главная страница / библиотека / обновления библиотеки

Э.Б. Вадецкая

Тагарские традиции в таштыкской культуре.

// Проблемы западносибирской археологии. Эпоха железа. Новосибирск: 1981. C. 95-101.

Сходство в конструкциях погребальных сооружений и отдельных чертах обряда, прослеживающееся между памятниками тагарской и таштыкской культур, привело к устойчивому мнению о существовании между ними генетической связи. [1] Однако при этом с таштыкскими сравнивают главным образом памятники не тагарские, а переходного тагаро-таштыкского этапа (II-I вв. до н.э.), так называемые тесинские, хронологическая преемственность которых от тагарской культуры сомнений не вызывает, но культурная принадлежность составляет предмет дискуссии. Большинство исследователей склонны рассматривать их как памятники завершающего этапа тагарской культуры, [2] меньшинство относит к таштыкской культуре. [3] Есть мнение, что они составляют особый не только хронологический, но и культурный этап, когда в степях Енисея жило старое тагарское население, смешанное с новыми пришельцами. [4] Значительное пополнение в результате многолетних работ Красноярской археологической экспедиции материала по всем периодам раннего железного века Среднего Енисея дало новые возможности для сопоставлений, а проделанный М.Н. Пшеницыной анализ малоизвестных тесинских погребальных комплексов помогает различить в последних соотношение динамики и инновации общественного разви-

(95/96)

тия. Тем не менее в специальном исследовании М.Н. Пшеницына не внесла ясности в культурно-историческое определение тесинского этапа, который она, объединяя разные мнения, рассматривает и как длительный переход от тагарской культуры к таштыкской, и как завершающую фазу развития собственно тагарской культуры. [5] Таким образом, вопрос о культурной принадлежности памятников тесинского типа остаётся открытым. Однако если считать их принадлежащими тагарской культуре, то сопоставление с таштыкскими правомерно, но если рассматривать их как особый культурно-исторический этап или ранний этап таштыкской, то подобное сопоставление не определит генетических связей между тагарской и таштыкской культурами. С другой стороны, если таштыкская культура генетически связана с длительно существовавшей тагарской, то в ней должны были сохраниться традиции последней. Следовательно, можно попытаться провести сопоставления между таштыкскими памятниками и безусловно тагарскими, ещё не тесинского, а сарагашенского этапа (IV-III вв. до н.э.), ибо их принадлежность к собственно тагарской культуре (причем на её позднем этапе) сомнений не вызывает. К сожалению, отсутствие хозяйственных комплексов, лучше отражающих динамику экономического развития, заставляет ограничивать рамки сопоставлений конструкциями погребальных сооружений и обрядов и в меньшей степени инвентаря (ибо бронзовые орудия и оружие в таштыкскую эпоху полностью заменены железными, почти не встречающимися в тагарскую). Усложняет сопоставление и достаточное единообразие сарагашенских могил. Таштыкские же различаются на два вида, вероятно, принадлежавших разным этническим или социальным группам населения: небольшие грунтовые ямы и обширные неглубокие склепы. Таким образом, один вид погребального сооружения приходится сравнивать с двумя.

В целом тагарские и таштыкские сооружения достаточно сопоставимы. В обоих периодах могилы представляют собой ямы либо котлованы, укреплённые по стенкам срубом, как правило, не доходящим до верха ямы. Для сарагашенских характерны высокие срубы; низкие, в 1-4 венца, редки (Думная Гора, кург. 4, мог. 1; [6] Батени, 1924; [7] Пойлово; Минусинск, РСУ [8]). Среди таштыкских могил срубы, наоборот, преобладают низкие, но иногда встречаются высотой почти до верха ямы (Оглахты VI; Абакан, больница; Есинская МТС, 1952, кург. 3 [9]). Таштыкские срубы всегда с деревянным потолком, сарагашенские иногда имеют потолок, но сами ямы к тому же всегда закрыты одним или несколькими бревенчатыми накатами. Те и другие срубы часто поставлены на каменном фундаменте, снаружи укреплены мелкими плитками, с дощатым или берестяным полом. Отдельные конструктивные детали погребальных сооружений, широко распространённые в таштыкскую эпоху, возникли на сарагашенском этапе. К ним относятся: берестяное покрытие поверх бревенчатого наката (Малая Иня, кург. 3, кург. 5, мог. 1; Тагарское озеро, 1895, кург. 1; [10] Разлив 1, кург. 2, 3, 11 [11]; Камышта, у моста; [12] и т.д.); остатки своеобразных деревянных лож или полатей, на которые клали погребённых (Тесь, 1971, кург. 1, мог. 1-4; Самохвал, кург. 1, мог. 1). [13] В сарагашенских сооружениях, как и в таштыкских склепах, встречаются столбы, поддерживающие потолок и наземный вход в камеру (Салбык; Разлив I, кург. 3, мог. 1, 2, кург. 11). Одновременно с этим известно, что над таштыкскими склепами возводились насыпи, похожие на тагарские, но чаще из камня, а не из дёрна, и однажды были раскопаны две таштыкские камеры внутри типично тагарской ограды с угловыми камнями. [14] Таким образом, в таштыкской культуре видим, с одной стороны, продолжение тагарских традиций сооружения погребальных камер, с другой — зарождение в саргашенском обществе конструкций, особенно широко применявшихся позже, в таштыкскую эпоху. Изменение конструкций погребальных камер свидетельствует об

(96/97)

утверждении новой похоронной обрядности. В частности, таштыкские грунтовые ямы, где хоронили несколько человек одновременно, поверх потолка низкого сруба засыпались землёй, что практически исключало подхоранивания. Могилы тагарской культуры землёй не забрасывались, и хотя поверх брёвен наката ещё укладывали плиты, в эти могилы до окончательного сооружения надмогильной насыпи подхоранивать, видимо, было возможно. В обряде погребения таштыкских племён также есть явная преемственность от тагарских. Трупы в таштыкских могильниках укладывали на спину, головой чаще к западу, параллельно друг другу. Покойников, не умещавшихся в один ряд, клали ярусами, иногда и поперёк сруба. При малом числе погребенных (от 3 до 5 чел.) тагарские, сарагашенские могилы, а иногда и более ранние отличаются от таштыкских лишь инвентарём (Малые Копёны, 1939, кург. 2, мог. 1). [15] Детей, как правило, и в тот и другой период хоронили в отдельных ящиках, срубиках, колодах. Уже в сарагашенское время зарождаются отличительные особенности последующих таштыкских обрядов. К ним относятся: обычай разводить костёр на покрытиях камер либо сожжение их в качестве заключительного акта похорон (Тагарское озеро, 1894, кург. 32, мог. 2; 1895, кург. 1, мог. 1-3, [16] с. Новый Сарагаш, Малые Копёны III, кург. 30, мог. 3-4; Шелабалино; Курганчиково; [17] д. Лепёшкина [18] и т. д.); обычай приносить на поминках в жертву лошадь и класть в могилу её шкуру (Туран I, кург. 1, мог. 2; [19] Малая Иня, кург. 1; [20] Разлив I, кург. 11; [21] и т.д.); перехоранивать полуразложившиеся, расчленённые трупы и скелеты после освобождения их от мышечной ткани (Тагарский остров, кург. 42, мог. 4; Тагарское озеро, 1895, кург. 1, мог. 1-3; Малая Иня, кург. 3, мог. 1, 2; кург. 5; [22] Туран I, кург. 1, мог. 1; кург. 6, мог. 1, 2 [23]); кремация с последующим захоронением пепла (Малая Иня, кург. 1, 4; [24] Малые Копёны III, кург. 30, мог. 4 [25]). В сарагашенских могильниках встречаются могилы с остатками гипса либо алебастра, предположительно от погребальных масок (Кызыл-Куль, кург. 1, Тагарский остров, кург. 42, мог. 3-4; [26] Малые Копёны III, кург. 27, мог. 2; кург. 28, мог. 3 [27]). Факты вторичного погребения или погребения спустя значительный срок со дня смерти объясняются, видимо, процессом всё большей специализации скотоводства уже в сарагашенское время и постепенным переходом к полукочевому образу жизни, в результате чего людей, умерших вдали от родовых кладбищ, вынуждено захоранивали несвоевременно. Последнее обстоятельство и явилось, по мнению М.П. Грязнова, источником обычая обрабатывать трупы умерших сородичей для длительного хранения. [28] Однако если для тагарцев сарагашенского этапа этот и вышеуказанные обряды являлись инновацией, то для таштыкцев они были характерны, что в целом значительно отличает эти культуры и действующие в них общества.

Обычай класть с умершим не оружие или орудие, а их модели, также возникает в тагарской культуре и продолжает сохраняться в таштыкской, в чем можно видеть ещё одну линию преемственности. Но замена тагарских бронзовых моделей железными и деревянными ввиду плохой сохранности последних не даёт возможности для сопоставления погребального инвентаря. Однако находки удил, отсутствующих в тагарских и впервые появляющихся в таштыкских погребальных комплексах, в свою очередь, говорят о возросшей специфике скотоводческого хозяйства и позволяют предполагать качественное изменение и других орудий, а также оружия. Это в определённой степени подтверждается целиком сменившимся набором украшений одежды (исключая незначительную серию импортных), что должно свидетельствовать о новых традициях в одежде и изменении внешнего облика населения. Таштыкцы не украшали, как тагарцы, головы металлическими обручами, не пришивали к шапкам полусферические бляшки, не носили ножных браслетов. Они

(97/98)

заплетали волосы в косу, которую закалывали костяными шпильками, носили одну серьгу, пояса с пряжками и кольцами разной формы и материала, на одежду нашивали разнообразные бляшки и пластинчатые амулеты, среди которых преобладали парные головки лошадей. Происхождение части амулетов, очевидно, справедливо связывают с тагарскими коромыслообразными «предметами неизвестного назначения», [29] которые с упрощением формы и изменением в их содержании, приобрели характер массовых украшений-нашивок. Тагарские традиции проявляются также в облицовке таштыкцами украшений тонким листовым золотом и фольгой, в форме немногочисленных бронзовых зеркал (Новая Чёрная V, Камаркова Песчаная I, [30] Уйбатский Чаатас [31]). Художественный стиль зооморфных изображений из дерева и бронзы протерпел изменения, но сюжетами для таштыкцев служили те же виды животных (косуля, лошадь, баран, козёл, олень), в чём можно усматривать сохранение традиционных культов.

Таштыкская керамика была значительно разнообразнее формами и орнаментом, чем сарагашенская, но основными формами её по-прежнему оставались банки и кубки на поддоне, без орнамента, либо украшенные только по венчику.

Итак, сопоставление обычаев, отражённых погребальным обрядом, и вещественных комплексов из погребений подтверждает, с нашей точки зрения, связь таштыкской культуры с тагарской. Новые черты обрядности, характерные для таштыкцев (мумификация трупов с изготовлением погребальной маски, захоронение кукол-манекенов с пеплом сожжённого человека), могут быть объяснены не только притоком в Минусинские степи нового населения, смешавшегося с тагарцами, [32] но и динамикой развития скотоводческого хозяйства. Это тем более вероятно, что согласно антропологическим анализам значительной серии нового материала, полученного из таштыкских погребений, таштыкцы в большинстве по-прежнему оставались европеоидными (определение Гохмана). Некоторая монголоидная примесь зафиксирована в серии черепов переходного тесинского этапа что в сочетании с широко бытовавшими в это время импортными изделиями, либо сделанными по их образцам (ложечковидными застёжками, ажурными бляхами с изображением животных, костяными стрелами с расщеплённым насадом и т.д.), полностью или постепенно исчезнувшими из обихода таштыкцев, могут указывать на некоторое количество пришлого населения именно в этот тесинский период, а не позже.

Перейдём к сопоставлению таштыкских и тесинских комплексов. Тесинский этап, как указывалось выше, рассматривается его исследователями как длительный переходный период от тагарской эпохи к таштыкской. Однако результаты сопоставления тесинских и таштыкских памятников, с нашей точки зрения, свидетельствуют об их более тесных связях. Именно с тесинского этапа разные группы населения захоранивали покойников в конструктивно отличных могилах и на разных по типу кладбищах, и эта традиция продолжалась в таштыкской культуре. Тесинские склепы под большими насыпями своей конструкцией чрезвычайно напоминают таштыкские, особенно те, у которых есть вход либо стена-крепида вокруг котлована (Барсучиха I, [33] Тесинский курган, [34] Туим [35]). Правда, тесинские могилы в виде каменных ящиков (которые заключены в маленькие оградки либо втиснуты в промежутки между ними, а иногда опущены в ящики более крупного размера) не находят себе аналогий среди таштыкских, но они вообще необычны для степей Енисея. [36] Однако грунтовые ямы тесинского этапа с низкими срубами, укреплёнными плитками, с бревенчатым потолком, крытым берёстой, трудно отличить от грунтовых таштыкских погребений (Тепсей VII, XVII, [37] Каменка V, мог. 6, 8, 10; Каменка III, мог. 64). [38]

Для тесинских захоронений достаточно типичны все наиболее характерные особенности таштыкского

(98/99)

погребального обряда: захоронение не только трупов, но и костей скелетов; мумификация трупов с изготовлением посмертной раскрашеной гипсовой маски (Тесинский курган; Уйбат; [39] Кызыл-Куль; [40] Барсучиха I; [41] Мохово II, 1938; [42] Каменка III, мог. 6, 9, 64, 71б, 92; Каменка V, мог. 6, 8, 10); обязательное сожжение погребальных камер; обычай приносить в жертву животных, преимущественно лошадей, и класть их шкуры; есть и случаи захоронения пепла сожжённого «на стороне» человека (Оглахты V, кург. 5, мог. 1; кург. 6, мог. 6; [43] Тепсей VII, VIII, кург. 7). Известен «поминальник», подобный таштыкским, с костями животных и черепками сосудов (Тепсей I). Хотя техника обработки головы трупа для длительного хранения у тесинцев, видимо, была иная, чем у таштыкцев, их гипсовые маски одного химического состава и одной раскраски. [44]

Несопоставим с таштыкским обряд лишь той группы тесинского населения, которую хоронили в каменных ящиках. В них трупы укладывали по-разному: вытянуто на спине и скорченно как на боку, так и на спине; головой ориентировали беспорядочно; часто в один и тот же ящик последовательно подхоранивали по нескольку человек. Но этот обряд вообще не находит себе аналогий в древних культурах Енисея. Однако в тесинских грунтовых могилах со срубами положение погребённых аналогично грунтовым таштыкским, где трупы клали вытянуто на спину, а если их было несколько, то параллельно друг другу (Тепсей VII, Каменка III, V).

Вещественные комплексы в тесинских могилах богаче таштыкских, особенно металлическими предметами (в частности, железными кинжалами, ножами, бронзовыми зеркалами), имевшими своими прототипами тагарские. [45] Но основной состав инвентаря (железные удила, крючки от колчанов, разнообразные по форме и материалу пряжки и другие остатки поясных наборов, костяные шпильки, игольники) одинаков. Многие из этих предметов аналогичны таштыкским, другие несколько отличаются формой, но того же значения. Например, костяные булавки в тесинских могилах значительно разнообразнее, чем в таштыкских: преобладают уплощённые, часты с отверстиями на верхнем или нижнем крае (что не характерно для таштыкской культуры), встречаются и круглые в сечении, с круглой головкой типично таштыкские. Главное, что и в тех и в других погребениях булавки лежат у черепов скелетов и имеют непосредственное отношение к причёскам погребённых. Одинаково присутствуют даже одни и те же уникальные вещи: миниатюрные бронзовые котелки или подвески (Барсучиха I, Уйбатский, оз. Горькое, Салбык, Уйбат II, п.н. 1, Уйбат I п.н. 7), пластинки с рельефным орнаментом, облицованные листовым золотом (Уйбатский и Тесинский курганы, Уйбат I, склеп 6), серьги (Тесинский и Уйбатский курганы; Кызыл-Куль; Изыхский чаатас, склеп 2; оз. Горькое, Комаркова-Песчаная); бронзовые пластины-пряжки с решётчатым орнаментом (Косогольский клад, [46] Новая Чёрная IV-V [47]), амулеты-фигурки гусей (Косогольский клад, Изыхский чаа-тас, склеп 2). Одних типов украшений одежды меньше в тесинских могилах, но больше в таштыкских, других наоборот, но редки случаи, когда вещь, широко использовавшаяся в тесинское время, не употреблялась бы таштыкцами. Правда, ложечковидные тесинские застёжки не известны в таштыкской культуре, а таштыкские амулеты в виде парных лошадиных головок не найдены в тесинских могилах. Но первые известны за пределами Минусинских котловин ещё ранее тесинского этапа, а вторые попадаются даже в памятниках кыргызского времени, поэтому их отсутствие в том или ином комплексе можно объяснить временными различиями.

Среди 14 типов тесинской керамики, выделенных М.Н. Пшеницыной, лишь плоское блюдо с перегородкой не встречено в таштыкских погребениях. В керамике обеих культур можно отметить преобладание той либо иной формы, но все они присутствуют в обоих периодах, при

(99/100)

том, что лишь три из этих форм характерны и для сарагашенского этапа тагарской культуры. Отличен от тагарских и почти тождествен таштыкским орнамент на тесинских сосудах, а характерный для обеих эпох налепной валик на сосудах получил широкое распространение, начиная с тесинского этапа. [48]

Берестяные туески из тесинских и таштыкских могил, как можно судить по их остаткам, имели не только общую технику сшивания, но и сходный, а иногда тождественный узор. [49]

По характеру инвентаря и керамики грунтовые тесинские и таштыкские могилы порой трудно различимы, так что при наличии общих конструктивных деталей сооружений и обряда (как это имеет место в погребениях со срубом обоих периодов — Тепсей VII-VIII, Каменка V) возникает неуверенность в правильном отнесении их к тому либо другому времени. Подобное замечание, но в отношении не грунтовых могил, а склепов, высказывал С.В. Киселёв. [50]

Таким образом, все принципиальные различия, проявляющиеся в таштыкской культуре по отношению к собственно тагарской (сарагашенского этапа), уже широко присутствовали в тесинских памятниках, поэтому видеть в последних отражение длительного переходного периода вряд ли правомерно, тем более, что продолжительность тесинского этапа невелика (II в. до н.э. — середина I в. до н.э., т.е. не более 50-100 лет). Переходный период, на наш взгляд, отражают те сарагашенские курганы, в которых люди похоронены по тагарскому обряду, а среди инвентаря встречаются железные вещи. Подобные памятники известны как на юге, так и на севере Минусинской котловины (Разлив III, I, кург. 2, мог. 2; Новый Сарагаш; [51] Камышта, 1949, [52] Шестаковка, кург. 2, 5, 7 [53]), некоторые из них справедливо выделены М.Н. Пшеницыной в более раннюю хронологическую группу, чем бесспорные тесинские.

Тесинские могилы, на наш взгляд, отражают уже в основном качественно новые обряды, типы орудий, украшений, одежд, причёсок, утвердившиеся на основе, видимо, сменившейся формы скотоводческого хозяйства и новых социальных группировок. Поэтому тесинские памятники уже нельзя, очевидно, считать принадлежащими к тагарской культуре, даже к её завершающему этапу, а справедливее относить к раннему этапу таштыкской. Однако решению вопроса препятствует отсутствие публикации материалов тех тесинских могильников, в которых имеются захоронения, абсолютно идентичные таштыкским (Тепсей VII, VIII; Каменка, III, V). [54]

Примечания. ^