В.М. Соколовский
Монументальная живопись VIII — начала IX века
дворцового комплекса Бунджиката,
столицы средневекового государства Уструшаны.
// СПб: Изд-во Гос. Эрмитажа. 2009. 232 с. ISBN 978-5-93572-351-4
Оглавление
Глава I. Реставрация. — 9
Глава II. Реконструкция росписей и их описание. — 20
1. Росписи коридоров. — 25
2. Роспись помещения № 11. — 29
3. Росписи Большого тронного зала. — 29
4. Роспись Малого парадного зала. — 32
Глава III. Материалы и техника живописи. — 58
Глава IV. Художественные и стилистические особенности росписей. — 72
Иллюстрации [ Илл. 1-130 ]. — 100
Введение. ^
Монументальная живопись, разнообразная по тематике и художественному воплощению, проходит сквозь все этапы исторического развития Центрально-Азиатского региона, достигая в эпоху раннего Средневековья своего наивысшего расцвета. В этот период росписи не только покрывают стены культовых сооружений, дворцов правителей и замков феодалов, но и широко проникают в дома богатых горожан, украшая парадные залы и жилые помещения. Среди памятников этого времени выдающееся значение имеют росписи Варахши, Афрасиаба и Пенджикента, открытые благодаря интенсивным археологическим раскопкам, проводившимся на территории Узбекистана и Таджикистана.
Найденные росписи со всей полнотой отражают идеологию феодального общества. Велико их значение как памятников высокой художественной культуры. Благодаря этим находкам теперь с полным основанием можно утверждать, что «Средняя Азия в целом занимает особое, вполне самостоятельное место в общей истории развития восточного искусства». [1] В свете этого большое значение приобретают последующие открытия росписей древности и Средневековья, которые в археологической практике совершенно справедливо рассматриваются как особо ценная категория находок. К подобным открытиям с полным основанием могут быть отнесены и росписи конца VIII — начала IX в., обнаруженные при раскопках дворца правителей средневекового государства Уструшаны на городище Калаи Кахкаха I близ современного посёлка Шахристан, расположенного у подножия Туркестанского хребта (Республика Таджикистан). Раскопки дворца, разрушенного и сожжённого арабскими завоевателями в IX в., проводились в 1965-1972 гг. Северотаджикским археологическим отрядом Института истории им. А. Дониша АН Таджикской ССР под руководством доктора исторических наук H.H. Негматова при участии Отдела реставрации Государственного Эрмитажа. Являясь главным сооружение Бунджиката, столицы феодального государства Уструшаны, здание дворца располагалось на возвышенной восточной части городища (ил. 1). Его помещения занимали площадь около 38х47 м, стены в центре сооружения уцелели на высоту до 4 м, к краям значительно меньше. Часть их сложена из пахсовых блоков, часть — из сырцовых кирпичей. Своими размерами и планировкой во дворце выделяются два парадных помещения: большой прямоугольный тронный зал (помещение № 1) размером 17,69х11,77 м и меньший квадратный (помещение № 4) размером 9,65х9,50 м (ил. 2). Помещения дворца делятся на группы системой коридоров. Один из них, меридиональный (помещение № 7), разделяет здание на две неравные части. С ним стыкуются под прямым углом два других (помещение № 5 и 6). Длина сохранившейся части этого коридора около 32 м,
(7/8)
ширина 3,10 м, вдоль западной стены тянется суфа. Восточная часть дворца примерно пополам разделена другим коридором (помещение № 6), который, соединяясь с меридиональным коридором, образует Т-образную фигуру. Напротив соединения двух коридоров в западной стене помещения № 7 находится ниша, суфа перед которой образует немного повышенную и выдвинутую вперёд площадку. Эти архитектурные особенности дают основание полагать, что коридор, начинающийся в восточной части здания, является парадным входом. Его ширина — 3,15 м, а длина достигает 16 м (к сожалению, восточная стена дворца не сохранилась). Следующий коридор, ведущий к Большому тронному залу, имеет длину 18,75 м, ширину 3,25 м (помещение № 5). Вдоль южной стены коридора обнаружена суфа, которая тянется до входа в тронный зал. Западное окончание коридора в торце также завершается суфой. В восточной и северной частях дворца располагались сравнительно небольшие, по-видимому жилые комнаты. Дворец был одноэтажным, но в центре его находилась массивная, сложенная из пахсы площадка-цоколь, служившая основанием для квадратной башни, возвышавшейся над зданием.
Ряд особенностей дворцовой постройки указывает на то, что отдельные части здания перестраивались или воздвигались в разное время: можно предполагать, что существовало по крайней мере два строительных периода. К первому относится меридиональный коридор (помещение № 7), все восточные помещения, а также Малый парадный зал (помещение № 4) и башня. К более позднему периоду относится помещение № 5, Большой тронный зал и ряд комнат в северной части дворца. При кладке стен этих помещений использовались не пахсовые блоки, а сырцовые прямоугольные кирпичи. [2]
В процессе раскопок дворца во всех основных его помещениях в завалах было найдено большое количество обугленного дерева, на котором во многих случаях сохранилась резьба с орнаментальными и зооморфными изображениями, а также сюжетными сценами.
В течение нескольких лет автор публикации принимал участие в раскопках дворца, возглавляя реставрационные работы по снятию росписей со стен и извлечению из завалов расписной штукатурки и фрагментов обугленного резного дерева. После завершения раскопок часть найденных росписей была перевезена в Государственный Эрмитаж для окончательной реставрации и исследования. Другая часть живописи и фрагменты резного дерева были отправлены в Душанбе в Институт истории им. А. Дониша АН Таджикской ССР. На основании изучения подлинных фрагментов, прошедших реставрацию в Государственном Эрмитаже, а также фотографий и многочисленных прорисовок, выполненных в полевых условиях, оказалось возможным: 1) определить характер и технику живописи; 2) в значительной степени реконструировать стенопись в одном из парадных залов дворца; 3) получить общее представление о распределении росписей в различных помещениях здания; обратить внимание на их художественные и стилистические особенности. При этом большое значение имела разработка (при активном участии старшего научного сотрудника Химической лаборатории Государственного Эрмитажа B.П. Виноградовой) метода реставрации, позволившего закрепить хорошо сохранившиеся части росписей без каких-либо изменений колорита и авторской фактуры.
[1] Беленицкий А.М. Монументальное искусство Пенджикента. М., 1973. С. 51.
[2] Воронина В.Л., Негматов Н.Н. Открытие Уструшаны // Наука и человечество. 1975. М., 1974. C. 51-71.
Summary. ^
In 1965-72, the North-Tajik expedition of the Ahmad Donish Institute of Archaeology, Tajik Academy of Sciences, headed by Dr. Numan Negmatov, with the participation of the Restoration Department of the State Hermitage, carried out excavations of the palace of the Afshins (‘kings’) of medieval Ustrushana, located at the fortress of Kalai-Kakhkakha-1 site, near today’s Shakhristan settlement (Tajik Republic). The palace consisted of a large ceremonial room (230 sq.m), a smaller room (95 sq.m), living quarters, corridors and service space. In the 9th century, the Arab invaders destroyed and burned down the palace. The excavations revealed a large number of murals of the 8th — early 9th centuries, both on the walls and, as fragments, in rubble heaps. Also in all the main rooms of the palace, fragments of charred wood with traces of carving were found.
For several years, the author took part in the excavation as head restorer. After the excavation had been completed, some of the murals were transferred to the State Hermitage for restoration and study. Other murals and fragments of carved wood were delivered to the Ahmad Donish Institute of History. The restored fragments, as well as pictures and numerous silhouettes made during the field period, gave a general idea of the wall-painting compositions; on the basis of this, a considerable portion of the murals in the smaller room have been reconstructed.
The monograph includes chapters devoted to
1) restoration of the murals discovered;
2) reconstruction and description of the murals;
3) technical and technological study of the paintings;
4) some aspects of the style of the paintings and some special features of it.
Chapter I is concerned with a new restoration method for the fixation of well-preserved mural fragments, without affecting the paintings’ quality, developed in the chemical and restoration laboratories of the State Hermitage.
Chapter II is a detailed description of the principles of the reconstruction of the paintings discovered in the rubble heaps of the smaller room. Besides the reconstruction of several depictions and compositions, a general idea of the murals of the room takes shape as a result. In addition, it contains a fairly detailed description of all the discovered murals based on epic themes.
Chapter III has an inventory of the pigments used in the murals, plus their characteristics and production technologies, and a description of the preparation of the wall surface for painting. Since the new restoration method did not imply damaging the paint layer, it was
(98/99)
possible to use the extant fragments for the study of both the techniques of painting with glue paints on loess stucco and the art of execution.
In Chapter IV, the style of the painting has been described as basically decorative, with the focus on the main composition placed opposite the entrance. Other compositions are either arranged in tiers or placed randomly on the walls, or else each depiction occupies a certain section of the wall, the height of each section being determined by that of the largest figure. The function of the colour scheme is to accentuate the relevant elements of the depiction exclusively by painterly means. The representation of the deities, human beings and daemons is close to three-dimensionality. In conjunction with the two-dimensional background, this creates an effect of convexity, which results in stylistic unity of the paintings and the carved wooden decor.
The established pattern in the arrangement of the principal painting elements and the colour scheme generally may have resulted from the mutual influence of various artistic schools and trends. The same applies to the treatment of the participants, based on iconographic models, and certain elements of the compositions. On the other hand, all this does not exclude individuality in the manner of execution.
Both the painting technique and the individual traits of Shakhristan painting suggest that the murals belong to the circle of Sogdian art, together with those of Afrasiab, Pendjikent and Varakhsha. All the murals were concordant with the contemporary tastes; their artistic quality is commensurable with that of the best specimens of visual arts not only in Central Asia, but in the world generally.
Принятые сокращения. ^
ВЦНИЛКР — Всероссийская центральная научно-исследовательская лаборатория по консервации и реставрации музейных художественных ценностей.
ГАУ МВД СССР — Главное архивное управление при Министерстве внутренних дел СССР.
ИИ АН ТаджССР — Институт истории Академии наук Таджикской ССР.
ИКОМ (ICOM) — Международный совет музеев (International Council of Museums).
КСИА АН СССР — Краткие сообщения Института археологии Академии наук СССР.
МК СССР — Министерство культуры СССР.
СА — Советская археология.
СГЭ — Сообщения Государственного Эрмитажа.
ТГЭ — Труды Государственного Эрмитажа.
|