М.Н. Пшеницына

Глиняная «голова» — предшественник таштыкской гипсовой маски.

// КСИА. Вып. 142. Памятники эпохи бронзы и раннего железа. М.: 1975. С. 44-49.

Основными источниками для изучения истории древних племён Минусинских степей II-I вв. до н.э. служат два типа могильных памятников — большие одиночные курганы с коллективными захоронениями в них до 100 и более человек в одном склепе и могильники, состоящие из 8-96 и более небольших могил, тесно расположенных на небольшой площадке. Вопрос о культурно-исторической принадлежности этих памятников пока ещё недостаточно освещён. Л.Р. Кызласов выделяет их в особый переходный тагаро-таштыкский этап. [1] М.П. Грязнов вслед за С.А. Теплоуховым [2] и С.В. Киселевым [3] относит их к завершающему этапу тагарской культуры и называет его тесинским. [4]

В погребальном обряде этого времени ещё продолжаются традиции тагарской культуры и вместе с тем появляется много нового, что находит своё развитие в последующую, таштыкскую эпоху. Основой хозяйства на тесинском этапе остается яйлажное скотоводство и мотыжное земледелие. Кладбища в этих условиях обычно устраивались около зимних жилищ. Возможно, как предполагает М.П. Грязнов, что обычай консервации трупов для длительного их хранения, получивший распространение на тесинском этапе, явился следствием яйлажной системы хозяйства и обусловленного им полукочевого образа жизни. [5] К сожалению, мы пока не располагаем данными о приемах обработки самих трупов. Можно лишь предполагать, что это имело место. Зато есть факты, указывающие на способы обработки головы умершего с целью сохранения его облика. Череп покойного трепанировали для удаления головного мозга из черепной коробки и освобождали от мягких тканей, затем обмазывали глиной. Поверх этой глиняной основы лобную и лицевую части черепа покрывали ещё одним слоем той же глины или гипса, в результате чего получалась своего рода глиняная «голова», передающая черты лица умершего. Часто на гипсовую обмазку наносили узор красной краской, изображающий, по мнению С.В. Киселева [6] и Л.Р. Кызласова, [7] татуировку лица покойного. Этот весьма оригинальный способ сохранения облика покойного зародился, судя по фрагментарным данным, на предшествующем тесинскому — сарагашенском этапе тагарской культуры (IV-III вв. до н.э.). А.В. Адрианов в могиле

(44/45)

3 кургана 42, на Тагарском острове и в обоих могилах кургана 1 на оз. Кызыл-куль I обнаружил кусочки гипса. [8]

Первые находки фрагментов глины и гипса в погребениях тесинского этапа происходят из трёх больших курганов. В склепе Большого Тесинского кургана найдено не менее 50 кусков глины из глазных впадин и носовых отверстий, подбородка и т.п. Среди них имеется нижняя челюсть, облепленная глиной. А.М. Тальгрен отмечает, что «одна из масок была покрыта краской телесного цвета». [9] В Уйбатском кургане встречено много фрагментов «глиняных масок», от двух из них сохранились носы и «передняя часть шеи». Внутри одного куска глины в форме подбородка, нижняя часть которого «напоминает шею», обнаружен обломок кальцинированной нижней челюсти. [10] К. Горощенко, специально изучивший 55 черепов, трепанированных в области височных костей и моделированных глиной из склепа кургана 8 у оз. Кызыл-куль, отмечает, что «в одном случае череп обмазывался или замазывался только глиной, причём иногда глина облегала скелет шеи и нижней части лица, в другом случае обмазанный глиной череп покрывался слоем гипса (толщиной 3-4 мм), а иногда ещё в третий раз — слоем глины. Следов одного гипса на черепе, как остатков маски, не встречалось». [11] В центральной могиле кургана 1 у Мохова улуса на груди женщины найдены «обломки необожжённой гипсовой маски, окрашенной в красный цвет». [12]

Все эти находки (кроме кургана у Мохова улуса) происходят из разграбленных родовых склепов, где черепа и кости погребённых найдены в полном беспорядке. Часть из них в настоящее время вообще утрачена. Остальные настолько фрагментарны, что не дают представления ни о способе обработки голов и самих трупов для длительного их хранения, ни о характере изображений лиц умерших.

В связи с изложенным особое значение приобретают раскопки Красноярской экспедиции АН СССР, давшие новые находки глиняных «голов» в склепе Большого кургана могильника Барсучиха I (М.Н. Пшеницына, 1967, 1970, 1971) и в могильниках Каменка III и V (Я.А. Шер, 1964, 1966, 1967).

В Большом кургане Барсучихи I, на дне склепа, в его южной половине обнаружены останки пяти взрослых погребённых (двое из них, по размерам костей, — мужчины). [13] Черепа и кости настолько плохой сохранности, что их нельзя было взять. Черепа моделированы глиной. Глиняная основа покрыта тонким слоем гипса со следами чёрной и красной красок. У одного из погребенных сохранилась нижняя часть глиняной «головы» (верхняя и нижняя челюсти) с хорошо проработанным подбородком и толстыми губами (рис. 1). [14] Внутренность черепных коробок у четырех скелетов заполнена какой-то растительной массой. На затылке одного черепа — остатки светлых волос. В северной половине склепа найдено еще семь раздавленных черепов со следами глиняной обмазки. В заполнении верхнего

(45/46)

этажа склепа обнаружены нижняя челюсть от скелета пожилого мужчины (?) с сохранившейся глиной между левой и правой сторонами тела челюсти и её ветвями и правая половинка нижней челюсти от скелета молодой женщины (?), обмазанная глиной изнутри и снаружи, где сохранилась часть моделированной щеки. [15]

Наиболее интересны 12 черепов, моделированные глиной и покрытые сверху тонкими слоями гипса, обнаруженные в могильниках Каменка III (могилы 6, 9, 64, 71Б, 92) и Каменка V (могилы 6, 8, 10) в непотревоженных грабителями могилах. [16] Черепа трепанированы в области соединения височной и теменной костей с левой и правой сторон (шесть), либо только с левой (два) или правой (один). Степень сохранности их глиняной основы и гипсового покрытия различна. [17] В Каменке III в могиле 6 глиняная основа на черепе женщины 35-45 лет сохранилась на лицевых костях, покрывая верхнюю и нижнюю челюсти. Гипс остался на лобных и носовых костях черепа и в области глазниц, имеющих прорези, моделирующие сомкнутые веки. В могиле 9 на черепе женщины старше 60 лет сохранился кончик носа из гипса. В могиле 64 погребено двое мужчин (25-30 лет и 45-50 лет). На черепе одного из них — фрагменты гипсовой обмазки. В могиле 71Б полностью сохранилась глиняная «голова» погребённого, довольно условно передающая черты лица умершего (рис. 2). [18] Череп моделирован глиной. Лобные и лицевые кости его поверх глины покрыты гипсом в два слоя (нижний толщиной до 2-3 мм, верхний до 4 мм). Нос формован гипсом, намечены ноздри, на месте глаз прорези, передающие сомкнутые веки. Наружный слой гипса не сохранился в области носа и

верхней губы. На левой щеке глубокая трещина. Сохранилось правое ухо, вылепленное из гипса. На правой щеке и подбородке сохранился узор, нанесённый красной краской, — зигзаг с тремя листками на углах. Следы такой же краски — на нижней губе и переносице. В могиле 92 погребено трое: череп одного из них (женщины 45-50 лет) трепанирован и превращён в глиняную «голову», подобную только что описанной. Остатки глиняной основы и гипсового покрытия сохранились на лицевых костях черепа. Узор на щеках и подбородке, нанесённый красной краской, такой же, что и в могиле 71Б. Череп и его обмазка раздавлены.

В Каменке V, в могиле 6 погребено пятеро: две женщины и трое мужчин. Черепа двух мужчин (30-35 лет и 45 лет) трепанированы. На черепе первого — следы глиняной обмазки. На лицевых костях второго и внутри глазниц сохранилась глиняная обмазка. На правом глазу, на глине — полоска гипса. Под подбородком, на шейных и первых грудных позвонках — нагрудник из глины. В могилах 8 и 10 — парные погребения. В могиле 10, на лицевых костях женского черепа (35-40 лет) сохранилась глиняная основа и гипсовое покрытие. На гипсе — следы росписи красной краской. На мужском черепе (около 40 лет) — следы глиняной обмазки. В могиле 8, на женском черепе — фрагменты гипсового покрытия.

Рассмотренные 12 черепов принадлежат скелетам, лежавшим в полном порядке. Положение их костей не вызывает сомнения в том, что в могилу был погребён труп умершего, а не его скелет, освобожденный от мышц и сухожилий. Это наблюдение опровергает предположение, высказанное

(47/48)

К. Горощенко, [19] а вслед за ним — А.М. Тальгреном [20] и поддержанное (из-за отсутствия новых материалов) С.В. Киселевым [21] и Л.Р. Кызласовым, [22] согласно которому погребение умерших с черепами, моделированными глиной и обмазанными сверху гипсом, совершалось спустя значительное время после их смерти, когда от трупов оставались одни скелеты. Истлевший за это время череп обмазывали глиной, заменявшей недостающие мягкие ткани головы. К. Горощенко отмечал при этом, что трепанация производилась на голове трупа, а не на его «сухом черепе». [23] С нашей точки зрения, все операции над головой умершего (трепанация черепа, удаление его мягких тканей, обмазка глиной) производились сразу после смерти. Видимо, тогда же и тело умершего обрабатывали каким-то способом для сохранения от гниения до момента погребения в могилу.

Находки глиняных «голов» в склепах больших курганов и могилах, составляющих целые кладбища, часть которых отличается однообразием и бедностью сопровождающего погребённых инвентаря, позволяют предполагать, что этот обычай на тесинском этапе был распространён среди широких слоёв общества. Вполне возможно, что своего рода «мумификации» подвергались не только трупы тех умерших сородичей, которые занимали какое-то привилегированное положение в обществе, но и рядовых общинников. Не исключено, что в первую очередь консервации подвергались трупы тех, кто умер или погиб во время летних кочёвок вдали от зимних жилищ, куда они доставлялись уже в «мумифицированном» виде. При погребённых в Каменке III найдено лишь по глиняному сосуду, железному ножу и пряжке. В могиле 71Б вещей не оказалось, кроме низки стеклянных бус и обрывка листового золота на кистях рук. В могиле 9 при погребённой в ней женщине, убитой каким-то острым предметом, была лишь одна берестяная коробка. В Каменке V, в могиле 6 из пяти погребённых лишь у двоих на черепах обнаружены остатки глиняной обмазки, причём один из них был погребён в могилу позднее первых четырёх.

Рассмотренный своеобразный способ сохранения облика умершего известен не только на Енисее. При раскопках древнего Иерихона в слое докерамического неолита (Иерихон В, 7000 лет до н.э.) в 1953 г. обнаружено несколько подобных «голов»: «черты лица выполнены в гипсе на подлинном черепе и довольно реально передают облик умершего». [24]

Дожил этот способ и до наших дней. В начале и середине XX в. немецкими этнографами на р. Сепик в Новой Гвинее было собрано 39 черепов, моделированных глиной, на лобную и лицевую части которых поверх глиняной обмазки нанесён узор, несомненно передающий татуировку лиц умерших. По мнению исследователей, они изображают либо умерших членов семьи, либо убитых ими врагов. [25] В Меланезии также известны черепа, моделированные глиной или смолистой массой. [26]

Изученные нами «головы» следует рассматривать как произведения искусства древних енисейских скульпторов. По мнению И.И. Гохмана, определить по ним антропологический тип невозможно, так как они схематично передают черты умершего. При сопоставлении «голов» могил 71Б и 92 Каменки III создаётся впечатление, что они были выполнены одним мастером в определённой общей манере.

(48/49)

Обычай сохранения облика умершего продолжает существовать в последующую, таштыкскую эпоху. На её раннем этапе в грунтовых могилах найдены мумифицированные трупы с черепами, трепанированными в затылочно-теменной части, и с гипсовыми масками, наложенными на лицо трупа. На их поверхность красной краской нанесён узор, передающий татуировку лица покойного. [27] В таштыкских склепах чаще хоронили по обряду трупосожжения и гипсовые маски умерших изготовляли совсем другим способом. [28] По сравнению с тесинскими таштыкские изображения лиц умерших близки к их оригиналам, что говорит о более высоком мастерстве скульпторов того времени. По ним можно изучать антропологический тип населения таштыкской эпохи.

[1] Л.Р. Кызласов. Таштыкская эпоха в Хакасско-Минусинской котловине. М., 1960, стр. 24-25.

[2] С.А. Теплоухов. Опыт классификации древних металлических культур Минусинского края. «Материалы по этнографии», т. IV, вып. 2. Л., 1929, стр. 49-50.

[3] С.В. Киселёв. Древняя история Южной Сибири. М., 1951, стр. 277-285.

[4] М.П. Грязнов. Тагарская культура. «История Сибири», т. I. М., 1968, стр. 187, 191, 192, 194. В настоящей статье этот период назван по М.П. Грязнову.

[5] М.П. Грязнов. Указ.соч., стр. 195.

[6] С.В. Киселёв. Указ.соч., стр. 449.

[7] Л.Р. Кызласов. Указ.соч., стр. 148.

[8] А.В. Адрианов. Выборки из дневников курганных раскопок в Минусинском крае. Минусинск, 1902-1924, стр. 48, 58.

[9] А.М. Tallgren. Trouvaillés tombales sibiriennes en 1889. Le kourgane de Tes. SMYA, XXIX-2. Helsingfors, 1921, p. 13-15, fig. 6. Опубликованная А.М. Тальгреном гипсовая маска в его кн. «Collection Tovostine» (Helsingfors, 1917), на рис. 84, ошибочно отнесена им к находкам из Тесинского кургана.

[10] Рукописный отчёт Д.А. Клеменца. Архив ИИМК за 1888 г., д. 23, л. 247-248.

[11] К. Горощенко. Гипсовые погребальные маски и особый вид трепанации в курганах Минусинского округа. «Труды X археологического съезда в Риге». М., 1899, стр. 178-180.

[12] В.П. Левашева. К вопросу о местных особенностях в погребениях тагарской культуры. СА, №1. М., 1958, стр. 174-175.

[13] М.Н. Пшеницына. Работы Позднетагарского отряда. АО, 1967. М., 1968, стр. 179-180.

[14] Осмотр черепов на месте раскопок и их половозрастные определения сделаны М.П. Грязновым.

[15] Осмотр этих фрагментов и их половозрастные определения сделаны И.И. Гохманом.

[16] Я.А. Шер, Г.П. Григорьев, Н.Л. Подольский. Находки на правобережье Енисея. АО, 1966. М., 1967, стр. 145-146. Пользуюсь случаем принести благодарность Я.А. Шеру за разрешение использовать неопубликованные им материалы.

[17] Осмотр черепов и их половозрастные определения сделаны И.И. Гохманом.

[18] Первая публикация этой «головы» в статье: Adolf Rieth. Gesiscther aus Gips und Ton. «Kosmos», 12. Dezember, 1969, S. 509. По определению И.И. Гохмана, череп принадлежит женщине около 45 лет, по определению М.П. Грязнова — мужчине старческого возраста.

[19] К. Горощенко. Указ.соч., стр. 179-180.

[20] А.М. Tallgren. Указ.соч., стр. 9.

[21] С.В. Киселёв. Указ.соч., стр. 279.

[22] Л.Р. Кызласов. Указ.соч., стр. 147-148.

[23] К. Горощенко. Указ.соч., стр. 183.

[24] К. Kenyan. The worlds’ oldest known Township: Excavating the Jericho of 7000 years ago and earlier. «The Illustrated London News», may 12, 1956, p. 504-505, fig. 2; K.М. Kenyan. Digging up Jericho. New York, 1957, p. 122-124, t. 20-22.

[25] H. Keim. Kunst vom Sepik. Museum für Völkerkunde. Berlin, 1966, S. 37, N 240-279.

[26] Рецензия В.Р. Кабо на кн.: A. Lommel. Gesichter der Menschheit. Zürich, 1970. СЭ, №2, 1972, стр. 147, 149; H.H. Миклухо-Маклай. Собр. соч., т. V. М., 1954, стр. 405.

[27] Л.Р. Кызласов. Указ.соч., стр. 148; он же. Кто жил в Хакассии две тысячи лет назад? «Наука и жизнь». М., 1969, №12, стр. 93-96.

[28] Л.Р. Кызласов. Таштыкская эпоха..., стр. 149-150.

наверх