О.Н. Трубачёв
[Выступление на «круглом столе» «Дискуссионные проблемы отечественной скифологии».]
Обсуждение:
Чл.-корр. АН СССР О.Н. Трубачёв
(Ин-т русского языка АН СССР, Москва)
Обсуждение дискуссионных проблем скифологии — инициатива в высшей степени своевременная, отражающая как положительные накопления науки, так и возросшее параллельно с ними ощущение спорности слишком большого числа отнюдь не второстепенных вопросов.
«Бесписьменность» скифов — понятие относительное, и из него прямо не вытекает ведущая роль археологических источников, так как по-прежнему сохраняется значение лингвистических и письменных источников: личные имена и местные, этнические названия в надписях и у древних авторов, а также в стойкой топонимической традиции. При несомненной ценности культурно-исторических материалов археологии лингвистическая аргументация остаётся определяющей в вопросах языка, а следовательно, и этноса. Монокультурность региона может прекрасно уживаться с полилингвизмом и полиэтничностью (пример: Кавказ).
Положение о «скифах» как «этнически едином населении степного Причерноморья» далеко не бесспорно. Расширительное употребление названий скифы, Скифия известно, но уточнение и реконструкция здесь возможны. Не следует особенно рассчитывать на то, что конкретно-этническое значение этих названий нашло «наиболее полное и последовательное выражение» у Геродота. Именно с Геродота и надо начинать принципиальную критику источников. Чтобы стала понятна многослойность геродотовских сведений, достаточно вспомнить «скифские» названия божеств у Геродота и его же толкование имени аримаспов как ‘одноглазых’ «по-скифски» (всё вместе не укладывается в концепцию скифское=иранское).
Иранство части населения Скифии не вызывает сомнений. Интересен вопрос о самоназвании скифов-иранцев (или самоназваниях, потому что их было, видимо, несколько и они появлялись в ходе этнической и политической истории скифов). Древнейшим самоназванием было, вероятно, *ārya- как у скифов (ср. личные имена царей: Άριαντάς, Άριαπείθης), так и у родственных сарматов (ср. Arii, сарматское племя у Епифания Кипрского, Arraei Sarmatae у Плиния). Поскольку ариями назывались и называются не только иранцы, уже априори уместно допустить наличие других, неиранских ариев в Северном Причерноморье, что согласуется и с вероятным ходом индоевропейской диаспоры в целом. Греки имели контакты с различными северопонтийскими ариями и, возможно, понимали значение термина *ārya-, которое можно передать как ‘гостеприимный, праведный’ (ср. др.-инд. ā́rya-). Сведения Гомера и Эфора о справедливейших и благочестивейших людях в этих краях, кажется, надо понимать как кальку, буквальный перевод северопонтийского эт-
(117/118)
нонима *ārya-, а не просто как литературную идеализацию племён, не испорченных культурой. Таким образом, эти эпитеты обнаруживают конкретный лингвистический и этнический смысл. Ассоциация ‘справедливейших людей’ с киммерийцами представляется поэтому либо неверной, либо вторичной. Вообще два конкретно «киммерийских» района Скифии — Боспор Киммерийский и нижнее Поднестровье находятся в зоне дако-фракийских влияний, так что традицию о связи киммерийцев с фракийцами-трерами не следует упускать из виду. Династы с иранскими именами у киммерийцев — недостаточный аргумент о принадлежности всего этноса.
При всей их древности, отношения киммерийцев со скифами, так сказать, постэтногоничны; скифы к этому времени вполне сложились как этнос. Обычно считается, вслед за Геродотом, что Σκύθαι — греческое название скифов, которые сами называли себя Σκόλοτοι, но кажется необходимым признать, во-первых, неслучайность определённого сходства обеих форм, а во-вторых, поздний, вторичный характер такого самоназвания, навеянного событиями в истории этноса. И Σκύθαι, и Σκόλοτοι (сюда же Σκόλης, имя царя скифов) могут неточно отражать одну и ту же иранскую основу с интердентальным δ (ср. Παραλάται, царские скифы, из иран. paraδāta-), восходя к плохо сохранившемуся иран. *skud- (ср. осет. sk̥’yd/sk’ud ‘рваный, лопнувший, треснутый’). В таком случае ‘скифы’ первоначально значило ‘отщепенцы’, что уже содержит определённую информацию о собственно этногоническом процессе или событии. Этот вывод согласуется с древними историческими традициями, отражёнными у Геродота и Диодора Сицилийского и повествующими (в вариантах) о большом этническом разделе в этом районе. Раздел этот представлен легендарно как семейный (братья Агафирс, Гелон и Скиф; братья Пал и Нап), но сущность у него этногенетическая, она интерпретируется как раздел между «старшими» (сюда «Старая Скифия» к западу от низовьев Днепра у Геродота) и «младшими» (типологически так обычно называются инициаторы раздела, наиболее активная, переселяющаяся часть, и лишь вторично, по противопоставлению, остающиеся обозначаются как «старые»). «Младшими» оказались иранцы, возможно, откочевавшие на восток от Днепра, где сосредоточены главные археологические находки и городища скифов. Самосознание скифов как «самого молодого народа» чётко отразил Геродот. И «младшие» и «старшие» были ариями, но первый большой раздел подорвал единство этнического обозначения, которое отныне редуцируется, а на смену приходят новые термины (сколоты, скифы). Раздел лишь зафиксировал и углубил несомненно существовавшую и ранее этнолингвистическую рознь и чересполосицу (иначе не было бы предпосылок для раздела!); давняя сложность межарийских отношений побуждает вместо несколько унифицирующего понятия «скифский мир» выдвинуть понятие «арийский простор» в Северном Причерноморье, акцентируя сложность его состава.
Отделившиеся «младшие арии» — скифы, активные кочевники — в результате многократных передвижений и экспансии перекрыли собственно «старших ариев» — первоначально самостоятельный, хотя и близко родственный этнический компонент населения страны, который мы выявляем по реликтам как индоарийский, или протоиндийский, праиндийский. Эти противоречия разрешились, с одной стороны, дальней миграцией части индоариев в Азию, с другой — постепенной ассимиляцией оставшихся и растворением в «скифах», «Скифии». Этот последний процесс, к счастью, не носил, да и не мог носить тотального характера, оставляя на всём протяжении своего исторического пути реликты особого языка синдов «и всех меотов», тавров, индоариев «Старой Скифии».
|