E.И. Лубо-Лесниченко

Сведения китайских письменных источников
о Суябе (городище Ак-Бешим).

// Суяб. Ак-Бешим. СПб: 2002. С. 115-127. (Археологические экспедиции Государственного Эрмитажа)

Город Суяб, в китайских текстах — Суйе (древнекитайское произношение Suo-[Suai-] iap) был основан согдийцами в VI-VII вв. Его возникновение было связано со значительными политическими и социальными изменениями, имевшими место в Центральной Азии в этот период. Важнейшими из них являются появление Первого тюркского каганата (553-588 г.) и, как следствие этого, значительное расширение трансконтинентальной торговли, которую вели, главным образом, согдийские купцы.

Основные сведения о путях, связывающих в это время Китай с внешним миром, содержатся в сочинении уроженца Кучи Пэй Цзюя «Записи и карты Западных Земель». Написанное в суйский период (589-617 гг.), это сочинение было утеряно, но отдельные выдержки из него сохранились в жизнеописании Пэй Цзюя, помещённом в династийную историю «Суй шу». Из трёх основных транспортных артерий Центральной Азии, образующих систему дорог Шёлкового пути, первое место Пэй Цзюй отводит Северной дороге. Текст «Записей» гласит: «Из Дуньхуана к Западному морю идут три дороги, и у каждой дороги имеются ответвления. Северная дорога из Иу (Хами) проходит мимо озера Пулэй (Баркуль), земли теле, ставки тюркского кагана (в Чуйской долине, близ Жэхай — оз. Иссык-Куль, неподалеку от Суяба), идёт через Люхэшуй, доходит до страны Фулинь (Византия) и достигает Западного (Средиземного) моря». [1] В описании Северной дороги у Пэй Цзюя отражено возобновление торговых связей по древнему пути, связывавшему восточнотуркестанские и согдийские центры с Черноморским побережьем, Римом и впоследствии с Византией.

Династийные истории Тан — Тан шу (далее ТШ), Синь Тан шу (далее сокр. СТШ) содержат подробные описания торговых путей, связывавших Суяб и другие торговые центры Чуйской долины с Китаем. Так, 40 и 43 цзюани СТШ содержат описание дороги, идущей из округа Сичжоу (Яр-хото, Турфанский оазис) через Яньцы (Карашахр), Аньси (Куча) до Горячего моря — Жэхай (Иссык-Куль) и «далее на запад в Суйе. К северу от города находится гора Цзядань. Там каган Десяти племён (Западнотюрский каганат) имел обыкновение назначать вождей и главнокомандующих». [2] Далее путь шёл через Синьчэн (согд. Невакет, совр. Красная речка) в Далосы (Талас) и затем в Ташкент.

Более подробное описание этого пути содержится в цзюани 211-а СТШ, посвящённой описанию Кучи. «В шестистах с лишним ли (в танское время ли был равен ⅓ км.) от Кучи, после пересечения небольшой песчаной пустыни прибывают в Болуцзя. Это маленькое владение, его также называют Цзимо; это владение Гумо во время Ханьской династии. В шестистах ли с востока на запад и трёхстах ли с севера на юг обычаи и письменность те же самые, однако в языке есть небольшие различия. Здесь производят тонкие шерстяные ткани. В трёхстах ли к западу, после пересечения каменной пустыни, прибывают к горам Лин, которые являются северными отрогами Цунлин (Памир). Реки здесь текут на восток. Даже летом и весной ущелья этих гор наполнены снегом. Через пятьсот ли в северо-западном направлении прибывают в город на реке Суйе (Чу). Иноземные (ху — в данном контексте, очевидно, согдийские) купцы соседних владений живут здесь чересполосно. К западу от Суйе находится несколько десятков городов. Все владетели их в подчинении у тюрок. От города на реке Суйе до владения Цзесянна (Кеш) носят (одежды) из шерстяных тканей и обвязывают головы шёлковыми повязками.

(115/116)

В четырёхстах ли к западу от города Суйе находятся Тысяча источников (Цяньцюань), которые (в окружности) занимают более двухсот ли. К югу от них лежат горы, покрытые снегом, с остальных трёх сторон — равнины. Там имеется много источников и прудов, откуда пошло это название. Каган тюрок каждый год посещает это место, спасаясь от жары. Там живут стада ручных оленей, украшенные колокольчиками и кольцами. В ста с лишним ли к западу находится город Далосы (Талас), где также смешанно живут иноземные (ху’ские) купцы из соседних владений». [3] Далее дорога шла к Ташкенту.

Другая дорога, согласно СТШ, [4] вела из Цзяохэ (Яр-хото) на север в Бэйтин и далее в Луньтай (Урумчи). Проходя через Гунъюэ (Алмалык), она заканчивалась в Суябе. Приведённые тексты свидетельствуют, что Суяб был важным транзитным центром, связывающим Китай с Центральной Азией и играл значительную роль в международных торговых и культурных контактах.

Первое упоминание китайских источников о Суябе, датированное 628 г., содержится в «Описании Западных земель в период Великой Тан» Сюань-цзана. Он сообщает, что «пройдя пятьсот с лишним ли к северо-западу от озера Цзинги (оз. Иссык-Куль), (мы) прибыли в город на реке Суйе. Город имеет в окружности шесть-семь ли. Здесь в большом количестве живут иноземные (ху) торговцы. Почва благоприятна для произрастания красного проса и винограда. Деревья в лесу тонкие и редкие, климат холодный с (частыми) ветрами. Люди носят (одежду) из шерсти и войлока». [5]

Среди других письменных источников следует упомянуть «Путевые записи» Гао Сюаньчжи. В 751 г., во время исторической битвы между китайцами и арабами в Таласской долине он был взят в плен. После возвращения в Китай в 762 г. он написал сочинение «Цзинсин цзи» (Путевые записи), в котором содержится описание Суяба, оз. Иссык-Куль и Таласа. Эти записи были использованы Ду Ю (735-812) в его обширном труде «Всеобщее обозрение». [6] Немного позднее, в годы правления под девизом Чжэнъюань (785-804), Цзя Данем было составлено подробное описание пограничных областей Танской империи, фрагменты которого сохранились в географическом разделе «Новой истории Тан». [7]

В политической истории Центральной Азии Суяб играл важную роль, поэтому он часто упоминается в китайских источниках. Так 215-б цзюань СТШ, в разделе, посвящённом Шаболочжили кагану (635 г.), сообщает, что «его владения были разделены между десятью племенами... Эти десять племён делились на правую и левую (группы). Правую группу составляли пять племен Дулу. Левую группу составляли пять племен Нушиби. Племена Дулу находились на восток от Суйе, племена Нушиби проживали к западу от Суйе». [8] Таким образом, в середине VII в. Суяб находился на границе между этими племенными группами.

Следующее известное нам упоминание о Суябе датируется 655 г. Это сообщение энциклопедии «Цэфу юаньгуй» («Первоначальная черепаха. Сокровищница документов»): «Император послал чиновника из Ведомства Ритуалов к западным тюркам, чтобы жаловать Цзебидаду титулом кагана. Первоначально он имел титул чжэнчжуеху; он и его отец (Дулу) не подчинялись императорским повелениям. Впоследствии, после того, как Хэлу поднял мятеж и Дулу умер, Цзебидаду направил послов, чтобы объявить о своём подчинении. Несколько раз он посылал (двору) просьбы о наказании войска Хэлу. Чиновник по обрядам дошёл до места к западу от города Суйе. Воины Хэлу чинили ему препятствия, и он не смог двигаться дальше... В результате чиновник по обрядам вернулся, не вручив (Цзебиду) мандата о его назначении (каганом)». [9]

В 647 г. в китайских источниках появляется упоминание о «Четырёх гарнизонах» (в VII в. это Куча, Карашахр, Кашгар и Хотан; в VIII в. — Куча, Кашгар, Хотан и Суяб) — главных опорных пунктах западных владений Тан-

(116/117)

ской империи в Центральной Азии. СТШ сообщает по этому поводу: «В столице бывшего владетеля (Кучи) Бушиби был учреждён протекторат Аньси, которому надлежало управлять городами Юйтянь (Хотан), Суйе и Сулэ (Кашгар). (Эти города) были объявлены Четыремя гарнизонами». [10] В связи с тибетской экспансией в Центральной Азии в 670 г. китайцы на короткое время были вынуждены оставить Суяб, и в число «Четырёх гарнизонов» стали входить Куча, Хотан, Карашахр и Кашгар. Тем не менее, в 679 г. китайское владычество в этом регионе было восстановлено. [11] В Суяб для несения гарнизонной службы направлялись элитные воинские части: Гобийская армия (Ханихай цзюнь), Тяньшаньская армия (Тяныпань цзюнь) и Баодаская армия (Баода цзюнь. Баода — название ритуального храмового танца Танской эпохи). [12]

Самые важные события сравнительно короткого периода китайского владычества в Суябе начались в 676 г., когда каган Десяти тюркских племён Ашина Дучжи присвоил себе титул кагана Десяти племён и, заключив союз со вторгнувшимися в Восточный Туркестан тибетцами, совместно с другим тюркским вождём Ли Чжэфу, поднял мятеж против Тан. В результате этих событий на западной границе империи сложилась тяжёлая обстановка. В помещённой в Таншу биографии крупного политического деятеля и полководца того времени Пэй Синцзяна приводится его доклад трону, посвящённый этим событиям, в котором, в частности, говорилось: «Только что разразилось восстание туфаней (тибетцев)..., и в связи с этим следует принимать в Западных землях решительные меры. В настоящее время правитель Босы (Персия) мёртв. Его сын Нинеши находится заложником в столице. Сделаем так, как будто бы посылаем войско, чтобы его посадить на трон. И, поскольку дорога будет проходить через страну этих двух варваров (т.е Ашина Дучжи и Ли Чжэфу), то будет полная возможность урегулировать это дело и без большого труда достигнуть блестящих успехов». [13] После этого доклада в 678 г. император Гао-цзун издал декрет, по которому шэланю Пэй Синцзяну было повелено «отправиться на западную границу с войском для наведения порядка и сопровождения (сына последнего сасанидского шахиншаха Йездигерда) Нинеши.... Когда войско пересекало пустыню Мохэянь к югу от Хами, поднялась песчаная буря, проводники потеряли дорогу и войско впало в панику. Тогда Пэй Синцзян разбил лагерь и совершил жертвоприношение, после чего объявил, что источник воды находится близко. Облака внезапно рассеялись, ветер прекратился, и оказалось, что в нескольких сотнях шагов находился водный источник с пышной растительностью». [14] Причём, как сообщает источник, впоследствии те, кто бывал здесь, это место найти не могли. Войско было в восторге, и Пэй Синцзяна сравнивали со знаменитым эршиским генералом Ли Гуанли — покорителем Ферганы в 102 г. до н.э. После прибытия в Яр-хото (Турфанский оазис) Пэй Синцзян, чтобы ввести в заблуждение мятежников объявил, что из-за большой жары войско будет оставаться здесь до осени. Тем временем он под предлогом охоты призвал к себе командующих «Четырёх гарнизонов» с отборной конницей и сделал бросок к ставке Ашина Дучжи. Попав в безвыходное положение, Дучжи прибыл в ставку Пэй Синцзяна, где был пленён, после чего был пленён и Ли Чжэфу. Затем вождям племён было предписано прибыть для выражения покорности в Суяб. На этом миссия Пэй Синцзяна была закончена, и он вместе с плененными мятежниками Ашина Дучжи и Ли Чжэфу в 679 г. вернулся в столицу. В том же году его преемник Ван Фаньи возвёл вокруг Суяба крепостную стену, с каждой стороны которой имелось по трое ворот, чтобы замаскировать выходы; изгибы и повороты были устроены с большим умением. Вся работа была выполнена за пятьдесят дней. Когда иноземцы из западных стран осматривали укрепления, они не могли понять их расположения, и все преподносили ценные товары в качестве даров. Как сообщает ТШ,

(117/118)

благодарное войско, чтобы увековечить память об этой победоносной кампании, воздвигло в честь Пэй Синцзяна каменную стелу с выгравированным текстом. [15] В 692 г. китайцы одержали решающую победу над тибетцами. Этой кампании было посвящено стихотворение танского поэта Чжан Цзи «Поход на запад»:

В жёлтых песках поднимается северный ветер,

В ночи широко раскинулась походная ставка.

Боевые кони встают, покрытые снегом,

Лазутчики пробираются по водным потокам.

В диких горах знамёна не развеваются,

Среди мрачных песков и камней барабаны не звучат.

По разным дорогам войска идут походом на запад,

Чтобы встретиться всем в крепости Суяб. [16]

Согласно данным китайских источников, восходящих к сунскому времени, в Суябе в семье гарнизонного офицера в 701 г. родился великий поэт китайского средневековья Ли Бо. [17]

Важным событием в истории Суяба было основание по приказу императрицы У-хоу буддийского храма Даюньсы. Императорский эдикт о постройке в каждом округе храмов Даюнь был издан в 690 г.; [18] в Суябе монастырь был возведён между 692 и 705 гг., то-есть в период после взятия китайцами Суяба и смертью императрицы У-хоу. Как пишет Чжан Руанда: «Храмы Даюньсы были первоначально сооружены У Цзэтянь (У-хоу) с политическими намерениями, и одной из главных их особенностей было почитание Майтрейи». [19] В настоящее время, вслед за Г. Клоусоном, суябский храм Даюньсы ассоциируется с первым буддийским монастырем Ак-Бешима, раскопанным Л.Р. Кызласовым а 1953-54 гг. [20]

В 696 г. правитель Даши (Арабский халифат) намеревался послать в дар Танскому двору львов, однако в приёме этих даров при дворе арабам было отказано, и львы были преподнесены китайским властям в Суябе. [21] В связи с усилением тюргешей вождь Сулу объявил себя каганом тюрок; для укрепления своего положения в 715 г. он направил посольство к Танскому двору и был пожалован высоким титулом «генерала левого крыла юминьцзюня». [22]

В 719 г. Суяб перестал входить в число «Четырёх гарнизонов», будучи заменённым Карашаром, [23] однако некоторое время он продолжал находиться под китайским контролем благодаря тесному союзу с Сулу, который сделал Суяб своей столицей. Таким образом, Суяб стал для китайцев важным заслоном против арабов. В 722 г. Танский двор послал Сулу в жёны дочь Ашина Хуайдао принцессу Цзяохэ (Цзиньхэ). Её резиденцией стал укреплённый дворец внутри городских стен, близ храма Даюньсы. [24]

В 738 г. Сулу был убит одним из своих приближённых, и его владения разделились на две части: Чёрных и Жёлтых тюргешей. Столицей кагана Чёрных тюргешей стал Суяб. [25] Эти события вызвали ответную китайскую реакцию, и в 748 г. Суяб был взят и опустошён Ван Чжэнцзяном. Согласно тексту Гао Сюньчжи, сохранившемуся во «Всеобщем обозрении» — «существует также укреплённый город Суйе. На седьмой год под девизом правления Тяньбао (748) Ван Чжэнцзян атаковал его. (По этой причине) стены города разрушены, а дома жителей превратились в развалины. Это место, где ранее жила принцесса Цзяохэ. Монастырь Даюньсы, который был воздвигнут китайцами, сохранился». [26]

Усилившиеся карлуки в результате экспансии на запад в 60-х гг. VIII в. заняли Суяб и окрестные территории. «После годов правления Чжидэ (756-757) карлуки проникли на бывшую территорию кагана Десяти племён, овладели городами (в областях) Суйе, Далосы (Талас) и других». [27] В результате последующего усиления тибетцев к 787 г. китайцы окончательно утратили контроль над «Четыремя гарнизонами». [28]

(118/119)

Среди документов, обнаруженных в могильниках Астана и Караходжа (Турфанский оазис), встречаются упоминания о Суябе. Так, в обследованной в 1968 г. могиле Фан Дэда (погребение №100 могильника Астана), имевшего, согласно сохранившейся могильной надписи, офицерский чин дувэя и умершего в 700 г., было обнаружено два черновика «верительных грамот» (гаошэн), написанных на бумаге. [29] Уроженец Гаочана Фан Дэда входил в состав военного подразделения цзинья цзюн (ставка кагана западных тюрок — Цзинья, «Золотая ставка», находилась в горах Цзинья шань; отсюда и название армии) и принимал активное участие в военных действиях на западной границе. Одна из «верительных (или “охранных”) грамот» датируется 682 и другая — 694 г. В последней содержится упоминание о наведении порядка в районе «Четырёх гарнизонов», включая Суяб и Юйтянь (Хотан), в связи с подавлением мятежа Ашина Дучжи.

В 40-х гг. XX века в районе Турфана была найдена купчая, датированная 761 г., где говорилось об обмене шёлковых тканей на шестилетних отборных коней (цзыдун) из Суяба. [30] Она является ещё одним свидетельством активной «торговли шёлком и лошадьми» на западной границе в Танское время.

Весной 1997 г. местные жители нашли на распаханном поле к югу от стен шахристана Ак-Бешима каменную плиту с китайскими иероглифами (рис. 1). Указанное место совпадает с остатками разрушенного в 1970-е гг. буддийского храма, обследованного Л.П. Зяблиным и находившегося в 100 м к югу от стены шахристана. [31]

Размеры камня: высота 30,5 см, ширина 16 см, толщина 4 см. Он представляет собой левую нижнюю часть стелы. На камне сохранились 6 вертикальных иероглифических строчек с многочисленными лакунами, выполненных красивым уставным почерком шишу в стиле сылювэнь (литературный стиль, построенный на четырёхсложных и шестисложных параллелизмах) (рис. 2, 3). Первая строка насчитывает 8 иероглифов, из которых два последних сохранились частично. Во второй строке — 9 иероглифов. Третья и четвёртая — наиболее полной сохранности — имеют по 10 иероглифов. Пятая строчка — 11, из которых два сохранились частично, и в последней, шестой строчке — 7 иероглифов (последний сохранился частично).

Фрагментарность надписи и многочисленные лакуны делают перевод весьма затруднительным.

I: 1, 2, 3: бу чэн хао — «расстилается гладь (воды) безбрежная». I: 2, скорее всего, имеет ключ «вода». Е.И. Лубо-Лесниченко в первом предварительном чтении надписи понял как иероглиф вэй с ключом №60 — «речь».

I: 4 остатки двух иероглифов, возможно ван — «водная ширь» и чэн — «гладь воды, разлив».

II: 1, 2, 3, 4: цянь тин хоу тин — «передний двор и задний двор». В данном контексте это, скорее всего, означает внутренние и внешние (т.е. находящиеся за Великой стеной) территории империи Тан. Следует также отметить, что до 762 г. Гаочан (Турфан) также имел наименование Цяньтин, а Пулэй (Баркуль) — Хоутин.

II: 6, 7, 8: и цуй эр — «это — маленькие углы (вариант — далекие окраины)» — может быть, географическое название?

III: 1 : у — «вещь» — относится, вероятно, к предыдущему несохранившемуся предложению.

III: 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10: и чэн лао пай си гу эр шоу юэ — «опираясь на достигнутые успехи, обратился лицом на Запад и начал боевые действия». Последние два иероглифа — шоу юэ дословно переводятся «вручить секиру вождю перед началом войны».

IV: 1 чжу — «следовал».

IV: 2 бе — «поворачивать, удаляться».

(119/120)

[ [32] — положение сноски в тексте не указано ]

IV: 3, 4 дайлинь (словарь Канси цыдянь даёт чтение чжилинь) — что означает «обычай у сяньби объезжать лес; после чего приносили жертву... Место осенней жертвы у сюнну, вероятно, с теми же обрядами». [33] Дайлинь, скорее всего, здесь — топоним. При династии Тан был создан округ Дайлинь в средней части провинции Ганьсу, что не исключает существование пункта с таким же названием в западных районах (см. Малявкин А.Г., Историческая география Центральной Азии. Новосибирск, Наука, 1981, с. 145).

IV: 5, 6, 7, 8, 9, 10: эр и юаньван иньшань. Целиком столбец переводится: «удалился от Дайлиня — и уже вдали видны горы Иньшань». Иньшань — «тёмные горы» — общее название гор, отделяющих Китай от Великих пустынь. Впервые они упоминаются в «Записках историка» Сыма Цяня, в разделе, посвящённом Циньши хуанди (203 г. до н.э.).

V: l, 2, 3, 4, 5: цзитянь чжи цзюу — «совершив обряд жертвоприношения Небу».

V: 6, 7, 8, 9, 10: лань яочжи чжи сяньту — «взирать на образы бессмертных в Яшмовом пруду».

VI: 1, 2: сань бянь (или эр бянь? отчётливо видны две черты — тогда эр бянь. Если верхняя черта сбита, то сань бянь). Сань бянь — три пограничных района — области Ючжоу, Динчжоу, Лянчжоу, или, в широком смысле, крайний запад Китая. Это выражение встречается в стихах Ли Бо, который употребил старинную для своего времени лексику («древние веяния»), характерную для Хоу Ханьшу, где и встречается приведённое выше толкование сань бянь. Если эти два иероглифа — эр бянь — то «с двух сторон дороги».

VI: 3, 4, 5, 6: во чжи ци юй — «я назначил встречу в ...».

Как видно из вышесказанного, стела повествует об успешных военных действиях некоего китайского полководца. В ней говорится о начале военных действий на Западе и упоминаются три западных пограничных области.

(121/122)

Весьма любопытно упоминание о жертвенной церемонии дайлинь у западных кочевников. «Безбрежные воды», упоминаемые в первой строке, вероятно, озеро Иссык-Куль, а «Тёмные горы» — Иньшань могут быть Тянь-Шанем (хребет Борохоро, входящий в систему Тянь-Шаня). В тексте употреблён набор литературных образов, восходящих к ханьскому и доханьскому времени: «вручить боевую секиру», «древний ритуал неба», «Яшмовый пруд», «Задний двор» (Пулэй) и «Передний двор» (Гаочан).

По нашему первоначальному предположению, рассматриваемый фрагмент мог быть частью стелы, возведенной благодарным войском в честь Пэй Синцзяна. Следует в связи с этим отметить, что это единственное упомина-

ние о возведении в Суябе стелы, содержащееся в китайских источниках. Вместе с тем, против этого предположения говорят её маленькие размеры и малая толщина фрагмента. По мнению проф. Сюй Бинфана (Институт археологии Академии Общественных наук КНР), высказанному автору, этот фрагмент мог быть частью могильной надписи. Вместе с тем, следует учитывать, что кладбища, как правило, находились на достаточно далёком расстоянии от городских стен, а наш фрагмент был обнаружен вблизи шахристана. Имеется также предположение, высказанное японским исследователем Като Суэдзи, что эта стела могла украшать дом китайского сановника. [34]

В 1982 г. местные жители нашли в Ак-Бешиме основания скульптуры красного гранита с частично сохранившимся китайским текстом (рис. 4, 5). В настоящее время стела хранится в Киргизском Славянском университете в г. Бишкеке. Она представляет собой пьедестал статуи Будды. Сохранившаяся часть продолговатой формы имеет высоту 13 см, ширину — 32,6 см, и толщину — 11 см. На стеле вырезано 11 строк по 5-6 иероглифов в строке. В средней части иероглифы стёрты, чтению поддаются лишь иероглифы в нижней и верхней части стелы. Таким образом, общее число иероглифов неясно (рис. 6 [надо: 5]). Надпись была исследована Г.П. Супруненко и Като Суэдзи. [35]

Прочитанный текст гласит: «Помощник духу (духу — наместник в вассальных государствах) Аньси (Кучи), комендант крепости Суйе, усмиритель Десяти племён, шанчжуго («Высшая опора государства» — наиболее почётный титул сановников в Танском Китае) Ду Хуайбао ... небо ... низ ... покойная мать... видеть... посланец ... Дхармадхату ... рождать... желание успокоения. Для обретения посмертного благословления изготовил (статую) Будды с двумя бодхисаттвами».

Из расшифрованного текста следует, что крупный политический деятель и военачальник Ду Хуайбао, желая посмертного успокоения своей ма-

(123/124)

тери, приказал изготовить статую Будды и двух бодхисаттв. Биографии Ду Хуайбао танские династийные истории не содержат. Его имя встречается в биографии другого крупного политического деятеля Танского Китая, Ван Фанье. [ ³⁶ — см. сноску в конце абзаца ] Кроме того, имя Ду Хуайбао встречается на стеле, посвящённой Пэй Синьвэню и опубликованной в «Цюань Тан вэнь» («Полное собрание Танских текстов»): «Пэй (Синьвэнь) из департамента чинов... взял в плен (Ли) Чжэфу. Вэй-гун в срочной депеше рекомендовал его в качестве души персидской армии и также для занятия должности аньси духу и шанчжуго, а аньсийскому духу (Ду) Хуайбао надлежало получить должность тинчжоу цыши. В большом городе Суйе были соединены улицы с пригородами. Иноземцы и китайцы свободно могли обозревать окрестности и общий план го-

Рис. 7. То же, деталь.

(Открыть Рис. 7 в новом окне)

(125/126)

рода. Все окраинные земли (буквально «36 земель») воспринимали новые обычаи, и (их жители) приходили выразить покорность. Каган Хайдун выражал своё почтение. Через некоторое время было высочайшее повеление о назначении гуна (т.е. Пэй Синцзяна) тинчжоуским цыши, для того чтобы быть цзиньшанским духу персидских послов и других официальных лиц. Бывший наместник Ду Хуайбао был назначен выполнять обязанности в Аньси (Куча) и состоять комендантом Суйе. Императорский двор начал подавлять неусмирённых варваров (тибетцев). По этой причине состоялось назначение гуна (Пэй Синцзяна) и замена (Ду Хуай)бао. Поскольку он не потерял доверия, вновь приказали (Ду Хуай)бао заменить гуном (Пэй Синцзяном). В результате всего стало очевидным, что решимость фаней (тибетцев) была поколеблена». [36]

Описанные здесь события имели место в 680-682 гг. Вероятно, Ду Хуайбао получил назначение в Суяб после того, как Ван Фаньи в конце 679 или в начале 680 г. закончил работы по укреплению городских стен Суяба и был им заменён. Найденный в Ак-Бешиме памятник следует, таким образом, датировать отрезком времени между 682 и 709 гг., когда аньсийский фудуху Ду Хуайбао был также комендантом крепости Суяб. Вполне уместно предположение, что эта статуя была пожертвована Ду Хуайбао монастырю Даюньсы.

Следует также упомянуть находку на Краснореченском городище гранитной вотивной стелы с трёхпоясной композицией: Будда на лотосе с двумя бодхисаттвами, ниже — львы и четыре донатора, разделённые вотивной надписью очень плохой сохранности. [37] С оборотной стороны стела украшена выгравированным изображением Будды, сидящем на лотосе, на боковых гранях — двух божеств — хранителей священной горы Меру (рис. 6-7). Надпись была обследована проф. My Шуньином и Дзюнсэем Тэрасава Она состоит из 5 столбцов. Удалось лишь прочитать иероглифы «сделана» во втором столбце и «второй год» и «пятый месяц» в пятом столбце. [38]

Упомянем также о найденном в окрестностях Ак-Бешима фрагменте каменной стелы с драконами (в настоящее время хранится в музее Бураны). К сожалению, текст на ней не сохранился. Подобные стелы с надписями были широко распространены в средневековом Китае.

Примечания.   ^

[1] Суй шу («История династии Суй, 581-918»). Вэй Чжэн и др. (636-656). Шанхай. Сыбу бэйяо, 1935, цз. 67, с. 502.

[2] Синь Тан шу («Новая история Тан»). Оуян Сю и др. (1043-1060). Шанхай. Сыбу бэйяо, 1935, цз. 40 (чжи, цз. 30), с. 310; цз. 43-б, (чжи. 33-б), с. 336; Chavannes E. Documents sur les Tou-kiue (Turks) Occidentaux. St-Petersbourg, 1903, p. 6-10.

[3] Синь Тан шу, цз. 211-а (лечжуань, цз. 146-а), с. 1688; Chavannes, op.cit. p. 120-121.

[4] Синь Тан шу, цз. 40, с. 310. Chavannes, op.cit. p. 12-13.

[5] Да Тан Сиюйцзи («Записи о Западных землях во время Великой Тан») Сюань-цзан. Токио, Косё канкокан, 1980, цз. 1, с. 19; Ed. Beal S. SI-YU-KI. Buddhist Records of the Western World. Translated from the Chinese of Huien Tsiang AD 629. London, 1884. Oriental Reprint. Delhi, 1983, p. 26.

[6] Тун дянь («Всеобщее обозрение»). Ду Ю (735-812). Пекин, Чжунхуа шуцзюй, 1988, цз. 193.

[7] Синь Тан шу, цз. 40, с. 305-310.

[8] Синь Тан шу, цз. 215-6; Chavannes, op.cit., p. 27-28.

[9] Цэфу юаньгуй («Первоначальная черепаха. Сокровищница документов») (1005-1013). Ван Циньжу и др. Пекин, Чжунхуа шуцзюй, 1960, цз. 964; Chavannes, op.cit., p. 35.

[10] Тан шу (История династии Тан, 618-908). Лю Сюй (887-946) и др. Шанхай. Сыбу бэйяо, 1935, цз. 198 (лечжуань 48), с. 1655; Су Бэйхай, Тандай сычжэнь Иси цзедуши као («Четыре гарнизона Танской эпохи и Исийский [т.е. области к западу от Иу-Хами] генерал-губернатор»), Сибэй шили, 1996, 2, с. 5.

(126/127)

[11] Chavannes, op.cit., p. 114. Су Бэйхай считает, что Суяб в это время продолжал входить в число «Четырёх гарнизонов», см. Су Бэйхай, ук. соч. с. 6.

[12] Синь Тан шу, цз. 40, с. 310, цз. 50 (бинчжи, 40), с. 388; Вэй Цзян, Суйе ши Чжунго Тандай сибу чжунчжэн («Суйе — важная крепость на западе в Танскую эпоху»), Вэньу. 1975, №8, с. 10; Су Бэйхай, ук.соч., с. 12-13.

[13] Синь Тан шу, цз. 108; Chavannes, op.cit., p. 74-75. Относительно обнаруженных в могильнике Астана документов, связанных с Нинеши, см. Е.И. Лубо-Лесниченко «Китайская подорожная сасанидского правителя», Эрмитажные чтения 1986-1994 годов памяти В.Г. Луконина (21.1.1932 — 10.IX.1984). СПб., Государственный Эрмитаж, 1995, с. 50-51.

[14] Синь Тан шу, цз. 108 (лечжуань 30), с. 990.

[15] Там же.

[16] Су Бэйхай, ук. соч. с. 7.

[17] Библиографию по этому вопросу см. Waley A. The Poetry and Career of Li Po, 701-762 AD. London, 1950, p. 103-104; Чжан Гуанда, Суйечэн цзинди као («Относительно расположения города Суйе»), Бейцзин дасюэ сюэбао, 1979, 5, с. 80, прим. 1.

[18] Forte A. An Ancient Chinese Monastery Excavated in Kirgiziya, Central Asiatic Journal. 38 (1994), p. 41-57.

[19] Чжан Гуанда, ук.соч. У Цзэтянь считала, что в ней воплотился Будда Майтрейя.

[20] Clauson G. Ak Beshim-Suyab, Journal of the Royal Asiatic Society of Great Britain and Ireland, 1961, pt. 1-2, p. 4.

[21] Тан шу, цз. 79. Цзычжи тундянь. («Всеобщее зерцало, управлению помогающее»), Сыма Гуан (1019-1086) и др., Пекин, Гуцзе чубаньшэ, 1986, цз. 205 (Танцзи, 21), с. 6505. [ См. также: Шефер 1981, с. 121-122. ]

[22] Синь Тан шу, ук.соч., цз. 4; Chavannes, op.cit., p. 44.

[23] Twitchett D. (ed.), The Cambridge History of China, vol. 3. Sui and Tang China. 589-906. Cambridge University Press, 1979, p. 433-434.

[24] Forte, op.cit., p. 48.

[25] Синь Тан шу, цз. 215-б; Chavannes, op.cit., p. 83.

[26] Forte, op.cit., p. 48.

[27] Синь Тан шу, цз. 217-б.

[28] Синь Тан шу, цз. 40; Chavannes, op.cit., p. 114.

[29] Вэй Цзян, ук.соч., с. 7-12; У Чжэнь. Цун Тулуфань чуту Фань Дэда гаошэн. Тань Тан Суйе чжэнчэн («Сведения о крепости Суйе танского времени, содержащиеся в верительной грамоте Фань Дэда, обнаруженной в Турфане»). Вэньу, 1975, №8, с. 13-17.

[30] Вэй Цзян, ук.соч., с. 11.

[31] Лубо-Лесниченко Е.И., Семёнов Г.Л. Новая китайская надпись из Киргизии (городище Ак-Бешим). Эрмитажные чтения памяти Б.Б. Пиотровского. СПб, 1998, с. 48-51; Suedzi К. Studies on Buddhist Sites of Northern Central Asia. Silk Road Art and Archaeology, vol. 4, 1997, p. 150. При подготовке статьи Е.И. Лубо-Лесниченко после его кончины предварительное чтение и перевод текста стелы были проверены и отредактированы Л.Н. Меньшиковым, за что мы приносим ему глубокую благодарность.

[32] Синь Тан шу, цз. 40, с. 310.

[33] Палладий (Попов) C.B., Китайско-русский словарь. Пекин, 1888, т. 1, с. 331.

[34] Горячева В.Д., Перегудова С.Я. Буддийские памятники Киргизии. ВДИ, 1996, №2, с. 185-186; Suedzi, op.cit., p. 151.

[35] Suedzi, op.cit., p. 151-159.

[36] . Синь Тан шу, ук.соч., цз. 117.

[37] Горячева, Перегудова, ук.соч., с. 176, рис. 11-13.

[38] Такая же стела, но без надписи, была найдена недавно в окрестностях Ак-Бешима. См. K.Sh. Tobaldiev. The Buddhist Stone Plate from Ak-Beshim. Silk Road Studies, 2, March 2000. The Silk Road research Center of Soka University, Tokio, p. 96-99.

наверх