К.Ш. Табалдиев
Новые данные о типах погребальных сооружений у киргизов.
На протяжении многих лет в комплексном исследовании этнографии киргизского народа С.М. Абрамзоном уделено большое внимание вопросам, связанным с погребально-поминальными обрядами. Для выявления генетических связей погребальных сооружений видными учёными были использованы археологические исследования на территории Киргизии, в частности, исследования А.Н. Бернштама. Это сопоставление показало, что киргизские погребальные сооружения, несмотря на вполне мусульманский обряд захоронения, находятся в известной генетической связи с памятниками предшествующих эпох, в них нашли своё отражение более ранние местные традиции. [1] При исследовании он чётко выделил три различающихся типа погребальных сооружений: «сагана кор» — рассчитанный на захоронение целой группы близких родственников, «жарма кор» и могилы с катакомбой-кор. В дальнейшем Баялиевой Т.Д. продолжены исследования в этой области с включением отдельных региональных особенностей, в частности, названия типов погребальных сооружений и в определённой степени половозрастные различия при захоронении. [2]
Но археологические раскопки поздних захоронений киргизов с целью проследить связывающее звено между археологическими и этнографическим исследованием на территории Киргизии не проводились. В этом плане считаем, что новые археологические материалы дадут дополнительные сведения для изучения данного вопроса.
В период археологических экспедиций 1988-1989 гг. на территории Ат-Башинской долины Внутреннего Тянь-Шаня нами были раскопаны своеобразные погребальные сооружения, которые могут быть использованы при изучении погребального обряда киргизов позднего средневековья и нового времени.
Два из них раскопаны в западной стороне Ат-Башинской долины в местности Чет-Келтебик около родового кладбища среди курганов раннего железа. Другой тип захоронения раскопан в центральной части долины в западной стороне средневекового городища Кошой-Коргон на родовом кладбище, существовавшем по сведениям местных жителей до начала нашего столетия.
Чет-Келтебик, курган № 2 (рис. 1), до погребения раскопок погребальное сооружение представляло собой слабо заметную задер-
(146/147)
нованную квадратную ограду. Размеры ограды составляли 5x5 кв.м, ширина стен 0,60-0,65 м, сохранившаяся высота доходит до 0,50 м. При сооружении стены под фундамент заложены камни, размеры: в длину 0,33х0,20 м и в ширину 0,20х0,15 м. Потом идёт глиняный слой мощностью до 0,17 м, применённый для связки камней и подготовки площадки для кладки сырцовых кирпичей. Кладка кирпичей в три ряда. Между кирпичами для соединения использована глина. В составе кирпича отсутствует какая-либо другая примесь, размеры кирпича 35х29х8 см. В южной стене в середине имеется вход в ограду, ширина входа 0,57 м. Дополнительных конструкций в ограде нет.
В юго-западном углу, внутри ограды, имеется колодцеобразный вход (чара) в погребальную камеру (казанак), шириной по линии ВЗ — 0,96 м, СЮ — 0,85 м.
Глина, которой заполнили вход, обвалилась в погребальную камеру. Расстояние по дневной поверхности земли до дна входной колодцеобразной ямы 1 м 40 см, часть дна входа служила ступенькой для входа в погребальную камеру, дно которой ниже на 11 м. При очистке встречены камни размерами 0,22х0,11 м; 0,23х0,10 м, вероятно, использованные для перекрытия входа камеры. Свод камеры имеет выпуклую криволинейную поверхность, расширяющуюся постоянно эллипсообразно к каменно-земляному дну, ориентированную с юго-востока к северо-западу (рис. 2). Длина камеры, расположенной в северовосточной стороне входной ямы, составляет 2 м 85 см, ширина 1 м 30 см, высота свода 0,95-1 м.
В камере лежал скелет взрослого человека в вытянутом положении, головой на северо-запад, руки сложены вдоль тела. Кроме черепа кости погребённого лежали в анатомическом порядке. Очевидно, череп был растревожен случайно упавшим бревном (до раскопок мы были информированы от местных жителей об упавшем в камеру баране). Вокруг туловища погребённого нами были собраны остатки коротких брёвен с заострёнными концами в фрагментах (две из них, по нашим предположениям, были приспособлением составной части юрты (уук)). И три деревянных инструмента (кылыч), от ткацкого станка (ормок). На поверхности рабочей части двух инструментов имеются следы от ниток. Других вещей в камере не обнаружено.
Поверхность второго кургана под № 6 почти не выделялась от поверхности земли, выступают отдельные камни до 0,10 м (рис. 3). По форме курган эллиипсообразный, вытянут с севера на юг, с небольшим отклонением на запад. Размеры по линии СЮ — 3 м 80 см, ВЗ — 2 м 50 см. В центре по оси СЮ еле читалась впадина. При вскрытии
(147/148)
кургана прямо под вышеуказанной впадиной, на глубине 0,30 м от поверхности кургана, прослежены контуры узкой могильной ямы, ориентированной по линии СЮ с небольшим отклонением. Могильная яма почти прямоугольная, продолговатая с округленными углами, длина ее составляла 2 м 25 см, ширина 40-45 см. На глубине от 0,60 до 0,70 м по всей площади могильной ямы встречаются камни и остатки деревянных брёвен с диаметром до 4-6 см, длина отдельного составляет 40 см (рис. 4). Две из них имели вертикальное положение около стен могильной ямы. Этот признак указывает на то, что могильная яма перекрыта деревянными брёвнами, сверху камнями и глиной, а позднее перекрытие провалилось в могильную яму. На глубине 45 см, в центре около восточной ямы, обнаружена нижняя челюсть барана.
На глубине 0,95-1 м 10 см очищен скелет взрослого человека, лежащего в вытянутом положении, головой на север, лицом на запад (рис. 4). Покойник погребён на левом боку, левая рука согнута в локте и расположена на поверхности тела. Кости правой руки остались под грудными костями. Рост погребённого составлял 1 м 60-65 см.
Антропологическое исследование по костным останкам показало, [3] что захоронение в кургане № 2 мужское, возраст 50-55 лет, а в кургане № 6 — женское, возраст более 55 лет. Расовый признак — монголоидные.
Судя по конструктивной особенности надмогильного и внутримогильного сооружения и по сведениям информаторов, [4] захоронения относятся к периоду этнографической современности.
Кошой-Коргон, курган № 1. До раскопа имел земляную насыпь диаметром СЮ — 6,5 м, ВЗ — 6,0 м. В центре имелась подквадратная впадина. После зачистки образовалась квадратная ограда высотой 0,60 см, шириной 0,55-0,60 м, построенной из глинобитной стены и из кирпичной кладки в три ряда (рис. 5). Размеры необожжённого кирпича 34х27х14 см. В юго-восточном углу ограды расположен вход шириной 1 м 10 см. Размеры ограды 4,50х4,70 м.
В центре ограды расположено квадратное сооружение (люк), размером 1,40х1,15 м, высота 50 см. Верхняя часть состоит из одной кирпичной кладки, нижняя — глинобитная. Заполнение люка состоит из глины, камней и деревянных жердей.
После окончательной зачистки была установлена система заполнения люка. В начале брошены стебли трав, затем — перекрытие из деревянных жердей и заполнен глиной и камнями.
(148/149)
Под люком имелась камера овальной формы, длина составляла 2,40 м, ширина 1,80 м (рис. 6). Свод камеры был провален и камера почти заполнена глиной. В камере на глубине 1,60-1,70 м зачищены скелеты двух взрослых погребённых, ориентированных головой на северо-запад, руки сложены вдоль тела, кроме этого, в камере в разных частях имелись остатки скелета ребёнка.
Северо-восточная часть камеры примыкала к подбойному захоронению, расположенному прямо под северо-восточной стеной квадратной ограды. Вход подбойного захоронения находится снаружи ограды. Подбой прикрыт кирпичами размером 34х27х14 см, вероятно, кирпичи использовались от ограды. После разборки кирпичей, зачищен скелет третьего взрослого погребённого. Кости его ног были видны ещё при зачистке основной камеры. Ширина подбоя 0,60 м, высота 0,40 м, длина подбоя — 1,60 м, глубина 1,60-1,70 м.
У входа квадратной ограды под мягким грунтом находился скелет ребенка примерно 8-12 лет. Ширина ямы 1,40 м, ширина 0,40 м, глубина 0,80 м. Вещей среди погребённых не обнаружено.
Поскольку погребения киргизов позднего времени ранее не раскапывались, необходимо для анализа привлечь данные этнографии и результаты опросов наших информаторов.
Подобный тип погребального сооружения, расчитанный на захоронение двух или целой группы близких родственников, известен по распросным сведениям С.М. Абрамзона [5] из Внутреннего Тянь-Шаня, датируемый XVIII — началом XX вв. Все эти погребальные сооружения находились внутри мавзолея и имели вход в камеру, перекрытый жердями из арчи, т.е. удобный для произведения очередного захоронения. Наши информаторы сообщили, что в местности Кара-Булак в западной стороне Ат-Башинской долины имеется мавзолей Ташибека, который был захоронен в начале XX века, затем его жена. Имеются сведения очевидцев, что во время войны открывали вход этой погребальной камеры для помещения нескольких умерших.
На основе вышесказанных сведений курган № 1 из Кошой Коргона относим также к этнографической современности. Необходимо отметить особенность, которая заключается в том, что погребальная камера, расчитанная на несколько погребений, была расположена внутри мавзолея, а раскопанный нами тип — внутри квадратной ограды.
Некоторые наши информаторы сообщили нам еще дополнительный синоним этого типа погребального сооружения. «Шам кор» — тип погребального сооружения для близких родственников в одной могиле. Подобное название они связывали с тем, что когда заходили в каме-
(149/150)
ру фамильного захоронения для подготовки места для очередного покойного, использовали свечи (шам).
Другой синоним подбойного захоронения «жармоо кор» информаторы связывали со словом «жармоо кылып», «жармоолотуп казуу», что означает подготовить могилу с подбоем, чтобы насыпная земля не давила и не касалась трупа.
По сведениям сторожилов подбойное захоронение имело место в трудных условиях года (зимой, при перекочёвке и когда отсутствовали мужчины). При этом вход в подбой должен иметь прямоугольную форму (торт чарчы) и перпендикулярно в западной стене располагается подбой, дно подбоя может соответствовать дну входа или располагаться ниже. Высота входа (чара) в камеру по мусульманскому преданию, говорят информаторы, различается по признаку пола и возраста. У мужчин выше пояса (бел курчого чейин), у женщин выше груди (кокурокко чейин). Когда наступает загробная жизнь, божий суд воскрешает мёртвых и начинается допрос. Во время допроса он или она встает перед судом, при этом не должны быть видны стыдливые места.
Стремление создать для погребаемых людей максимальный комфорт, [6] характерен не только в древнеарабских представлениях. Вера в загробную жизнь и создание условий уходит в далёкое прошлое, которые нам известны по археологическим исследованиям, т.е. ореол подобной веры шире в пространстве и во времени. Соответственно этому она отражается и в других элементах при сооружении места для покойного (соок) и в размещении его в могиле.
Определяющим ориентиром высоты камеры, которая располагается в западной стороне дромоса (чара) является рост среднего человека, когда он стоит на коленях. Имеет место в наших информациях то, что высота по обычаю должна соответствовать высоте человека сидящего на коленях. Длина зависит от роста умершего и должно быть запасное место для двух человек, чтобы они могли свободно положить его в камеру, развязать концы савана (кепин) и пояс (бел курчоо). Кроме этого, они должны рассыпать глину вокруг умершего, но обычно при подготовке погребального сооружения предпочитается просторность камеры и высота входной ямы почти не соответствует вышеуказанному требованию по различии пола.
Голова покойного должна быть ориентирована на север (кут, кыпта), а лицо (жузу) на запад в сторону Мекки (кыбыла). Тело покойного располагается в вытянутом положении на спине, вдоль тела. Расположение земли в отношении солнца в зимнее и летнее время мо-
(150/151)
гут дать некоторые отклонения от севера. Подстилку готовят из той же почвы, размельчая руками. Но имеются сведения, что труп клали на земляной пол, подстилая под него выделанную кожу — юфт (булгары). [7]
Отдельные наши информаторы тоже были свидетелями подстилки юфта. Иногда использовали подстилки из арчи (можжевельника), в одном случае из натуральной арчи, в другом — только пепел от арчи. Во всех случаях эти подстилки из выделанной кожи — юфта (булгаары), натуральной арчи и из её пепела предназначались для защиты тела покойника от процессов разложения, укрепления жизненной силы умершего для его загробного существования или с целью, что на такой подстилке дольше сохранится тело покойного.
Рядом с покойником, как сообщают наши информаторы, ничего не кладут. Но в среде киргизов имеются факты нарушения этого порядка, противоречащие предписаниям ислама. Имеются сведения Абрамзона С.М. от информаторов, что в одной могиле похоронены два враждовавших друг с другом храбреца, одному из них клали копьё, чтобы он имел возможность воевать на том свете. [8] Кроме того, в могилах покойников, отличавшихся при жизни особой алчностью, злостью клали в саван палку, длиной в рост покойника, завёрнутую в белую тряпку, либо запертый замок, полагая, что в первом случае душа умершего будет удовлетворена тем, что около него лежит ещё один покойник, во втором случае — она бессильна повредить, так как заперта на ключ. [9]
Автор данной статьи был очевидцем того, что в селе Дархан Джеты-Огузского района, когда в одной семье через три дня после смерти матери умерла дочь, в могилу дочери положили запертый замок с верой в то, что после этих несчастий пусть не повторится смертельный случай в семье. Имеются еще факты, свидетельствующие об обеспечении покойного пищей в загробной жизни, они известны по этнографическим исследованиям среди киргизов. [10]
Любопытно сопоставить в этом плане наши находки, которые были собраны вокруг туловища покойного: концы принадлежностей юрты (уук) (2 шт.) и фрагменты инструментов ткацкого станка (ормок) (3 шт.), а также торцовая часть заострённого колышка. Все перечисленные предметы были сделаны из дерева.
Аналогичная картина упоминается и среди казахов: в могилу женщин киргизы обычно кладут деревянный предмет вроде колышка, так называемый «бакан», употребляемый для установки кибитки. В могилы девушек кладут «уук» — род изогнутой палки, составляющую часть крыши
(151/152)
кибитки. В могилу детей кладут люльку. [11]
Вероятно, обычай класть в могилу какие-либо принадлежности связан с доисламскими представлениями. Наличие вышеуказанных вещей в кургане № 2 требует дополнительного подкрепления археологическими материалами. Они могли быть использованы для перекрытия входа в катакомбы.
Наличие в кургане № 3 нижней челюсти барана является признаком тризны, а не погребальной пищи, снабжённой при захоронении покойного, так как она находилась не на уровне костяка, а выше, видимо попавшая в могильную яму во время разрушения деревянного покрытия.
Поедание и оставление пищи на могиле, чашечек, боорсоков в некоторых могилах, по этнографическим данным, среди киргизов считалось снабжением пищей душ умерших. [12]
Таким образом, сопоставление раскопанного материала с этнографическими исследованиями и сообщениями старожилов дополняет выводы исследователей, изучавших похоронно-поминальный обряд среди киргизов. При этом надо отметить, что наши материалы на основе сравнения с предыдущими исследованиями имеют сходство и различие. Общим более устойчивым признаком является ориентация покойного головой на север или на северо-запад и обращение лица на запад. А типы погребальных сооружений имеют различные формы. Раскопанные погребальные сооружения отличаются от раннеизвестных — колодцеобразным дромосом, наличием деревянного инструмента от ткацкого станка (ормок) и простым явным захоронением с деревянным перекрытием, которые бытовали в прошлом среди киргизов, но не были зафиксированы в этнографической литературе.
Примечания
[2] Баялиева Т.Д. Доисламские верования и пережитки у киргизов. Фрунзе, 1972. C. 65.
[3] Выражаю признательность C.C. Typ, проводившей антропологические исследования.
[4] Были опрошены старожилы с. Пограничник, Кара-Су, Ак-Беши: Карымшакова Зуурабубу, 83 лет; Кадырбаев Аруун, 70 лет; Койчуманов
(152/153)
Кадырахун, 86 лет; Кулетов Каракойчу, 77 лет; Нурбаев Усон, 77 лет; Насырбекова Мээрбубу, 72 лет; Назырбеков Кулманбет, 73 лет; Турдакунова Алынбубу, 60 лет; Тыналиев Кадыр, 82 лет.
[5] Абрамзон С.М. О некоторых типах... С. 113-115.
[6] Соловьёв B.C. Погребальный обряд раннесредневекового Тохаристана // Прошлое Средней Азии. Душанбе, 1987. С. 162.
[7] Абрамзон С.М. О некоторых типах... С. 114.
[8] Там же. С. 116.
[9] Баялиева Т.Д. Указ. соч. С. 63.
[10] Там же. С. 65.
[11] Кастанье И.А. Древности Киргизской степи и Оренбургского края // Труды Оренбургской Учёной Архивной комиссии. Введение, вып. ХХII.
[12] Абрамзон С.М. Киргизы... С. 328.
(153/154)
|
(154/155)
|
(155/156)
|
|
|
|
|