[ каталог выставки ]
Янтарь в древних культурах.
Художественные произведения из собрания Эрмитажа.
// СПб: «Славия». 2010. 144 с. ISBN 978-5-9501-0126-7
Е.Е. Васильева.
Янтарь в скифское время на Кавказе.
Кавказ издревле притягивал к себе взгляды историков, географов, путешественников и поэтов из разных стран. Его заоблачные выси казались античному миру отдалённым краем земли, мифологической областью, где обитали странные существа, где по преданиям находилось царство воинственных амазонок, где к скале был прикован Прометей и где в тёмных ветвях священной рощи сверкало золотое руно, охраняемое драконом.
Рис. 1. Горы Северного Кавказа.
Fig. 1. Mountains of the North Caucasus.
С древнейших времён Кавказ являлся мостом, соединявшим цивилизации Востока со степными культурами Предкавказья. Через него проходили огромные массы разных народов, некоторые из них оседали здесь и со временем смешивались с местными племенами. Кипучая военная и политическая жизнь на Кавказе привела к сложению народов, известных нам сегодня. Не имея в древности своей письменности, они не оставили нам документов, в которых бы мы могли найти сведения об их происхождении, о деяниях их правителей, а также отражение событий их внутренней и международной жизни. Некоторую информацию можно почерпнуть из скупых строк греческих или грузинских авторов. Но сведения эти отрывочны и противоречивы. Поэтому основным источником, освещающим жизнь древних племён Северного Кавказа, является археологический материал — древние могильники, поселения и клады, остатки монументальных крепостных сооружений, на которых находят орудия труда, предметы вооружения, украшения, глиняную и металлическую посуду.
Одной из самых интересных и значительных культур древнего Северного Кавказа была кобанская культура, существовавшая в конце позднебронзового века и в начале века железного (конец II — середина I тыс. до н.э.). Носители этой культуры занимали почти всю территорию Северного Кавказа. Теперь эту территорию населяют современные кавказские народы — осетины, вайнахи, кабардинцы, балкарцы и другие.
Кобанская культура получила своё наименование по названию селения Кобан в Северной Осетии, где во второй половине XIX в. был открыт древний могильник. Главной особенностью кобанской культуры является высочайшая техника обработки бронзы (чеканка, гравировка, выколотка, ковка и другие способы холодной обработки этого металла). Предметы простых, но в то же время изящных и необычных форм были украшены геометрическим и зооморфным орнаментами, скульптурными изображениями животных (кат. 35), вставками из кости, дерева, металлических и стеклянных сплавов.
Большая часть бронзовых и железных предметов происходит из погребальных памятников. Характерным атрибутом мужских могил было оружие: бронзовые топоры (кат. 33), украшенные углублённым орнаментом, кинжалы с клинками пламевидной формы, булавы (кат. 34) и скипетры из камня, рога и бронзы, бронзовые и железные наконечники копий. В женских захоронениях, в основном, найдены украшения, а также бронзовые пинцеты, иглы, шилья, глиняные пряслица. Бронзовые и железные элементы костюма — фибулы и булавки — встречаются и в мужских, и в женских погребениях (кат. 37, 46). Интересно отметить, что на одной из двух железных булавок из погребения 13 могильника Кичмалка II сохранился фрагмент ткани с плетением (кат. 52). Точнее ткань, как органический материал, не сохранилась, т.к. произошло замещение волокон ткани окислами железа, которые сохранили форму волокон. По-видимому, булавки скрепляли грубую шерстяную ткань, являвшуюся накидкой.
Разнообразные бусы, изготовленные из бронзы, кости, камня, разноцветного стекла, гагата и янтаря (кат. 39, 40, 53, 54), были широко распространены в погребальных памятниках кобанской культуры. Их находят как в женских и мужских, так и в детских погребениях. В зависимости от социального статуса костюм погребённого украшали большим или меньшим количеством бус. Особенно интересны бусы и распределители бус из янтаря.
Янтарь — это ископаемая смола хвойных деревьев третичного периода. Самой изученной и наиболее богатой является Балтийско-Днепровская янтароносная провинция, которая протянулась от берегов Северного моря через Данию, Германию, Польшу, Белоруссию, Украину, вплоть до Чёрного моря. Самое крупное месторождение янтаря находится в Калининградской области, возле посёлка Янтарный.
Балтийский янтарь фиксируется в археологических памятниках уже в эпоху неолита. По-видимому, именно посредством торговли или обмена «солнечный камень» поступал в самые отдалённые уголки Евразии. Он мог перевозиться в виде необра-
(25/26)
Рис. 2. Могильник Кичмалка. Общий вид.
Fig. 2. Kichmalka burial ground. General view.
ботанного сырья, а также в виде готовых изделий, главным образом украшений. [1] Упоминания об янтаре содержатся в трудах многих античных авторов. Так, например, информация о местах добычи янтаря и путях его проникновения на территорию античного мира есть у Геродота, Страбона, Плиния, Тацита. [2] По сведениям древних авторов янтарь также добывали в Индии и Африке. [3] В Китае янтарь, ввозившийся из Ирана, фиксируется с III в. до н.э., а в самом Иране он был известен намного раньше, по-видимому, уже в V в. до н.э. [4] Находки янтаря отмечены среди материалов из крепости Кармир-Блур в Армении. [5] Изделия из янтаря известны в памятниках Сибири. [6] В Средней Азии торговля янтарём активизируется с середины I тыс. до н.э. до V в. н.э., продолжая функционировать и в средневековье. [7]
Многие исследователи отмечают, что янтарные поделки появляются у населения Центрального Кавказа не раньше середины I тыс. до н.э., а наибольшее распространение получают в конце VII-VI вв. до н.э. [8] Отдельные находки янтаря встречаются и в более древних комплексах. Например, из погребения 2 могильника у селения Хорочой (Чеченская Республика) происходит янтарная подвеска в форме топора. [9] Находки янтарных бус отмечены в одном из Ходжалинских курганов в Азербайджане, в погребениях могильников Самтавро и Триалети в Грузии. [10]
Значительное количество янтарных бус найдено в археологических памятниках на территории Северной Осетии. К сожалению, почти все они происходят из разрушенных погребений и входят в собрания конца XIX в., составленные из разновременных материалов. Тем не менее, можно назвать памятники, в которых были обнаружены изделия из янтаря. Это могильники в урочище Суаргом близ селения Чми, в окрестностях селений Саниба, Дзивгис, Корца и Задалеск. [11] В 1879 г. во время подготовительных работ к Тифлисскому археологическому съезду около станции Казбек на Военно-Грузинской дороге были произведены раскопки, выявившие три могилы. Во второй могиле была найдена «буса из янтаря — плоская и весьма грубой формовки». [12] В местности под названием Цах-Адаг близ селения Нар была найдена плоская янтарная бусина темного цвета. [13] Большое количество янтарных бус происходит из могильников Кумбулта, Верхняя Рутха и Камунта. В каталоге предметов из могильников Северного Кавказа, изданном в 1900 г. графиней Уваровой, отмечены крупные янтарные бусины из селения Верхняя Рутха, три из которых в виде «плоского диска, имеющего в диаметре 6,5 см». [14] Помимо находок, происходящих из разрушенных погребений, изделия из янтаря встречаются в датированных комплексах, причём в кобанских памятниках предскифского времени янтарь встречается крайне редко. [15] Отдельные находки янтарных бусин и пронизей фиксируются в памятниках центрального ареала кобанской культуры: в Комаровском, Нижнеджулатском, Тлийском могильниках, а также в могильнике Царца у селения Чми. [16]
(26/27)
В погребениях могильника Брили в Закавказье найдено большое количество янтарных бусин.
Значительное количество янтарных украшений отмечено на территории западного ареала кобанской культуры. [17] Изделия из янтаря обнаружены в Каменномостском, Кисловодском, Каррасском, Перкальском, Клинярском, Берёзовском, Тамгацикском и Кызыл-Калинском могильниках. [18] «Большие куски красноватого янтаря иногда неправильной формы со сверлиной» (кат. 27) и «правильные привески в виде массивных пряслиц», происходящие из Чегемских могильников, были собраны В.Ф. Миллером в 1883 г. [19] Бусы из янтаря найдены в 1985 и 1994 гг. в погребениях могильника «Лермонтовская скала» (у реки) в окрестностях Кисловодска. [20]
На территории восточного ареала кобанской культуры янтарные бусы имеются в комплексах только скифского времени, причем эти находки единичны. Так, например, янтарная бусина ромбовидной формы происходит из женского погребения 154 Лугового могильника, датирующегося VI-V вв. до н.э. [21] Она лежала у пояса погребённой вместе со стеклянной, глазчатой и бронзовыми бусинами.
Янтарные бусы встречены в погребении 72 могильника Гуадиху в Абхазии, датированного второй половиной VII-VI вв. до н.э. [22] В погребениях Красномаяцкого могильника найдено 60 янтарных бусин, причём большая часть из них фрагментирована. [23] В погребениях могильника близ села Бешташени в Грузии также найдены мелкие янтарные бусы. [24]
Все находки янтаря в памятниках кобанской культуры представлены бусами и пронизями. Бусины имеют удлинённую овальную или округлую форму. Как правило, они найдены около головы или в области шеи, т.е. скорее всего являлись украшением головного убора или составляли ожерелье погребённого. Примечательно, что большинство находок янтаря происходит из женских погребений. В мужских погребениях янтарных изделий значительно меньше.
Месторождений янтаря на Северном Кавказе не зафиксировано, поэтому к древним горцам янтарь или янтарные изделия поступали в результате торговли или обмена. Подтверждением этому могут являться находки янтаря в могильнике Кичмалка II в Республике Кабардино-Балкария, археологические исследования которого с 2006 г. проводит Центрально-Кавказская археологическая экспедиция Государственного Эрмитажа (рис. 2). За четыре года открыты одна средневековая катакомба, одно грунтовое погребение сарматского времени, исследовано двадцать шесть захоронений в каменных ящиках, характерных для кобанской культуры.
В погребении 25 кобанской культуры (рис. 3) найдено более двухсот пятидесяти янтарных бусин и несколько распределителей бус из янтаря. На сегодняшний день
|
|
Рис. 3. Могильник Кичмалка II, погребение 25.
Fig. 3. Kichmalka II burial ground, grave 25.
|
Рис. 4. Могильник Кичмалка II, погребение 25. План дна могилы.
Fig. 4. Kichmalka II burial ground, grave 25. Grave bottom layout.
|
(27/28)
Рис. 5. Сероглиняная кружка со знаком свастики на дне (кат. 71).
Fig. 5. Gray clay mug with a swastika symbol on the bottom (cat. 71).
ни в одном памятнике кобанской культуры не встречено такое большое количество янтаря в одном захоронении. Все бусины округлой формы, имеют одно сквозное отверстие. Светло-жёлтая патина скрывает их настоящий цвет — на сколе бусин видно, что янтарь прозрачный, красного цвета. Распределители бусин прямоугольной или трапециевидной формы имеют по три сквозных отверстия, благодаря чему можно предположить, что из бусин было собрано богатое ожерелье из трёх ниток янтаря (кат. 57). В этом погребении в каменном ящике была захоронена молодая женщина, имевшая, по-видимому, довольно высокий социальный статус (рис. 4). Помимо янтарного ожерелья, найденного в области шеи, головной убор погребённой был украшен круглыми плоскими бляшками из олова, похожими на бляшки с геометрическим орнаментом (кат. 74) из погребения 27. Две бронзовые спирали (кат. 64), изготовленные из круглой в сечении проволоки, вероятно, также являлись элементом головного убора или представляли собой «накосники», украшавшие волосы. Рядом с головой погребённой находились две миски, одна из них с орнаментом в виде зигзага (кат. 68, 69). Здесь же найдены два глиняных пряслица, бронзовая булавка с навершием в виде волют, бронзовая ворворка — фиксатор для ремня (кат. 61-[62]-63, 65) и железный стержень. Все эти предметы располагались компактно, и рядом с ними зафиксированы следы органического тлена, поэтому можно предположить, что они находились в мешочке из ткани или кожи. Одежда погребённой была расшита большим количеством пастового бисера (кат. 58), на руках — бронзовые браслеты (кат. 66). Бронзовая цепь, бусины из гагата и стекла (кат. 59, 60, 67) дополняли наряд. В ногах погребённой стояла большая чернолощёная корчага, внутри которой лежала сероглиняная кружка со знаком свастики на дне (кат. 70, 71; рис. 5). Погребение 25 датируется VII в. до н.э.
Именно в это время, время активных контактов местного населения со скифами, янтарные украшения получают наибольшее распространение в памятниках кобанской культуры. Поэтому появление и распространение изделий из янтаря на Кавказе можно связать со скифами. [25] После проведения химического анализа янтарных изделий из могильника Кичмалка II было выявлено, что весь янтарь из погребений балтийского происхождения. [26] Янтарные бусы балтийского происхождения были широко распространены в скифских курганных погребениях Центрального Предкавказья и в раннескифских памятниках днепровского Правобережья в VII-VI вв. до н.э. [27] В больших курганных могильниках — Нартан, Краснознаменном, Новозаведенском II — найдено значительное количество бус, пронизей и подвесок из янтаря, они иногда составляют почти половину всех бус в погребениях. [28] Нельзя не упомянуть
(28/29)
курган 3 у станицы Келермесской, откуда происходят золотые предметы с частично сохранившейся инкрустацией из пластинок тёмно-красного янтаря. [29]
Некоторые формы бус из могильников Приднепровья совпадают с формами бус из погребальных памятников Кавказа, что наглядно свидетельствует о контактах скифов с их соседями. В начале V в. до н.э. количество находок янтаря в скифских памятниках Северного Кавказа резко сокращается. Возможно, это связано с переносом центра Скифии в Северное Причерноморье и изменением направления торговых путей. [30] Торговые связи Кавказа со Скифией существовали и в позднекобанское время, но, по-видимому, их активность упала, поскольку количество янтаря в позднескифских погребениях Северного Кавказа уменьшилось.
Е.Е. Васильева
[2] Алексеева Е.М. Античные бусы Северного Причерноморья // Свод археологических источников. Вып. Г1-12, М., 1978. С. 21.
[3] Бубнова М.А., Половникова И.А. Указ.соч. С. 124.
[4] Там же. С. 127.
[5] Пиотровский Б.Б. Кармир-Блур III. Результаты раскопок 1951-1953 гг. Ереван, 1955. С. 51.
[6] Shedrinsky A.M., Wampler T.P., Chugunov K.V., “The Examination of Amber Beads from the Collection of the State Hermitage Museum Found in Arzhan-2 Burial Memorial Site”, Journal of Analytical and Applied Pyrolysis, No. 71, 2004; Семёнов Вл., Килуновская М. Новые памятники раннего железного века в Туве // Информационный бюллетень [МАИКЦА]. Вып. 17. М., 1990. С. 39.
[7] Бубнова М.А., Половникова И.А. Указ.соч. С. 125.
[8] Алексеева Е.П. Позднекобанская культура Центрального Кавказа // Учёные записки ЛГУ. Серия исторических наук. Вып. 13. Л., 1949. С. 201; Петренко В.Г. Краснознаменский могильник. Элитные курганы раннескифской эпохи на Северном Кавказе. Москва, Берлин, Бордо. 2006. С. 94; Техов Б.В. Тайны древних погребений, Владикавказ, 2002. С. 267.
[9] Круглов А.П. Северо-Восточный Кавказ во II-I тысячелетиях до н.э. // Древние племена и народности Кавказа // Материалы и исследования по археологии СССР. №68. М.;Л., 1958. С. 71, 100-102, рис. 25.6.
[10] Куфтин Б.А. Археологические раскопки в Триалети. Т. 1. Тбилиси,1941. С. 42.
[11] Уварова П.С. Могильники Северного Кавказа // Материалы по археологии Кавказа. Вып. 8. М., 1900. С. 102, 125, 175, 182, 193.
[12] Там же. С. 152-154.
[13] Там же. С. 196.
[14] Там же. С. 232, 245, 295.
[16] Абрамова М.П. Погребения скифского времени Центрального Предкавказья // Советская археология. №2. 1974. С. 203, 208; Техов Б.В. Тлийский могильник. Т. III. Тбилиси, 1985. С. 16, 17, 19, 23, 28, 30, 37, 38, 49, 56; Техов Б.В. Тайны древних погребений. Владикавказ, 2002. С. 21, 38, 49, 69.
[17] Петренко В.Г. Указ.соч. С. 94.
[18] Батчаев В.М. Древности скифского и предскифского периодов // Археологические исследования на новостройках Кабардино-Балкарии. Т. II. Нальчик, 1985. С. 8; Замятнин С.Н. Работы на строительстве санатория КСУ в Кисловодске // Известия Государственной Академии истории материальной культуры. Вып. 109. М.; Л., 1935. С. 222; Самоквасов Д.Я. Могилы русской земли. М., 1908. С. 123-127; Егоров Н.М. Могильник скифского времени близ г. Минеральные Воды // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. Вып. 58. М., 1955. С. 59, 60; Маслов В.Е. Погребения VI в. до н.э. Клин-Ярского III могильника // Советская археология. №3. 1995. С. 138; Козенкова В.И. Типология и хронологическая классификация предметов кобанской культуры. Восточный вариант // Свод археологических источников. Вып. В2-5, 1982. С. 37; Крупнов Е.И. Древняя история Северного Кавказа. М., 1960. С. 188, 189; Алексеева Е.П. Древняя и средневековая история Карачаево-Черкесии. М., 1971. С. 60, 61.
[19] Миллер В.Ф. Терская область. Археологические экскурсии // Материалы по археологии Кавказа. Вып. 1. М., 1888. С. 104, 105, 130, 131, табл. XXI. 9, 10.
[20] Березин Я.Б., Дударев С.Л. Могильник «Лермонтовская скала (у реки)» — памятник раннего железного века Пятигорья // Материалы по изучению историко-культурного наследия Северного Кавказа. Вып. 1. Ставрополь, 1998. С. 168, 170, 171, 178, 183, рис. 2.9; 5.11, 5.12; 12.9.
[21] По: Козенкова В.И. Указ.соч. С. 61, табл. XXXVIII, №22, 23; Мунчаев P.M. Луговой могильник // Древности Чечено-Ингушетии. М., 1963. С. 198.
[22] Трапш М.М. Древний Сухуми // Труды. Т. II. Сухуми, 1969. Табл. V, 15, 16.
[23] Там же. Табл. VII, 5-13; VIII, 21.
[24] Куфтин Б.А. Указ.соч. С. 42.
[25] Петренко В.Г. Указ.соч. С. 94; Техов Б.В. Тайны древних погребений. С. 267.
[26] Shedrinsky A.M., Vasilyeva E., Amber Artifacts in the Kichmalka II Burial Ground of the Koban Sites Dating from Scythian Time [в печати].
[27] Петренко В.Г. Указ.соч. С. 94.
[28] Батчаев В.М. Указ.соч. С. 23, 24, 26, 28, 30-32, 35, 38; Петренко В.Г. Указ.соч. С. 94, табл. 57; Петренко В.Г., Маслов В.Е., Канторович А.Р. Погребение знатной скифянки из могильника Новозаведённое II // Археологические памятники раннего железного века Юга России. М., 2004. Рис. 9, 13, 14, 16-18, 24-27, 21; Петренко В.Г., Маслов В.Е., Канторович А.Р. Погребение подростков в могильнике Новозаведённое II // Древности скифской эпохи. М., 2006. Рис. 5, 8.
[30] Петренко В.Г. Указ.соч. С. 94, 95.
|