|
В.А. Семёнов, М.Е. Килуновская|
|
|
Рис. 1. План кургана и погребений в урочище Сарыг-Булун. |
Рис. 2 [на стр. 38, подпись на стр. 39].
|
ванный клык марала (рис. 2, 15, 17) — украшения, широко представленные в погребениях скифского периода в Туве. К предметам туалета относятся костяная заколка (рис. 2, 6) и бронзовое зеркало с высокой кнопкой на четырёх ножках и кожаным ремешком, скреплённым бронзовой обоймой, для подвешивания к поясу (рис. 2, 7). Зеркала, как правило, не похищались при разграблении могил, что объясняется, вероятно, помимо утилитарной ещё и магической их функцией. В этой могиле были обнаружены и золотые украшения. Это прежде всего выполненная из тонкого листа золота пектораль (рис. 2, 35) и четыре серьги. Все представлены золотыми колечками из толстой проволоки с несомкнутыми концами (рис. 2, 8-11). Три серьги с зернью и «запятыми», которые первоначально были заполнены стеклянной пастой, имели конусовидную форму, низ конуса закрыт золотой пластинкой, в которой проделаны отверстия для крепления мелкого цветного бисера. Это удалось установить, обнаружив его внутри одного из конусов, так как нижняя золотая пластинка была повреждена (рис. 2, 9). Четвёртая серёжка имела шаровидную подвижную подвеску (рис. 2, 10).
Из других вещей нужно упомянуть каменный оселок с просверленным отверстием (рис. 2, 20), костяную обойму от уздечного набора (рис. 2, 14), железный нож (рис. 2, 33) и два пулевидных костяных наконечника стрел (рис. 2, 18, 19).
Рядом с могилой 1 находилось непотревоженное грабителями одиночное женское погребение 2. Оно было совершено в неглубокой яме, перекрытой деревянными жердями и обложенной по периметру камнями Погребённая лежала на левом боку, ноги согнуты в коленях, головой на запад с небольшим отклонением к югу (рис. 1, 2). Погребальный инвентарь состоял из восьми янтарных крупных бусин, находившихся в области грудины и за затылком (рис. 2, 3) бронзового зеркала, лежавшего на тазовых костях (т.е. первоначально оно висело на поясе) с петелькой в виде горного козла или архара. Фигурка козла имеет высоту 25 и ширину 20 мм Он изображён в статичной позе, выделены все четыре ноги и два рога (рис. 2, 1). Зеркало несёт следы позолоты. Отдельно (очевидно, в одном мешочке) лежали бронзовая игла (рис. 2, 4), бронзовое с грибовидной шляпкой шило и гребень. У шила рабочая часть квадратная в сечении, а шейка округлая (рис. 2, 5). Гребень состоял из двух тонких
костяных пластинок, склеенных вместе. Между ними были вставлены и вклеены деревянные зубцы. Одна сторона гребня украшена заштрихованными треугольниками, другая — заштрихованными зигзагообразными полосками и треугольниками (рис. 2, 2). Этот декор встречается также на керамике карасукской культуры. Вероятно, часть орнаментальных мотивов эпохи средней бронзы переходит в культуру ранних кочевников, где они могли наноситься на изделия из органических материалов, таких, как ткани (что мы видим во Втором Пазырыкском кургане), кость и, может быть, керамика, которые обычно не сохраняются в погребениях или (керамика) не входят в число погребального инвентаря.
Погребение 3 находилось внутри кольца второго, более позднего кургана, но оно относится, по всей вероятности, ещё к кургану 1, так как кольцо второго кургана частично перекрывало это погребение. Камни кольца просели в могильную яму, глубина которой чуть превышала 1,5 м. На дне ямы был сооружён каменный ящик высотой 0,7 м, шириной 0,85 и длиной 1,4 м. Перекрытие ящика состояло из непотревоженных каменных плит, забутованных сверху речной галькой, которая составляла всю курганную насыпь (рис. 1, 3). Погребённый в этой гробнице мужчина лежал на левом боку головой на запад с небольшим отклонением к северу, с согнутыми в коленях ногами. В головах стояло деревянное блюдо, от которого остался лишь тлен, за спиной находился колчан со стрелами и массивный втульчатый бронзовый чекан с остатками деревянной рукоятки, на другой конец которой был насажен тяжёлый бронзовый вток. Средняя часть ручки не сохранилась. На уцелевших частях видны следы красной краски, которой, очевидно, расписывалась вся ручка. Массивный цельнолитой чекан имеет плоский обушок, округлый в сечении боёк с четырёхгранным окончанием. У основания бойка — голова грифона или хищной птицы (рис. 2, 22). Колчан имел два отделения, в каждое из которых помещалось по 9 стрел. В одном отделении все девять наконечников имели скрытые втулки. Шесть из них четырёхгранные, башневидные, с опущенными вниз шипами (рис. 2, 25, 26, 31), три с ромбовидным сечением пера и парой опущенных шипов (рис. 2, 28-30). Семь из девяти стрел второго отделения колчана также были оснащены бронзовыми наконечниками — все они однотипные, трёхлопастные с раздвоенной втулкой, в которую вставлялось древко и затем втулка стягивалась тонкими сухожилиями, остатки сухожилий сохранились на части древков (рис. 2, 23, 24). Две стрелы полностью деревянные, так называемые томары (рис. 2, 27, 32). Кроме того, в могиле 3 были найдены стеклянные бусы, большая плоская нефритовая бусина и две узкие полоски
Рис. 3. П. 5 в деревянной колоде.
золотой фольги с отверстиями, лежавшие возле ступней (рис. 2, 34).
Погребение 4 — центральное во втором кургане полностью разграблено. В могильной яме глубиной 1,4 м сохранились разрозненные кости от двух погребённых. На дне ямы — остатки деревянного пола. В заполнении железное кольцо от конской узды. Не исключено, что в этой яме оказалось и более позднее захоронение, впоследствии разрушенное как и раннее, так как в бровке над ямой найдены чугунные сошник и отвал, вероятно, кыргызского времени.
Погребение 5. В узкой могильной яме глубиной всего 0,6 м, ориентированной на юго-запад, находилась деревянная колода, выдолбленная из цельного куска дерева. Её длина 1,3, ширина 0,4 м (рис. 3). Колода была закрыта деревянной крышкой.
Рис. 4 [на стр. 42, подпись на стр. 42].
Инвентарь из п. 5.
1 — лук; 2 — колчан; 3 — роспись на древке стрелы; 4-10 — наконечники стрел; 11 — чекан.
Пространство между стенками ямы и колодой забутовано обломками каменных плит и на дно ямы под колоду также подложены плитки. Сверху она была перекрыта на уровне древней поверхности плоскими камнями. В незначительное повреждение в крышке колоды насыпалось сравнительно немного земли, и похороненный здесь юноша пребывал в особой, изолированной от внешних воздействий, среде, благодаря чему произошла естественная частичная мумификация трупа и хорошо сохранились многие органические материалы — дерево, детали одежды и пояса, часть головного убора (рис. 3). При этом не осталось кожи на затылке, что позволяет допустить преднамеренное оскальпирование (аналоги мы находим во Втором Пазырыкском кургане на Алтае [1]).
Одежда погребённого состояла из кожаных штанов и куртки с рукавами. Швы шиты через край стачным стежком. Лоскут кожи, покрывавший ухо, имеет следы росписи красной краской. Лучше всего сохранилось оружие — боевой втульчатый чекан с петлевидным обухом и круглым в сечении бойком. Чекан был насажен на длинную (70 см) рукоять и прикреплен к ней деревянной шпонкой. Такой же шпонкой крепился и вток (рис. 4, 11).
Наибольший интерес представляют, конечно, колчан и лук, впервые найденные в столь раннем погребении в Туве. Лук был сделан из цельного куска берёзы, отщепленного от ствола дерева, так что в сечении он имеет сегментовидную форму. [2] Его общая длина 100 см, ширина 4 см. С внешней плоской стороны к луку приклеивались сухожилия, сохранившиеся в его верхней части, с внутренней округлой стороны он был покрыт рыбьей (налимьей?) кожей. На концах лука имеются вырезы для крепления тетивы. Этот лук относится, безусловно, к типу простых (рис. 4, 1).
Стрелы (10 штук) лежали в колчане (рис. 4, 2), который прикреплялся к поясу с бронзовым наконечником и восемью бронзовыми обоймами. Пояс и колчан соединялись между собой более тонкими ремешками, но система крепления осталась не вполне ясной. Все древки стрел (7 березовых и 3 из хвойных пород) имели хорошую сохранность. Их длина варьирует в пределах 70 см. Три стрелы с трёхгранными наконечниками из бронзы имели раздвоенную втулку и кривой шип в её основании (рис. 4, 6, 8, 9). Две стрелы со скрытой втулкой, трёхгранные в сечении с гранями, опускающимися ниже втулки тремя острыми шипами (рис. 4, 4). И ещё одна стрела оказалась
оснащена трёхгранным костяным наконечником с плоским насадом (рис. 4, 10). Две стрелы были цельнодеревянными, круглыми в сечении — томары (рис. 4, 2). На всех древках стрел нет и следов оперения. Часть стрел была раскрашена там, где древко обычно крепится. Росписи сделаны красной краской и напоминают рисунки на древках стрел из Третьего Пазырыкского кургана [3] (рис. 4, 3). На конце древков стрел сделан вырез. Кроме оружия, никакого сопроводительного инвентаря при погребённом не обнаружено. Следует отметить тот факт, что в курганах подобного типа в колоды обычно помещают только детей и погребение в колоде юноши с оружием вносит какой-то новый штрих в социальную структуру раннекочевнического общества.
В результате раскопок в местности Сарыг-Булун был получен ценный археологический материал, значительно расширивший наши представления о материальной культуре ранних кочевников Тувы. К сожалению, объём археологических источников по раннескифскому периоду всё ещё не велик, и, на наш взгляд, основная работа должна вестись в рамках уточнения периодизации и хронологии культур скифо-сакского круга в этом регионе Центральной Азии, чему и может в немалой степени способствовать вновь открытый археологический комплекс.
Часть вещей, происходящих из погребений Сарыг-Булун, оказалась уникальной и потому не находит аналогов ни в Туве, ни за её пределами. К таковым относятся прежде всего костяной гребень с карасукским орнаментом и чекан с петлевидным обушком. В настоящее время в Туве известно всего пять втульчатых чеканов. Один из них происходит из кургана Аржан, [4] другой — из могильника Усту-Ишкин, [5] третий — с могильного поля Аймырлыг [6] и ещё два — из публикуемого здесь могильника. Три из пяти вышеозначенных предметов близки между собой, но отличаются по форме обушка: чекан с Усту-Ишкина имеет круглый в сечении обушок; из Аржана — такой же круглый обушок с отверстием; обушок у чекана из Сарыг-Булуна плоский. Но у всех трёх чеканов круглая в сечении с четырёхгранным завершением боевая часть. Усту-ишкинский и сарыг-булунский чеканы сближает также и то, что в углу между бойком и втулкой помещена голова хищной птицы. В Минусинской котловине втульчатые чеканы датируются Подгорновским этапом тагарской культуры (VI-V вв. до н.э.), но есть они и в наиболее ранних — баиновских погребениях VII-VI вв. до н.э. [7] Именно с ними М. Грязнов сравнивает аржанскую находку. [8] Чекан из могилы 5 относится к изделиям уменьшенной формы, которые появляются не ранее V в. до н.э. [9]
Большинство бронзовых наконечников из Сарыг-Булуна не
имеют даже в Туве точных аналогов. Это в первую очередь относится к наконечникам с раздвоенной втулкой и крючковидным шипом в основании и без него. Трёхлопастные наконечники с раздвоенной втулкой известны в могильнике Усту-Ишкин и Торгалык I, но по форме головки они сильно отличаются от сарыг-булунских. Кроме того, у сарыг-булунских наконечников на лопастях отлит орнамент. Другой тип, характерный для Сарыг-Булуна, это наконечники со скрытой втулкой и опущенными вниз прямыми шипами. Эти наконечники здесь известны в трёх вариантах — с двумя (происходит, вероятно, от листовидных с крючковидным шипом), тремя и четырьмя шипами (рис. 2, 25, 28, рис. 4, 4). Аналоги наконечникам с тремя шипами мы находим на том же могильнике Усту-Ишкин и Куйлуг-Хем I, курган 9. [10] В Минусинской котловине такие «шипастые» наконечники датируются V в. до н.э. по аналогии с некоторыми тувинскими находками. [11] Обнаруженные в могиле 5 два черешковых наконечника — один трёхлопастный и один трёхгранный с длинным плоским насадом — широко распространены в ареале скифо-сибирского мира, и повсюду их появление относится к ранним периодам сложения кочевнического общества.
Костяные наконечники стрел отличаются известным своеобразием. Два из них — пулевидные — имеют прототипы в кургане Аржан, где они отлиты в бронзе. [12] Один — трёхгранный наконечник с плоским черешком, покрытым косыми насечками, — в таких раннескифских комплексах, как Куйлуг-Хем I, Торгалык I, Аймырлыг и др.
Зеркала из Сарыг-Булуна нельзя отнести к числу ранних типов, так как они лишены характерного для последних бортика. Одно из зеркал с кнопкой на четырёх ножках может быть датировано V-IV вв. до н.э. Подобные зеркала встречаются в памятниках сарагашенского этапа тагарской культуры. В Туве таких зеркал немного. Одно из них происходит из раскопок С. Теплоухова под Тураном. [13] Второе зеркало с фигуркой козла также сопоставимо с находками из сарагашенских погребений Минусинской котловины. [14]
Украшения и ювелирные изделия из золота встречаются в Туве в памятниках, относящихся к той же культуре или близких Сарыг-Булуну и за её пределами. К числу последних относятся пектораль, узкие полоски фольги, обнаруженные в области ступней, украшающие, должно быть, обувь, серьги с конусовидным завершением. Пекторали, подобные сарыг-булунской, известны по могильникам Хемчик-Бом IV и Куйлуг-Хем III (раскопки А. Грача [15]) и Баян-Кол. Серьги с конусовидным завершением найдены в погребениях ближайших к вышеупомянутым некрополей Куйлуг-Хем I, Хемчик-Бом III и Ангор-Хову. [16] Золотые
пластинчатые нашивки происходят из кургана 9 на Куйлуг-Хеме I, относимого автором к саглынской культуре V-IV вв. до н.э. [17] Из этого же кургана происходит и одна из упомянутых золотых серёжек. Несомненный интерес представляет находка такой же серьги с зернью из кургана 40, раскопанного А. Адриановым на р. Бегирэ (приток Бий-Хема). В этом кургане помимо серьги обнаружены железный нож и трёхлопастный наконечник стрелы. По мнению Л. Кызласова, курган датируется V в. до н.э. [18] Подобная серьга с железным ножом была найдена в одном из Быстрянских курганов на Алтае. [19]
Могильник Сарыг-Булун относится к памятникам ранних кочевников Тувы, объединённых А. Грачом в алды-бельскую культуру, датируемую им VIII-VI вв. до н.э. и разделённую на ранний, или аржанский, этап VIII-VII вв. до н.э. и поздний, или усть-хемчикский, этап VII-VI вв. до н.э. [20]
В Сарыг-Булуне есть такие предметы, как массивный втульчатый чекан, пулевидные наконечники стрел, наконечники стрел с крючковидным шипом, отсылающие нас к раннему, аржанскому этапу. В то же время зеркала без бортика, уменьшенной формы чекан, «шипастые» наконечники стрел заставляют отнести весь комплекс к V в. до н.э. В пользу последней датировки свидетельствуют и находки в могиле 1 кургана I (самая ранняя могила всего комплекса): стеклянных биконических бус, железного ножа и золотых серёжек с зернью и перегородчатой эмалью. Подобные серёжки, как мы показали выше, встречаются вместе с ранним железом и в Туве, и на Алтае, где также датируются не ранее V в. до н.э. На основании этих данных мы считаем, что могильник Сарыг-Булун, бесспорно, входящий в круг алды-бельских памятников, выходит за рамки установленной А. Грачом хронологии и синхронен пазырыкскому этапу Алтая.
[1] Руденко С.И. Второй пазырыкский курган. Л., 1948, с. 54.
[2] Определение пород деревьев сделаны сотрудником Отдела истории первобытной культуры Государственного Эрмитажа А. Семёновым.
[3] Руденко С.И. Культура населения Центрального Алтая в скифское время. М.-Л., 1960, рис. 126.
[4] Грязнов М.П. Аржан. Царский курган раннескифского времени. Л., 1980, с. 25, рис. 11, 4.
[5] Виноградов А.В. Памятник алды-бельской культуры в Туве. — В кн.: Новейшие исследования по археологии Тувы и этногенезу тувинцев. Кызыл, 1980, с. 62-63.
[6] Мандельштам А.М. Исследования на могильном поле Аймырлыг (некоторые итоги и перспективы). — В кн.: Древние культуры Евразийских степей. Л., 1983, с. 28-30.
[7] Вадецкая Э.Б. Археологические памятники в степях Среднего Енисея. Л., 1986, с. 102-106, табл. IV [VI], 12.
[8] Грязнов М.П. Начальная фаза развития скифо-сибирских культур. — В кн.: Археология Южной Сибири. Кемерово, 1983, с. 10.
[9] Членова Н.Л. Происхождение и ранняя история племён тагарской культуры. М., 1967, с. 27.
[10] Грач А.Д. Древние кочевники в центре Азии. М., 1980, с. 224, рис. 86.
[11] Кулемзин А.М. Тагарские бронзовые наконечники стрел. — В кн.: Южная Сибирь в скифо-сарматскую эпоху. Кемерово, 1976, с. 48, рис. 1, 22.
[12] Грязнов М.П. Начальная фаза…, рис. 1, 7-9.
[13] Маннай-оол М.X. Тува в скифское время. М., 1970, с. 68-70.
[14] Боковенко Н.А., Седых В.Н., Красниенко С.В. Некоторые итоги изучения памятников тагарской культуры на юге Хакасии. — В кн.: Древние культуры Евразийских степей. Л., 1983, с. 76-77, рис. 1, 8.
[15] Грач А.Д. Ук.соч., рис. 109.
[16] Грач А.Д. Ук.соч., рис. 86 [85]; 110, 6; Килуновская М.Е., Семёнов В.А. Исследования Тувинской экспедиции. — В кн.: Археологические открытия 1986 г. М., 1988, с. 234-235.
[17] Грач А.Д. Ук.соч., с. 124, рис. 86-88.
[18] Кызласов Л.Р. Древняя Тува. М., 1979, с. 76.
[19] Завитухина М.П. Курган[ы] у села Быстрянского в Алтайском крае. — Археологический сборник Государственного Эрмитажа, вып. 8. Л., 1966, рис. 3, стр. 46.
[20] Грач А.Д. Ук.соч., с. 24-30.