 Г.В. Длужневская, Д.Г. Савинов
Памятники древности на дне Тувинского моря.
// СПб: ИИМК РАН — СПбГУ, 2007.198 с. ISBN 978-5-98683-068-1
(открыть заставку в новом окне)
Глава V. Культуры и этносы раннего средневековья.
2. Уйгуры. — 131
2. Уйгуры.
В 745 г., после гибели Восточного каганата, полновластными хозяевами Центральной Азии стали уйгуры. Глава государства уйгуров, как и ранее у тюрков, носил титул кагана. С 746 до 759 г. каганом был Моюн-чур. Незадолго до вторжения в Китай в 756 г. уйгуры были озабочены укреплением северных границ государства — против засаянских соседей — енисейских кыргызов и их союзников тюркоязычных чиков. Из надписи на каменной стеле, установленной уйгурами в честь своего кагана на р. Селенге в 758 г., более подробно стали известны некоторые эпизоды истории Тувы в этот период.
Исходя из данных Селенгинской надписи, уйгуры завоевали территорию Тувы в 750-751 гг.: «в год Тигра (750 г.) я пошёл в поход против чиков. Четырнадцатого числа второго месяца сразился я у реки Кем
(131/132)
(Улуг-Хем). В тот же год чики подчинились...». Преодолевая сопротивление чиков, каган вынужден был провести в Туве лето, строить лагеря и крепости, «закреплять» новые земли путём установки каменных столбов с выбитыми на них личными тамгами («Мои тамги и мои письмена я там приказал сочинить — «врезать в камень»). Осенью 751 г. Моюн-чур принял срочные меры для удержания территории Тувы под своей властью, поскольку против него должны были выступить прииртышские карлуки, тюрки, продолжавшие жить в Туве, и енисейские кыргызы. Разведчики и «летучие отряды» кыргызов были перехвачены из-за предательства тюркских бегов. Опережая противников, осенью этого же года Моюн-чур во главе большого войска снова появился в Туве, переправился через Кем, прошёл далее на запад и в битве при р. Болчу, на левом берегу Иртыша, разгромил карлуков. Отдельные вспышки сопротивления чиков были усмирены тысячным войском уйгуров. Тува и часть северо-западной Монголии стали окраинами уйгурского государства. Обладание этой территорией имело для уйгуров огромное значение, так как позволяло обезопасить себя от нападения алтайских тюрков, карлуков и енисейских кыргызов.
Каган провёл в Туве зиму и лето 752 г., снова строились оборонительные укрепления — города-«крепости», соединявшиеся «валом»; он также формировал гарнизоны и разрабатывал систему управления в Туве. От имени кагана стал управлять «тутук» — военный наместник, были назначены главы отдельных районов и сборщики дани. Уйгурские охранные войска были размещены в Туве особыми военными поселениями.
Отношения уйгуров с кыргызами были постоянно напряжёнными, и уйгуры в том же 758 г., когда их основные силы были заняты подавлением восстания в Китае, отправились в поход на кыргызов. Сведения о результатах похода разноречивы: в летописях кратко сказано, что уйгуры завоевали государство кыргызов, и владетель получил особый титул, но более поздние данные не подтверждают этого. Бассейн Среднего Енисея не вошёл, видимо, в пределы государства уйгуров, и оказался в номинальном подчинении. Во главе остался тот же хан, что и до этого похода (Кызласов, 1969. С. 56-58).
Известно, что в 800 г. Тува всё ещё являлась северо-западной окраиной обширного государства уйгуров, столица которого Орду-балык находилась на территории современной Монголии, а граница с кыргызами проходила по Саянскому хребту. Также отмечено, что главная река (Кем — Енисей) вытекает с севера из страны уйгуров (хойхэ) через
(132/133)
ущелье горного хребта, то есть речь идёт о Саянском каньоне (Кызласов, 1969. С. 56-58). Напомним, что уйгуры прошли Саянским каньоном до выхода Енисея в Минусинские степи, где находится вал Омайтура. Мало вероятно такое совпадение, но единственно возможная дата этого похода — 758 год. Таким образом, бассейн Верхнего Енисея входил в состав Уйгурского каганата с 750 по 840 г., до начала кыргызского периода в истории Тувы.
Археологические памятники периода господства Уйгурского каганата в Центральной Туве представлены, в первую очередь, городищами, скорее всего, являвшимися остатками крепостных (оборонительных) сооружений, и расположенными рядом с ними катакомбными могильниками. Кроме того, к этому времени, по всей вероятности, относится сооружение т.н. «дороги Чингисхана», прорезающей Саянский каньон Енисея с выходом в Минусинскую котловину.
Городища-«крепости». Шагонарские городища обнаружены Д.А. Клеменцем в 1891 г., который пишет, что вдоль правого берега сухого русла речки Чааты идёт одинокая возвышенность — гора Бай Даг, окружённая степью со всех сторон. У юго-западного подножия её находится двойной четырёхугольный земляной вал. Внешний вал имеет 300 шагов длины и 200 ширины, внутренний — 150 и 90, высота внешнего вала 8 футов (около 2,5 м). Он был обнесён неглубокой канавой, и с востока в валу был сделан проход (Клеменц, 1895. С. 73).
В 1927 г. они были обследованы С.А. Теплоуховым, который занимался раскопками курганов близ с. Шагонар и Чаа-Холь и по «дороге Чингисхана». Во время разведочных работ в Туве Саяно-Алтайской экспедиции ИИМК АН СССР (под руководством С.В. Киселёва и Л.А. Евтюховой, при участии Л.Р. Кызласова) в 1947 г. исследователи посетили городище Бажын-Алык на речке Чаадана, осмотрели I Шагонарское городище и открыли три новых на Хемчике — Бай-Тал, Тээли, Эльде-Кижиг. Наиболее подробно Шагонарские городища обследовались Тувинской археологической экспедицией МГУ и ИИМК АН СССР в 1956-1958 гг. (Кызласов, 1959. С. 66-70), а ряд городищ и «дорога Чингиз-хана» — Археологической экспедицией ТНИИЯЛИ в 1957-1958 гг. (нач. С.И. Вайнштейн).
К настоящему времени известно семнадцать городищ и один наблюдательный опорный пункт. Все городища расположены цепочкой по долине Хемчика, начиная от его верховьев, имеются в долине Чадаана, в устье Ак-Суга и на левобережье Улуг-Хема между его притоками Чаа-Холь и Барык. Крайним восточным пунктом является четырёх-
(133/134)
угольное каменное укрепление на горе в устье Элегеста. Размещение городищ — по одной дугообразной линии, обращённой выпуклостью к северу, позволяло защитить центральные районы Тувы от возможного вторжения из-за Саянских гор (Кызласов И., 1979). По этой же линии — от городища Элдиг-Кежиг на Барлыке, далее по долине р. Хемчик и с выходом в Центральную Туву у Чаа-Холя проходят отрезки «дороги Чингиз-хана». Наиболее чётко она прослежена в долине Улуг-Хема, пересекая которую направляется на восток, где находится Элегестское укрепление.
Городища были окружены глинобитными или из сырцового кирпича четырёхугольными стенами, изначально, видимо достаточно высокими, но постепенно оплывшими и превратившимися в валы. Некоторые имели округлые оборонительные башни, расположенные по углам и у ворот, обычно было двое ворот. Снаружи все городища были обнесены глубокими рвами, прежде наполненными водой, но к воротам вели сухие въезды. Валы городищ с внутренней стороны были пологими, с внешней — круто обрывались в ров. Несмотря на то, что Шагонарские уйгурские городища были известны с конца XIX в. и неоднократно обследовались, в 1962 г., во время рекогносцировочных разведок они снова были осмотрены, поскольку при подъёме воды до отметки 550 м все шесть названных городищ оказались бы под водой.
Шагонарская группа состоит из 4-х городищ. Первое расположено в 1,5 км к З от Шагонара. II, III и IV Шагонарские городища (урочище «Чер-Бажын»; в переводе с тувинского — «Земляной дом») располагаются в 6 км к юго-востоку от I городища, в пойме пересыхающей речки Чааты, близ горы Бай-Даг. Эти городища расположены компактно, как бы в шахматном порядке, в направлении с севера на юг.
I Шагонарское городище имеет размеры 235 (С-Ю) х 232 (З-В) м. Площадь — 5,45 га. Окружено глинобитными валами шириной до 15 м и высотой до 2 м. С наружной стороны валы окружены рвами. Имеется двое ворот (с ССЗ и ВСВ сторон), угловые и воротные башни. Подъёмный материал состоял из фрагментов керамических сосудов и обломков верхних и нижних плит от зернотерок.
II Шагонарское городище. Размеры 150 (С-Ю) х 150 (З-В) м, валы имеют 2,5 м в высоту, внутренняя площадь — 2,25 га. Окружено валами, окаймлёнными рвом. С западной стороны имеются ворота с воротной башней и угловые башни. На внутренней плоской площади не имеется видимых на поверхности остатков жилищ или следов культурного слоя.
(134/135)
III Шагонарское городище. Размеры 126 (С-Ю) х 119 (З-В) м. Площадь около 1,5 га. Укреплённый замок, окружён стенами, сложенными из сырцового кирпича (42х21х10 см или 44х23х10 см), размеры которого характерны для сырцовых сооружений центральных и восточных районов Средней Азии VII-IX вв., и рвом. Высота валов с наружной стороны — до 5,5 м, с внутренней — до 2,8 м. Видны 10 башен и двое ворот (с северной и восточной сторон). Высота стен внутренней цитадели (47х45 м, площадь около 0,2 га) достигает 2 м. Также имеются ворота в северной и восточной стенах и угловые башни.
В 1959-1960 гг. Л.Р. Кызласов произвёл раскопки на III городище. В первый год было заложено два небольших раскопа. Раскоп № 1 — в юго-западном углу цитадели, на некотором расстоянии от стен, где в культурном слое толщиной около 30 см найдено множество костей овец, значительно меньше — лошади и коровы, кости птиц и угольки. Кроме того, обнаружены обломки серых желобчатых черепиц, фрагменты двух глиняных чаш типа широкодонных пиал, сделанных на гончарном круге, и обломки белых в изломе терракотовых плиток. У южной стенки раскопа — основания трёх деревянных столбов (диаметром около 20 см), сохранившихся на 75-90 см, которые были врыты в ямки глубиной до 1 м. Предположение, что здесь стояло здание каркасно-столбовой конструкции с черепичной крышей, подтвердилось раскопками 1960 г. В раскопе № 2 внутри городища за пределами цитадели культурный слой не был обнаружен. Л.Р. Кызласов сделал вывод, что в этом месте не имелось жилых помещений.
В 1960 г. работы велись на трёх раскопах: № 1 — южная часть цитадели, вдоль её западной стены (продолжение раскопа предыдущего года); № 2 — башня северных ворот; № 3 — восточные ворота крепости.
На всей площади раскопа № 1 обнаружен культурный слой, насыщенный костями животных, птиц, рыбьей чешуей, разнообразными фрагментами посуды, в том числе обломок танского фарфора, черепицы, остатками деревянных конструкций, шлаков, угля и золы. Были найдены жерди, куски брёвен, обломки обугленных досок, глиняная обмазка, многочисленные железные гвозди, зола и угли — всё это следы стоявшего здесь деревянного каркасного здания, обмазанного глиной и покрытого крышей из желобчатой черепицы. Все сооружения внутри цитадели стояли на столбах-сваях, опущенных в ямы глубиной до 1 м и обёрнутых в нижней части берёстой с целью предохранения их от загнивания. При расчистке фасада стены внутри цитадели выяснилось, что она сложена из сырцового кирпича (сохранилось 17 рядов). Высота её
(135/136)
чуть более 2 м, хотя изначально, видимо, составляла около 4,5 м, сужаясь по мере нарастания высоты более, чем на 1 м.
Раскоп № 2 — башня северных ворот. Сама башня и внешние мощные стены были глинобитными. Горизонтальные слои на фасадах показывают, что стены заливались послойно (чередовались слои лёсса и глины) с использованием при заливке деревянной опалубки. Стены у башни расширялись, поэтому полукруглая башня выступала из общей линии всего на 2 м. Изнутри крепости она совершенно не выделялась, но вдоль неё была устроена ступень шириной 60 см и высотой 80 см. Аналогичные ступени имелись и с наружной стороны, что, видимо, усиливало основание её против подкопов и размывания водой, заполнявшей ров. Башня сохранилась на высоту 3,5 м, но первоначально, видимо, имела высоту 7 м, а стены — 6 м. Глубина рва достигала 3 м. В культурном слое двора — кости животных, фрагменты лепных орнаментированных сосудов и верхняя часть жернова, лежавшего на материке и перекрытого развалом стены, что позволяет отнести его ко времени существования крепости.
Раскоп № 3 — восточные ворота крепости. Техника сооружения стен идентична описанной выше. Изначально был оставлен проезд шириной около 6,5 м. По каким-то причинам обитателям крепости требовалось, чтобы ворота выходили строго на восток. Для этого привратные стенки были выровнены за счёт пристроек к стенам деревянных конструкций и опалубки из сырцового кирпича, правда, ширина ворот при этом сузилась до 5 м. Горизонтально уложенные брёвна лиственницы (диам. 20-35 см) были утоплены в стены и упирались, с одной стороны, — в вертикально забитые столбы, с другой — в толстые чурбаки, заклиненные в стены. По низу была сделана опалубка из горизонтально лежавших друг на друге трёх брёвен (по каждой стене), прибитых к вкопанным в ямки столбам. На уровне материка из лиственничных брёвен сложили «клетку», брёвна дополнительно подкреплялись рядами столбов, идущими вдоль ворот внутрь крепости и обломками гранита. Затем «клетка» была залита глиняным раствором с обломками сырцовых кирпичей и камней. Гладкая поверхность въезда имела толщину от 28 до 45 см и затем площадкой заходила внутрь двора на 4 м. Найденный за воротами подпятник позволяет судить, что полотнища ворот находились с наружной стороны и вращались на штырях. В культурном слое был найден небогатый материал, самой ценной находкой, по мнению Л.Р. Кызласова, является чечевицеобразный железный отвал плуга местного производства (Кызласов, 1969. С. 59-60; 1979. С. 145-157).
(136/137)
IV городище — размеры 80х80 м. Окружено валами (высота валов от внутренней поверхности — до 2 м) и рвом. Имеются ворота в северной и восточной стенах (Кызласов, 1959. С. 66-70).
Усть-Шагаанарыгское городище было обнаружено Саяно-Тувинским отрядом (нач. А.Д. Грач) в 1962 г. Расположено на левом берегу р. Шагаанарыг, в 1,5 км от места впадения реки в Улуг-Хем. Размеры — около 100х100 м. Окружено оплывшими валами и рвом, прослеживаются угловые башни. На городище найдены обломки сероглиняной керамики уйгурского времени. Судя по всему, именно это городище Л.Р. Кызласов считает V-м Шагонарским, которое, наряду с валом, пересекавшим левобережную часть долины Улуг-Хема, являлось дополнительной преградой для путников, следовавших от устья Хемчика вверх по долине Улуг-Хема.
Чаа-хольское городище — Бажын-Алаак находится в 1,5 м к западу от с. Чаа-Холь, слева от тракта Кызыл-Тээли. Место, где оно расположено, представляет собой остепнённую котловину, переходящую к северу в пойму Енисея, а на юге — ограниченную цепью возвышенностей. В 1,8 км к западу от него расположено русло р. Чаа-Холь. Городище, окружённое глинобитными стенами толщиной до 2,9 м и высотой до 2,5 м, имеет размеры 3020х305 м, 4 угловые и три дополнительные башни (центральная и две малые), ворота с южной стороны. Ширина оплывших стен составляла от 6 до 15 м, высота — до 2,5 м. С внешней стороны проходил ров, прерывавшийся на отдельных участках. Гребень стен был укреплён камнями. Вдоль южной стены был выявлен второй ров, наибольшая глубина которого от древней поверхности составляла 1,75 м.
Раскопки этого городища были начаты Археологической экспедицией ТНИИЯЛИ в 1957-1958 гг. (нач. С.И. Вайнштейн). В первый год разведочными раскопками был обнаружен культурный слой, содержавший фрагменты керамических сосудов VIII-IX вв., и керамику киданьского времени, что позволило предполагать заселение городища вплоть до нашествия Чингисхана. Во время раскопок 1958 г. было вскрыто 7 землянок и одно наземное сооружение (Вайнштейн, 1959).
Изучение центральной башни северной стены показало, что верхняя часть её была выложена обожжённым и сырцовым кирпичом и имела деревянную двускатную крышу, опиравшуюся на деревянные столбы. Рядом с центральной башней в южной стене были заметны следы калитки.
На внутренней территории городища сохранились холмообразные возвышения — следы жилищ. Основной раскоп площадью 700 кв.м был
(137/138)
заложен в северной части городища. На его площади были выявлены углубления семи землянок и остатки наземных сооружений. Землянки подпрямоугольной в плане формы, длиной от 11 до 4,5 м, шириной, в основном, 2-2,3 м, с отвесными стенками. Возникает предположение о некоей стандартизации размеров землянок — 4,5х2,5 м, глубина которых от 0,8 до 1,4 м от дневной поверхности. Перекрытие землянок, по-видимому, поддерживали тонкие жерди, остатки которых обнаружены в ряде сооружений. Землянки 1 и 2 — более обширные и глубокие (глубина до 1,75 м). Судя по заполнению ям, эти два жилища, как предполагает С.И. Вайнштейн, были покинуты обитателями и засыпаны ещё в период жизни городища. Другие на уровне древней поверхности перекрыты зольным слоем, то есть погибли во время захвата городища неприятелем. Помимо землянок С.И. Вайнштейн исследовал частично сохранившееся наземное жилище, стены которого были сложены из сырцовых кирпичей на глиняном основании. Высота сохранившихся стен около 1 м, ширина — от 0,55 до 1 м. Размеры здания, вытянутого с запада на восток — 15x11 м. В западной его части имелось внутреннее помещение, прямоугольное в плане (6х5,25 м). Кровля сооружения была деревянной, её поддерживали деревянные столбики, опиравшиеся на каменные плиты (Вайнштейн, 1959).
В 1967-1969 гг. исследование городища производил II отряд СТЭАН (нач. А.М. Мандельштам, работы вела А.А. Гаврилова). Была подтверждена датировка памятника уйгурским временем и раскрыты новые постройки из сырцового кирпича и землянки. В 1975-1978 гг. работы на городище Бажын-Алаак были продолжены I отрядом СТЭАН (Щетенко, 1983, 1995; Щетенко, Миняев, 1979).
Основным объектом исследования стал северо-восточный угол городища, где в раскопе на площади до 1000 кв.м были полностью вскрыты остатки угловой башни и примыкающих к ней восточной (6 м) и северной (40 м) стен. В двух местах траншеями были прорезаны стены и вал городища.
В основании северо-восточной башни и примыкающих к ней стен обнаружена глинобитная платформа, прослеженная затем по всему периметру Бажын-Алаака. Цоколь стен сложен из прямоугольных пахсовых блоков (40х50х70 см), покрытых сверху глиняной обмазкой. Высота цоколя 0,8-1,2 м, ширина в верхней части 2,5 м. С внешней стороны цоколь обложен плоскими глиняными кирпичами (70х30х10 см) и укреплен деревянным тыном. Выявлено 40 ямок от столбов диаметром 7-10 см, установленных с интервалами в 30-50 см, в некоторых из них
(138/139)
сохранились остатки дерева. Стены, высотой 3,5-4 м, также были сооружены из пахсовых блоков, но меньших размеров.
Вдоль северной стены на площади 15 кв.м раскрыта кладка из камней размером 20х30 см, замазанных небольшим слоем глины. После её разборки был выявлен ряд столбовых, иногда парных, ямок диаметром 25-30 см, располагавшихся по краю кладки с внутренней её стороны на равном расстоянии. Здесь же находились хозяйственные ямы, перекрытые данной кладкой.
Стратиграфические наблюдения подтвердили существование двух периодов в строительстве оборонительных сооружений. Изначально поселение было окружено земляным валом с деревянным тыном и рвом шириной 3 м. Предполагаемая датировка первого периода обживания его — II тыс. до н.э. — основана на находках каменных полированных топоров в шурфах в центральной части городища. Выкид из древнего рва образовал земляной вал, использованный в уйгурское время как основание для возведения на нём стен из блоков. Кроме того, обнаружена округлая каменная вымостка площадью до 9 кв.м, выложенная из крупной гальки (диаметром до 20 см), также покрытая глиняной обмазкой. Назначение её осталось неясным, но она также отнесена к уйгурскому времени.
Обнаруженные по всей площади раскопа на одном уровне следы обожжённой глины, земли и дерева указывают на то, что поселение погибло от пожара, будучи захваченным противником, скорее всего кыргызами, вероятно прорвавшимся в его внутреннюю часть через проломы шириной до 10 м в восточной и западной стенах.
Всего на внутренней части поселения расчищено 20 хозяйственных ям — округлой или прямоугольной формы и примерно одного размера — диаметром 60-100 см и 80х100 см. Мощность культурного слоя составляла 80-90 см. Остеологический материал, определённый в поле палеозоологом Н.М. Ермоловой, постоянно сотрудничавшей с экспедицией, составляли кости крупного и мелкого рогатого скота и лошади.
Керамика лепная и изготовленная на гончарном круге, с преобладанием сероглиняной посуды с вертикальным лощением и прочерченным орнаментом с геометрическими рисунками, а также в виде штампованных ромбов, образующих широкие ленты на тулове сосуда. Сосуды представлены плоскодонными высокогорлыми кувшинами, горшками и мисками. Достаточно разнообразны изделия из кости (проколки, двухдырчатые псалии, рукоятки ножей, накладки для луков, наконечники стрел), найдены также глиняные пряслица, фрагменты железных и брон-
(139/140)
зовых изделий. Комплекс вещей находит аналогии в материалах погребений уйгурского времени могильника Чааты I, исследованного Л.Р. Кызласовым. Характер фортификации Бажын-Алаака сближает памятник с Шагонарскими городищами. Внутри периметра стен имелось достаточно много свободного пространства, могущего обеспечить защиту для окрестных кочевников и скота в случае нападения. Боковые «проломы» могли служить дополнительными воротами, чтобы быстрее загонять скот внутрь стен во время опасности (Щетенко, 1995. С. 173-177).
«Дорога Чингиз-хана». В зоне затопления оказался и участок «дороги Чингиз-хана». Тувинское название этого сооружения «Чингиз-хан — орук». Вал на протяжении сотен километров тянется с востока на запад и прослежен визуально от Элегеста на востоке и до Сут-Холя, Барун-Хемчика и Бай-Тайги на крайнем западе (Минцлов, 1916. С. 14; Грумм-Гржимайло, 1926. С. 356 и сл.). В зоне затопления участки древнего вала наиболее чётко видны в районе г. Шагонара (вал тянется от Шагонара в направлении 1-го Шагонарского городища и обрывается в долине р. Шагаанарыг) и в районе с. Чаа-Холь к западу и юго-западу от городища Бажын-Алаак, по левому берегу р. Чаа-Холь и в урочище Аймырлыг. Менее чётко — на левом берегу Улуг-Хема между реками Шагаанарыг и Чаа-Холь. Ширина вала колеблется от 8 до 17 м, высота — до 1,5 м. Вдоль северной стороны вала прослеживаются остатки рва. Предполагалась его датировка уйгурским, киданьским и даже монгольским временем. Как пишет А.Д. Грач, «остаются не вполне ясными цели, которыми руководствовались древние строители при проведении столь объёмных для своего времени работ при сооружении вала» (Грач, 1963. Отчёт о разведках 1962 г.).
В 1957-1958 гг., одновременно с городищем Бажын-Алаак, С.И. Вайнштейн исследовал «дорогу Чингиз-хана» и сделал заключение, что «дорога» есть ни что иное, как средневековый оборонительный вал значительной протяжённости, отдельные участки которого фиксируются по левому берегу Улуг-Хема в районе Элегеста, более отчётливо он прослеживается в черте г. Шагонара. Иногда он еле различим на поверхности, но в степи к западу от р. Чаа-Холь он становится очень хорошо заметным, более того, значительные участки его перекрыты полотном современной грунтовой дороги. С северной стороны вала на всём его протяжении сохранились следы рва. Ват сильно расплылся и имеет ширину от 8 до 17 м. Высота не превышает 1,3 м. На отдельных участках сохранились следы башен.
(140/141)
К западу от Чаа-Холя в урочище Аймырлыг вал пересекает вытянутый цепочкой могильник скифского времени (одна из групп могильника Аймырлыг, исследовавшегося А.М. Мандельштамом с 1968 по 1983 г.); один из курганов могильника был перекрыт валом. У подножья горы Ак-Кожагар, в нескольких метрах к югу от вала, сохранились следы искусственного сооружения в виде овального в плане холма шириной около 10 м и длиной около 65 м. Далее вал уходит на запад, преодолевает перевал Сексеге и пески Кум-Су. К западу от с. Ийме он идет параллельно Хемчику вдоль правого берега реки до урочища Шат-Ужу и затем переходит на левый берег Хемчика. Поворачивая с юго-востока на северо-запад, он пересекает обширную болотистую местность. На этом участке его называют «Чинге-Сай» (в переводе — тонкая галька) и использовали для прокладки современной дороги. На западе вал минует урочище Чыдыг-Кара-Суг и проходит севернее пос. Тээли.
Была проведена инструментальная съёмка вала на местности от р. Чаа-Холь до с. Ийме и нивелировка некоторых его участков. В двух местах вал был разрезан разведочными раскопами, выявившими наличие насыпного вала толщиной в 5,75-6,5 м и глубокого рва к северу от него, проходившего в 2,75 м от древнего основания вала. Вал сложен из смешанного грунта, включавшего суглинок или супесь и щебёнку. Скорее всего, это земля, выкопанная при рытье рва. Основанием вала служит глиняная (суглинистая) платформа шириной 5,7 м и высотой 0,6 м (урочище Сарыг-Булун), внутренняя южная сторона вала пологая, северная внешняя — крутая. Ров был заполнен смешанным рыхлым грунтом, образовавшимся при разрушении вала. В том же урочище была раскопана деревянная башня, от которой сохранились обломки обожжённого кирпича, деревянные столбы и доски. Деревянная конструкция погибла во время пожара.
Таким образом, установлено, что в Туве был сооружен оборонительный вал протяжённостью в несколько сот километров. Расположение городищ-крепостей в основном вдоль линии вала, смыкание вала с северной стеной 1-го Шагонарского городища, некоторые конструктивные особенности позволяют утверждать, что вал и городища одновременны и составляли единую оборонительную линию. Расположение городищ южнее вала и наличие рва с северной стороны свидетельствуют о том, что вал был предназначен для защиты уйгурских владений от нападения противника с севера. Этим противником могли быть енисейские кыргызы, государство которых находилось севернее Саян, в Минусинских степях (Вайнштейн, 1959).
(141/142)
Курганы уйгурского периода VIII-IX вв. На надпойменной террасе правого берега р. Чааты, возле горы Бай-Даг и примерно в 600 м к востоку-северо-востоку от III Шагонарского городища во время экспедиции 1927 г. С.А. Теплоухов обнаружил округлые земляные курганы со слабо выраженными ровиками вокруг. 30 курганов диаметром от 6 до 25-30 м, расположенных тесно, неправильными цепочками, образовывали могильник Чааты I, который Л.Р. Кызласов связывает с III Шагонарским городищем, а могильник Чааты II, находившийся в 500-600 м к западу от II городища и включавший разновременные курганы, он соотносит со II городищем. В могильнике Чааты I — 7 курганов были раскопаны С.А. Теплоуховым в 1927 г., 23 кургана — в 1958-1959 гг. Л.Р. Кызласовым. В могильнике Чааты II С.А. Теплоухов исследовал 4 кургана, а Л.Р. Кызласов раскопал два кургана в 1960 г. Кроме того, в могильнике Чааты II С.А. Теплоухов исследовал два кургана, под которыми были обнаружены погребения по обряду трупоположения с конём.
Под земляными курганами округлой в плане формы умершие были захоронены в ямах или катакомбах, ориентированных по отношению к входным ямам — перпендикулярно или параллельно, иногда лаз находился в одном из углов входной ямы. Лазы, ведшие из входных ям в глубокие катакомбы, были закрыты деревянными решётками, частоколом, досками или камнями. Покойных — мужчин, женщин и детей — хоронили обычно одиночно, преобладала ориентировка головой на север. Умерших укладывали вытянуто на спине на доски или какие-либо иные подстилки, изредка в деревянный гроб, обтянутый берёстой. В головах ставили питьё в вазах или вазообразных сосудах и густую пищу в банкообразных сосудах. Выделено шесть типов глиняных сосудов: вазы, сделанные на гончарном круге и украшенные штампованным орнаментом и вертикальным полосчатым лощением; лепные вазы, украшенные налепными рассечёнными валиками или налепами под венчиком; гладкие грубые сосуды по форме подражающие вазам; гладкие кувшины; баночные сосуды, гладкие или украшенные рассечённым валиком; горшки с уступом под венчиком, гладкие или украшенные налепами на венчике и рассечёнными валиками. В могилы также ставили железные клёпаные круглодонные котлы с вертикальными или горизонтальными ручками. В сферическом медном котле с железными ручками лежали кости задней части овцы. Обычно у головы покойного дополнительно помещали куски мяса овец, коз и быков, иногда целые головы овец или коз. В одном погребении голова овцы и мясо лежали в деревянном корытце. Рядом с мясной пищей почти всегда лежал железный черешковый нож с
(142/143)
деревянной, реже костяной рукояткой. Изредка в погребениях найдены остатки деревянных чаш и узкогорлых сосудов.
В могилы женщин укладывали каменные пряслица или глиняные, сделанные из стенок сосудов или конические со штампованным орнаментом. Кроме того, обнаружены костяные игольники, стеклянные и каменные бусы, просверленные подвески, каменные ступочки с костяными просверленными пестиками для растирания красок. В насыпях женских курганов встречены погребения детей, при которых найдены бусы, мелкие просверленные косточки для ожерелий, один раз — клык медведя. Младенцев хоронили в колыбелях, от которых сохранились мочеотводные трубки, сделанные из длинных костей барана. От одежды сохранились фрагменты шёлковых и шерстяных тканей, кручёных шнурков, бронзовые и железные поясные пряжки. В погребениях найдены также железные скобки, гвозди со шляпками, пластины и одна бронзовая круглая бляшка со штырьком.
С оружием похоронено всего четыре мужчины, у которых вдоль правого бока найдены остатки сложных луков гуннского типа с роговыми накладками и железные и костяные черешковые наконечники стрел. Длина луков с распущенной тетивой — 1,4 м. Других предметов вооружения или снаряжения коня не обнаружено. Л.Р. Кызласов отмечает, что многие черепа погребённых посечены мечами или пробиты стрелами. У одного мужчины железный и костяной наконечники стрел застряли между рёбрами, у другого в височной кости осталось отверстие, пробитое трёхлопастным наконечником стрелы. Кусок черепа одного из мужчин был отсечён ударом меча, у некоторых скелетов черепа отсутствовали, по-видимому, были отрублены. Рассечённые кости ног, рук, позвоночника и др., несросшиеся кости обнаружены не только у скелетов мужчин, но также женщин и подростков. Всё это, бесспорно, подтверждает письменные сообщения о частых войнах в тот период (Кызласов, 1969. С. 65-78).
Со времени появления уйгуров в Туве в середине VIII в. и особенно в 820-840 гг. борьба двух государств, разделенных Саянами, была длительной и упорной. Столкновения происходили часто, заставляя обе стороны принимать серьёзные меры для защиты своих земель. Древние уйгуры соорудили целую систему крепостей и длинных стен в Центральной Туве, средневековые обитатели Минусинских степей возвели пограничные укрепления в Саянах (на реках Тебе и Голубой).
И.Л. Кызласов отмечает, что после археологического изучения средневековых укреплений Хакасии стало ясно, что в Тувинской котловине
(143/144)
Карта-схема караванных путей через Саяны и расположения древнеуйгурских и древнехакасских укреплений. Условные обозначения: а — местонахождение надписи; б — древнеуйгурские городища; в — древнехакасская каменная крепость; г — глинобитный бастион; д — каменная стена; е — глинобитная стена; ж — тропа через Саяны (1 — Арбаты - Манчурек, 2 — Ана — Ак-Суг, 3 — Ана — Кара-Холь - Алаш, 4 — Оя -Улуг-Хем, 5 — тропа на Алтай: Барлык — Чулышман и Багузун). Цифрами обозначены древнеуйгурские и древнехакасские городища и укрепления VIII-IX вв.: 1 — Бай-Тал; 2 — Тээли; 3 — Эльдег-Кежиг; 4 — 1 Бажин-Алак; 5 — 1 Баян-Тал; 6 — Ийме; 7 — II Бажин-Алак; 8 — V Шагонарское; 9 — I Шагонарское; 10 — II Шагонарское; 11 — III Шагонарское; 12 — IV Шагонарское; 13 — Барыкское (по Д.А. Клеменцу); 14 — Усть-Элегестское; 15 — Эдегейское; 16 — Алдан-Маадар; 17 — Бора-Тайга (или Ак-Оруу); 18 — I Манчурек; 19 — II Манчурек; 20 — III Манчурек; 21 — Устье Ак-Суга (по Д.А. Клеменцу); 22 — Верховье Ак-Суга; 23 — Ишкин (Алды-Ишкин?); 24 — Хантегир (стены по хребту и на р. Тебе); 25 — Голубая. Карта составлена И.Л. Кызласовым по данным Л.Р. Кызласова.
стены, сооруженные древними уйгурами, всегда глинобитные, а древнехакасские — всегда каменные (Кызласов И., 1979). Обследованные в 1978 г. остатки подпрямоугольной в плане каменной крепости с длиной стен 35х45 м на вершине горы, господствующей над пос. Усть-Элегест, он соотносит с уйгурами, и считает, что крепость, как крайний восточ-
(144/145)
ный пункт, входит в единую оборонительную систему уйгуров — глинобитные городища и соединяющий их вал, так называемая «дорога Чингиз-хана». Предположительно эта крепость построена в конце 30-х годов IX в., то есть в завершении периода властвования уйгуров в Туве.
Второй памятник, рассматриваемый И.Л. Кызласовым — Мугур-Саргольская каменная стена, обращённая фронтом к реке и предназначавшаяся, с его точки зрения, для воспрепятствования высадке на берег двигавшегося по реке противника. Идущая вдоль левого берега Енисея узкая горная полка служила единственной проезжей тропой вдоль реки. На всём протяжении этой тропы ниже лога Мугур-Саргол край обрыва реки был укреплён каменной стеной, сложенной из обломков скалы и песчаниковых плит, уложенных сухой кладкой. Отрезки таких же каменных «стен» идут по кромке обрывистого левого берега Енисея под горой Хайыракан и возле устья р. Элегест. Мугур-Саргольская каменная стена сооружена, вероятно, к концу 20-х годов IX в.
Назначение этих укреплений — Мугур-Саргольской стены и стены у р. Голубой, при выходе Енисея в Хакасско-Минусинскую котловину, по мнению И.Л. Кызласова, состояло в закрытии прохода по ущелью Енисея. Мугур-Саргольская стена, вероятно, входила в комплекс препятствий, включавший и различные сооружения на замерзшем русле (бревенчатые завалы, намороженные валы и т.д). Возможно, что стены у Голубой и Мугур-Саргола — это единая система сооружений, предназначенных для перекрытия самого короткого и удобного зимнего пути через Саяны из Тувинской котловины на средний Енисей.
|