|
П.П. Азбелев. Древние кыргызы. Очерки истории и археологии.
назад | оглавление | далее
Глава III. Кыргызы и народы Центральной Азии в V-VII вв.
Введение.
Центральноазиатские элементы кыргызской культуры в её ранней, таштыкской версии были указаны
многими исследователями (Теплоухов 1929; Киселёв 1949; Кызласов 1960; Савинов
1984); первоначально говорилось лишь о хуннских и китайских элементах, но со
временем стало ясно, что таштыкские традиции прочно связаны с раннетюркскими.
Вместе с тем “активированные” А.К.Амброзом западные параллели таштыкским
находкам требуют рассмотреть вопрос и о роли западныхсвязей в формировании и развитии как кыргызской, так и других
культур центральноазиатского средневековья. Применительно к теме данного
исследования этот вопрос может быть сформулирован следующим образом:
1) как соотносятся культурогенетические процессы в Южной Сибири и в
Центральной Азии середины I тыс.?
2) каков был механизм взаимодействия условно выделяемых “восточных” и
“западных” культур горно-степного пояса?
Многие авторы рассматривали становление кыргызского государства в связи
и даже наравне с образованием Первого тюркского каганата. Однако даже
общепринятая и обычно не обсуждаемая начальная дата кыргызской
государственности — VI в. — никогда и никем не обоснована; упоминания кыргызов
в источниках этого времени единичны и смутны. Исследователи вместо проработки
вопроса о времени и обстоятельствах культурной трансформации на Енисее пишут о
“тюркском влиянии”, не раскрывая и не конкретизируя эти общие слова. Важный
период в истории южносибирских народов, ключевой для понимания многих последующих
событий древнетюркской эпохи, по сути, остаётся то ли тёмными веками, то ли
белым пятном.
Могла ли культурная трансформация на Среднем Енисее, выраженная в
переходе от таштыкских традиций к классическим кыргызским и несомненно напрямую
связанная с политогенезом енисейских кыргызов, быть результатом тюркского
воздействия? Как уже говорилось, типогенетические построения приводят к мысли о
том, что престижный предметный комплекс, основа государственной культуры ашина
— был образован изделиями т.н. геральдического
стиля в наиболее ранних формах. Именно следы влияния этого стиля могли бы
подтвердить возможность преобразующих воздействий тюркской культуры.
Культура енисейских кыргызов государственного периода выделяется прежде
всего на материалах т.н. чаатасов —
специфических некрополей нового типа. Наиболее показательны и информативны
особые конструкции надмогильных оград и круговые вазы, соседствующие с грубыми
и некачественными лепными сосудами. Эти инновации основаны не на таштыкских
традициях и, как можно судить по опубликованным исследованиям, никто так и не
мог объяснить, откуда они взялись. Опыты их “выведения” из местных традиций
всегда оказывались, по сути, беспомощными. Нет в этих инновациях и ничего
кудыргинского — значит, тюрки не имели к их появлению никакого отношения.
Наконец, летописи тоже не проясняют вопроса о событиях, с которыми можно было
бы связать кыргызский политогенез.
В 550-х гг. Мухан-каган где-то “на севере покорил Цигу”, а тридцать лет
спустя летопись говорит о кыргызах, что они “скрежещут зубами, желая отомстить”
тюркам — и всё. Естественно, здесь нет оснований для рассуждений; лишь
соотнесение таштыкских склепов с кыргызами-цигу
позволяет увязывать эти известия с несколькими таштыкско-кудыргинскими
аналогиями и датирует ряд таштыкских склепов — но это ещё не основание
увязывать кыргызский политогенез с тюркским.
Государственность не может появиться сама по себе. В одних случаях она
рождается из общественной потребности, обусловленной хозяйственным развитием.
Тогда долгий эволюционный путь разделения общества на имущественные классы и
создания политических и других инструментов их взаимодействия — оставляет
глубокие и узнаваемые следы в материальной культуре. Таковых в таштыкских
материалах нет. Государственность может появиться и как реакция общества на
действие внешних раздражителей — обычно это внешняя угроза. Тогда складывается
т.н. потестарное общественное
устройство, в котором многие общественно-политические институты не обусловлены
состоянием хозяйства. Но если на Енисее что-либо подобное и возникло в VI в.
для противостояния тюркам, то к трансформации материальной культуры это не
привело. Учитывая некоторые заключения М.П.Грязнова и Д.Г.Савинова, можно
предполагать, что определённым образом эти события и процессы отразились в эпосе,
проиллюстрированном, по мнению названных исследователей, батальными сценами
тепсейских миниатюр. Правда, ташебинские планки с миниатюрами батальных сцен
уже не имели.
В 630-х и в первой половине 640-х гг. кыргызы находились в зависимости
от “Дома Сйеяньто” (Сирского каганата), имевшего на Енисее своего эльтебера.
Именно к этому времени относятся и первые известия о кыргызо-китайских
контактах, причём кыргызский правитель именуется опять же эльтебером. Когда же
о кыргызах в начале VIII в. начали писать тюрки, правитель енисейского народа
именовался уже “сильным кыргызским каганом” и считался “самым опасным врагом”
возрождённой тюркской державы. Термины показывают, что в устройстве кыргызского
государства присутствовали древнетюркские черты, однако это не Первый и не
Второй каганаты — соответствующие титулы в кыргызской номенклатуре должностей и
званий не отражены. Казалось бы, тем большее внимание следовало бы уделить
сообщению о сирском участии в кыргызской истории, однако и С.В.Киселёв, и
Л.А.Евтюхова, и Л.Р.Кызласов, и Д.Г.Савинов, и Ю.С.Худяков игнорировали эти
сведения. Более того, Д.Г. Савинов, перебирая упоминания о вторжениях в кыргызские земли Чеби-хана, сиров (сйеяньто) и Иби-Дулу-хана, заключает:
«Очевидно, что ни одно из этих вторжений не сыграло существенной роли в истории енисейских кыргызов, которые после выхода из-под протектората
Первого Тюркского каганата не только сохранили свою самостоятельность, но и успешно противостояли завоевателям из соседних центральноазиатских
владений.» (Кляшторный, Савинов 2005: 254).
Аргументация сводится к слову «очевидно», а один из этапов истории енисейских племён остаётся, в сущности, не проанализированным.
Ниже эта лакуна будет по возможности заполнена.
Развитие кыргызской государственности и вообще культуры не может быть понято вне общей картины.
Следует очертить её с учётом выводов предыдущих разделов — они требуют основательно пересмотреть некоторые привычные оценки.
назад | оглавление | наверх | далее
|