А.И. Мартынов, Г.С. Мартынова, A.M. Кулемзин
Шестаковские курганы.
/ Спецкурс. Кемерово: 1971. 250 с.
Оглавление
Глава 1. Раскопки Шестаковского могильника. — 9
Глава 2. Хронология. — 142
Глава 3. Погребальные сооружения и обряд погребения. — 160
Глава 4. Керамика Шестаковского могильника. — 174
Глава 5. Изделия из металла и кости. — 197
Глава 6. Изделия из дерева и берёсты. — 227
Заключение. — 236
[Summary. — 243]
[Литература. — 245]
[Условные обозначения. — 247]
[со стр. 3]
Студентам исторического факультета Кемеровского государственного педагогического института, многие годы совместно с нами самоотверженно раскапывающим сибирские курганы, нашим товарищам по работе, испытавшим все трудности и радости экспедиционной жизни — посвящаем эту книгу.
(3/4)
Список сокращений. ^
ГЭ — Государственный Эрмитаж
ИАК — Известия археологической комиссии
ИОАИЭ — Известия общества археологии, истории и этнографа при Казанском университете
КСИИМК — Краткие сообщения Института истории материальной культура
МИА — Материалы и исследования по археологии СССР
ТНИИЯЛИ — Тувинский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории
ГИМ — Государственный исторический музей
(4/5)
Введение. ^
На заре молодой советской археологии, почти 50 лет назад, С.А. Теплоухов выделил из огромной массы археологических материалов памятники курганной (тагарской) культуры и «таштыкского переходного этапа» (С.А. Теплоухов, 1929). С точки зрения прогрессивного эволюционизма и всего последующего развития научных знаний о древних культурах Южной Сибири значение исследования С.А. Теплоухова состоит в том, что он, определив хронологическое место памятников различных культур, впервые сумел показать последовательность исторического развития древних народов, живших в Хакасско-Минусинской котловине в эпоху полеометалла [палеометалла].
Дальнейшее накопление археологических источников позволило ещё полнее и многограннее осветить историческое развитие народов Южной Сибири. Монографическое освещение получили и постоянно пополнявшиеся материалы тагарской и таштыкской культур. Их изучение имеет особое значение в силу того, что хронологически и этногенетически таштыкская культура непосредственно связана с последующим формированием современных народов Южной Сибири, с периодом истории, который освещён не только археологическими, но и частично другими, историческими источниками. «Перед советскими археологами, — как справедливо заметил Л.Р. Кызласов, — открыты широкие горизонты исследований, посвящённых изучению вещественных источников, помогающих осветить древнейшие периоды истории народов нашего многонационального государства. В связи с этим встаёт задача выявления тех древних племён, которые, благодаря особенностям их исторического развития, наиболее активно участвовали в процессе сложения народностей» (Л.Р. Кызласов, 1960, стр. 3).
За последние годы много нового в понимание тагарской и таштыкской культуры и их роли в истории народов Сибири внесли работы
(5/6)
Красноярской археологической экспедиции под руководством М.П. Грязнова и великолепные по своим результатам раскопки Оглахтинского могильника, произведённые Л.Р. Кызласовым в 1969 г. Эти исследования ещё раз подтвердили приоритет Хакасско-Минусинской котловины как ойкумены развития культур скифо-сарматского времени. Однако дальнейшее решение многих важных вопросов исторического развития народов Сибири связано не с Хакасско-Минусинской котловиной, а о территориями, лежащими за её пределами: в лесостепном Приобье, Притомье и прежде всего Причулымье.
К северо-западу от Хакасско-Минусинской котловины, в районе гор. Мариинска и Ачинска, лежит обширный лесостепной район, известный своими археологическими памятниками. В природно-климатическом отношении он значительно отличается от Хакасско-Минусинской котловины. Основу его составляют Кийско-Чулымские чернозёмные лесостепи, ограниченные с юга горно-таёжными массивами Кузнецкого Алатау, а на западе и севере — Томской тайгой. На юго-востоке этот район соединяется с засушливыми степями Хакасско-Минусинской котловины.
Первые исследования курганов с «коллективными погребениями» в лесостепи относятся к XIX в (В.В. Радлов, А.В. Адрианов, П.С. Проскуряков, И.С. Кузнецов, Г.О. Оссовский, Д. Клеменц). Несмотря на это, обширная лесостепная область, лежащая к северу и северо-западу от Хакасско-Минусинской котловины, многие десятилетия оставалась менее изученной в археологическом отношения, чем соседние территории. Между тем район этот интересен: здесь в древности пролегала область непосредственных контактов культур степного и лесного облика и направления хозяйства. Особую ценность представляют расположенные здесь памятники гунно-сарматского времени для решения судеб тагарской культуры, выяснения сложных культурно-исторических и этногенетических процессов, переживаемых населением Южной Сибири на рубеже н.э. и в первой половине I тыс. н.э.
Далеко не все вопросы истории Южной Сибири гунно-сарматского времени ещё решены. Пожалуй, наиболее важными являются три проблемы. Первая из них — проблема происхождения таштыкской культуры и её населения. При решении этой проблемы на археологическом и антропологическом материале следует выяснить происходившие в Южной Сибири на рубеже I тыс. до н.э. и I тыс. н.э. слож-
(6/7)
ные этногенетические процессы, которые привели к сложению таштыкской культуры и её носителей.
Сместе [Вместе] с интересными и ещё полностью не раскрытыми этнистическими [этническими] процессами в таштыкскую эпоху произошли важнейшие экономические и социальные сдвиги, приведшие к сложению имущественного неравенства, образованию основ классового обществе, сложению первых государственных объединений тюрок Алтая и хакасов. Выяснение исторической роли таштыкского населения и его культуры во всех этих процессах, а также в формировании средневековых народностей Сибири и их культуры и составляет, на наш взгляд, вторую проблему.
Третья проблема касается определения границ распространения таштыкской культуры и тех признаков, которые можно отвести к понятиям «таштыкская культура» и «таштыкская эпоха». Сюда же следует отнести выяснение характера и направления влияния таштыкской культуры на соседние племена Сибири. В конце тагарской культуры и в таштыкское время, как свидетельствуют некоторые археологические данные, наблюдалось продвижение древних племён с берегов Енисея через Томь на Обь, а также через районы по линии Ачинск-Новосибирск (Л.Р. Кызласов, 1960). Серьёзные данные, проливающие свет на влияние таштыкской культуры к западу от Хакасско-Минусинской котловины, дали в своё время материалы одинцовского этапа верхнеобской культуры (М.П. Грязнов, 1956) и случайные находки в районе гг. Мариинска и Томска. Однако этих материалов было далеко недостаточно, чтобы говорить о характере данных влияний.
Исследование больших курганских могильников и поселений в Ачинско-Мариинском лесостепном районе показало, что наряду с тагарскими памятниками VII-III вв. до н.э. целый ряд курганов и поселений на этой территории относится к последним двум векам де н.э., — времени крушения тагарской культуры, более позднему времени начала нашей эры и обнаруживают вполне определённые черты, характерные для таштыкской культуры. Это касается прежде всего устройства погребальных камер, характера каменных выкладок под насыпями курганов, глиняной посуды, мотивов орнамента, деревянных бытовых поделок (ложки, ковши, миски), пряжек и бронзовых украшений.
(7/8)
Большой новый археологический материал, позволяющий непосредственно проследить культурно-генетическую преемственность тагарской и таштыкской культур, был собран в 1968 г. в ходе раскопок Шестаковского курганного могильника.
Полученный в процессе изучения десяти курганов материал переходного тагаро-таштыкского времени в Ачинско-Мариинском лесостепном районе позволяет выделить отдельные хронологические этапы развития культуры переходного периода и понять всю сложность и многообразие процесса сложения таштыкской культуры в лесостепном районе Южной Сибири. Несомненно, что формирование таштыкской культуры в этом районе, лежащем довольно далеко к северо-западу от Хакасско-Минусинской котловины и характеризующемся принципиально иными природно-климатическими условиями, протекало несколько другим путём. Очевидно сюда в эпоху начавшегося передвижения народов, вызванного гуннами на рубеже III-II вв. до н.э., передвинулась значительная часть тагарского населения. В силу этого здесь несколько дольше сохранились культурно-исторические традиции тагарской культуры.
В результате исследования Шестаковского могильника, которому посвящена эта книга, и других памятников гунно-сарматского времени в Ачинско-Мариинской лесостепи, открыт новый район культура II-I вв до н.э. со своими специфическими чертами и особенностями и прослежена одна из линий сложнейшего процесса её формирования, культуры гунно-сарматского времени, в котором самое активное участие приняли как местное европеоидное население — носители тагарской культуры, так и иные, очевидно пришедшие сюда племена.
|