К.Ф. Смирнов
Кочевники Северного Прикаспия и Южного Приуралья скифского времени.
Археологические памятники VII-IV вв. до н.э. (преимущественно погребальные комплексы) в обширной степной полосе от бассейна нижнего Дона до южных районов Челябинской области и восточных районов Оренбургской области, очень близкие и во многом даже идентичные во всём указанном ареале, были объединены мною [1] в единую археологическую культуру, названную савроматской, с двумя большими локальными вариантами: доно-поволжским и самаро-уральским. Несмотря на их большое сходство, вряд ли они относились к единому этническому массиву, хотя и были близки по своей материальной культуре и погребальному обряду, по хозяйству и быту и, вероятно, родственны по языку.
Западный вариант савроматской культуры — доно-поволжский — безусловно был связан с собственно совроматами [савроматами] Геродота, выделившимися из скифского массива племён Приазовья и расселившимися на «15 дней пути к северу» (Геродот, IV, 21). Эта идентификация, установленная ещё П.Д. Pay, [2] была принята вскоре Б.Н. Граковым [3] и затем мною. [4] В настоящее время она не вызывает никакого сомнения у всех исследователей. Не вполне ясно лишь, как далеко в заволжских степях расселялись геродотовские савроматы.
Основываясь на полной идентичности погребального обряда курганной группы «Шиханы» у с. Липовка Бузулукского района Оренбургской области [5] с прочими заволжскими савроматскими памятниками, я высказал предположение о расселении отдельных савроматских трупп на восток, вплоть до бассейна р. Бузулук.
Есть некоторые основания отождествлять савроматов с сайрима или сарима (sairima, sarima) религиозной книги зороастрийцев Авесты. В её древнейших гимнах (Яшт XIII, 43; XXI, 52) упоминается народ и страна, «лежащая на западе» — сайрима. Ряд исследователей, и в первую очередь И. Маркварт, не без основания связывали «сайрима» с савроматами-сарматами. [6] Один из этих гимнов воспевает «мужей праведных сайрима» и «жён праведных сайрима». [7] Не сохранились ли здесь отголоски почётного положения женщины, как это было у савроматов, или во всяком случае равноправного положения женщины в этом обществе?
Нам не известно расселение племён «сайрима», но поскольку они отождествляются с савроматами, то есть основание связать их с далёкой большой рекой Авесты Рангхой (авестийск. Ran’ha, Raha), сопоставляемой с греческой Ра Птолемея, [8] т.е. Волгой, по берегам которой жили савроматы и затем сарматы. Такое сопоставление Рангхи с Волгой И.М. и М.М. Дьяконовы считают филологически вполне допустимым. [9] Можно предположить, как это делает С.П. Толстов, [10] что люди, жившие «без главы у вод Рангхи» или, по другому переводу, «в стране на берегах вод Рангхи, которые не знают власти верховных правителей» (Авеста, Видевдат, I, 20), и были племенами «сайрима» или савроматов, кочевавших в поволжских степях (рис. 1).
Ещё более сложен вопрос этнической принадлежности археологических памятников самаро-уральского локального варианта. Уже П.Д. Pay отмечал их большое сходство с савроматскими материалами из Поволжья, хотя определённо отнести их к савроматам не решался. [11] Более определённо об их савроматской принадлежности писал Б.Н. Граков. [12] Моё двойственное и как будто противоречивое отношение к «савроматам» самаро-уральской группы [13] недавно подверг критике Д.А. Мачинский, предприняв попытку обосновать гипотезу об исседонской принадлежности южноуральских кочевников. [14] Я по-прежнему отмечаю большое сходство археологических памятников Нижнего Поволжья и Южного Приуралья — такое сходство, при котором незначительные различия (особенно в районах Урала от Орска до Уральска) в локальных группах единой археологической культуры или культурной общности не идут ни в какое сравнение с их отдельными особенностями. На основании этого сходства можно уверенно говорить о большом родстве этих кочевников. С другой стороны, самаро-уральская группа, занимавшая фактически всё Южное Приуралье, не столь едина, особенно в погребальном обряде, как доно-волжская.
Недавно я уточнил своё понимание «савроматов» илекской группы, связав их с родственным савроматам дахо-массагетским миром. [15] Я не рискнул бы назвать всех приуральских кочевников исседонами, которые, по Геродоту, действительно имели черты, сближающие их с савроматами и массагетами: «женщины у них
(74/75)
Рис. 1. Локальные группы савроматской культуры.
а — курганные группы; б — доно-поволжская группа; в — сармато-уральская группа; г — восточноуральская группа; 1 — курганы Шиханы у с. Липовка; 2 — курганы на левобережье Илека; 3 — курган Биш-оба близ г. Орска; 4 — Орские курганы (Ново-кумакская группа); 5 — курганы у с. Аландское; 6 — курган у с. Варна.
равноправны с мужчинами» (Геродот, IV, 26). Д.А. Мачинский при локализации исседонов большое значение придаёт легендарной периэгесе Аримаспеи. Между тем на основании более надёжных сведений ионийской периэгесы, взятой за основу Геродотом, исседонов можно определённо размещать к северу от массагетов и к востоку от аргиппеев (Геродот, I, 201; IV, 23-27).
Самаро-уральская группа памятников VII-IV вв. до н.э. размещается в степях от бассейна р. Самары на западе до бассейнов р. Ори и верхнего Урала (по Суундуку — левому притоку Урала) на востоке. Дальнейшие археологические исследования, вероятно, позволят расширить ареал этих очень близких между собой памятников далее к востоку и разбить эту группу на дробные варианты, которые могут отвечать более мелким племенным подразделениям. Однако уже и теперь мы можем в общих чертах выделить из самаро-уральской группы (по некоторым особенностям погребального обряда и инвентаря) её восточную часть в степях и предгорьях бассейна верхнего Урала от Орска до Магнитогорска, включая в неё южные районы Челябинской области и, может быть, предгорные районы юго-восточной Башкирии (см. рис. 1). [16]
В эту группу прежде всего можно включить в южных районах Челябинской области «савроматское» погребение у ст. Варна, [17] в бассейне Суундука — Аландские курганы с погребениями кочевников VI-V вв. до н.э. [18] и курганы того же времени по р. Кумачке на восточной окраине Орска и у пос. Новый Кумак (Ново-кумакский курганный могильник). [19] Вот эта-то группа «савроматских» памятников может больше претендовать на то, чтобы её назвали собственно исседонской. Ибо исседоны — непосредственные соседи массагетов — жили «напротив» массагетов (Геродот, I, 201), т.е. к северу или северо-востоку от последних. Скифские купцы в своих торговых походах [20] от Ольвии на восток, вероятно, доходили до исседонов или соседних земель, поскольку область, «населённая исседонами, хорошо известна» (Геродот, IV, 25).
Дж.О. Томсон, исходя из представления о населённости земли по Геродоту, помещает исседонов на своей карте к северу от массагетов, т.е. к северу от Каспийского моря, точнее, несколько восточнее, так как основная масса массагетов жила к востоку от Каспийского моря, а ещё севернее, за исседонами, у гор (вероятно, Уральских), Дж.О. Томсон помещает других соседей исседонов — аргиппеев. [21] На предполагаемой территории исседонов (или, точнее, по соседству с ней) была сделана находка ольвийского зеркала (курган Биш-Оба близ Орска). [22]
По находкам в восточных районах самаро-уральской группы каменных жертвенников,
(75/76)
редких курганах с «усами», по отдельным другим деталям обряда «савроматские» памятники этих районов проявляют некоторые черты сходства с центральноказахстанскими памятниками скифского времени, где выделена тасмолинская культура. К.А. Акишев и М.К. Кадырбаев также связывают её с исседонами, [23] представляющими огромный массив родственных племён.
Исседоны могли быть даже носителями разных археологических культур (комплексов), между которыми имелись и некоторые общие черты. Ведь в истории и этнографии нередко известны случаи, когда народы одного и того же названия имели разный характер этнографической культуры, [24] особенно если они были расселены на больших пространствах (как это и можно предполагать для большого исседонского этнического массива). Отдельные группы исседонов могли жить и за Уралом (по данным Геродота) и в Восточном Туркестане, судя по сообщению поздних античных авторов (Птоломей и др.), [25] если только это не результат позднейших миграций исседонов. Да и сами савроматы во всех районах расселения не были тождественны по своей культуре. Та их часть, которая жила в «Европе», т.е. западнее Танаиса, по крайней мере уже в V в. до н.э. (Псевдо-Гиппократ. О воздухе, водах и местностях, 24), [26] не даёт полного сходства своих памятников с задонскими и поволжскими. На правобережье Дона и в Приазовье господствовала культура степных скифов и приазовских «меотов».
Исседоны, близкие по образу жизни массагетам, конечно, являются одним из наиболее вероятных племён, живших в ареале «савроматской» культуры юго-восточного Приуралья. Я бы их назвал вслед за С.П. Толстовым «отраслью массагетов», [27] т.е. отнёс бы их к обширнейшему сако-массагетскому «туранскому» миру.
Прямое отношение к миру древних кочевников Южного Приуралья, вероятно, имели также древние дахи — предки парфян. Первое упоминание о них под названием daha мы имеем в Авесте (Яшт XIII, 144). Начиная с В. Гейгера [28] многие исследователи отождествляют их с даями греческих источников. Дай при Геродоте были кочевниками (Геродот, I, 125). Есть свидетельство о том, что дахи-даи были выходцами из большой конфедерации племён, кочевавших когда-то между Оксом и Каспийским морем, и только позже переселились в юго-восточные районы Прикаспия (Туркмения). Они, вероятно, некогда были соседями савроматов-сайрима, ибо последние упоминаются в Авесте рядом с дахами, и тура. [29] Древнюю страну даев (дахов) можно поместить, согласно Страбону, над Каспийским и Аральским морями; на значительной части этой территории ныне нам известны памятники савроматской и сарматской культур. Это те «скифские и кочевые племена», которые занимали «всю северную сторону Гирканского (Каспийского) моря». Далее Страбон говорит: «Большинство скифов, начиная от Каспийского моря, называются даями. Племена, жившие восточнее последних, носят название массагетов и саков» (Страбон, XI, VIII, 2). Это была большая конфедерация или союз племён. Первоначально северное расположение дахов-даев подтверждают следующие слова Страбона: «Апарны-даи, как говорят, были переселенцами из области даев, живущих над Меотидой, которых называют ксандиями или парнами» (XI, IX, 3). Известно, что в античной традиции, начиная со сподвижников Александра Македонского, Меотидой и Танаисом считали не только Азовское море и Дон, но также Аральское море и Сырдарью (Яксарт). [30]
Вероятно, от общего названия этих племён происходит древнее название Урала, прежнего Яика, — Даик (Daicus). [31] Об этой реке, текущей с гор, имеется упоминание у Птоломея (IV, 14, 2-5) и Аммиана Марцеллина (XXIII, 6, 63).
В историографии давно установилось мнение, что Даик — это Урал. Представляется, таким образом, вполне вероятным, что приуральские кочевники, оставившие нам памятники савроматского и особенно прохоровского типа, хотя бы частично были выходцами из дахского племенного объединения. Может быть, «савроматы» и сарматы бассейна Илека [32] и бассейна Урала к западу от Орска были дахами-даями Авесты и греческих писателей.
Гипотеза о дахо-массагето-сакском происхождении большинства сарматских объединений, надвинувшихся на Северное Причерноморье, не нова. Ещё М.И. Ростовцев писал, что сарматы — это саки, обитавшие у Аральского моря и между Аралом и Каспием, которые стали вторгаться в «Скифскую империю» в конце IV-III в. до н.э. [33] Саков он отождествлял с массагетами и дахами. С.П. Толстов включил савроматов, имея в виду их восточное подразделение, т.е. северокаспийско-приуральские племена, в дахо-массагетский комплекс племен, считая савроматов северозападной ветвью этого комплекса. [34] Гипотезу об отождествлении ранних кочевников Южного Приуралья — носителей прохоровской культуры — с дахами не без основания предложил Ю.М. Десятчиков. [35] Недавно И.В. Пьянков высказал близкую мне точку зрения о тесной связи и даже тождестве «савроматов» Южного Приуралья с западной
(76/77)
частью массагетов, а «прохоровцев», хотя бы частично, — с дахами. [36] Эту гипотезу я во многом разделяю и предполагаю, что из дахо-массагетской среды вышли сарматы-аорсы, создавшие позже обширное племенное объединение от Танаиса до западных и северных областей Прикаспия (а вовсе не по берегам Каспия в буквальном смысле, как превратно понял меня В.П. Шилов [37]). Южноуральские степи нельзя абсолютно исключать из ойкумены обширного союза аорсов, хотя, конечно, точных указаний на этот счёт в античных источниках нет. Зато имеется много археологических параллелей, и очень близких, в погребальных комплексах территории аорсов между нижним Доном и районами северо-западного Каспия (Астраханская область) и сарматскими погребениями III-II вв. до н.э. из Илекской группы курганов.
Довольно выразительные общие признаки, которые выявляются в савроматской и раннесарматской (прохоровской) культурах Южного Приуралья, особенно в Илекской и Ново-кумакской группах, с одной стороны, и в сако-массагетских памятниках Южного Приаралья [38] с другой, подтверждают нашу гипотезу.
Грозные союзы племён, возглавляемые теми родственными племенами, которых мы называем общим именем «сарматы», [39] — это не только савроматы Геродота. Значительная часть их была связана по своему происхождению с ранними кочевниками Южного Приуралья и, вероятно, степей Приаралья.
[2] Rau P.D. Die Gräber der frühen Eisenzeit im Unteren Wolgagebiet. Pokrowsk, 1929.
[6] Marquart J. Eranšahr nach der Geographie des Ps. Moses Xorenaci. — Abhandlungen der königischen Gesellschaft der Wissenschaft zu Göttingen. Phil.-Hist. Classe, Neue Folge, Bd. III, N2. Berlin, 1901, S. 155; Idem. Untersuchungen zur Geschichte von Eran, Zweites Heft (Schluß). — Philologus, Suppl. X, H. 1. Leipzig, 1905, S. 78; Justi F. Iranisches Namenbuch. Marburg, 1895, S. 289; Толстов С.П. По следам древнехорезмийской цивилизации. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1948, с. 87; Он же. Древний Хорезм. М.: Изд-во МГУ, 1948, с. 222.
[11] Rau P.D. Die Gräber der frühen Eisenzeit..., S. 59, 60.
[14] Мачинский Д.А. О времени первого активного выступления сарматов в Приднепровье по свидетельствам античных письменных источников. — Археологический сборник Гос. Эрмитажа, 1971, вып. 13, с. 32 сл.
[16] Смирнов К.Ф. Ранние кочевники Южного Урала. — АЭБ, 1971, т. IV, Уфа, карта между с. 70 и 71.
[17] Стоколос В.С. Археологические исследования Челябинского областного музея. — ВАУ, 1961, вып. 2, Свердловск, с. 21-26.
[20] Граков Б.Н. Чи мала Ольвія торговельні зносини з Поволжям і Приураллям в архаїчну та класичну епохи? — Археологія, 1947, №1, с. 23 сл.; Томсон Дж.О. История древней географии. М.: Изд-во иностр. литературы, 1953, с. 101.
[22] Граков Б.Н. Чи мала Ольвія..., с. 31, рис. 2; Смирнов К.Ф. Савроматы, с. 364, рис. 72, 14.
[25] Real P. Encyclopädie der classischen Altertumswissenschaft, Bd. 9. Stuttgart, 1916, S. 2235; Томсон Дж.О. История древней географии, с. 101, 430-431.
[26] Мачинский Д.А. О времени..., с. 38-41; Максименко В.Е. Кочевое население нижнего Дона в VII-II вв. до н.э.; Автореф. канд. дис. М., 1974.
[28] Geiger W. Ostiranische Kultur im Altertum. Erlangen, 1882, S. 200 u.s.w.
[31] Бартольд В.В. Сведения об Аральском море..., с. 37.
[33] Rostovzeff M. The animal style in South Russia and China, Princeton, 1929, p. 45.
(77/78)
[35] Десятчиков Ю.М. Процесс сарматизации Боспора. Автореф. канд. дис. М., 1974, с. 9-10.
[39] Этноним «сарматы» появился впервые в античной литературе в IV в. до н.э. или не позже начала III в. до н.э., т.е. с окончательным утверждением прохоровской культуры. См.: Смирнов К.Ф. О начале проникновения сарматов в Скифию. — В кн.: Проблемы скифской археологии, с. 191; Мачинский Д.А. О времени..., с. 42-45.
|
