Ю.П. Манылов
Археологические исследования городища Каратепе на Нарпае.
В 1983 г. Нарпайский отряд Института археологии АН УзССР проводил археологические раскопки городища Карателе и других памятников в зоне реконструкции канала Нарпай. [1]
В 1971 г. городище обследовалось Ю.Ф. Буряковым и О.М. Ростовцевым. В 1979 г. на памятнике заложена стратиграфическая траншея.
Карателе находится на правом берегу канала Нарпай в 5 км юго-восточнее райцентра Зиатдин на территории совхоза им. Свердлова. Городище площадью около 3 га расположено на естественном холме, ориентированном с юго-запада на северо-восток и возвышающемся над местностью на 4-5 м. Сохранившиеся остатки стен и рвов слабо оконтуривают шахристан площадью до 10 га. Его юго-восточную часть занимает прямоугольной формы цитадель размерами 195х140 м, с башнями вдоль стен. С северной стороны цитадели располагается, как нам представляется, донжон размерами 74х56 м, возвышающийся на 10-13 м. Северо-восточную оконечность холма занимает могильник. К северо-востоку от шахристана на площадке треугольной в плане формы отмечено не менее 10 курганообразных возвышений. Юго-восточная часть шахристана занята современным кладбищем, примыкающим к северо-восточной стороне цитадели (рис. 1).
Основные исследования проводились на центральном холме и, отчасти, цитадели. Раскоп 1 был заложен на юго-западной стороне холма и примыкал к разрезу 1979 г. На раскопках было вскрыто три хронологически различных строительных периода на площади 368 м2.
В юго-западной части раскопа на уровне XI яруса открыта прямоугольной формы башня размерами 5,36х5 м. Высота башни, как показало продолжение работ в траншее 1979 г., равна 4,12 м. Низ ее заканчивается глиняной отмосткой с наклоном в юго-западную сторону на уровне XX яруса.
Башня сложена из пахсы. На её фасадной стороне имеются остатки бойниц шириной 0,15-0,16 м с наклоном их дна, угол
(45/46)
Рис. 1. Городище Каратепе. Схематический план.
которого равен 65°. Расстояние между ними — 1,14-1,20 м. На углах башни — прямоугольные выемки. Признаки бойниц в боковых сторонах башни не засвидетельствованы. Исследования в куртине длиной 5 м показали, что стены построены с наклоном к основанию, угол которого равен 86°. В куртине обнаружена одна ложная бойница размерами 1,65х0,17 м. Она расположена по центру зубца на стене, длина которого 1,56 м. На раскопах получено недостаточно данных для анализа фортификационных особенностей памятника. Время возведения башни и стен по аналогии с башнями и стенами Пенджикента и Пайкенда мы относим предварительно к V-VI вв.
Основные материалы получены на раскопках для периода VII-VIII вв. Культурные слои этого времени перекрывают вышеописанные постройки на уровне X-XI ярусов и вскрыты в 8 помещениях.
(46/47)
Помещение № 1 размерами 3,52x2,4 м находится в центре раскопа и связано проходом шириной около 0,7 м с помещением № 2, проходом шириной 1,28 м — с помещением № 3. Перекрытие прохода в помещение № 2 — балочное. Привлекает внимание неодинаковая толщина стен, сложенных из сырцового кирпича размерами 45х21-25x8-10 см. Толщина юго-восточной стены помещения равна 1,52 м, северо-западной — 1,24-1,68 м, северо-восточной — 0,56 м, юго-западной — 0,52 м. Пол ровный, за исключением северо-восточной части, где выступает стена предшествующего периода. На полу найдено большое количество бусин, среди которых преобладают коралловые и бронзовые, имеется анэпиграфическая монета VII в.
Помещение № 2 размерами 3,15-3,28x2,4-2,48 м связано проходом шириной 0,92-0,96 м с помещением № 3. Южный угол занят суфой шириной 0,9 м. Пол и суфа выложены сырцовым кирпичом размерами 45х21x10 см. У северо-западной стены в пол вкопана половина хума, рядом вырыта круглая яма.
В проходе из второго помещения в третье на полу в слое пожара найдены целые и фрагментарные мисочки, водоносная фляга, два кувшина, небольшая фляга, покрытая сине-зелёной глазурью, и верхняя часть гончарного круга (рис. 2, 1-11, 13-17).
Помещение № 3 размерами 11,6x11,3 м представляет собой зал. Юго-западная его часть сильно размыта. По этой причине сказать, что помещение было квадратным и примыкало к юго-западной стене, пока затруднительно. Стены, сохранившиеся в высоту на 3,7 м, сложены из кирпича вышеуказанных размеров. Вдоль северо-восточной, северо-западной и юго-восточной стен расположены суфы шириной 0,7-1,2 м с двумя прямоугольными выступами размерами 2х0,52-0,64 м на северо-восточной суфе и 2,4x0,64 м — на северо-западной. Подобные выступы получили название «эстрад». [2] Высота суф равна 0,7-1,2 м, заканчиваются они на уровне XI яруса. Построены суфы следующим образом: на определённом расстоянии от стены возведена стеночка в ширину одного лежащего кирпича на требуемую высоту и промежуток заполнен рыхлой землёй. По верху этого заполнения и боковым сторонам нанесён слой глиняной обмазки.
В юго-восточной стене имеется проход шириной 1,52 м. Здесь была найдена массивная железная дужка для навешивания замка. В северо-восточной стене открыто три, а в северо-западной — две ниши от деревянных колонн, поддерживавших кровлю при помощи откосин. Ширина ниш — 24-28 см, глубина — 20 см. Пол помещения ровный. Признаки каких-либо подкладок под колонны или углубления от них в полу при самых тщательных расчистках не обнаружены.
Помещения № 1-3 составляют изолированный комплекс, стены которого сильно прокалены при неоднократных пожарах.
(47/48)
Рис. 2. Городище Каратепе. Керамика и железные изделия.
(48/49)
К северо-западу от этого комплекса расположен ещё один, состоящий из помещений № 4, 6, 7.
Помещение № 4 размерами 5,2х4,4 м имеет П-образную суфу вдоль стен. Верхний пол его находится на уровне конца V — начала VI яруса. В полу помещения найден врытый горшок, в котором хранилось 4 монеты, а всего на полу обнаружено 8 бронзовых монет Урка Вартрамука, которые датируются 675-696 гг. [3] Помещение, судя по характеру культурного слоя в нём, погибло в огне пожара. Первый пол этого помещения вскрыт на уровне IX яруса. Коридорообразные помещения, разделённые тонкими перегородками, уходят под северо-восточную стену верхнего горизонта (предстоят дополнительные работы для выяснения планировки в целом). Помещение № 6 размерами 3,44х2,2 м отделено стеной шириной 1,2 м от помещения № 4 и связано с ним проходом шириной около 1 м. В стенах прохода сохранились круглые отверстия от балок перекрытия. Помещение было заполнено рыхлым культурным слоем с большим содержанием истлевших органических веществ. В нём найдено значительное количество гончарной посуды.
Помещение № 7 размерами 3,6x3,2 м занимает в комплексе крайнее юго-западное положение. Проход шириной 0,8 м связывает его с помещением № 6. На каком-то этапе существования он был заложен на всю высоту кирпичом вышеуказанных размеров.
В северо-западной части раскопа вскрыто два помещения. Помещение № 8 размерами 5,5x1,7 м с проходом шириной 1,1 м в юго-западной стене очень сильно размыто. Помещение № 5 размерами 3,55х3,6 (?) м заполнено плотным слоем глины. Стены и полы этих помещений покрыты тонким слоем алебастрового раствора.
Археологические раскопки описанных помещений дали большое количество керамики, железных и бронзовых изделий, нумизматического материала, бус, позволяющих достаточно подробно охарактеризовать материальную культуру.
Водоносные фляги представлены целым экземпляром (рис. 2, 2) и горловиной другого сосуда. Они изготовлены из тщательно приготовленного теста, приобретшего при обжиге ровный желтоватый цвет. Аналоги этих фляг имеются в Пенджикенте. По мнению Б.Я. Ставиского, «по форме она (фляга. — Ю.М.) восходит к вьючным флягам... последних веков до н.э. — первых веков н.э.». [4]
Вместе с флягой найдены 2 гончарных кувшина, отличающихся друг от друга пропорциями тулова и способом крепления ру-
(49/50)
чек. На плечиках сосудов процарапаны ромб с взаимнопересекающимися осями, пятиконечная звезда, а также фигурка птички (рис. 2, 1, 15).
Аналогичный кувшин найден В.И. Спришевским близ Самарканда. [5] В.И. Распопова датирует его VI — первой половиной VII в., подчёркивая, что это ранняя форма кувшина. [6]
Согдийские кувшины подобной формы встречены С.К. Кабановым на Аултепе в долине Кашкадарьи [7] и Б.Я. Стависким на холме Кала-и-Муг в бассейне Магиандарьи. [8] Они датированы исследователями V-VII вв.
Двуручная фляжка найдена вместе с вышеописанными сосудами. Она изготовлена на гончарном круге, после обжига приобрела ровный светло-жёлтый цвет. Сосуд покрыт снаружи бледно-голубой глазурью плохого качества, которая легко осыпается (рис. 2, 11).
В комплекс посуды входило 40 целых и фрагментарных мисочек с диаметром устья 7,8-13,7 см при высоте 3,5-5,8 см (рис. 2, 3-10, 13, 14, 16, 17). Все они, за исключением одной, изготовлены на гончарном круге. На некоторых отмечены желобки под венчиком, что характерно, по мнению Б.И. Маршака, для керамики нижнего слоя Пенджикента. [9]
Вместе с посудой найдена верхняя часть гончарного круга, напоминающая по форме дастархан. Диаметр плоской площадки равен 23 см. Её подставка имеет вид усечённого конуса. Толщина стенок равна 1,5 см. В нижней части подставки сделаны специальные углубления для лучшей связи с осью гончарного круга при помощи алебастра, следы которого сохранились во внутренней части конической подставки верхней площадки круга.
Большим количеством фрагментов и целыми экземплярами представлены дастарханы, диаметр столешниц которых равен 25-40 см при толщине 2,5-3,5 см. На нижней стороне имеются три ножки высотой 4-7 см. На одном экземпляре сохранились отпечатки ткани грубого плетения. Дастарханы на трёх конусообразных ножках имеются в материалах Пенджикента, [10] запад-
(50/51)
ной Ферганы, где они датируются VI-VIII вв., [11] Акбешима, [12] Тараза и его окрестностей. [13]
Вооружение представлено шестью железными черешковыми наконечниками стрел: трёхгранной пирамидально-призматической формы; трёхжильной [трёхжальной?] трёхлопастной (два экземпляра); бипирамидальной, квадратной в сечении; плоской в виде приплюснутого овала; ромбической бипирамидальной. Черешок, в основном, круглый в сечении. От боевой части он отделён упором для древка (рис. 2, 29-34).
Аналогичные наконечники стрел хорошо представлены в материалах Пенджикента, [14] Ток-калы, [15] Аултепе в долине Кашкадарьи [16] и многих других памятников. Все остальные железные изделия, вид которых удалось определить, относятся к орудиям труда.
Фрагмент ножниц длиной 7 см найден на уровне XII яруса в помещении № 3. Режущая часть ножниц не сохранилась, кольца сохранились частично (рис. 2, 36). Аналогичные ножницы эпохи раннего средневековья известны в Пенджикенте. [17] Ножи представлены 5 экземплярами, имеющими разную форму лезвий. У двух из них — прямая спинка и черешок для насадки ручки. Нож с вогнутой спинкой и вогнутым лезвием на короткой ручке сохранил следы дерева и три стержня для крепления рукоятки. Одним экземпляром представлены ножи с вогнутой спинкой и выгнутым лезвием, выгнутой спинкой и вогнутым лезвием от длительной работы. Ножи аналогичных форм в Средней Азии часто встречаются на раскопках раннесредневековых памятников. [18]
Серпы представлены двумя фрагментарными экземплярами длиной 17,9 и 16,3 см. Ширина лезвия 3-4 см. Деревянная рукоять крепилась при помощи втулки и вертикальных выступов (рис. 2, 42-43). В Средней Азии серпы — частая находка на памятниках раннего средневековья. Они известны в Пенджикенте, [19]
(51/52)
Ток-кале, [20] Мунчактепе, [21] Карабулаке. [22] Аналогичные изделия из Пенджикента В.И. Распопова называет цалдами и считает, что они применялись при обработке дерева. [23]
На раскопках найдено четыре железные ложки длиной 10,2-12,6 см с резервуаром диаметром 6,2-7,5 см (рис. 2, 35, 37). Не вызывает никакого сомнения, что в домашнем обиходе они не применялись. По мнению А.М. Беленицкого, они являлись инвентарём ремесленника. Исследователь приводит свидетельство послеарабского времени, в котором говорится о применении железных ложек для работы с ртутью. [24]
Из других железных изделий отметим пробои для дверей. Наиболее массивный найден в проходе юго-восточной стены помещения № 3. Следует упомянуть о гвоздях разных размеров, имеющих диаметр шляпки до 2,3 см, железных стержнях, обкладках из железного прута, топоре длиной 10,7 см, теше длиной 6,7 см. Длина рабочей части последней 3,5 см. Диаметр отверстия для рукоятки — 1,9 см. Внешняя сторона рабочей части имеет небольшой угол наклона по отношению к верхней части, что позволяло ставить инструмент под острым углом к обрабатываемой поверхности. Аналогичная теша известна в материалах Пенджикента. [25]
Особую группу железных изделий составляют изображения фантастических чудовищ — змей с головами козлов или горных баранов. Длина их от конца хвоста до кончиков рогов равна 14,6-14,7 см. Изготовлены они из витого прута диаметром 0,9-1,2 см (рис. 2, 44-48).
Концы фигурок, противоположные голове, расплющены, их ширина равна 1,1 и 1,5 см. У одной из фигурок передняя часть головы имеет треугольную форму, над нею — длинные стоящие уши и рога (одно ухо и один рог обломаны). У двух фигурок, сохранившихся частично, высокие рога изогнуты назад. Уши имеют различные формы.
Аналогичная фигурка найдена в слоях VIII-IX вв. на Акбешиме. [26] Л.Р. Кызласов назвал её s-образным псалием. [27] Необхо-
(52/53)
димо сказать, что найденные на Акбешиме s-образные псалии отличаются от фигурок с головкой горного козла. Остаётся также неясным, как крепились эти псалии с удилами.
Среди изделий из бронзы отметим зеркало диаметром 6,6 см, украшенное орнаментальной полосой из чередующихся фигур двух видов (напоминающих знаки курсивного согдийского письма), которая заключена между двумя концентрическими окружностями, состоящими из полуовальных точек.
Наиболее близким аналогом является зеркало с городища Карабулак. Г.А. Брыкина указывает, что «на средневековых городищах Средней Азии зеркала являются редкой находкой». [28]
В процессе раскопок найдено две туалетные ложки, изготовленные из бронзы с примесью серебра; массивный браслет диаметром 6,6 см с утолщёнными концами; туалетная чашечка с горизонтальной площадочкой по краю резервуара, длинным узким носиком и ручкой с двумя отверстиями.
В помещении № 2 найдены перстень диаметром 2,3 см с гладким щитком полуовальной формы и поперечными насечками на внешней стороне, перстень с мелким гнездом овальной формы и щипом [так в тексте], разомкнутый перстень с уплощённым щитком.
Серьги представлены тремя экземплярами. Одна имеет вид несомкнутого кольца с утолщением в нижней части, к которому прикреплено разомкнутое колечко для подвески в виде стержня. Серьги биконусовидной формы сохранились частично. Их длина — 1,4-1,8 см, максимальный диаметр — 1,1 см. На вершине конуса имеется колечко для подвешивания. Заполнение серьги — железное.
В помещении № 1 найдены фигурки собаки высотой 4,1 см и длиной 5,6 см и козленка высотой 4,2 см и длиной 4,8 см, бронзовые полусферические бляшки диаметром 1,4-1,6 см и высотой 0,5-0,4 см, навершие в виде птички, зеркало (?) и бубенчик.
К верхнему строительному горизонту отнесены нами остатки стен толщиной 0,50-0,55 м, сложенные из сырцового кирпича размерами 46х25х8 см и сохранившиеся в высоту на 0,6 м. К этому же горизонту отнесено большое количество ям, опущенных в слои и постройки VII-VIII вв. и давших основной материал по материальной культуре X-XII вв. Сфероконусы с тремя вертикальными налепами на тулове украшены орнаментальной полосой, выполненной при помощи штампа. Подобные сосуды известны по многочисленным аналогам из памятников Средней Азии и Кавказа X-XII вв. [29]
(53/54)
Водоносные кувшины изготовлены из тщательно приготовленного глиняного теста, которое приобрело при обжиге ровный светло-жёлтый цвет. Наружная поверхность покрыта светлым ангобом. Плечики украшены прочерченными прямыми и волнистыми линиями, косыми насечками. Высота сосудов — 26-27,8 см, максимальный диаметр тулова — 15-17,6 см (рис. 2, 19, 21, 27).
Аналогичные кувшины встречаются на памятниках IX-XI вв. всей Средней Азии.
Крышки различаются по размерам и формам. Диаметр крышек 8-19,5 см, формы — дисковидные и вогнутые. Орнаментация отсутствует. Ручки имеют грибовидную форму. Они изготовлены из хорошо приготовленной глиняной массы, при обжиге приобрели ровный серый цвет (рис. 2, 22, 24-26). Аналоги этих крышек встречаются в материалах Афрасиаба, [30] Карабулака, [31] Тараза [32] и других памятников Средней Азии.
Алебастровые дастарханы на коротких массивных ножках или без ножек украшены по кругу штампованным орнаментом или орнаментом, прочерченным по сырому материалу. Они известны по материалам Карабулака. [33] На городище Мунчактепе алебастровые дастарханы датируются XI-XII вв. [34]
Следует отметить находку алебастровой панджары, украшенной прорезанными отверстиями в виде восьмилепестковой розетки.
К этому же периоду относится большое количество жжёных кирпичей размерами 29x18x4, 29-32x14,8-17x3,5-4,7, а также 20,5-21,5x20,5-21,5x3,2-3,8 см. На одной из сторон кирпича оттиснуты до обжига орнаментальные штампы двух видов.
По краю штампа проходит окружность диаметром 15,5 см. На некотором удалении — окружность диаметром 14,2 см, выделенная выпуклыми точками. По внутреннему краю — ещё одна окружность, в которую вписана шестиугольная звезда. Промежутки между вершинами звезды и окружностью заполнены трилистниками. В треугольники, находящиеся между шестиугольником и окружностью, вписано по одному листу. Центр композиции занят частью шестилепестковой розетки с точкой посредине.
Близкий к упомянутому штамп был издан А.Ю. Якубовским с Калаи-Дабуса. [35]
(54/55)
Размер второго типа штампа значительно меньше вышеописанного. Его диаметр 11,2 см. Между двумя концентрическими окружностями изображена ещё одна, выделенная выпуклыми точками. Центр композиции занят кругом диаметром 3 см с вписанной в него шестилепестковой розеткой. Круг большого диаметра заполняют трилистники. А.Ю. Якубовский относил кирпичи с орнаментальными штампами «к раннеисламскому времени и, быть может, до саманидской эпохи включительно». [36] Л.И. Ремпель, издавший ряд кирпичей из Дабусии и Рабинджана, датировал их VIII-X вв. [37] Г.А. Пугаченкова в связи с находками подобных кирпичей из Мианкаля предложила их датировать VI-VIII вв. [38]
Размеры жжёных кирпичей, встреченных вместе с кирпичами, украшенными орнаментальным штампом, характерны для построек IX-XII вв. [39] и конца X — начала XII в. [40]
К этому же периоду относятся обнаруженные в ямах поливная керамика, изделия из стекла, бусы. Совокупность находок позволяет датировать кирпичи с орнаментальными штампами из Каратепе X-XII в.
Как происходило обживание памятника в это время по материалам раскопок сказать затруднительно. Видимо, вся площадь тепе была застроена. Однако до нашего времени сохранились лишь остатки строений.
Проведённые археологические исследования показали, что Каратепе является незаурядным памятником. Особенно значительные материалы были получены для периода VII-VIII вв. В населённом пункте на месте Каратепе были развиты железоделательное ремесло и металлообработка, керамическое ремесло, обработка камня, бронзолитейное производство. Находки бус из различных пород камня свидетельствуют о добыче полудрагоценных камней в близлежащих горах, коралловых — о торговых связях с отдалёнными странами. Видимо, в X-XII вв. площадь городка значительно расширилась. Культурные слои этого времени сохранились несколько хуже. Функционирование поселения прекратилось в конце XI или начале XII в.
Проделанная работа показала, что дальнейшие раскопки на Каратепе на Нарпае весьма перспективны для изучения культуры западного Согда. Но уже сейчас можно сказать, что культура западного Согда стояла на высоком уровне развития. Это ещё
(55/56)
раз подтверждает мнение исследователей о том, что «развитие согдийской культуры отличается самостоятельностью и многими чертами, говорящими о своеобразном, высоком творческом процессе». [41]
[1] Отряд работал с 1 июля по 20 декабря в составе: Ю.П. Манылов — начальник отряда, О.М. Ростовцев — м.н.с., С. Фонарёв — архитектор, рабочие-землекопы.
[2] Воронина В.Л. Архитектура древнего Пенджикента. // Материалы и исследования по археологии СССР. № 124. М.-Л., 1964. С. 61, 62.
[3] Смирнова О.И. Сводный каталог согдийских монет. М., 1981. С. 45 (приводим чтение легенды, предложенное В.А. Лившицем).
[4] Ставиский Б.Я. Раскопки квартала жилищ знати в юго-восточной части Пенджикентского городища (объект VI) в 1951-1952 гг. // Материалы и исследования по археологии СССР. М.-Л., № 124. С. 169. Рис. 29.
[6] Распопова В.И. Металлические изделия раннесредневекового Согда. Л.: Наука, 1980. С. 98.
[7] Кабанов С.К. Согдийское здание V в. н.э. в долине Кашкадарьи // Советская археология. 1958. № 3. С. 150. Рис. 8, 1.
[8] Ставиский Б.Я. Археологические работы в районе Магиандарьн в 1957-1959 гг. // Сообщения Государственного Эрмитажа. Л., 1961. Вып. 21. С. 57.
[9] Маршак Б.И. Керамика нижнего слоя Пенджикента // Известия отделения общественных наук АН ТаджССР. Вып. 14. Сталинабад, 1955. С. 94. Рис. 1, 4.
[10] Бентович И.Б. Керамика верхнего слоя Пенджикента // Материалы исследования по археологии СССР. № 124. С. 291. Рис. 35.
[11] Давидович Е.А., Литвинский Б.А. Археологический очерк Исфаринского района // Труды АН ТаджССР. Т. 35. Сталинабад, 1955. С. 151.
[12] Распопова В.И. Гончарные изделия согдийцев Чуйской долины // Труды Кирг. археолого-этнографической экспедиции. Т. 4. М., 1960. С. 154. Рис. 5.
[13] Сенигова Т.П. Средневековый Тараз. Алма-Ата: Наука, 1972. С. 96, 97.
[14] Распопова В.И. Металлические изделия... Рис. 44, 17-31; 46, 21, 22, 24.
[15] Гудкова А.В. Ток-кала. Ташкент: Наука, 1964. С. 55. Рис. 13, 9.
[16] Кабаиов С.К. Согдийское здание... С. 151.
[17] Исаков А.И. Цитадель древнего Пенджикента. Душанбе: Дониш, 1977. С. 178.
[20] Манылов Ю.П. Железные орудия труда VIII в. с городища Ток-кала // Вестник Каракалпакского филиала АН УзССР. 1962. № 1. С. 81, 82; Гудкова А.В. Ток-кала. С. 53.
[21] Мандельштам А.М., Певзнер С.Б. Работы Кафирниганского отряда в 1952-1953 гг. // Материалы и исследования по археологии СССР. № 66. М.-Л., 1958. С. 316. Рис. 27, 23.
[22] Брыкина Г.А. Карабулак. М.: Наука, 1974. С. 86.
[24] Беленицкий А.М. Раскопки согдийских храмов в 1948-1950 гг. // Материалы и исследования по археологии СССР. М.-Л., 1953. № 37. С. 32. Рис. 10.
[26] На этот аналог указала Н.Г. Горбунова.
[27] Кызласов Л.Р. Археологические исследования на городище Акбешим 1953-54 гг. // Труды Киргизской археолого-этнографической экспедиции. М., 1959. С. 217. Рис. 44, 1.
[28] Бpыкина Г.А. Карабулак. С. 97. Рис. 62, 10.
[29] Бернштам А.Н. Историко-археологические очерки Тянь-Шаня и Памиро-Алая // Материалы и исследования по археологии СССР. М.-Л., 1952. № 26. Рис. 70; Заднепровский Ю.А. Археологические работы в южной Киргизии в 1954 г. // Труды Киргизской археолого-этнографической экспедиции. Т. 4. М., 1960. С. 236; Брыкина Г.А. Указ. соч. С. 67-68; Лунина С.Б. Гончарное производство в Мерве X — начале XIII в. // Труды ЮТАКЭ. Т. 11. Ашхабад, 1962. С. 359-366; Сенигова Т.Н. Указ. соч. Табл. XI; Джан-
(53/54)
поладян Р.М. Сфероконические сосуды из Двина и Ани. Ереван: Изд-во АН АрмССР, 1982; Вактурская H.H. Хронологическая классификация средневековой керамики Хорезма // Труды Хорезмской экспедиции. Т. 4. М., 1959. С. 307.
[30] Кабанов С.К. Стратиграфический раскоп в северной части городища Афрасиабу // Афрасиаб. Вып. 2. 1973. С. 80. Рис. 17.
[31] Брыкина Г.А. Указ. соч. С. 51, 52. Рис. 82.
[32] Сенигова Т.Н. Указ. соч. С. 152. Табл. XI.
[33] Брыкина Г.А. Указ. соч. С. 97-99. Рис. 64.
[34] Брыкина Г.А. Указ. соч. С. 98; Богомолов Г.И., Папахристу О.А. О дастарханах // ИМКУ. Вып. 17. Ташкент, 1982. С. 107-116.
[35] Якубовский А.Ю. Археологическая экспедиция в Зарафшанскую долину // Труды отдела Востока Гос. Эрмитажа. Т. 2. С. 152.
[37] Ремпель Л.И. Архитектурный орнамент Узбекистана. // История развития и теория построения. Ташкент, 1961. С. 132, 133.
[38] Пугаченкова Г.А. К датировке кирпичей с орнаментальными штампами из Мианкаля // Успехи среднеазиатской археологии. Вып. 4. Л., 1979. С. 45.
[39] Гулямов Я.Г., Буряков Ю.Ф. Об археологических исследованиях на городище Афрасиаб в 1967-1968 гг. // Афрасиаб. Вып. 1. Ташкент, 1969. С. 277.
[40] Древняя и средневековая культура Чача. Ташкент: Фан, 1979. С. 65, 69, 81, 82.
[41] Тереножкин А.И. Согд и Чач. // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. Вып. 33. 1950. С. 169.
|