главная страница / библиотека / оглавление книги / обновления библиотеки
Д.Г. СавиновДревнетюркские племена в зеркале археологии// Кляшторный С.Г., Савинов Д.Г. 2005 : Степные империи древней Евразии. СПб: 2005. 346 с.
IV. Культура енисейских кыргызов
Краткая история кыргызов на Енисее (до середины IX в.).
Цигу (или Кигу) — одна из ранних фонетических транскрипций этнонима кыргыз, относящаяся ко времени до 700 г. (Яхонтов, 1970, с. 114). Цигу в качестве обозначения самого северного владения, основанного тюрками Ашина после переселения их на Монгольский Алтай (460 г.), упомянуто в одном из древнетюркских генеалогических преданий, о которых говорилось выше. По этой легенде, у одного из прародителей древних тюрков, Ичжинишиду, названного «сыном волчицы», было несколько сыновей, каждый из которых получил во владение своё наместничество: старший из них, Нодулу-шад, принявший имя Турк, правил в Басычусиши; второй — на реке Чуси; третий превратился в лебедя; четвёртый «царствовал между реками Афу и Гянь под наименованием Цигу» (Бичурин, 1950, с. 221-222). Сын Нодулу-шада, Ашина, став вождём племени, принял имя Асянь-шад. Его потомок (внук или внучатый племянник) Тумынь (Бумын) стал основателем Первого Тюркского каганата (552 г.).
Время существования владения Цигу в династийной хронике древних тюрков определяется следующим образом. От первого реального лица древнетюркской истории Тумыня (Бумыня), самое раннее посольство к которому отмечено источниками в 545 г. (Бичурин, 1950, с. 228), до легендарного Ичжинишиду сменилось три тюркских правителя (Туу-Ашина-Нодулу-шад) или четыре поколения, что при принятом подсчёте срока одного поколения в 25 лет составляет один век, то есть в принципе соответствует промежутку времени от переселения тюрков на Алтай до создания ими Первого Тюркского каганата (460-552 гг.). Относительно местоположения Цигу существуют различные точки зрения. Н.А. Аристов первым предложил локализовать его по названиям рек Афу (Абакан) и Гянь, т.е. Кем (Енисей) там, где находилось «главное становище кыргызов», явно имея в виду долину Среднего Енисея (Аристов, 1897, с. 5-6). Наиболее определённо об этом писала Л.А. Евтюхова, помещая Цигу «как раз в исконных землях кыргызов», т.е. в Минусинской котловине (Евтюхова, 1948, с. 4). Существует точка зрения, по которой Цигу идентифицируется с чиками рунических надписей, жившими в VIII в. на территории Тувы (Грумм-Гржимайло, 1926, с. 311; Кызласов Л., 1969, с. 51; 1984, с. 32). Недавно появилась еще одна точка зрения, по которой прародина енисейских кыргызов, начиная с хуннского времени, находилась в Восточном Туркестане, где они перемешались с западной ветвью телеских племён (гаоцзюйскими динлинами) и были переселены отсюда на Енисей уже в виде сложившейся общности в период господства жуаньжуаней, в V — первой половине VI в. (Худяков, 2001). К сожалению, данная гипотеза лишена какого-либо археологического обоснования, и локализация владения Цигу на Среднем Енисее остается наиболее аргументированной. Сопоставление этих сведений с археологическими памятниками Минусинской котловины позволило высказать предположение о синхронизации владения Цигу (и не только в хронологическом отношении) с памятниками позднего этапа таштыкской культуры на Енисее (Савинов, 1988).
Политическая история Цигу нам неизвестна. Название Цигу для обозначения общности енисейских кыргызов упоминается в письменных источниках ещё один раз при описании походов третьего правителя Первого Тюркского каганата Мухан-кагана (время правления 553-557 гг.), который «на севере покорил Цигу и привёл в трепет все владения, лежащие за границей» (Бичурин, 1950, с. 229). Можно предполагать, что к этому времени владение Цигу уже полностью обособилось от древнетюркской этносоциальной иерархии.
Существующие письменные источники, в силу отдалённости проживания енисейских кыргызов, позволяют представить не столько историю самих кыргызов, сколько характер их взаимоотношений с другими народами Центральной Азии.
После завоевания Цигу Мухан-каганом (554 г.), судя по всему, енисейские кыргызы попали под протекторат Первого Тюркского каганата. Об этом свидетельствуют, по крайней мере, два обстоятельства. Во время византийского по- сольства, красочное описание которого сохранилось у Менандра, Истеми-каган подарил послу Земарху «пленницу из народа кыргыз» (569 г.); несколько позже (572 г.) Торэмен (кит. Далобянь) «имел ставку на севере, может быть в земле кыргызов и чиков» (Гумилёв, 1967, с. 58). Вряд ли эти совпадения, свидетельствующие о зависимом положении кыргызов по отношению к древним тюркам, можно считать случайными, хотя как долго продолжалась эта зависимость — сказать трудно. После падения Восточного Тюркского каганата государство енисейских кыргызов, по крайней мере, трижды подвергалось внешним вторжениям. Один из последних удельных князей Восточного каганата Чеби-хан, бежавший, как уже говорилось, на Алтай, «покорил на западе Гэлолу (карлуков. — Д.С.), на севере Гйегу (кыргызов. — Д.С.)» (Бичурин, 1950, с, 263). Но вскоре войско Чеби-хана было переведено в Хангай, так что завоевание кыргызов можно считать эпизодом в военной кампании Чеби. Некоторое время кыргызы входили в состав государства Сеяньто. По данным письменных источников, «прежде Хягасское (т.е. кыргызское. — Д.С.) государство зависело от Дома Сеяньто, который имел там своего Гйелифу (наместника. — Д.С.) для верховного надзора» (Бичурин, 1950, с. 354). В это же время создатель Западнотюркского каганата Дулу-хан совершил поход против племён, не вошедших в состав дулу и нушиби, в том числе и против племени йегу, то есть енисейских кыргызов (Бичурин, 1950, с. 287). Однако все дальнейшие интересы Дулу хана были связаны с событиями в Западном Тюркском каганате, а государство Сеяньто вскоре закончило своё существование. Очевидно, что ни одно из этих вторжений не сыграло существенной роли в истории енисейских кыргызов, которые после выхода из-под протектората Первого Тюркского каганата не только сохранили свою самостоятельность, но и успешно противостояли завоевателям из соседних центральноазиатских владений.
Именно с этого времени начинаются дипломатические отношения между кыргызами и Китаем, проявившим явную заинтересованность к развивающемуся государству на Енисее как потенциальному союзнику в борьбе Танской династии против тюрков-тугю и впоследствии уйгуров. Первое китайское посольство к кыргызам состоялось сразу после гибели Восточного каганата, в 632 г. (Супруненко, 1963, с. 67). Ответное посольство кыргызов к китайскому двору с подарками и «местными произведениями» было отправлено в 648 г. (Бичурин, 1950, с. 354-355; Нуров, 1955, с. 79). В дальнейшем, до середины VIII в., посольства в Китай стали регулярными, что, естественно, имело стимулирующее значение в становлении кыргызской государственности. О развитии отношений с Китаем свидетельствует и количество китайских монет, найденных на Енисее: до начала династии Тан (618 г.) — 4 экз.; в начале эпохи Тан до середины VII в. — 45 экз. (Киселёв, 1947, с. 94-96). К этому же времени относятся и первые находки раннесредневековых китайских зеркал в Минусинской котловине (Лубо-Лесниченко, 1975, с. 16).
Кыргызы периода Второго Тюркского каганата — это уже сильное самостоятельное государство, играющее активную роль в политической жизни Центральной Азии. Основные сведения по истории енисейских кыргызов этого времени содержатся в памятниках орхонской рунической письменности (Батманов, 1960). Отношения между тюрками Второго каганата и енисейскими кыргыза- ми носили сложный и неоднозначный характер. В надписи одного из крупнейших деятелей Второго Тюркского каганата мудрого Тоньюкука говорится: «Каган народа табгач был нашим врагом. Каган народа „десяти стрел" был нашим врагом. Но больше всего был нашим врагом киргизский сильный каган» (Малов, 1951, с. 66). Капаган-каган и его племянник Могилянь, «перейдя через Когменскую чернь (Саянский хребет. — Д.С.) ходили войной вплоть до страны киргизов». Позже Могилянь в честь своего дяди-кагана «поставил во главе (вереницы могильных камней) „балбалом" киргизского кагана» (Малов, 1951, с. 38-39). В то же время посланники кыргызов в качестве «плачущих и стонущих» постоянно присутствовали на похоронах тюркских каганов. Предводитель кыргызов Барс-бег (тронное имя Ынанчу Алп — Кляшторный, 1976, с. 266) был женат на младшей сестре Могиляня (Бильге-кагана), что свидетельствует о заключении династийных браков между енисейскими кыргызами и тюрками.
Наиболее драматический характер отношения между кыргызами и Вторым Тюркским каганатом приобрели в начале VIII в. Завоевательные походы Капа-ган-кагана (кит. Мочжо) сильно беспокоили пограничные районы Китая. «Мочжо, упоенный славою побед, — сообщают китайские источники, — низко думал о Срединном государстве (т.е. Китае. — Д. С.) и даже гордился перед ним» ( Бичурин, 1950, с. 270). В этих условиях Китай искал себе союзников среди народов Центральной Азии, враждебных Второму Тюркскому каганату. Была создана антитюркская коалиция, в которую вошли Китай (табгач), остатки тюрков Западного каганата (народ «десяти стрел») и енисейские кыргызы. Упреждая события и желая обезопасить северные и западные границы своего государства для решающей войны с Китаем, тюрки Второго каганата первыми начали военную кампанию против кыргызов и их союзников-тюргешей (западных тюрков). В 709 г. были завоеваны чики и азы, жившие на территории Тувы. Тюркские войска остановились у подножья Западных Саян. Дальнейшие события красочно описаны в памятниках предводителей похода, героев истории Второго Тюркского каганата — Кюль-тегина, Могиляня (Бильге-кагана) и Тоньюкука (Малов, 1951; 1959). В памятнике Кюль-тегину говорится: «Мы предприняли поход на киргизов. Проложив дорогу через снег глубиной в копье и поднявшись на Кегменскую чернь, мы разбили киргизский народ, когда он спал; с их каганом мы сразились в черни Сунга... Киргизского кагана мы убили и племенной союз его взяли» (Малов, 1951, с. 41). В том же году (711 г.), «поднявшись на Алтунскую чернь (Алтай. — Д.С.)», тюрки дошли до Иртыша; переправились через него и разбили тюргешей. «Их кагана мы там убили, его племенной союз покорили. (Но) масса тюргешского народа вся откочевала в глубь страны (т.е. подчинилась)» (Малов, 1951, с. 41). Военная кампания для тюрков оказалась победоносной. События 709-711 гг. имеют для нас особо важное значение, так как они происходили непосредственно на территории севера Центральной Азии и в Южной Сибири — в Туве, на Алтае, в Минусинской котловине и в Прииртышье.
Об этих же событиях рассказывают енисейские надписи, найденные на озере Алтын-кёль на юге Минусинской котловины. Одна из них (Алтын-кёль I) является эпитафией Барс-бегу, павшему в неравной битве в черни Сунга, т.е. тому самому кыргызскому кагану, который погиб в 711 г. в результате похода тюркской армии за Саяны. Другая надпись (Алтын-кёль II) посвящена Эрен-улугу, который по поручению Барс-бега «ходил к тибетскому кагану» и «не вернулся», т.е. погиб на чужбине (Кляшторный, 1976). Упоминание о первом посольстве енисейских кыргызов в Тибет имеет весьма важное значение. Танское правительство, входившее с кыргызами в одну антитюркскую коалицию, не было поставлено об этом в известность: «В августе-сентябре 711 г. император Жуйцзун получил сообщение, что в Тибете находится прибывшее туда ранее кыргызское посольство, не желающее входить в Хань. Сведения о поведении кыргызов распространились среди северных соседей империи, что серьёзно обеспокоило Жуйцзуна» (Кляшторный, 1976, с. 266). Совершенно очевидно, что кыргызы, давно установившие связи с Китаем, искали для себя новых союзников. В дальнейшем это сыграло большую роль в победе кыргызов над уйгурами.
Поражение кыргызов в 711 г., очевидно, существенным образом не отразилось на развитии их государственности. «Говоря, пусть не останется без хозяина страна Кёгменская, — сообщается в памятнике Кюль-тегину, — мы завели порядок в немногочисленном (т.е. пришедшем тогда в упадок) народе киргизов. Мы пришли, сразились и снова дали (страну для управления киргизу?)» (Малов, 1951, с. 39). Существует мнение, что кыргызы после поражения в 711 г. распались на несколько племен (Гумилёв, 1967, с. 3 80), с которым вряд ли можно согласиться. Кыргызы сохранили политическую самостоятельность. Продолжались дипломатические отношения с Китаем: «В царствование государя Сюань-цзуна (713-755 гг.) были четыре посольства (кыргызов. — Д.С.) с местными произведениями» (Бичурин, 1950, с. 355). В 731 г. посланники кыргызов традиционно присутствовали в качестве «плачущих и стонущих» на похоронах Кюль-тегина). А в 742 г. среди военных округов, созданных Китаем против наиболее сильных потенциальных противников, второй округ с центром в Бишбалыке был учреждён против тюргешей и енисейских кыргызов (Бичурин, 1950, с. 307). Вряд ли это могло иметь место, если бы речь шла о раздробленном и потерявшем самостоятельность государстве.
В 745 г. власть в Центральной Азии захватили уйгуры. Начало истории Уйгурского каганата ознаменовано широкой экспансией уйгуров против соседних центральноазиатских племён. В 758 г. уйгуры завоевали государство енисейских кыргызов, «после сего хягасские (кыргызские. — Д.С.) посольства уже не могли проникнуть в Срединное государство» (Бичурин, 1950, с. 355). Разрыв традиционных связей с Китаем явился для кыргызов одним из наиболее ощутимых последствий уйгурского завоевания. Разбив кыргызов, уйгуры, так же как до них тюркские войска в 711 г., двинулись на запад, переправились через Иртыш и разбили карлуков; однако, страна енисейских кыргызов осталась за пределами Уйгурского государства. Как справедливо считает Л.Р. Кызласов, подчинение кыргызов уйгурам было кратковременным и номинальным, так как «управителем в древнем государстве хакасов (кыргызов. — Д.С.) остался всё тот же хан» (Кызласов Л., 1969, с. 58). В Тэсинской надписи, относящейся к несколько более позднему времени (761-762 гг.), никаких сведений о военных действиях между кыргызами и уйгурами не сообщается. Очевидно, в этот период наступила известная стабилизация отношений, вызванная рав- новесием сил или, точнее, — позиционная война. О том, как она проходила, можно судить по следующей ситуации. В источниках говорится, что «сие государство (енисейских кыргызов. — Д.С.) было всегда в дружественных отношениях с Даши (Средней Азией. — Д. С), Туфанию (Тибетом. — Д.С.) и Гэлолу (карлуками на Западном Алтае. — Д.С.), но туфаньцы при сообщении с Хягасом (страной енисейских кыргызов. — Д.С.) боялись грабежей со стороны хойху (уйгуров. — Д. С.), вот почему брали провожатых из Гэлолу» (Бичурин, 1950, с. 355). Приведенный отрывок чётко показывает расстановку политических сил в Центральной Азии во второй половине VIII в.: связи енисейских кыргызов с карлуками, помощью которых пользовались тибетцы; враждебные действия по отношению к ним уйгуров, через территорию которых проходили караванные пути, соединяющие страну енисейских кыргызов и Тибет. Уйгурский каганат оказался как бы «зажатым» между территориями дружественных государств: Тибетом на юге, карлуками на западе и кыргызами на севере. На востоке очень непросто складывались отношения Уйгурского каганата с Китаем. Призванные в Китай для помощи в подавлении восстания Ань Лушаня, уйгурские войска настолько разорили западные провинции Китая, что из союзников превратились в одного из главных его противников.
Как уже говорилось, в 795 г. прекратила свое существование правящая уйгурская династия Яглакар, и в Уйгурском каганате наступила пора междоусобиц. Около 818 г., «только хойху начали упадать (т.е. ослабевать. — Д.С.)» (Бичурин, 1950, с. 355), кыргызский Ажо объявил себя каганом, что явно отражало интересы союзных с кыргызами государств: мать его была тюргешской княжной, а жена — дочерью тибетского полководца (Гумилев, 1967, с. 429). В ответ «хойхуский (т.е. уйгурский. —Д.С.) хан послал министра с войском, но сей не имел успеха» (Бичурин, 1950, с. 355). Кыргызско-уйгурские войны продолжались двадцать лет. В конце этой войны кыргызский Ажо писал уйгурскому кагану Бао-и: «Твоя судьба кончилась. Я скоро возьму золотую твою орду, поставлю перед ней моего коня, водружу моё знамя» (Бичурин, 1950, с. 355-356). В 840 г., пользуясь изменой уйгурского военачальника Цзюйлу Мохэ, вызвавшего нападение кыргызской конницы на столицу уйгуров город Орду-Балык, енисейские кыргызы сокрушили Уйгурский каганат и захватили власть в Центральной Азии. Начался период «кыргызского великодержавия».
наверх |
главная страница / библиотека / оглавление книги / обновления библиотеки