А.А. Чариков
Оленный камень из Южного Приуралья.
В Экспозиции Оренбургского областного краеведческого музея помещён интересный экспонат — антропоморфное изваяние или, как обычно называют подобные произведения, оленный камень. Найдено это изваяние при разборке рабочими одного из трёх каменных курганов (раскопка их не производилась) близ села Старое Гумарово Медногорского района Оренбургской области. Оно дважды опубликовано в научных изданиях, [1] но, к сожалению, в обеих публикациях были допущены искажения как в пропорциях памятника, так и в форме обозначенных на нём вещей. [2]
Старо-Гумаровский оленный камень представляет собой столбообразную, с неровными гранями, глыбу серого крупнозернистого гранита, подчетырёхугольной в поперечном сечении формы. Высота 172, ширина 15-32, толщина 16-29 см (рис. 1). Окатанная поверхность камня «подправлена» в некоторых местах крупными сколами, очевидно, с целью придания большего сходства с человеческой фигурой. Обращает на себя внимание характерное утолщение монолита в средней части. Отличительная его особенность заключается в том, что рисунки вещей и символов, хотя и нанесены на всех четырёх сторонах, но занимают они примерно лишь верхнюю четверть общей высоты столба; остальная часть, главным образом, ниже пояса — свободна от изображений. Очертания предметов выбиты контурной (ширина полосы 10-15 мм) техникой, за исключением некоторых мелких и узких вещей (нож, бусы, крючок), исполненных способом сплошной выбивки. Глубина рельефа составляет 5-10 мм.
В самом верху монолита горизонтальной замкнутой бороздкой обозначен нижний край невысокого головного убора. Под ним на узкой (лицевой) стороне прочерчены две наклонные короткие линии, символизирующие, как известно, лицо человека. Голова выделена ожерельем из семи бусин (1 — спереди, 2 — слева, 3 — справа и 1 — сзади), переданных округлыми и овальными углублениями, соединёнными между собой узким желобком. При этом подчёркивается наклонное, как бы свисающее на грудь положение ожерелья. Чуть ниже его, у левого края лицевой плоскости, имеется овальная ямка, аналогичная по размеру изображённым бусам. Судя по её расположению, она должна означать, по-видимому, нагрудную бляху-застёжку кафтана или халата. Пояс воспроизведён в виде горизонтального желобка шириной 15 мм, прочерченного со всех четырёх сторон. За пояс «заткнут» в наклонном по
(130/131)
Рис. 1.
Оленный камень из села Старое Гумарово Медногорского района Оренбургской области.
ложении непонятный предмет с загнутым нижним концом, возможно, чекан или узкий кинжал-стилет.
На левой плоскости оленного камня, между «шапкой» и ожерельем, изображена кольцевидная серьга диаметром 9 см, а за поясом — лук, помещённый, видимо, в футляре. На правой стороне, также между верхней полосой и ожерельем, обозначена ещё одна серьга аналогичной формы, только в два раза меньше. Ниже пояса показан Г-образный предмет и округлая ямка (диаметр 3,5 см) неясного назначения, может быть, кресало с кремнем. Сзади к поясу «подвешен» однолезвийный нож.
Из-за схематичности рисунков идентификация и объяснение назначения некоторых вещей вызывает затруднение. Вместе с тем расположение отдельных предметов на изваянии относительно друг друга выглядит весьма достоверно. Так, серьги помещены не где-нибудь ещё, а именно на левой и правой стороне головы, т.е. на месте ушей. Кинжал и лук расположены там, где их носили обычно воины — у пояса. В какой-то степени соблюдены и пропорции в вещах. Об этом свидетельствуют, например, различные диаметры правой и левой серег, величина бус, ножа и других предметов, недвусмысленно указывающие на неоднозначность в размерах. На основании отмеченной композиционной устойчивости весьма заманчивой представляется возможность отождествить рисунки непонятных вещей с подобными или близкими им по форме орудиями труда, украшениями и оружием из погребальных комплексов. Выше было высказано предположение о том, что овальная ямка под ожерельем Старо-Гумаровского оленного камня должна означать бляху-застёжку от верхней одежды. Такая интерпретация подтверждается расположением подобных блях при погребённом из памятников раннеананьинской культуры, где они также выполняли функцию
(131/132)
Рис. 2.
Оленный камень, найденный близ села Успенка Маркакольского района Восточно-Казахстанской области, с изображённым на нем солярным знаком.
застёжки. [3] Изображённая на правой стороне непонятная Г-образная фигура с округлой ямкой чуть ниже её означает, по-видимому, огниво, т.е. кресало с кремнём. Весьма показательно, что в данном случае явно подчёркнуто относительно низкое (ниже пояса) местоположение кресала и главное — не подвешенного к поясу, как ряд других обозначенных здесь вещей. Следует подчеркнуть в этой связи, что в памятниках раннеананьинского времени А.X. Халиковым зафиксированы остатки огнива во многих захоронениях Волго-Камского междуречья, причём, как отмечает исследователь, они были найдены либо в изголовье, либо в ногах погребённого, независимо от пола. [4]
Значительная стилизация форм воспроизведенных предметов затрудняет более или менее точно датировать Старо-Гумаровский памятник. Однако наличие на нём нескольких достаточно конкретных изображений позволяет в какой-то степени компенсировать недостаток надёжных датирующих признаков. В данном случае следует, прежде всего, обратить внимание на форму лука, относящегося к так называемому скифскому типу, помещённого, очевидно, в горит. Верхний — открытый — конец лука оформлен, вероятно, в виде головки хищной птицы (орла?), образующей крючок для надевания натянутой тетевы [тетивы]. Остатков синхронных луков пока не найдено. Об их форме можно судить лишь по рисункам на оленных камнях [5] и бляхам-подвескам, изображающим лук, из ананьинских памятников. [6] Наиболее близким по своим очертаниям является отлитое из бронзы изображение лука в горите из села Омарский Починок Мамадышского района Татарской АССР (VIII-VI вв. до н.э.). [7] Нож, обозначенный подвешенным к поясу на задней стороне Старо-Гумаровского изваяния, представляет собой пластину с зауженным концом, выпуклой спинкой, прямым лезвием и слегка закруглённым навершием. Рукоять не выделена. Аналогичная форма ножей встречена как в раннетагарских комплексах (VII-VI вв. до н.э.), [8] так и в ананьинских погребениях (VIII-VI вв. до н.э.). [9]
Все остальные фигуры, представленные на изваянии, исполнены весьма условно и приблизительно. Сама их форма исключает однозначную трактовку, Неясно, например, из чего составлено ожерелье — из бус или раковин каури. Чекан ли изображён за поясом на передней грани оленного камня или узкий кинжал-стилет. А если стилет, то почему загнут его нижний конец. Впрочем, относительно кольцевидных фигур по правую и левую стороны изваяния сомнений быть не должно — это, безусловно, серьги. В пользу такой трактовки свидетельствует их расположение на месте ушей. Правда, некоторые исследователи склонны отождествлять подобные круги с зеркалом [10] или символом солнца. [11] Конечно, серьга у древнего человека вполне могла служить
(132/133)
олицетворением солнечного символа. И всё же вместе с тем она оставалась серьгой (как предмет). Вряд ли здесь можно усматривать и изображение зеркала, поскольку ношение подобных вещей на голове было, наверное, также неудобно в древности, как и теперь, особенно если учесть отмеченную выше тенденцию к реальному размещению предметов на оленных камнях.
Не следует, видимо, полностью исключать возможность и непосредственных изображений солярного знака на оленных камнях. Так, на одном средневековом изваянии из Восточно-Казахстанской области (рис. 2), переделанном, очевидно, из оленного камня (сохранилась лишь концевая часть), воспроизведён круг с отходящими от него четырьмя лучами неодинаковой длины, изображающий, надо полагать, небесное светило. [12] Кстати, факты вторичного использования оленных камней в средневековье, для изготовления каменных баб, были отмечены и раньше. [13] Так или иначе, наличие «неопознанных» или не вполне опознанных вещей на Старо-Гумаровском произведении не мешает датировать его в рамках VIII-VI вв. до н.э. — временем рубежа эпохи поздней бронзы и раннего железа. Эта датировка подтверждается формой лука, ножа, а также отсутствием изображений благородного оленя. Последний признак Л.Р. Кызласов рассматривает как показатель относительной древности оленных камней. [14]
[2] Обмеры и зарисовка в масштабе 1:10 произведены автором в сентябре 1979 года.
[7] Там же, с. 92, табл. XIX, 19.
[10] Ванштейн [Вайнштейн] С.И. История народного искусства Тувы. — М., 1974, с. 30.
[11] Маннай-Оол М.X. Оленные камни Тувы. — Учёные записки Тувинского научно-ис[c]ледовательского института языка и литературы. Кызыл, 1968, вып. 13, с. 138.
[13] Кубарев В.Д. Оленный камень с р. Чуи. — В кн.: Древние культуры Сибири и тихоокеанского бассейна. Новосибирск, 1979, с. 164.
|