшенных зернью. [8]
Бронзовые и золотые диадемы были достаточно распространённым украшением воинских головных уборов в предскифское время на юге Восточной Европы, однако для раннескифского времени диадемы из Келермеса уникальны. По свидетельству обнаружившего диадему Д.Г. Шульца она находилась на бронзовом шлеме, что представляется вполне вероятным: размеры диадемы и шлема совпадают (длина их соответственно 66,8 и 66 см). [9] Хорошо заметные на диадеме следы неоднократных починок свидетельствуют о длительном периоде её использования. Анализ стилистических особенностей мотивов, представленных на диадеме, равно как и обилие технических приёмов, использованных при её создании, свидетельствует о том, что она может быть отнесена к кругу восточногреческих изделий и датирована первой половиной — серединой VII в. до н.э. [10] Тем не менее, восточно-греческий мастер, работавший в русле собственной художественной традиции, ориентировался на заказчика-кочевника, поскольку декорировал диадему изображениями хищной птицы — мотива, имевшего широкое распространение в кочевой среде.
Два золотых предмета из кургана 3, имеют вид уплощённых снизу полых цилиндров, на торцах которых укреплены две объёмные головы львов, от боковых сторон предметов отходят парные скульптурные изображения — бараньи головы и плоды растений. Поверхность цилиндров декорирована в технике перегородчатой инкрустации: напаянные на неё перегородки из тонких пластин образуют узор из прямоугольников и треугольников, инкрустированных пластинками красного янтаря (рис. 7). На
(36/37)
Рис. 8. Карта-схема распространения изделий из янтаря в археологических памятниках Приднепровья и Северного Кавказа раннескифского времени.
1. Перепятиха; 2. Казаровка, курган 25; 3. Бобрица, курган 35; 4. Синявка, курган 100; 5. Репяховатая могила, п. 1, 2; 6. Гуляй-Город, курган 33; 7. Гуляй-Город, курган 38; 8. Гуляй-Город, курган 40; 9. Гуляй-Город, курган 330; 10. Журовка, курган 406; 11. Журовка, курган 407; 12. Журовка, курган 432; 13. Журовка, курган 447; 14. Купьеваха, курган 14; 15. Старокорсунское городище №2, погребение 125з; 16. Старокорсунское городище №2, погребение 346з; 17. Пшиш, погребение 119; 18. Келермес, курган 1 Ш; 19. Келермес, курган 3; 20. Келермес, курган 24; 21. Ставропольский курган 1924 г.; 22. Красное Знамя, курган 1; 23. Красное Знамя, курган 2; 24. Красное Знамя, курган 3; 25. Красное Знамя, курган 5; 26. Красное Знамя, курган 7; 27. Красное Знамя, курган 8; 28. Красное Знамя, курган 9; 29. Новозаведённое-II, курган 6; 30. Новозаведённое-II, курган 7; 31. Новозаведённое-II, курган 12; 32. Новозаведённое-II, курган 16; 33. Перкальский могильник, погребение 1; 34. Перкальский могильник, погребение 4; 35. Курган у г. Новопавловск; 36. Нартан, курган 5; 37. Нартан, курган 6; 38. Нартан, курган 7; 39. Нартан, курган 9; 40. Нартан, курган 10; 41. Нартан, курган 11; 42. Нартан, курган 12; 43. Нартан, курган 14; 44. Нартан, курган 15; 45. Нартан, курган 17; 46. Нартан, курган 18.
Fig. 8. Schematic map showing the occurrence of amber artifacts in the archaeological monuments of the Dnieper region and the Northern Caucasus during the early Scythian period.
1. Perepyatikha; 2. Kazarovka, mound 25; 3. Bobritsa, mound 35; 4. Sinyavka, mound 100; 5. Repyakhovataya Mogila, interments 1 and 2; 6. Guliaj-Gorod, mound 33; 7. Guliaj-Gorod, mound 38; 8. Guliaj-Gorod, mound 40; 9. Guliaj-Gorod, mound 330; 10. Zhurovka, mound 406; 11. Zhurovka, mound 407; 12. Zhurovka, mound 432; 13. Zhurovka, mound 447; 14. Kupyevakha, mound 14; 15. Starokorsunskoye site No. 2, interment 125з; 16. Starokorsunskoye site No. 2, interment 346з; 17. Pshish, interment 119; 18. Kelermes, mound 1 Ш; 19. Kelermes, mound 3; 20. Kelermes, mound 24; 21. Stavropol mound, 1924; 22. Krasnoye Znamya, mound 1; 23. Krasnoye Znamya, mound 2; 24. Krasnoye Znamya, mound 3; 25. Krasnoye Znamya, mound 5; 26. Krasnoye Znamya, mound 7; 27. Krasnoye Znamya, mound 8; 28. Krasnoye Znamya, mound 9; 29. Novozavedennoye-II, mound 6; 30. Novozavedennoye-II, mound. 7; 31. Novozavedennoye-II, mound 12; 32. Novozavedennoye-II, mound 16; 33. Perkalsky burial ground, interment 1; 34. Perkalsky burial ground, interment 4; 35. Mound near the town of Novopavlovsk; 36. Nartan, mound 5; 37. Nartan, mound 6; 38. Nartan, mound 7; 39. Nartan, mound 9; 40. Nartan, mound 10; 41. Nartan, mound 11; 42. Nartan, mound 12; 43. Nartan, mound 14; 44. Nartan, mound 15; 45. Nartan, mound 17; 46. Nartan, mound 18.
(37/38)
оборотной стороне поверхности предметов процарапаны знаки в виде косых крестов, кружка с отходящими от него усиками и т.д.
Эти предметы, один из которых представлен на выставке (кат. 75), часто интерпретируются как украшения ассиро-урартского трона или детали ручек трона, однако для подобного утверждения нет достаточных оснований. [11] Стилистический анализ деталей этих предметов показал, что модели плода растений имеют аналогии среди предметов восточно-греческого и урартского происхождения, датируемых VIII-VII вв. до н.э. Скульптурные головы львов с оскаленными пастями, дуговидными складками на морде и под глазами, трапециевидной фигурой на лбу, составленной из колечек с напаянными шариками, выполнены в технике зерни и рифления и имеют близкие аналогии в памятниках искусства Ассирии, датируемых IX-VIII вв. до н.э. [12] Ближайшими аналогиями скульптурным головкам барана являются изображения на концах колчанной застёжки из этого же комплекса, но, кроме этого, близкие подобия встречаются и среди вещей из таких памятников Древнего Востока, как Зивийе и Нимруд. [13] По мнению В.А. Киселя, эти предметы относятся к кругу ассирийских изделий, и наиболее вероятным временем их изготовления является последняя треть VIII-VII вв. до н.э. [14]
Парадная биметаллическая палочка-застёжка (кат. 76) из кургана 3 относится к типу предметов, широко распространённых в предскифское и раннескифское время: подобные застёжки предназначались для застегивания карманов для стрел на горитах, колчанов [15] и, возможно, для поясов. [16]
Рис. 9. Бусы из кургана 407 у села Журовка. Fig. 9. Beads from Mound 407 near Zhurovka.
Застёжка относится к небольшой серии парадных биметаллических (бронзовых с золотым покрытием) застёжек, специфичных для скифской культуры середины — второй половины VII — начала VI вв. до н.э. [17] Она представляет собой литой круглый в сечении бронзовый стержень, обтянутый обкладкой из листового золота. На обкладке оттиснуты по основе углублённые прямоугольные и круглые гнёзда для вставок, рельефные пояски, ограничивающие место перехвата для петли. Вставки из красного янтаря сохранились лишь в трёх гнёздах; в круглых гнёздах следов вставок нет, хотя в некоторых проступили окислы бронзы, ошибочно принимающиеся за остатки бирюзы или непрозрачного стекла. Концы застёжки оформлены в виде скульптурных голов баранов, которые выглядят скопированными с деталей ручек трона, обнаруженными в этом же кургане. Очевидно, мастер, работавший над созданием застёжки, копировал передневосточное изделие, стремясь достичь полного тождества даже в деталях, однако это не вполне удалось: детали проработаны менее тщательно по сравнению с деталями чеканных головок на ручках трона. Обращает на себя внимание и тот факт, что техника изготовления колчанной застёжки существенно отличается от техники изготовления деталей ручек трона. Это позволило Л.К. Галаниной предположить, что застёжка могла быть выполнена либо переднеазиатским торевтом для скифского заказчика, либо скифским мастером, который, применяя привычную технику, оформил изделие в стиле, подражающем восточным моделям. [18] В.А. Кисель склонен относить застёжку к кругу ближневосточных изделий. [19]
Итак, в Закубанье янтарь встречается редко и используется в основном в виде вставок в предметы, связанные своим происхождением с различными регионами Передней Азии. Это обстоятельство свидетельствует о том, что источники и способы поступления янтаря в Закубанье, Приднепровье и Предкавказье были различными.
Изделия из янтаря в памятниках Приднепровья.
Большинство изделий из янтаря в раннескифских памятниках Приднепровья — бусины, входившие в состав ожерелий и налобных украшений. Для этого времени характерно сочетание в ожерельях бусин из различного материала: наряду с янтарём использовались агат, сердолик, халцедон, горный хрусталь, кость, стекло, раковины каури, гагат, кварцевая фритта. Иногда удаётся установить, что эти ожерелья носились в несколько рядов: в курганах 100 у села Синявка и 35 у села Бобрица на шее погребённых располагались по нескольку ожерелий — в таких случаях мягкое свечение янтаря выгодно оттенялось яркими вставками сердолика, халцедона, гагата и стеклянных глазчатых бусин.
(38/39)
В раннескифских памятниках правобережного Приднепровья янтарные украшения встречаются, как правило, в парных или коллективных захоронениях. Там, где это удалось зафиксировать, янтарные украшения соотносятся с женским захоронением: в кургане 38 у села Гуляй-Город к набору женского погребения, кроме зеркала с ручкой, каменного блюда с кусками краски на нём относилось и ожерелье, набранное из бусин необработанного янтаря, сердолика, кварцевой фритты. [20] В кургане 407 у села Журовка к набору женского захоронения относились серьги, гвоздевидная булавка, браслет и ожерелье из янтаря и стекловидной массы [21] (рис. 9). В редких случаях янтарными бусинами украшались головные уборы: в гробнице 1 кургана Репяховатая Могила на черепе погребённой женщины находилась повязка из 39 цилиндрических бисерин из голубоватого непрозрачного стекла и 32 круглых янтарных бусинок. [22] В кургане Перепятиха в Киевской области наряду с бусинами обнаружены фрагменты пластин, которые могли использоваться как вставки. [23]
Очевидно, наличие янтарных бус в погребении является признаком высокого социального статуса, поскольку, как правило, эти погребения — единственные в насыпи специально для них возведённого кургана. Наряду с бусами в таких погребениях обнаруживают каменные блюда, зеркала, украшения из серебра и золота (курган Перепятиха; курган 35 у села Бобрица; гробницы 1 и 2 кургана Репяховатая Могила; курган 33 у села Гуляй-Город; курганы 406 и 407 у села Журовка; курган 14 у села Купьеваха). В кургане 100 у села Синявка головной убор одного из погребённых украшали золотые бляшки в виде оленей и треугольников, у висков обнаружено две золотые серьги, в области шеи — три ожерелья из агата, сердолика, янтаря и кварцевой фритты, в то время как у другого погребённого ожерелье состояло из раковин и мелкого бисера. [24] В кургане 447 у села Журовка женский головной убор был украшен дутыми полыми бусинами с рёбрами, полусферическими золотыми нашивками и мелкими золотыми пластинками в виде треугольников и двойных полусфер, одежда была расшита золотыми бляшками. [25]
Изделия из янтаря в памятниках Предкавказья.
Повсеместное распространение украшений из янтаря в раннескифских могильниках Северного Кавказа показывает, что именно в это время янтарные бусы начинают поступать в регион большими партиями. В это же время янтарные бусы в значительном количестве присутствуют в курганных захоронениях Центрального Предкавказья и в погребениях западного варианта кобанской культуры, изменение которой со второй половины VII в. до н.э. связывается с воздействием скифской культуры. [26]
Так же, как и в Приднепровье, в памятниках Предкавказья украшения из янтаря встречаются в парных погребениях и относятся, по-видимому, к наборам женских захоронений: например, в курганах 5, 6, 7, 11 у селения Нартан в Кабардино-Балкарии. [27] В курганах 9, 12, 15, 18 этой же курганной группы [28] янтарные бусины служили украшениями мужского костюма. Иногда бусы использовались в качестве погребальных даров, как в кургане 14, являющемся кенотафом. [29]
В курганах Ставрополья, возведенных над индивидуальными погребениями, янтарные украшения встречаются как в женских, так и в мужских погребениях. Все курганы могильника Новозаведённое-II в Георгиевском районе Ставропольского края возведены над погребениями представителей воинской элиты, но даже на этом фоне курган 7, содержавший погребение знатной женщины, выделяется размерами насыпи и особенностями погребальной конструкции, сооружение которых требовало огромных трудозатрат. Кроме большого количества украшений, в том числе и из янтаря, здесь были обнаружены предметы, характерные для мужских погребений — колесница и набор вооружения. [30] Бусы из гагата, сердолика и янтаря входили в состав ожерелья женщины, погребённой в кургане 12. [31] Бусы из янтаря обнаружены в области груди подростка из кургана 17 этого же могильника, снабжённого полным набором защитного и наступательного вооружения. [32] Очевидно, у населения, оставившего могильник, существовала традиция использования янтаря и в качестве украшения конской узды, поскольку на черепах, захороненных в кургане 6, верховых коней сохранились янтарные бусины и бисер из непрозрачного стекла. [33] Кроме этого, в кургане 16 обнаружены янтарные вставки, предположительно инкрустировавшие вещи переднеазиатского (урартского?) производства. [34]
Янтарные бусы обнаружены и в других мужских захоронениях на территории Ставрополья — в кургане у г. Новопавловск, [35] в Ставропольском кургане 1924 г., [36] в погребениях 1 и 4 Перкальского могильника. [37]
Массовое использование янтаря для изготовления бус отмечено и в элитном могильнике у хутора Красное Знамя, где янтарные бусы составляют более 70% от всего количества украшений: [38] они обнаружены в Южной гробнице кургана 1, в курганах 2, 3, 5, 7, 8, 9. [39] Реконструкция ожерелья, набранного из бисера с использованием янтарных разделителей для бус, обнаруженного в южной гробнице кургана 1, [40] позволяет представить, насколько эффектными были эти украшения (рис. 10).
Форма и размеры бусин из памятников Приднепровья и Предкавказья во многом совпадают: это колесовидные, биконические, усечённо-биконические, разделители для бус, полусферические, бочонковидные, цилиндрические с концентрическими попе-
(39/40)
Рис. 10.
Бусы из янтаря и бисера. Реконструкция.
Краснознаменский могильник, курган 1, южная гробница.
По: Петренко В.Г. Краснознаменский могильник. Табл. 106.
Fig. 10.
Necklace of amber and small glass beads. Reconstruction.
Krasnoznamensky burial ground, mound 1, southern grave.
Reproduced from: V.G. Petrenko. Krasnoznamensky mogilnik. Chart 106.
речными нарезками. При изготовлении янтарных бус часто использовалась естественная форма с небольшой подработкой. [41] Иногда форма куска янтаря стимулировала творческую фантазию мастера: в 7 кургане могильника у селения Нартан обнаружены бусины в виде животных, у которых глаза обозначены точками. [42] Отверстия в бусинах делались выжиганием.
Источники поступления янтаря в различные регионы скифского мира.
Вопрос о том, из каких именно стран привезён янтарь, широко представленный в кочевнических памятниках Приднепровья и Северного Кавказа раннескифского времени, до сих пор нельзя считать окончательно решённым. Основными янтареносными областями в Европе являются Прибалтика и Северная Украина, однако исследование инфракрасных спектров прибалтийских и днепровских янтарей показало, что они полностью идентичны. И балтийский, и днепровский янтарь образовались в одной янтареносной провинции в одну и ту же геологическую эпоху, поэтому химический состав и спектральные характеристики у них совпадают.
Распространение украшений из янтаря в Приднепровье и Предкавказье в раннескифское время, очевидно, связано с функционированием торгового пути из Прибалтики через Днепр в Северное Причерноморье и далее на Кавказ и в Закавказье, откуда янтарь поступал на рынки Ближнего Востока. Возможно, существовали и другие пути поступления янтаря в Приднепровье и на Северный Кавказ, о которых пока не известно. Вероятно, янтарь поступал не только из Прибалтики, но и более близких месторождений в районе Припяти и современного Киева. И хотя сведений об обработке янтаря в раннескифское время нет, совпадение многих форм украшений из янтаря в Приднепровье и Предкавказье показывает, что янтарь поступал не только как необработанное сырьё, но и в виде готовых изделий. Возможно, этому способствовала и мода на янтарные украшения у скифов и распространение этой моды у подвластных им племён. [43]
Переднеазиатские предметы с янтарными инкрустациями на территории Закубанья (курганный могильник у станицы Келермесская) относятся либо к числу воен-
(40/41)
ных трофеев и/или дипломатических даров, либо к числу предметов, созданных переднеазиатскими мастерами специально в расчёте на потребности скифской аристократии. [44] Кочевнические военно-политические объединения принимали активное участие в политических событиях Ближнего Востока в конце VIII — начале VII в. до н.э. В 670-660 гг. до н.э. произошёл отток части кочевников к северу от Главного Кавказского хребта. [45] С оседанием части кочевников в Закубанье и связано, вероятно, появление погребений с предметами переднеазиатского производства. Вероятно, сходными историческими событиями можно объяснить и наличие предметов переднеазиатского производства, от которых сохранились лишь янтарные пластины-вставки в 16 кургане могильника Новозаведённое-II.
[1] Геродот, III, 115.
[2] Алексеева E.M. Античные бусы Северного Причерноморья // Свод археологических источников. Вып. Г1-12. М., 1978. С. 22.
[3] Петренко В.Г. Краснознаменский могильник. Элитные курганы раннескифской эпохи на Северном Кавказе. Москва, Берлин, Бордо, 2006. С. 94.
[4] Сазонов А.А. О хронологии протомеотских погребений Закубанья // Kimmerowie, scytowie, sarmaci. Księga poświęcona pamięci profesora Tadeusza Sulimirsriego. Pod redakcja Jana Chochorowskiego. Krakov, 2004. C. 391; Эрлих В.Р. Северо-Западный Кавказ в начале железного века. М., 2007. С. 165.
[5] Лимберис Н.Ю. Марченко И.И. Погребения VI-V вв. до н.э. из грунтовых могильников меотских городищ Правобережья Кубани // Материалы и исследования по археологии Кубани. Вып. 1. Краснодар, 2001. С. 61, 65, рис. 21, 10, 40, 9.
[6] Галанина Л.К., Алексеев А.Ю. Новые материалы к истории Закубанья в раннескифское время // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. №30. Л., 1990. С. 42, рис. 5, 12, 13.
[7] Там же. С. 43.
[8] Галанина Л.К. Келермесские курганы. М., 1997. С. 225; Кисель В.А. Шедевры ювелиров Древнего Востока из скифских курганов. СПб., 2003. С. 127.
[10] Кисель В.А. Указ.соч. С. 57-59.
[12] Кисель В.А. Указ.соч. С. 64.
[14] Кисель В.А. Указ.соч. С. 65.
[16] Рябкова Т.В. Раннескифские памятники Нижнего Подонья и Прикубанья / Автореф. дисс. канд. ист. наук. СПб., 2003. С. 13.
[19] Кисель В.А. Указ.соч. С. 47.
[20] Ильинская В.А. Раннескифские курганы бассейна р. Тясмин. Киев, 1975. С. 15, табл. II. 42.
[21] Там же. С. 25, табл. X, 17.
[22] Ильинская В.А., Мозолевский Б.Н., Тереножкин А.И. Курганы VI в. до н.э. у с. Матусов // Скифия и Кавказ. Киев, 1980. С. 39, рис. 5, 7.
[23] Скорий С.А. Курган Переп’ятиха. Київ, 1990. С. 34, рис. 5, 17, 18.
[24] Ковпаненко Г.Т. Курганы раннескифского времени в бассейне р. Рось. Киев, 1981. С. 51.
[26] Козенкова В.И. Кобанская культура. Западный вариант. Свод археологических источников. Вып. В.2-5. М., 1989. С. 17.
[27] Батчаев В.М., Барцева Т.Б., Керефов Б.М. Археологические исследования на новостройках Кабардино-Балкарии в 1972-1979 гг. Т. 2. Нальчик, 1985. С. 23, табл. 19; с. 25, табл. 21; с. 26, табл. 23; с. 31, табл. 31.
[28] Там же. С. 28, табл. 27; с. 32, табл. 33; с. 35, табл. 39; с. 38, табл. 45.
[30] Петренко В.Г., Маслов В.Е., Канторович А.Р. Погребение знатной скифянки из могильника Новозаведённое-ll (предварительная публикация) // Археологические памятники раннего железного века [юга] России. М., 2004. С. 184, 197, рис. 9.
[31] Маслов В.Е., Петренко В.Г. Курган №12 могильника Новозаведённое-II // Материалы по изучению историко-культурного наследия Северного Кавказа. Вып. 1. Археология. Ставрополь, 1998. С. 213, рис. 6.
[32] Петренко В.Г., Маслов В.Е., Канторович А.Р. Погребения подростков в могильнике Новозаведённое-II // Древности скифской эпохи. М., 2006. С. 392, рис. 5.
[33] Там же. С. 390, рис. 5.
[35] Канторович А.Р., Петренко В.Г., Маслов В.Е. Раскопки кургана раннескифской эпохи у г. Новопавловска (предварительная публикация) // Материалы по изучению историко-культурного наследия Северного Кавказа. Вып. VII. Археология, палеоантропология, краеведение, музееведение. М., 2007. С. 194, рис. 42.
[38] Петренко В.Г. Указ.соч. С. 94.
[39] Там же. Табл. 57.
[40] Там же. Табл. 106.
[41] Там же. С. 94.
[42] Батчаев В.М., Барцева Т.Б., Керефов Б.М. Указ.соч. Табл. 23, 20, 21.
[43] Петренко В.Г. Указ.соч. С. 94, 95.
|