Б.Б. Пиотровский

Урарту. Древнейшее государство Закавказья.

// Л.: Государственный Эрмитаж. 1939. 60 с. + вклейки.

IV.

В конце IX в. до х.э. урарты стали совершать первые походы в южное Закавказье. Эти походы носили преимущественно грабительский характер и власть урартов к северу от р. Аракса не была прочной. Для закрепления своей власти в южном Закавказье урарты начали создавать в захваченных областях свои административные центры. Выше уже было указано, что при Менуе (конец IX и начало VIII в. до х.э.) такой центр (Менуахинили) находился к югу от р. Аракса, на склоне г. Арарат и только при Аргишти он был перенесён через Аракс на его левый берег, где была построена «мощная крепость», названная «Аргиштихинили».

В Закавказье урарты встретились с местным населением, стоящим на последней ступени развития доклассового общества и отличным от них по своей культуре. Урарты встретились со множеством родоплеменных групп, во главе которых стояли вожди, называемые в урартских клинописных текстах «царями». Общего объединения отдельных племён южного Закавказья в то время ещё не было. Это хорошо иллюстрирует одна из самых больших надписей в Закавказье, надпись, высеченная на прибрежной скале южного берега оз. Севан, между сел. Кёлагран и Алучалу. Надпись рассказывает, что во время похода Русы сына Сардура к оз. Севан были взяты страны Адахуни, Уеликухи, Луерухи и Аркукини и пленены четыре царя. Далее идёт перечень девятнадцати стран и говорится о пленении девятнадцати царей.

Страны Адахуни, Уеликухи и Аркукини, упомянутые в этой надписи, известны нам ещё по летописи Сардура, который ходил

(46/47)

на них по нескольку раз. Две из них хорошо локализуются местными надписями. Теперь мы знаем, что страна Уеликухи находилась в районе современного города Нор-Баязеда, на западном берегу оз. Севан, а страна Аркукини у юго-восточного угла озера. Там, на скале, у сел. Загалу, сохранилась урартская надпись следующего содержания: «Бог Халд обратился (выступил) великою милостью покорил он страну Аркукини. Сардур говорит: направившись (в поход) завоевал я страну Аркукини, захватил её до страны Уртахини. Халду великому, Сардуру сыну Аргишти, царю могущественному, царю великому, царю царей, князю города Тушпы».

Местоположение других стран, упоминаемых в Кёлагранской надписи, нам неизвестно, возможно, что они находились к востоку от оз. Севан. Территории, занимаемые этими закавказскими родоплеменными объединениями, называемыми в клинописи «странами», были очень невелики и нас не должно удивлять большое число «стран» в Закавказье, упоминаемых урартскими надписями.

Кёлагранская надпись заканчивается следующими строками: «Всего двадцать три царя в один год я захватил, мужчин, женщин в Биайну увёл. Во второй год пришёл я, построил эти крепости... области... покорил. Эту крепость мощную построил, назвав Тейшебы городом страны Биайны великой». Далее идёт обычная в урартских текстах угроза тем, кто разрушит надпись.

На холме, над надписью, имеются развалины древней крепости, о которой говорит и клинописный текст, называя её крепостью бога Тейшебы, т.е. урартскего бога войны. Сохранились массивные стены, сложенные из крупных, грубообработанных каменных глыб. Несмотря на обвалы кладки отчётливо различимы прямоугольные выступы стен, имеющие конструктивное значение, и угловые башни (рис. 32).

При раскопках внутри крепости были открыты остатки жилищ, большое количество обломков глиняной посуды и изделия из камня, кости и металла (каменные тёрки, шилья, ножи, оружие и другие).

Такая же крепость находится и на скале над городом Нор-Баязедом. Там, кроме большой основной крепости, имеются ещё два небольшие укрепления, вынесенные вперёд и служившие повидимому защитой реки, подводящей воду к крепости.

(47/48)

Кёлагранская и Нор-Баязедская крепости, согласно приведённым нами клинописным текстам, были построены урартами. До нас дошли ещё два камня с надписями Аргишти сына Менуи и Русы сына Эримены, на которых имеются клинообразные надписи, рассказывающие о постройках урартами крепостей в Закавказье.

Но кроме этих заведомо урартских сооружений на территории Армянской ССР имеется большое количество крепостей, построенных местными жителями (рис. 26 и 27). На каменистых холмах, возвышающихся над окружающей местностью, находятся развалины древних крепостей. Стены их сложены из колоссальных необработанных каменных глыб, достигающих иногда 1 метра высоты. Вокруг холма, где было возведено укрепление, располагалось поселение, от которого сохранились каменные фундаменты отдельных построек. Но среди местных крепостей имеются и такие, которые по их внешнему виду нельзя отличить от урартских; повидимому местные жители очень быстро усвоили урартскую строительную технику, или же наоборот, урарты, пользуясь при постройке своих крепостей трудом местного населения, сооружали их по типу закавказских. Такие крепости встречаются на территории южной Грузии и западного Азербайджана. Около этих крепостей находятся также и древние кладбища.

Могилы представляли собою ящики, сложенные из крупных каменных плит, над которыми иногда насыпался курган из земли или же из мелких камней. В могилу вместе с покойником клались различные вещи, глиняная посуда, бронзовое оружие и украшения, которые, по религиозным верованиям того времени, были нужны покойнику после смерти (рис. 28 и 29).

Этот обычай класть в могилы различные вещи очень помогает нам при изучении древнего общества Закавказья (начала I тысячелетия до х.э.) и представляет возможность судить об уровне техники и об основных занятиях населения. Изображения на древних предметах воспроизводят нам часто тех животных, которые служили объектами охоты. Имеются также изображения охотников, наряженных в маски, или же зооморфных божеств, вооружённых большими луками (рис. 35). Но охота, отразившаяся в религии населения Закавказья начала I тысячелетия до х.э., была уже пережитком прошлой стадии и имела лишь подсобное

(48/49)

значение, основными же занятиями этого времени было скотоводство и земледелие.

В древних могилах, иногда около скелета человека, находят кости крупного и мелкого скота от положенных ему в качестве пищи кусков мяса. В погребениях встречаются также скелеты лошадей и предметы конского убора. В Азербайджане, в могилах того же времени, были найдены скелеты верблюдов и собак, сопровождавших своего хозяина и в могилу.

Таким образом, археологический материал подтверждает сведения клинописных урартских текстов, в которых рассказывается о захвате урартами в южном Закавказье большого количества крупного и мелкого скота. Напомним, что во время похода в страну Эрах (в районе современного Ленинакана), Сардур захватил 412 коней, 6665 быков и 25 735 овец.

Скотоводство в ту пору повидимому было яйлажным, т.е. в летнее время скот угонялся на горные пастбища, что встречается в некоторых районах Закавказья и теперь.

Но кроме скотоводства в начале I тысячелетия до х.э. в южном Закавказье было также развито и земледелие, которое преобладало в низменных районах, тогда как скотоводство преобладало в горах. В долине р. Аракса земледелие было основано на ирригации, причём русла древних каналов, представлявших целую оросительную систему, сохранились до нашего времени. Мы знаем, что урарты, закрепляя своё влияние в южном Закавказье, заботились об ирригационной системе и производили работы по сооружению каналов. На скале около русла пересохшего канала, отходившего от р. Аракса, сохранилась урартская надпись, начинающаяся словами: «Халду великому, Аргишти сын Менуи этот канал провёл...»

При раскопках древних поселений в большом количестве находят ручные каменные зернотёрки, на которых зерно перетиралось в муку, а также серпы. Серпы были не только бронзовые, напоминающие по форме наши современные, но составленные из кремнёвых или обсидиановых пластинок, закреплённых в деревянную или костяную основу.

В одном погребении, раскопанном в горном районе Армении, под костями погребённого были найдены куски деревянных досок и большое количество небольших камней неправильной формы.

(49/50)

Оказалось, что при погребении покойник был положен на молотилку, представлявшую собою широкую доску со вставленными в неё камнями (рис. 30 и 31). Этот тип молотилки дожил в некоторых местах и до наших дней, причём иногда камни заменяются кусками железа.

На развитую металлургию указывают многочисленные бронзовые предметы, главным образом предметы вооружения, найденные при раскопках древних могильников и поселений. Найденные на территории Закавказья каменные формы для отливки секир и топоров свидетельствуют о местном производстве этих основных видов оружия. Имеются также и остатки древних шахт, где разрабатывалась медная руда. Металлические изделия, вследствие их местного производства, в отдельных районах Закавказья представляют своеобразие. На основе изучения форм металлических изделий удаётся установить отдельные районы металлургии, связанные с наличием местных рудников. Основными районами металлургии в Закавказье являются: Западная Грузия (связанная с горным Кавказом), Восточная Грузия, Западный Азербайджан и Центральное Закавказье (Армения). Но путём широкого междуобщинного обмена металлические изделия уходили иногда очень далеко от места их изготовления.

В древних могильниках на территории Армянской ССР встречаются отдельные предметы, попавшие сюда из Азербайджана с территории восточной и западной Грузии и из районов Горного Кавказа. В древних могилах Закавказья находим отдельные вещи, происходящие не только из центральной части Урарту, но и из районов более далеких. Так, в одном из курганов в Ходжалах (Азербайджан) была обнаружена агатовая пронизка с ассирийской клинописью, содержащей имя ассирийского царя Ададнирари, а с территории горного Кавказа происходит великолепная цилиндрическая печать (конца II тысячелетия до х.э.) с изображением дерева жизни с животными и богини, попавшая туда из Северной Сирии.

Но кроме данных относительно материального производства древних жителей Закавказья, археологические раскопки дают также материал, позволяющий реконструировать и социальные отношения этого отдалённого времени.

Основной ячейкой древнего общества Закавказья была патриархальная семья, семья с главенством мужчины. В некоторых моги-

(50/51)

лах встречаются по два скелета — мужской и женский, где повидимому жена сопровождала своего мужа и в могилу. Одиночные женские погребения обычно беднее мужских и не имеют больших курганных насыпей.

Общество Закавказья начала I тысячелетия до х.э. находилось в последней фазе разложения доклассовых отношений и в нём уже нарождалась классовая диференциация, усилившаяся и оформившаяся после того, как области южного Закавказья вошли в состав Урартского государства.

Частые войны, характерные для этой стадии развития общества, что подтверждают и крепости, являвшиеся основным видом поселения, доставляли большое количество пленных, которые делались рабами.

В общих чертах, Закавказское общество этого времени по своей социальной структуре было очень близко к скифскому. И в Закавказье, так же как и у скифов, наряду с одиночными или парными погребениями, встречаются богатые погребения, принадлежавшие, вероятно, вождям родоплеменных групп.

Приведу описание погребения в одном из курганов, раскопанном на юго-западном побережье озера Севан. В кургане был открыт высокий склеп, сложенный из крупных неотёсанных камней, длина которого равнялась 3,20 м, при ширине в 2,50 м. Сверху он был перекрыт тремя огромными каменными плитами.

В склепе находилась деревянная арба, богато украшенная резьбой. На ней лежал мужской скелет, у пояса которого было два бронзовых кинжала, а у правой руки большие бронзовые вилы. Вокруг арбы в полном беспорядке лежали тринадцать скелетов, повидимому военнопленных или рабов, убитых при погребении вождя. На арбе и вокруг неё стояло 18 глиняных сосудов разнообразных форм. Перед арбой лежали кости и черепа четырёх быков. При них было найдено ярмо, украшенное погремушкой в виде фигурки козла. Около ярма, лицом к земле, лежал скелет человека, вероятно погонщика, также убитого при погребении. У колеса арбы были найдены кости и череп кабана.

Подобные захоронения военнопленных или же рабов встречаются и в курганах Азербайджана.

Вокруг или около основного костяка с большим количеством вещей, лежащего в вытянутом положении в центре, у стен могилы

(51/52)

находились костяки в ином положении (обычно в сидячем), без всяких или же с малым количеством вещей. Археологи неоднократно замечали, что по своему антропологическому типу сопровождавшие костяки отличались от основного, подтверждая мнение, что они являлись скелетами военнопленных или же рабов.

Для образования классового общества Закавказья взаимоотношения его с Урарту имели существенное значение. Закрепляя области южного Закавказья в системе Ванского царства, урарты опирались на нарождающийся господствующий класс и содействовали его оформлению.

В южном Закавказье урарты проводили строительные работы, создавали и приводили в порядок оросительную систему, разводили сады и виноградники. Всё это нашло отражение в клинообразных надписях, найденных на территории Армянской ССР. Содействовали они также развитию металлургии и в частности освоению железа.

Культурным наследием Урарту пользовалось не только население территории современной Советской Армении, но и население других областей южного Закавказья, связанных друг с другом и представлявших по существу единую культуру, определявшуюся одинаковой ступенью общественного развития. В этом отношении наследниками Урартского государства можно считать многие народы советского Закавказья.

Через Урарту Кавказ был связан с древними культурами Передней Азии и далее через Кавказ это влияние древних культур передавалось на северный Кавказ и в степи Причерноморья. Кавказский хребет никогда не был непреодолимой стеной, отгораживающей два различные мира, и через Кавказские горы была связана древняя Передняя Азия со скифами.

Уже давно в культуре и искусстве скифов Причерноморья и северного Кавказа отмечались древневосточные элементы. Урартское влияние видели также и в доскифской культуре, характеризуемой знаменитым курганом, раскопанным в Майкопе, где в погребении вождя были найдены золотые и серебряные изделия, связанные с искусством Древнего Востока.

В скифских курганах также встречаются предметы, явно переднеазиатского происхождения.

В кургане, раскопанном в станице Келермесской, были

(52/53)

найдены золотые ножны короткого скифского меча, акинака, украшенные изображениями древневосточного стиля (рис. 33). На ножнах имеются изображения фантастических существ с туловищами быков и львов, с крыльями в виде рыб и с головами быков, баранов, львов и грифонов. В руках некоторые из них держат натянутые луки со стрелами, готовыми к спуску. В верхней части ножен имеется изображение священных деревьев, около которых помещены две крылатые человеческие фигуры (рис. 34).

Этот прекрасный образец скифского искусства, отражающий древневосточные влияния, не одинок. Гораздо раньше ещё в 1763 г. на Украине, в б. Херсонской губернии («Литой курган»), были найдены поступившие в Кунсткамеру вещи, среди которых находятся ножны меча, очень сходные с келермесскими и отличающиеся от них лишь в деталях декоровки.

На них, среди ряда фантастических существ, имеются существа с головами людей. Вместе с ножнами меча было найдено большое количество вещей, свидетельствующих о том, что этот так называемый «Мельгуновский клад» представляет собою набор вещей из случайно открытого древнескифского погребения, которое, так же как и Келермесский курган, не может быть датировано временем позже начала VI в. до х.э. В этих случаях, уже сама датировка курганов исключает возможность влияния ахеменидского Ирана, которое было обычно в более позднее время. Наиболее близкие аналогии к этим памятникам имеются в Закавказье. Из Карсского района происходит пояс из листовой бронзы доахеменидского времени, рисунки которого уже сопоставлялись некоторыми археологами с изображениями на золотых ножнах из Мельгуновского и Келермесского курганов. Действительно они очень близки к ним по стилю, выдающему их общее происхождение (рис. 36).

Особенно близки орнаментальные мотивы на поясе с подобными же на рукоятке акинаков.

Такие же пояса из листовой бронзы и с изображениями, аналогичными карсскому поясу, известны теперь и с территории Армянской ССР (раскопки в Ани-Пемза), встречаются они и в центральной части Ванского царства. С ними связана целая группа вещей, датирующаяся концом VII века или началом VI в. до х.э. При отсутствии других аналогий это сопоставление уже делает вероятным наличие закавказских элементов в указанных образцах древне-

(53/54)

скифского искусства, что подтверждается также и стилистическим анализом. Ближайшие аналогии по форме к дереву жизни, изображённому на мельгуновских и келермесских ножнах, имеются в Урарту, в частности на оттисках цилиндрических печатей, встреченных при раскопках на Топрах-кале. На одном из них помещено дерево жизни, по внешнему виду особенно близкое к вышеотмеченным. Около него стоит фантастическая крылатая фигура с птичьей головой, напоминающая ассирийских божеств, связанных с деревом жизни. Следует заметить, что изображения священного дерева в отдельных районах Передней Азии имеют существенные формальные отличия. Из всех древневосточных форм дерева жизни, урартские являются наиболее близкими к изображениям на акинаках из Келермеса и из Литого кургана. Эта черта сходства дополняется также и декоровкой платья божества, изображённого на келермесском акинаке. Платье украшено квадратами, с вписанными в них розетками, что является излюбленным мотивом декоровки урартской одежды, как это нам показывают бронзовые статуэтки божеств.

В Мельгуновском («Литом») кургане были найдены также четыре серебряные ножки от скамейки, которые по своей форме очень близки к урартскому искусству, в чём можно убедиться, сопоставив их с украшением части урартского бронзового трона, в виде статуэтки крылатого быка (рис. 37).

Но было бы неверным считать эти золотые ножны урартскими изделиями, случайно попавшими в Скифию. На них, наряду с изображениями явно древневосточного характера, имеются декоративные элементы несомненно скифского стиля (фигура оленя и орнамент из сильно стилизованных птичьих голов на боковом выступе, представляющем тот же золотой лист, что покрывает и сами ножны). Поэтому следует заключить, что эти интереснейшие скифские памятники или делались скифами под влиянием образцов урартского (или вообще древневосточного искусства) или же изготовлялись для скифов в Кавказских районах, где урартская культура была ещё жива.

Теперь делается возможным проследить весьма древние связи между Кавказом и территорией западной Украины.

В сел. Подгорцы, поблизости от Киева, в глиняном сосуде был найден пояс из листовой бронзы, сплошь покрытый резным

(54/55)

орнаментом, совпадающий по мотивам рисунка и по его форме с известными нам закавказскими поясами, не являвшимися редкостью в погребениях первой половины I тысячелетия до х.э.

Вместе с этим поясом, там же был найден обломок бронзовой спирали, также кавказского происхождения. Известны также случаи, когда в раннескифских погребениях на территории Украины встречались отдельные бронзовые предметы, попавшие туда из горных районов Кавказа.

Остановимся ещё на одной группе предметов, которая встречается на большой территории, от Украины и до Закавказья. Это сосуды, склёпанные из листовой бронзы и имеющие ручки, украшенные головками хищных животных (возможно барсов), с острыми, поднятыми вверх, ушами. Такой сосуд был найден в скифском кургане у сел. Жаботин, Киевской области (рис. 38), а несколько экземпляров совершенно тождественных ему сосудов происходят из районов северного и горного Кавказа (Кубань, Кабардино-Балкария, Осетия), причём один из них был найден в том скифском курганном могильнике, откуда происходят золотые ножны акинака (Келермес). Точно такие же бронзовые сосуды встречаются и в Закавказье. Хорошие образцы их, из Лечхума (Зап. Грузия), хранятся в Гос. Музее Грузии, где имеется также и отдельная ручка с головкой хищника от бронзового сосуда из могильника у г. Игдыра (подножие Арарата), найденная вместе с урартскими коническими печатями.

В раннескифских курганах северного Кавказа встречается целый ряд, главным образом, драгоценных предметов, которые считаются переднеазиатскими. Очень возможно, что и вещи несомненно ионийского происхождения как, например, золотое зеркало из Келермеса, попадали на северный Кавказ через Закавказье, так как Урарту было самым тесным образом связано с Ионией, а Кавказ, на всём протяжении скифской истории, связывал Закавказье со скифами северного Кавказа. Скифские вещи в большом количестве найдены в древних могильниках горного Кавказа и переходят через горы на юг. В могильниках Закавказья, относящихся к первой половине I тысячелетия до х.э., среди наконечников стрел местной формы встречаются также и бронзовые наконечники, характерные для скифов, а в современных им могильниках горного Кавказа находят бронзовые изделия, попавшие туда с юга, или же свидетельствующие о влиянии Закавказья. Так, из Осетии происхо-

(55/56)

дит бронзовый шлем, очень напоминающий по форме ассирийские и совершенно отличный от известных нам раннескифских.

Образование Урартского государства, в состав которого вошли также южные области Закавказья, имело громадное значение для развития всей закавказской культуры. Не одних каких-нибудь из ныне существующих закавказских народов, которых в то время ещё не было, а всего Закавказья в целом. Взаимоотношения Ванского царства с первобытным Закавказьем значительно ускорили ход общественного развития и, в частности, переход от доклассовых форм общества к обществу классовому. И для развития культуры древнейшего Закавказья, Ванское царство имело исключительное значение, связав Закавказье с очень высокими для того времени культурами Древнего Востока.

наверх