С.В. Панкова
Татуировки на древних мумиях в собрании Эрмитажа.
См. на academia.edu.
Музейным экспонатом может стать любой предмет, так или иначе несущий в себе уникальную познавательную информацию, поэтому не стоит удивляться, что археологические коллекции Эрмитажа включают художественно исполненные татуировки, в древние времена часто покрывавшие тела вождей и рядовых членов общества, мужчин и женщин.
Не будет преувеличением сказать, что в Эрмитаже сегодня находится одно из наиболее значительных собраний древних татуировок. На пяти мумиях, происходящих из двух регионов Южной Сибири, представлены многочисленные и сложные изображения, разнообразные по составу персонажей и их положению на теле. Большинство из них связаны с азиатской кочевой культурой скифского времени и включают динамичные образы животных, выполненные в традициях скифо-сибирского звериного стиля. Другие, более поздние, пока уникальны и совсем ещё малопонятны.
«Собрание» татуировок образовалось в Эрмитаже совсем недавно, хотя большинство мумий из сибирских погребений хранились здесь с конца 1940-х — начала 1950-х гг. В то время лишь на одной из них — мумии «вождя» из Второго Пазырыкского кургана — были замечены изображения, что не удивительно, ведь остальные мумии имели сильно потемневшую, тёмно-коричневую кожу. К счастью, татуировки были быстро и точно зарисованы и сохранены, тогда как сама мумия вскоре оказалась фактически утрачена. Один из немногих сохранившихся фрагментов кожи с изображениями 1 [сноска: 1 Представлена в Эрмитаже на постоянной экспозиции «Древняя Сибирь».] долгое время считался единственным дошедшим до нас образцом древней сибирской татуировки. Только в 1990-е гг. в результате раскопок на плато Укок на границе России, Китая и Казахстана новосибирские археологи обнаружили ещё две мумии пазырыкской культуры, и обе с татуировками. [1] И вот в 2004 г. выяснилось, что и остальные сибирские мумии из Эрмитажа покрыты несмываемыми знаками! Их выявление стало возможным благодаря исключительно внимательной работе реставраторов, профессиональному участию военных медиков и оснащению Лаборатории научно-технической экспертизы Эрмитажа необходимым оборудованием.
Хранящиеся в Эрмитаже мумии с татуировками принадлежат двум археологическим коллекциям. Первая происходит из знаменитых Пазырыкских курганов с территории Горного Алтая, из погребений кочевой знати IV-III вв. до н.э. Мерзлота, образовавшаяся в погребальных камерах вскоре после совершения захоронений, помогла сохранить тела погребённых (двух мужчин и двух женщин) и сопровождавшие их предметы из войлока, дерева, кожи, украшенные изображениями в скифском зверином стиле. Материалы из раскопок С.И. Руденко 1947-1949 гг. стали широко известны благодаря публикациям и участию в многочисленных выставках.
Вторая, меньшая коллекция представляет находки из Оглахтинского могильника в Минусинской котловине, относящегося уже к III-IV вв. н.э. (ранний этап
(91/92)
Татуировка на правом плече «вождя» из Второго Пазырыкского кургана. IV-III в. до н.э. Государственный Эрмитаж.
таштыкской культуры). В грунтовом погребении, исследованном в 1969 г. профессором МГУ Л.Р. Кызласовым, были найдены останки пяти погребённых и принадлежащие им одежда и утварь из меха, дерева, тканей. Все эти редкие для археологии находки сохранились из-за сухого микроклимата, образовавшегося внутри деревянного сруба, герметично обернутого берёзовой корой. Редчайший случай — в могиле находились захоронения людей, погребённых по разным обрядам: высохшие мумии с трепанированными черепами покоились рядом с так называемыми куклами — кожано-травяными манекенами с зашитыми в груди сожжёнными костями. Вероятно, это может означать, что люди разного происхождения жили сообща и были похоронены вместе... Коллекция Оглахтинского могильника, несмотря на свою сохранность и своеобразие, остается до сих пор менее известной, так как её полная публикация планировалась автором раскопок только по окончании реставрации, которая всё ещё продолжается. Именно в ходе реставрационных работ и были обнаружены первые татуировки.
В 2004 г. в Лаборатории научной реставрации памятников из органических материалов Эрмитажа с мумии мужчины из Оглахтинского погребения были сняты меховые одежды. Под шубой, надетой прямо на голое тело, на плечах и руках погребённого показались блёкло-синие фигуры неясных очертаний. Приглашённые для осмотра мумии судебно-медицинские эксперты из Военно-медицинской академии посоветовали сфотографировать рисунки в инфракрасных лучах, чтобы «проявить» едва видимые изображения, в которых заподозрили татуировки. Метод фотографирования в инфракрасных лучах применяется в криминалистике и экспертизе произведений искусства (в особенности живописи и графики) для выявления надписей или изображений, стёршихся, загрязнённых или перекрытых новыми рисунками или записями. Ранее этот метод уже использовался при работе с древними татуировками, [2] однако на момент съёмок эрмитажных мумий в 2004-2005 гг. этот опыт ещё не был нам известен. Фотосъёмка оглахтинской мумии, проведённая в Отделе научно-технической экспертизы Эрмитажа, позволила не только уточнить очертания еле заметных изображений, но и выявила другие, невидимые глазом татуировки. [3] Вот тогда-то и возникла идея провести ту же процедуру с пазырыкскими мумиями, наличие изображений на которых было весьма вероятным. Помимо упомянутого фрагмента с татуировкой «вождя», пазырыкская коллекция включает несколько фрагментов кожи от той же мумии, и ещё три мумии — женскую из того же Второго Пазырыкского кургана, мужскую
(92/93)
Татуировка на правой руке женщины из Пятого Пазырыкского кургана. Прорисовка.
и женскую из Пятого кургана. Отличительная особенность этих тел — тёмно-коричневая кожа, на которой, при всём желании и неоднократных осмотрах, татуировки разглядеть не удавалось. Впрочем, до открытий на плато Укок никто и не ожидал подобной «серийности». На удивление, все три исследованные в Эрмитаже пазырыкские мумии и неизученные ранее фрагменты четвертой оказались покрыты изображениями! [4]
Эрмитажные материалы дают примеры татуировок высшего слоя пазырыкского общества. Две татуированные мумии с плато Укок представляют менее знатных особ, к «среднему» слою относится и недавно исследованное погребение в могильнике Олон-Курил-Гол 10, хотя здесь рисунок татуировки по небольшому сохранившемуся фрагменту кожи восстановить не удаётся. В целом, татуировки обнаружены на семи мумиях пазырыкской культуры — всех известных на сегодняшний день, как мужских, так и женских. По-видимому, этот ритуал был принят у людей разного положения, хотя элита, погребённая в Пазырыкских курганах, отличалась бо́льшим числом и разнообразием нанесённых фигур.
Однако ни вожди, ни рядовые воины, судя по известным мумиям, не татуировали свои лица. Это обстоятельство, несколько досадное для исследователей, является, пожалуй, счастливым для некоторых наших современников, взявшихся в точности воспроизвести на своём теле древние сибирские татуировки. Один из них, датчанин Сёрен Крох (Søren Krogh) нанёс на свою кожу татуировки, подобные тем, что покрывали тело «вождя» из Второго Пазырыкского кургана, единственные известные в то время. Его фотографии были опубликованы в популярном журнале об археологии Дании «Skalk» (1969. №4). В начале 2000-х гг. палеонтолог Дэвид Мазерски (David Mazierski), медицинский иллюстра-
тор и доцент Университета г. Торонто, также перенёс на своё тело татуировки «вождя». Побывав в Эрмитаже в 2011 г. он узнал о новых находках на пазырыкских мумиях. В их числе была и фигура петуха с правой кисти всё той же мумии, обнаруженная только с помощью инфракрасной съёмки. Вскоре такая же фигура появилась на кисти Дэвида!
География татуировок на древних мумиях сегодня достаточно широка: они найдены в Нубии и Египте, в тирольских Альпах и южнорусских степях, Восточном Туркестане и Южной Америке; изображения на оледеневших мумиях эскимосов XV в. относятся уже скорее к области этнографии, хотя продолжают традиции, существовавшие, вероятно, с рубежа эр. [5] Для недавнего прошлого сведения о татуировках в традиционных обществах очень многочисленны благодаря описаниям и зарисовкам современников, и, к счастью, эта традиция продолжает существовать в ряде культур. Правда, трудно сказать, сохранились ли сами изображения в каких-то этнографических собраниях. Интересно, что большая коллекция татуировок, относящихся к XIX — началу XX в. и принадлежавших морякам, солдатам, криминальным элементам, хранится в архиве Музея науки в Лондоне. [6]
Большинство известных древних татуировок — это знаковые или так называемые
(93/94)
абстрактные изображения. Пазырыкские композиции включают в основном фигуры животных, реальных и фантастических, выполненных в особом узнаваемом стиле. Важная особенность пазырыкских татуировок состоит и в их серийности: они относятся к одной культуре, представляют один круг образов и были нанесены на тела людей одного-трёх поколений (погребения с татуировками датируются в пределах полувека). [7] К слову сказать, исключительно жаль, что не сохранились мумии из более ранних курганов пазырыкской культуры — Башадарских и Туэктинских, материалы из которых также находятся в Эрмитаже. Ведь в случае присутствия на них татуировок удалось бы, возможно, проследить развитие этой традиции во времени! Пазырыкские татуировки демонстрируют в целом те же образы и ту же стилистику, что и сохранившиеся во льду древние алтайские войлоки и предметы из кожи, деревянные и роговые изделия; по сути, они составляют одно целое. Не стоит, однако, обольщаться насчёт полноты наших знаний о татуировках. Это показала недавняя находка изображения на коже «вождя» из Второго Пазырыкского кургана (см. статью Л.Л. Барковой в наст. сборнике). На его левой ноге, под коленом, оказалась нанесена фигура, ранее неоднократно встречавшаяся только в области плеч и потому связываемая исследователями с мифологическими образами «верхнего мира». Появление этого изображения внесло некоторую сумятицу в устоявшиеся представления, заставляя по-новому взглянуть на известные материалы.
В отличие от пазырыкских татуировок, по археологическим меркам очень многочисленных и узнаваемых в плане традиции, к которой они принадлежат, другая татуировка эрмитажного собрания — оглахтинская — пока уникальна, а представленные на ней фигуры кажутся чуждыми известным художественным образам этой культуры. Правда, и сама оглахтинская мумия до сих пор единственная, сохранившаяся в таштыкских захоронениях, и изобразительные памятни-
Татуировки на теле «вождя» из Пятого Пазырыкского кургана. Прорисовка.
(94/95)
Татуировки на мумии мужчины из Оглахтинского могильника. Прорисовка.
ки из погребений оглахтинского типа пока единичны. Сложность заключается в том, что лицо оглахтинской мумии, скорее всего сохранившееся, закрыто гипсовой маской, снять которую, не разрушив, невозможно, а значит, и вопрос о татуировках остаётся открытым. А ведь именно благодаря росписям на подобных масках появились первые догадки о существовании традиции татуировок у населения Минусинской котловины!
Особенность оглахтинской татуировки состоит и в необычном — симметричном — построении фигур, до сих пор не встречавшемся среди рисунков на мумиях из Центральной Азии, к северной периферии которой относятся Алтай и Минусинская котловина. Помимо этих областей, обычай татуировки существовал и у населения другого центральноазиатского региона — Восточного (Китайского) Туркестана, по крайней мере с начала 1-го тыс. до н.э. и вплоть до Средневековья. [8] Сухость климата и высокие температуры определили естественную сохранность многочисленных мумий из бассейна р. Тарим. Одни из них остаются в одеждах, другие имеют сильно потемневшую кожу, так что именно в этом регионе можно ожидать обнаружения «новых» рисунков на мумиях, хранящихся в различных запасниках. Контакты и даже культурное родство населения оазисов Восточного Туркестана с древними жителями Алтая и Минусинской котловины прослеживаются в разных материалах, можно ожидать их проявления и в татуировках. И действительно, уже было отмечено сходство между фигурой «налима» на голени одного из пазырыкцев и изображениями рыбок, вытатуированных на кисти погребённого в могильнике Янхай в Турфанском оазисе. [9]
И всё же неожиданно, что ближайшие аналогии самым крупным и эффектным фигурам оглахтинской татуировки также происходят из Восточного Туркестана. Фигуры на плечах и лопатках мумии сопоставимы с изображениями на шерстяной ткани из могильника Сампула в Хотанском оазисе первых веков новой эры. [10] Тканые фигуры представляют собой фантастические личины, прототипы которых угадываются в традиционных ханьских изображениях, напоминающих древние маскоиды таотье. Сходство татуировок и тканых фигур настолько детально, что не оставляет шанса случайности совпадения. Но объяснить это сходство непросто. Может быть, татуировки копировали узор какой-то китайской ткани, попавшей на Енисей наряду с фрагментами шёлка, обнаруженными в Оглахтинских погребениях? Странно, однако, что несмотря на сходство в передаче деталей, общее впечатление от фигур татуировки совершенно иное: они вовсе не похожи на «личины»! При прямом копировании ситуация была бы обратной; кроме того, трудно поверить, что рисунки татуировки — по свидетельствам этнографов, очень консервативного явления традиционной культуры — могли заимствоваться с привозных тканей, какими бы эффектными те ни были. Скорее мы
(95/96)
Аналогии татуированным фигурам на плечах и лопатках оглахтинской мумии: 1 — деревянная плакетка с резными изображениями (Тепсей III, склеп 1); 2, 3 — фигуры воинов со знаками, сходными с изображениями оглахтинской татуировки. Прорисовка.
наблюдаем «упрямое» воспроизведение деталей, по-прежнему важных, хотя и утративших свой изначальный смысл в глазах наносивших их людей.
Однако стоит ли гадать, имея в распоряжении одну-единственную татуированную мумию, ведь носитель татуировки мог быть чужаком, умершим в далеких от родины енисейских степях, а рисунки на его коже не имеют ничего общего с традициями местной культуры... Похоже, что всё-таки стоит. Дело в том, что очень похожие на рассматриваемые татуировки изображения найдены в погребениях той же таштыкской культуры, но более позднего времени (V-VI вв.) (Тепсей III, склеп 1; собрание Эрмитажа). На узких деревянных плакетках неясного назначения вырезаны сцены сражений, фигуры бегущих животных и другие эпизоды легендарного или мифологического содержания. Детально исполненные фигуры воинов этих «миниатюр» различаются причёсками, одеждой, оружием и представляют три разные культурные группы. [11] Воины одной из групп, судя по аналогиям в погребениях, соотносятся с таштыкским населением, в первую очередь с людьми, погребёнными в Оглахтинском могильнике. Один из таких «местных» лучников показан с парными фигурами на плечах, на щите другого представлена фантастическая фигура с «щупальцами» и «отростками». Оба изображения определённо сопоставимы с татуировками оглахтинской мумии. Они
(96/97)
свидетельствуют о том, по крайней мере, что татуированный «оглахтинец» вряд ли был единственным носителем подобных изображений, а также о значимости этих характерных образов для таштыкского населения. Таким образом, и оглахтинские татуировки, вероятно, отражали реалии той культуры, в памятниках которой они были найдены. Другой вопрос, как объяснить их связь с образами из Восточного Туркестана...
Находки мумий с татуировками в самых разных районах Старого и Нового Света, изображения татуированных персонажей в мелкой пластике и вазописи, сообщения историков и очевидцев свидетельствуют о чрезвычайно широком географическом и хронологическом распространении этого обычая. И всё же для каждой древней культуры находки татуировок редки и исключительны. Обогащая представление о культуре в целом, они остаются полны загадок. Доступный и эффективный метод выявления татуировок делает возможным и обязательным изучение каждой древней мумии на предмет обнаружения рисунков на её коже.
Татуировки в известной мере отражают представления наносивших их людей о мире, однако это их качество остаётся пока наиболее сложным для изучения. Куда более очевидно, что «неизгладимые знаки» отражали стилистику художественных образов своего времени и специфику своей культуры в целом. В закодированной для нас форме они даже могли содержать информацию о происхождении своих носителей. Трудно уже представить, что ещё совсем недавно в распоряжении исследователей и в собрании Эрмитажа не было такого удивительного источника, как татуировки на древних сибирских мумиях.
[2] Armelagos G.Т. Disease in Ancient Nubia // Science (New Series). 1969. vol. 163. No 3864. P. 255-259; Smith G.S., Zimmerman M.R. Tattooing found on a 1600 year old frozen, mummified body from St. Lawrence Island, Alaska // American antiquity. 40. 1975. P. 433-437.
[5] Hart Hansen J.P., Nordqvist J., Meldgaard J. (eds.). The Greenland mummies. British Museum press, 1991. P. 104, 108.
[6] Angel G.A. Movement of the Soul: Embodied Encounters with Human Remains in the Phantom Museum // United Academics Journal of Social Sciences (September-October 2013). Vol. 3. Issue 17: Morbid Curiosity. Pt. II.
[9] Li X. Interaction of cultures in Turfan hollow and adjacent regions in the Bronse — early Iron Age // Journal of the Turfan studies. Essays of the Third International Conference on Turfan Studies. The origin and migrations of Eurasian Nomadic people. Turfan, 2010. 3-20 (in Chinese). Ill. in P. 10.
[10] Sampula in Xinjiang of China: Revelation and study of ancient Khotan civilization. 2001. Urumqi, 2001. Fig. 386.
|