главная страница / библиотека / обновления библиотеки
Э.Б. ВадецкаяРоль бугровщиков и мифы «о могильном золоте» на Енисее.// СА. 1971. №2. С. 208-211.
Существует мнение, что курганы в Сибири некогда изобиловали золотыми и серебряными вещами, но стали жертвой бугровщиков XVII-XVIII вв. Г.Ф. Миллер сообщает, что «люди для гробокапательства отправлялись прежде в Сибирь большими партиями и будто на соболиный промысел и многие от того имели пропитание». [1] «Около р. Исети и в окружности, оной, — пишет В. Радлов, — русские люди в татарских могилах или кладбищах выкапывают золотые и серебряные всякие вещи и посуду; на р. Иртыше разрывают бугры и сыскивают золотые стремена и чаши; в могилах в 8-10 дней от г. Томска находят среди праха покойника значительное количество золота, серебра и меди, драгоценные камни, в особенности же рукоятки мечей и оружие». [2]
Сведения о «золотых курганах» относятся и к району Среднего Енисея, где, в частности в курганах Абаканского и Саянского острогов, было, по слухам, столько золота и серебра, что золотник золота можно было купить за полтину. [3] Однако обращает внимание тот факт, что из этих мест ни Д.Г. Мессершмидту, ни Г.Ф. Миллеру не удалось даже для царской коллекции купить ничего кроме медных вещей из могил. Среди коллекций, подаренных Екатерине I и Петру I, также нет вещей с р. Енисея. Сами учёные-путешественники Мессершмидт, Миллер, Гмелин, Паллас и другие не находили при раскопках ничего, кроме человеческих костей и обломков предметов, а, встречая на своём пути курганы, разрытые бугровщиками, отмечали, что последние в них не нашли никаких драгоценностей. [4] В связи с этим особенно фантастичными кажутся слухи, будто бы в степях Сибири, в частности по р. Енисею и его притокам, находили в могилах целые золотые шахматы и большие золотые пластины, на которых лежали трупы. [5]
Ещё И. Кузнецов-Красноярский отмечал, что большого количества вещей из золота и серебра в древних могилах южной части Енисейской губернии, как известно, не встречается, не часто попадаются изделия из бла- городных металлов и на поверхности, что ясно видно из отчётов Минусинского музея, их скупающего. [6] В 1898 г. он специально осмотрел все предметы из золота в музее. Их было 15 экземпляров, большей частью мелких вещей, бисеринок, маленьких бляшек, бус, подвесок. [7] Такое же положение сохраняется до сих пор. Красноярской археологической экспедицией раскопано свыше 3200 могил разного времени. В них найдено: одно золотое и два серебряных кольца афанасьевского времени, золотая серьга и кольцо андроновского времени, незначительное количество мелких кусочков листового золота, служившего обкладкой предметов, одна серебряная чаша и серебряные бляшки от пояса кыргызского времени. Вряд ли отсутствие золотых вещей можно отнести за счёт грабителей. Бугровщики копали колодцем, оставляя археологам вещи, не замеченные ими, но среди них нет золотых и серебряных. Кроме того, изредка встречаются непотревоженные могилы или части могил с полным комплектом вещей (Новая Чёрная 1, у оз. Подгорного, курган у с. Сарагаш и др.). Можно ли поверить в таком случае тому, что могильное золото и серебро кормило партии бугровщиков, составляло предмет торговли и имело на рынке определённую цену? К тому же, по утверждению всех свидетелей, сами бугровщики были всегда бедняками.
С.В. Киселёв был единственным археологом, которому посчастливилось найти столовую серебряную и золотую посуду в кыргызском чаа-тасе у с. Копёны, [8] в местности, где по сведениям Гмелина, золотых и серебряных вещей находят в довольно значительном количестве [9] и где в течение 30 лет грабил могилы знаменитый бугровщик Селенга. Последний встречал серебряную, позолоченную и золотую посуду в кыргызских могилах. [10] Сам факт находки С.В. Киселёва у с. Копён свидетельствует о такой возможности. Другое дело, насколько часто удавалось Селенге найти драгоценности, если он так и остался нищим. Следует заметить, что сосуды из Копёнского чаа-таса и серебряная чаша из раскопок Красноярской экспедиции — вещи привозные, позднего происхождения. [11] Следовательно, они не могут свидетельствовать в пользу обилия «могильного золота», во всяком случае, и минусинских курганах эпохи бронзы и раннего железа.
Встаёт вопрос, как объяснить массовое ограбление могил и сведения самих бугровщиков о находимом ими золоте в курганах?
Раскопками Красноярской экспедиции не раз удавалось установить условия ограбления могил. Они, как выяснилось, могли быть потревожены в самое разное время и с разными целями. Так афанасьевская могила №33 могильника под Афанасьевской горой была ограблена (или «осквернена») современниками, когда кости ещё держались на связках. [12] В могильнике Черновой Лог четыре могилы каменноложского этапа карасукской культуры тоже были ограблены, когда связки ещё не разложились (№3, 6, 11, 18). [13] Аналогичная картина наблюдается в карасукском могильнике Сухое озеро II. [14]
Иногда могилы более древние оказывались разрушенными впускными. При этом часть вещей и скелетов могли быть выброшенными. Примерами могут служить многие окуневские могилы, впущенные в афанасьевские, и таштыкские, впущенные в тагарские.
Порой нельзя определить время ограбления, но ясно, что это произошло в древности. В частности, под одной из могил сарагашинского этапа в Сарговом уезде оказалась большая ограбленная афанасьевская могила. Значит, ограбление произошло до начала сарагашинского этапа тагарской культуры. [15]
Наиболее часты случаи ограбления могил эпохи бронзы тагарцами. Известны многочисленные баиновские, подгорновские и тесинские погребения в карасукских и каменноложских ящиках, причем остальные могилы эпохи бронзы в данных могильниках ограблены, а тагарские не тронуты (могильники Каменный Лог II, Карасук I, Подсуханиха и т.п.).
Таким образом, массовое ограбление древних могил на Енисее нужно относить не только за счёт бугровщиков, а ещё в большей степени за счёт современников и последующих племён. Бугровщики, вероятно, грабили наиболее поздние и наиболее приметные памятники — сарагашинские, тесинские могилы, таштыкские склепы и чаа-тасы. Однако и в этих памятниках, как было указано выше, кроме чаа-тасов, нет золота. В связи с этим представляется интересным наблюдение И.Т. Савенкова, встречавшегося, по-видимому, с бугровщиками XIX в. Он отметил, что бугровщики говорят путано о раскапываемых ими курганах, часто не могут указать признаки могил, в которых находят ценности, золото же в могилах преимущественно встречают в слитках, что не соответствует археологическим данным. И.Т. Савенков высказал оригинальное предположение, что бугровщики выдавали за могильное золото то, что было ими добыто в тайных приисках. [16] Эта мысль кажется чрезвычайно интересной. Теперь нет сомнения, что процент раскопанных бугровщиками курганов на Енисее преувеличен, много золота в могилах не было, во всяком случае, его было недостаточно, чтобы прокормить артели бугровщиков. В то же время золотых россыпей здесь много. В начале XIX в. они были обнаружены, в частности, в разных местах Кузнецкого Алатау, Западных Саян, в верховьях рек Белого и Черного Юса. [17] В ряде случаев на территории, арендуемой золотопромышленниками, оказывалось много древних курганов. Так Д.А. Клеменц собирался раскопать сарагашинский курган в 8 км от с. Чебаков на заимке золотопромышленника Сажина, но последний не разрешил. [18] И.Т. Савенков в описании раскопок подгорновского кургана на ручье Узунчжуле, отмечал наличие в долине золотосодержащих песков. [19] Из россыпей Преображенского прииска по руч. Узунчжулу Д.А. Клеменц приобрёл два медных ножа и копьё. [20]
Со всех районов страны стекались люди на прииски, многие одиночки-старатели и даже целые артели всю жизнь проводили в поисках драгоценного металла. Рабочие с приисков принимали участие в археологических раскопках. Д.А. Клеменц считал, что такие рабочие, хотя дороже стоят, но выгоднее, ибо очень внимательны на раскопках. [21] Правда, добыча золота разрешалась. Более того, в 1812 г. был издан указ «О предоставлении права всем российским подданным отыскивать и разрабатывать золотые и серебрянные руды с платежом в казну подати», [22] однако с «могильного золота» подать не взымалась, добыча его практически не кара- лась, и ею было легко прикрыть истинный источник — тайные прииски. Таким образом, если встать на точку зрения И.Т. Савенкова, мифы о сказочных богатствах сибирских курганов на Енисее, видимо, породили сами бугровщики, желая сохранить в секрете от путешественников истинные источники своих доходов.
[1] Г. Спасский. Сибирский вестник. II, 1818.[2] В. Радлов. Сибирские древности. I, 2, СПб., 1888, стр. 22, 24, 51.[3] Там же. 3, стр. 74.[4] В. Радлов. Ук. соч.. I, 1, стр. 13; 3, стр. 91, 97-98.[5] Там же, I, 1, стр. 32.[6] И. Кузнецов-Красноярский. Заметки о древних обитателях южной части Енисейской губернии. Томск. 1902, стр. 10.[7] Там же.[8] С.В. Киселёв. Древняя история южной Сибири. М., 1951, стр. 601-603.[9] В.В. Радлов. Ук.соч., I, 3, стр. 97.[10] Там же. стр. 101-102.[11] А.А. Гаврилова. Новые находки серебряных изделий периода господства кыргызов. КСИА. 114. 1968. стр. 28.[12] М.П. Грязнов. Отчёт о работе карасукского отряда 1964 г., стр. 23.[13] Там же, стр. 32-37.[14] Г.А. Максименков. Отчёты о работе Черновского отряда за 1965-1966 гг.[15] М.П. Грязнов и М.Н. Комарова. Раскопки могильников в Западной Сибири. Сб. «Археологические открытия 1965 года». М., 1966, стр. 15.[16] И.Т. Савенков. К материалам по археологии Минусинского края. II-III. Архив Минусинского музея, д. 66, 1886.[17] С.В. Левченко, Д.А. Мозесон. В поисках подземных кладов Сибири. М., 1967. стр.
|