Г.А. Пугаченкова, Л.И. Ремпель

Очерки искусства Средней Азии.

Древность и средневековье.

// М.: «Искусство». 1982. 288 с.

Введение.

В свете археологических открытий последних лет живопись, скульптура, прикладные искусства Средней Азии предстают крупным художественным явлением. Оригинальность искусства, как ярко выраженной художественной системы, стойкость её принципов, обнаруживших себя в преемственности образов и форм, а также широта связей с другими передовыми художественными школами и течениями Среднего, Ближнего и Дальнего Востока — таковы главные его черты.

Исторически и географически Средняя Азия всегда была узлом, в котором во все эпохи скрещивались крупнейшие на Азиатском материке художественные культуры. Великий шёлковый путь, пролегавший из Рима в Китай, был на своём главном отрезке в руках народов Средней Азии. Эта трансазиатская магистраль сыграла огромную роль во взаимодействии художественных культур Востока и Запада. Столь же большое значение имели пути, проходившие через Среднюю Азию с юга на север. По ним с древнейших времён осуществлялись связи Индии и Ирана с народами степного пояса, а за его пределами — с народами верховьев Волги, Сибири и Дальнего Востока.

Средняя Азия — страна высочайших горных цепей, обширных речных долин, бескрайних степей. Сообщения древних донесли до нас названия её основных историко-географических областей. Бассейн Амударьи в верхнем и среднем течении именовался Бактрией, позднее — Тохаристаном, междуречье Кашкадарьи и Зерафшана — Согдианой или Согдом, южное Приаралье — Хоразмией, Хорезмом, область по Мургабу — Маргианой, Моуру, Мервом, вдоль Копетдага тянулась Парфиена, долина и горы Ферганы назывались Парканой, за Сырдарьёй лежали земли среднеазиатских скифов-саков. В эпических сказаниях раннего средневековья вся обширная область к северу от Амударьи именуется Тураном, обычно он противопоставляется всему Ирану. Арабы с VII-VIII веков земли, расположенные на северо-восток от Амударьи, называли — Мавераннахр (Заречье), к юго-западу — Хорасан, к северо-западу — Хорезм (последний вплоть до наших дней сохраняет своё древнее наименование).

Эволюция терминов и сами границы всех этих областей в известной мере отразили те этнические образования, те общности народностей, которые здесь преобладали и которые были создателями и носителями местных культур древнего и средневекового мира.

Становление государственности протекало в областях Средней Азии во II тысячелетии до н.э. В VI веке до н.э. большая часть их вошла в состав государства Ахеменидов, в IV веке до н.э. — в империю Александра Македонского, затем — Селевкидов. В середине III века до н.э. происходит выделение местных среднеазиатских государств. В Бактрии возникает Греко-Бактрийское царство, со временем распространившее свои владения вплоть до Индии. Из государства Селевкидов выделяются Парфеина с Маргианой, заложившие основу могущественной парфянской державы Аршакидов (250 г. до н.э. — 226 г. н.э.), владения которой простирались на весь Иран и Месопотамию. Не менее грандиозная империя Кушан (I в. до н.э. — III в. н.э.) возникла на обломках Греко-Бактрийского царства, рухнувшего около 140 года до н.э. под натиском кочевников-саков, в свою очередь вытесненных племенами юеджей. Помимо приамударьинских областей империя Кушан включала территорию современного Афганистана, Пакистана и Северной Индии. Античный же Согд, Хорезм и присырдарьинские области вошли в состав государственного объединения Кангюй.

Четвёртый — пятый века характеризуются крушением античных империй, вторжением в Среднюю Азию с севера кочевников: кидаритов, хионитов, эфталитов, вхождением Хорасана в состав иранского государства Сасанидов, а в VI-VII веках — подчинением большей части среднеазиатских земель тюркскому каганату. Период этот отмечен интенсивной феодализацией страны, фактически состоящей из множества полусамостоятельных больших и малых княжеств. Такая раздробленность облегчила арабам в VII-VIII веках завоевание Средней Азии. Однако уже в IX-X веках её подчинение арабским халифам приобретает всё более номинальный характер, фактически же власть постепенно переходит в руки местных династий — Тахиридов в Хорасане, Саманидов в Мавераннахре, Мамунидов в Хорезме. XI-XII века — время усиления в этих областях тюркского элемента и утверждения крупных султанатов с тюркскими династиями во главе — Караханидов, Сельджукидов, Хорезмшахов.

В XIII столетии монгольское завоевание приостановило культурное развитие Средней Азии на многие десятилетия, но в XIV веке в Мавераннахре и особенно в Хорезме наступает период подъёма. Образование в конце XIV века огромной державы Тимура, созданной путём завоевания и ограбления многих стран, служит стимулом невиданного дотоле расцвета Мавераннахра. Подъём культурной жизни здесь продолжается и в первой половине XV века в правление Улугбека, но во второй половине этого столетия под давлением религиозной реакции претерпевает заметный спад.

(3/4)

Включение Средней Азии в состав узбекских государств Шейбанидов (XVI в.) и Аштарханидов (XVII в.) влило новые соки в дряхлеющее феодальное общество, но сохранить государственную целостность уже не удалось. Удельные распри, внешние и внутренние войны, исключение среднеазиатских областей из сферы мировой торговли и международных связей приводят к тяжелому социальному кризису, охватившему в XVIII веке всю страну. Лишь на рубеже XVIII-XIX веков намечается выход из этого кризиса и некоторый подъём экономики и культуры в системе вновь возникших эмиратов и ханств; в недрах последних зарождаются социальные силы, предвозвещающие становление Нового времени.

В истории искусств народов Средней Азии были свои крупные этапы, каждый из которых отмечен собственным кругом художественных проблем. Прежде чем обращаться к отдельным видам искусства разных эпох, назовём главные из этих этапов и тем самым определим основные вехи.

Третье — второе тысячелетия до н.э. — «век бронзы». В земледельческих районах складывается искусство ранних протогородских цивилизаций, которые развиваются по типу древневосточных культур Передней Азии, а на просторах степей возникает особый, архаизирующий вариант искусства скотоводческих племён («степная бронза»). Оба искусства не имели чётко очерченных географических границ, выходя за рамки Средней Азии. В искусстве «века бронзы» формируется первый большой стиль как законченное художественное явление.

Первая — вторая треть I тысячелетия до н.э.— искусство ранних государственных образований и древнейших городских центров в Средней Азии. Оно развивается в контактах с современным ему ирано-ахеменидским и сако-скифским искусством. Вырисовывается второй в истории искусств Средней Азии большой стиль, который пока ещё лишь смутно проступает в известных науке памятниках искусства.

Четвёртый — второй века до н.э. — развитие античного искусства Греко-Бактрии, ранней Парфии и Хорезма. Оно опирается на местную традицию (бактрийскую, парфяно-маргианскую, хорезмийскую) и испытывает заметное влияние восточного эллинизма, осевшего на местной древней основе тонким пластом, который, подобно плодородному слою, обеспечил новые пышные всходы на следующем этапе.

Первый век до н.э. — третий век н.э. — расцвет античного искусства Средней Алии эпохи Кушан и династии Аршакидов. Оно включает несколько главных источников и составных элементов: на востоке — бактрийско-согдийский, юеджийско-кангюйский и эллинизированно-буддийский элементы, на западе — сако-парфянский, хорезмийский и переднеазиатский. Мифология, с одной стороны, и прославление царствующих домов, с другой, составляют его главное содержание. Синтез искусств покоится на господстве пластических начал. Раннее и позднеантичное искусство народов Средней Азии образует третий большой стиль. На позднем этапе это искусство распадается на две ветви: одна — нисходящая — отражает наплыв варварских элементов, другая — восходящая — простирается в раннее средневековье и передаёт ему многие темы, сюжеты, мотивы и формы, ставшие каноном.

Четвёртый — пятый века — кризис местного искусства, связанный с большими общеисторическими катаклизмами.

Шестой — восьмой века — новый подъём искусства в системе раннефеодальных княжеств всей Средней Азии. Его отдельные локальные школы простираются от восточных областей сасанидского Ирана и Хорезма до Семиречья, Хакасии и Синцзяна. Это раннесредневековое искусство Средней Азии имеет своим истоком местное позднеантичное наследие, осложнённое позднеримскими, византийскими и индийскими влияниями, и находится в родстве с ирано-сасанидским и тюрко-степным искусством, образуя с ними в какой-то степени единый сплав. Героический эпос, предания, басни и притчи составляют его основу. Синтез искусств покоится на подчинении пластики плоскостному декору, в котором особую роль играет монументальная стенопись. Это четвёртый большой стиль в искусстве народов Средней Азии.

Девятый — тринадцатый века — возникновение и развитие в системе централизованных государств-султанатов нового искусства феодальных торгово-ремесленных городов восточного средневековья, идеология которого из многих протоков былых языческих верований устремляется в единое русло ислама. Местная античная традиция окончательно замирает. Складывается ряд новых локальных художественных направлений с преобладанием мотивов фольклора, геометрических и растительных арабесок. Встречным потоком идёт искусство других областей халифата. Формируется пятый большой стиль. Он знаменует собой решительную победу над прошлым и закладывает фундамент дальнейшего развития всего искусства Среднего Востока в едином русле развитого средневековья.

Четырнадцатый — пятнадцатый века — искусство зрелого средневековья, представляющее собой одно из главных культурных достояний эпохи. В ряду других художествен-

(4/5)

ных достижений Востока и Запада этой поры искусство Средней Азии в системе империи Тимуридов приобретает поистине мировое значение. Архитектура, декоративно-прикладные искусства, каллиграфия и миниатюра сливаются с поэзией и музыкой века в новый единый стилевой сплав. Получает полное развитие шестой большой стиль.

Шестнадцатый — девятнадцатый века — последний крупный этап в развитии позднего средневекового искусства и ремесла в городах и селениях с таджикским и узбекским населением. Оно сосуществует с родоплеменным искусством скотоводческих племён узбеков, казахов, киргизов, каракалпаков, туркмен, донёсшим из глубин веков мотивы и ритмы искусства древних кочевников.

Наиболее распространёнными и типичными видами искусства Средней Азии на протяжении восточной античности (IV в. до н.э. — IV в. н.э.) были архитектура, скульптура, настенная фигуративная живопись, прикладные искусства. В раннем средневековье (V-X вв.) высокого совершенства достигает живопись, но затем она угасает. В период зрелого и позднего средневековья (XI-XVII вв.) развивается в новых формах архитектура, архитектурный декор, прикладные искусства, возрастает значение рукописной книги (миниатюры), но в это же время почти исчезает настенная фигуративная живопись и скульптура.

Архитектурный декор неотделим от архитектуры. Вместе с тем он опирался на прикладные искусства, с которыми его соединял прежде всего орнамент. Искусство украшения книги сохраняло вековые традиции, созданные архитектурой и архитектурным декором. Оно само питало эти виды искусства блестящим развитием художественных почерков (каллиграфия). Искусство изящного письма отвечало всему строю мышления, запечатлённого в литературе и особенно в поэзии века. Каллиграфия породила целые корпорации мастеров крупнописцев, украшавших здания надписями. Искусство начертания растительных и геометрических арабесок стало неотделимо от других художественных ремесел.

Обозрение истории искусств в целом или отдельных его этапов, видов и жанров покоится на двух предпосылках: атрибуции художественных произведений (место, время, приёмы изготовления) и определении его художественных достоинств (школа, стиль, развитие художественных образов и идей эпохи).

Анализ произведения искусства состоит в качественной оценке жанра, образа и стиля; общей предпосылкой при этом является историческая атрибуция памятника.

Трудности музейной атрибуции художественных памятников заключаются в том, что для ряда произведений прошлого даты даются с некоторым приближением. Известны случаи, когда в крупных собраниях атрибуция вещей меняется, по море того как в свете новых открытий исследователи обращаются к ним вновь. К тому же имеются и расхождения между абсолютной датой анализируемого произведения искусства и датой художественного явления, которому эта вещь принадлежит. Даты эти не всегда совпадают.

В каждом художественном изделии можно выявить множество связей с другими произведениями искусства. В поисках аналогии «по элементам» и их сходству легко лишить предмет его главного значения — носителя художественных идей и вкусов целой эпохи. «Вещеведение», основанное на подробном описании каждого завитка на предмете, важно для фиксации находок и их первичного сравнения между собой, но оно может ввести в заблуждение исследователя, занимающегося выявлением художественных школ и направлений эпохи, сделать исследователя рабом вещей, заслонить главное. В своем обзоре мы пытались избежать угрозы детализации предмета искусства и привести известные нам художественные явления в определённую систему. Мы хотели бы помочь читателю ориентироваться во всё возрастающем потоке находок, но вместе с тем искать в предметах и вновь открытых фактах ответы на многие ещё не решенные вопросы идейно-художественного и стилевого порядка.

Авторы пытались ознакомить читателя со многими произведениями среднеазиатской художественной культуры, в том числе с теми, которые не являются классическими, так как вне этих произведений не объяснить, например, художественную культуру ряда восточностепных народов и их соприкосновение с осёдлыми народами, создавшими свою высокую цивилизацию.

Авторы стремились дать читателю общее представление об образе, сюжете, жанре в приложении этих понятий к произведениям искусства Средней Азии.

В одних случаях авторы обращаются к истории религий и культов, так как античное и средневековое искусства нельзя отделить от религии.

В других — они фиксируют внимание на процессе развития стиля и роли отдельных произведений в общей картине смены художественных образов.

Авторы полагают, что «Очерки» призваны главным образом выявить основные направления отдельных видов искусства и избежать мелочного описания вещей, как это принято в историко-археологических публикациях.

(5/6)

Ещё одно предварительное разъяснение касается двух важных исторических вопросов: употребления в нашей книге термина «восточная античность» (насколько этот термин оправдан) и отсутствия термина «мусульманское искусство» в обзоре последующих веков.

По установившейся традиции под античностью чаще подразумевалось греко-римское искусство Средиземноморья, но античность не была его привилегией. Расцвет искусства в эпоху античности в Средиземноморье и на Среднем Востоке взаимосвязаны.

Под термином «античность» мы понимаем развитие древнего искусства на его высшей стадии, подобно тому как греко-римская античность охватывает только высшую стадию древнего искусства, но не древность в целом.

При всём огромном значении греко-римского искусства, которое не перестаёт поражать нас и два тысячелетия спустя, оценка вклада народов Востока этого периода в мировую цивилизацию по мере её комплексного изучения становится всё более весомой.

Понимание «античности» как явления, присущего в определённый период не только Средиземноморью, но и всему Среднему и Ближнему Востоку, высказывалось в прошлом не раз. Ещё в предисловии к книге «Эллинство и иранство на юге России» (Петроград, 1918. с. 5) М.И. Ростовцев — крупнейший авторитет из плеяды старых русских учёных, писал, что «античный мир вообще» — это не только греко-римский мир, но и иранство. Под «античным миром вообще» он разумел эллинство и иранство, изучавшиеся ранее раздельно.

Восточная античность возникла в то время, когда в Греции расцвет античного искусства был пройденным этапом, а в Риме лишь начинался. Достижения античного Востока особенно явственно запечатлены в парфянском и кушанском искусствах, из которых в свою очередь возникло искусство средних веков на Востоке. Всё искусство Византии свидетельствует о том, что именно влияние Востока сыграло определённую роль в формировании искусства Запада.

Термин «мусульманское искусство» употреблялся применительно к искусству Среднего и Ближнего Востока, начиная со времён арабских завоеваний (VII-VIII вв.), когда искусство раннего средневековья рассматривалось как придаток религии. Отсюда и термины: «христианское искусство», «буддийское искусство», «мусульманское искусство». Между тем догмы ислама отвергают изобразительное искусство или ограничивают его растительными и геометрическими арабесками. Так возникает парадокс, при котором мусульманским называют искусство, отрицавшееся мусульманским богословием. Светское средневековое искусство стран ислама (знавшего и религиозные сюжеты) требует другой терминологии — не конфессиональной. Выработка её составляет одну из задач, разрешению которой посвящены работы многих историков культуры Среднего Востока, поставивших своей специальной целью изучение всего искусства восточного средневековья, в том числе и не связанного с религиозными наставлениями и догмами.

наверх