 В.Г. Луконин
Культура сасанидского Ирана.
Иран в III-V вв. Очерки по истории культуры.
Глава третья. Шапур. Завоевания на западе.
В 262 г. послы Шапура I вручили царям соседних стран письма, в которых содержалось сообщение о том, что в битвах у городов Карры и Эдесса было разгромлено 70-тысячное войско римлян и император Рима Валериан, его эпархи и архонты были взяты в плен; Сирия, Киликия и Каппадокия были преданы огню, опустошены и захвачены.
По-разному откликнулись владетели различных царств на эту победную реляцию. Царь Армении Артавазд V ответил Шапуру: «Я радуюсь твоей славе, но боюсь, что ты не столько одержал победу, сколько посеял войны. [Освобождения] Валериана требуют и сын, и внук, и римские вожди... Итак, ты взял в плен одного старика, а все племена земли сделал враждебными себе». [1] Кое-кто (например, иберы, албаны, кушаны) вообще отказались принять письма царя царей Ирана и обещали помочь римлянам.
Это событие произвело тогда громадное впечатление на современников. О нём не забыли и много времени спустя. Историки раннего средневековья, приписывая блестящую победу то Шапуру I, то Шапуру II, создали своеобразный роман о сасанидском шаханшахе и «повелителе Рума», украсив подлинный исторический факт целым ожерельем легенд.
Лишь такого рода легендами да ещё, пожалуй, преданиями, сложенными о постройке моста через р. Карун — так называемой плотины Кесаря, которую якобы возводили пленные римляне, ограничивалась история первых войн Сасанидов. Пять колоссальных скальных рельефов запечатлели эти победы. [2] На них были изображены римские императоры под копытами коня Шапура, или на коленях перед его конём, или в оковах, а также римские солдаты с дарами и данью в руках, гвардия повелителя Ирана, его вельможи. Но, не имея возможности точно датировать эти рельефы, расположить их во времени, определить, какие именно императоры Рима на них представлены, учёные ещё сравнительно недавно видели в них лишь иллюстрацию сообщений поздних источников, и споры шли преимущественно о том, римские или местные мастера высекали их в камне [100, 83; VB, 55].
Победная надпись Шапура I о трёх войнах с Римом (ŠKZ) стала основным источником по политической истории этого периода. Данные этой надписи вместе с монетами Арташира и Шапура, а также «триумфами» этих царей, высеченными в скалах,
(50/51)
позволяют осветить эти события с известной полнотой. Дополнительные данные мы получаем из анализа среднеперсидских надписей синагоги Дура-Европос, недавно изданных Б. Гейгером [75, 283-317].
О внешней политике Арташира I известно не так уж много. Вот что можно прочесть об этом у Табари: «Арташир отправился из Савада снова в Истахр, а оттуда — сначала в Сакастан, затем в Гурган, Абаршахр, Мерв, Балх, Хорезм — до крайних пределов страны Хорасана. После того как он убил многих людей и их головы отослал в храм [богини] Анахиты, он вернулся из Мерва в Парс... Сюда пришли к нему послы от кушанского царя, царя туранского и мекранского с выражением покорности» [128, 17-18]. Если по поздней исторической традиции уже при Арташире был завоёван весь Иран, вплоть до крайних восточных пределов, и даже Хорезм, то надписи описывают события иначе. Ни Армения, ни области Грузии, ни Адиабена на западе к моменту смерти Арташира ещё не входили в состав Ираншахра. Обширные области на востоке страны — Абаршахр, Мерв, Сакастан и Керман признали, правда, царя царей, но власть в них по-прежнему принадлежала представителям местных династий. По-видимому, центральное правительство не особенно вмешивалось в управление владениями Суренов, Каренов, Варазов. Лишь Парс, Хузистан, Азербайджан составляли дастакерт царя царей. Иран при Арташире — это ещё далеко не такое централизованное государство, каким его узнали римляне IV в., но уже в это время Иран померился силами с Римом. В 230 г., через три года после последней битвы с парфянами, принесшей Арташиру титул царя царей, иранские всадники стали тревожить римские гарнизоны в Месопотамии, а к 231 г. войска Арташира проникли в области Сирии и в Каппадокию.
Угроза персидского вторжения была настолько серьезной, что в 232 г. сам император Александр Север возглавил римскую армию, расположенную в Северной Месопотамии. Две другие армии римлян находились в Армении и на Евфрате [24, 414-415]. Александр Север и его отряд вообще не вступали в бой, в Армении римские войска добились некоторого успеха, а южная армия римлян пыталась спуститься вниз по Евфрату и достичь иранской столицы. Однако войска Арташира преградили им путь, и римские отряды были сильно потрёпаны. Результаты войны, несмотря на значительные потери римлян, остались неопределёнными. Обе стороны выдавали себя за победителей: Александр пышно отпраздновал свой триумф над персами, в Иране же полагали, что персидская конница одержала значительную победу. Война в сущности не прекратилась, хотя в течение четырёх лет в Месопотамии было относительно спокойно.
Военные действия возобновились в 237 г. Теперь во главе персидской армии встал сын Арташира Шапур, и его дальнейшие успехи доказали, что он был очень одарённым полководцем.
(51/52)
Шапур был объявлен наследником престола вскоре после коронации Арташира I. Об этом говорят не надписи, а изображения, но говорят вполне определённо: Шапур изображён в кулахе со знаком наследника престола почти на всех инвеститурных рельефах Арташира I. Есть и серия монет (тип VI), на лицевой стороне которых изображён шаханшах Арташир I и Шапур также в инсигниях власти наследника.
В это время военные действия на западной границе Ирана не носили регулярного характера. Это были набеги на важные городу Месопотамии, Сирии, Армении. В случае удачи войска царя царей предавали захваченные области грабежу (как писали в раннесасанидских надписях: «грабежу, разрушениям и пожарам») и, отягощённые добычей и пленными, оставив в опорных пунктах гарнизоны, переносили военные действия в другую область. «В одних случаях им (персам) удавалось поживиться, благодаря неожиданности нападения, — пишет римский историк Аммиан Марцеллин, принимавший участие в персидских войнах в IV в., — в других — они терпели урон, подавленные численностью наших солдат» [2, XXI, 9, 1].
В войне 238-240 гг. Шапуру удалось овладеть Хатрой — сильной крепостью, центром небольшого самостоятельного государства, но это, пожалуй, было единственным значительным успехом иранских войск. Набеги в то время ещё не переросли в «большую войну». К концу царствования Арташира у сасанидских монархов не было ещё никаких прочных завоеваний на западных границах. По-видимому, и в Армении, связавшей в то время свою политическую судьбу с Римом, Сасаниды не имели никакой реальной силы.
В 235 г. римский сенат признал власть нового императора — Максимина, возглавившего солдатский мятеж, поднятый против династии Северов. «Солдатский император» правил недолго. Уже через год Рим, Италия и ряд других провинций отказались его признавать, и вскоре императорами были провозглашены сразу трое — Максим, Бальбин и Гордиан. Через три месяца Максим и Бальбин были убиты солдатами во время капитолийских игр, и престол остался в единоличном распоряжении четырнадцатилетнего Гордиана.
Это время было тяжёлым для Римской империи. Готы, даки перешли Дунай и взяли Истр. Границы на Рейне тревожили аламаны и франки. Персидские войска стояли у Kapp, в Эдессе посаженный Римом Абгар X вступил в переговоры с Шапуром I — над Сирией нависла угроза персидского вторжения.
В 242 г. «Гордиан открыл двойные ворота Януса, что являлось знаком того, что война объявлена, и отправился на персов» [140, 381]. Во главе восточной армии римлян встал префект претория (командующий гвардией) Гай Фурий Тимесфей (на его дочери был женат император), тщательно подготовивший кампанию. В Эдессе был смещён Абгар X, и римская армия двинулась к Ниж-
(52/53)
Рис. 8. Триумф Шапура I. Накш-и Рустам.
С рис. Р. Кер-Портера. — 53
нему Евфрату. О дальнейшем сообщает Шапур I в своей надписи на «Каабе Зороастра»: «И тогда, когда я стал править страной (букв. «утвердился»), Гордиан, кесарь, собрал войска со всей Римской империи, от готов и германцев, и выступил к Асурестану на Ираншахр и на нас. И у границ Асурестана, у города Месиха произошло большое сражение. Гордиан, кесарь, был убит. И римское войско было рассеяно. И римляне сделали Филиппа кесарем. И Филипп, кесарь, пришёл к нам, прося мира, и, дав нам 500 тысяч динаров за жизнь своих друзей, стал нашим данником. И мы Месиху поэтому назвали «Пероз-Шапур» («Победа Шапура»)». [3]
До сих пор неясны обстоятельства смерти Гордиана. Возможно, его смерть — дело рук Филиппа, убравшего предварительно со своей дороги префекта претория Тимесфея. [4] Возможно, император пал в бою, как можно было бы понять надпись Шапура. Павший в бою или убитый наемниками Филиппа, Гордиан после смерти был причислен к «лику богов», и сто лет спустя другой римский император, Юлиан, отправляясь в поход на Иран, принёс жертвы у его гробницы, воздвигнутой около г. Дары. Жертвы эти, как известно, не принесли счастья императору Юлиану [2, XIII, 5, 17].
(53/54)
Событиям этой войны посвящены два скальных рельефа.
Один из них уже упоминался — это рельеф в Дарабгирде (№ 5): на нём представлена триумфальная сцена, в центре которой изображён Арташир I верхом на коне. Под копытами коня Арташира — поверженный Гордиан, перед шаханшахом — Филипп Араб. Кроме того, на рельефе представлена гвардия шаханшаха, его вельможи.
Итак, рельеф и надпись противоречат друг другу. В надписи Шапур I приписывает себе победу у Месихи («тогда, когда я стал править страной»). Триумфатором же рельефа представлен его отец Арташир I. Той же победе посвящён и инвеститурный рельеф Шапура I в Бишапуре (№ 6). Его композиция полностью аналогична инвеститурному рельефу Арташира I, высеченному на скалах в Накш-и Рустам. Конь Ахура Мазды, как и на рельефе Арташира в Накш-и Рустам (№ 3), попирает божество мрака Ахримана. Под копытами коня Шапура, так же как и на рельефе Арташира в Дарабгирде, — фигура его врага, в данном случае императора Рима Гордиана. Смысл этого рельефа столь же прозрачен, как и символика инвеститурной сцены из Накш-и Рустам: победа Шапура над Гордианом приравнивается к победе бога света над богом мрака. Шапур I эффектно и, пожалуй, хвастливо подчёркивает роль своей первой победы, сопоставляя её с победой Арташира над царём царей Артабаном V, приписывая ей то же значение, что и объединению Ирана под властью новой династии. И опять перед нами противоречие: инвеститурный рельеф Шапура I соответствует тому, что указано в его надписи, но не тому, что изображено на скалах Дарабгирда. Оба рельефа — ив Дарабгирде и в Бишапуре — изображают один и тот же триумф, но разных триумфаторов.
Арабо-персидская историческая традиция упоминает о том, что в конце жизни Арташира I он назначил своего сына и наследника Шапура своим соправителем. Быть может, это сообщение можно подтвердить уже упоминавшимися последними по времени монетами Арташира I (тип VI), на л.ст. которых изображены Арташир и Шапур.
Однако Шапур на этих монетах носит знаки власти наследника престола, и их выпуск правильнее рассматривать как фиксацию на государственной монете права прямого наследования — от отца к сыну — и видеть в них своеобразное продолжение эмиссий царей Парса (л.ст. — портрет правящего династа, об.ст. — портрет его отца). Ни монеты, ни данные поздних источников, таким образом, не разрешают отмеченного противоречия.
Попробуем обратиться к датам. Как известно, момент вступления на престол сасанидского шаханшаха мог не совпадать с датой его официальной коронации. Согласно древнему, ещё ахеменидскому, обычаю, новый шаханшах торжественно короновался в день Нового года (Ноуруза). В эпоху Ахеменидов для коронации нового царя царей в день празднования Ноуруза был специально возведён пышный дворцовый комплекс — Персеполь. При Саса-
(54/55)
нидах, как мы знаем из надписи Šbs, шаханшах короновался в основываемом в честь этого события «царском» храме. Официальная коронация Шапура I произошла в апреле 243 г. Если предположить, что первая война с Римом была закончена хотя и после восшествия на престол Шапура I, но до его официальной коронации, т.е. до апреля 243 г., — противоречие между рельефами и надписью ликвидируется: одержав победу у Месихи, Шапур I приказал высечь рельеф в Дарабгирде. На этом рельефе Шапур не смел ещё изобразить себя как триумфатора. Он повторил сцену триумфа на своем инвеститурном рельефе, высеченном сразу же после коронации, т.е. после апреля 243 г.
Уже упоминавшиеся монеты Арташира с двойным портретом подтверждают именно эту гипотезу. Легенда л. ст. этих монет: Šhpwhry MLK’ ‘yr’n MNW čtry [MN yzd’n] [132, № 59] — «Шапур, царь Ирана, происходящий от богов». И хотя в легенде названо имя Шапура, но его титул («царь» — вместо «царь царей», отсутствие эпитета «mzdysn bgy»), его инвеститурные знаки (кулах наследника, а не корона шаханшаха), присутствие на этих монетах портрета Арташира в полных регалиях шаханшаха свидетельствуют о том, что хотя монеты эти и выпускались Шапуром до его коронации (их точная дата — до апреля 243 г.), но шаханшахом Ирана всё ещё считался Арташир I. На об.ст. этих монет изображён кертвенник предшествующих типов монет Арташира I, а легенда об. ст. NWR’ ZY ‘rthstr — «Огонь Арташира». Коронационный храм Шапура ещё не был основан.
Итак, скальные рельефы и монеты дают определённую дату окончания первой войны Шапура на Западе, дату первого мирного договора в сасанидской истории — мира с Филиппом Арабом.
500 тыс. денаров — это, вероятно, всё, что получили Сасаниды. [5] Граница осталась прежней, и у нас нет никаких сведений о выплате регулярной дани, которую обещал Шапуру Филипп Араб. Но у Шапура были на время развязаны руки для действия в других областях.
Поздние источники сообщают о походах Шапура I на Восток — в пределы Хорасана, об успешных военных действиях в Армении и Закавказье, о боях за обладание побережьем Каспия. Однако последовательность этих походов выяснить довольно трудно. Можно считать, что к 262 г. (дата надписи ŠKZ) Шапур подчинил себе Месену (этой областью стал управлять сын Шапура I — Шапур), часть Армении (этой областью с титулом «великий царь армян» управлял его старший сын — Хормизд-Арташир), Гилян и области по Каспию (этим районом управлял его сын Варахран), а также «Сакастан, Турестан и Индию до побережья моря» (этой областью управлял его сын Нарсе), Мерв, Абаршахр и другие области на Востоке. В некоторых из этих районов были свергну-
(55/56)
ты старые местные династии, и земли их перешли в личное владение семьи царя царей, некоторые районы были заново завоёваны. Конкретные события, связанные с этими походами на Восток, нам почти неизвестны или дошли в слишком поздней передаче. Существуют, однако, серебряные и золотые монеты Шапура I, на обороте которых стоит слово «Мерв». Эти монеты не отличаются от обычных типов общегосударственных монет Шапура I, и указание на место их чекана прекрасно объясняет отсутствие в составе двора Шапура I местных царей Мерва и Абаршахра. С самостоятельностью этих, как и других, областей было покончено. Общегосударственная монета, право на выпуск которой имел лишь царь царей Ирана, заменила на монетном дворе древнего города Мерва местные монеты старой династии. [6]
Хотя события на Востоке имели большое значение, но, судя по всем дошедшим до нас известиям, в то время для Ирана решающей была борьба на западных границах. Первая успешная война принесла Шапуру много золота и никаких прочных территориальных приобретений. Шапур возобновил войну на Западе. Продолжать военные действия было тем более легко, что в это время Рим был истощён войнами с готами, восстанием в Африке, постоянными внутренними неурядицами. Тысячелетие «Священного города» (248 г.) приходилось праздновать в обстоятельствах слишком мрачных. Политическая игра в Армении и Адиабене приобретала всё большее значение. Если во время первой войны с Римом царь Армении Хосров успешно боролся с войсками Шапура, то после поражения римлян он уже не мог более рассчитывать на их помощь. Армянские историки (Моисей Хоренский и его источники — Агафангел и др.) сообщают, правда, об успешных действиях армянских войск в Асурестане, о создании царём Хосровом коалиции армян и других кавказских народов, утверждают, что захват Армении произошел из-за вероломства царя царей Ирана (армянский царь был убит Анаком из рода Суренов, подосланным персидским царём) [23, I, XXVI; 35, 132], но, как бы там ни было, между 244 и 253 гг. часть Армении была завоёвана персидскими войсками, включена в «домен» царя царей Ирана и во главе этой области был поставлен старший сын шаханшаха и его будущий наследник — Хормизд-Арташир. Тогда же признала власть царя царей и Адиабена. Однако Рим не хотел примириться с потерей своего влияния в этих важных областях, и повод к следующей войне Ирана с Римом был связан с борьбой в Армении. «Затем кесарь снова обманул нас, — пишет Шапур в своей надписи на «Каабе», — и учинил зло в Армении. И мы напали на Римскую империю». Эти события происходили при императорах Рима Галле (251-253) и Валериане (взошедшем на престол 22 октября 253 г.). Военные действия шли вначале на терри-
(56/57)
тории Сирии, и решительная битва произошла у крепости Барбалиссы. Надпись Шапура I сообщает: «И римское войско в 60 тысяч солдат было разбито у Барбалиссы. И Ассирия, и все, что вокруг Ассирии, было сожжено, опустошено и захвачено». Шапур I перечисляет захваченные им 37 городов и крепостей, в том числе Селевкию, Антиохию, Никополь, Иерополь, Дура-Европос и ряд городов в Каппадокии [ŠKZ, Prth, стк. 5-9]. Источники не сохранили нам более подробных сведений о характере кампании. Аммиан Марцеллин, писавший через столетие после этих событий, рассказывает о том, как была взята войсками Шапура I Антиохия. «Мимический актёр со своею женою во время театрального представления изображал выхваченные из жизни сценки, и публика залюбовалась изяществом исполнения. Жена его вдруг сказала: «Если это не сон, то вот персы!» Публика повернула головы и, стараясь спастись от тучи пущенных стрел, рассеялась кто куда мог. Город был подожжён, убито много... людей, в окрестностях произведены были страшные грабежи и поджоги, и враги с огромной добычей невозбранно ушли домой» [2, XXIII, 5, 3].
Рельеф Шапура I в Накш-и Рустам (№ 7) представляет собой сцену триумфа, отличающуюся от всех остальных триумфальных сцен тем, что здесь изображён только шаханшах на коне и два его врага — коленопреклонённый император Рима и знатный римлянин, взятый в плен Шапуром. Одеяние римского императора, его вооружение и поза — в точности те же, что и у Филиппа Араба на описанном ранее инвеститурном рельефе Шапура (№ 6). Одинаковое положение персонажей отражает одинаковый смысл сцены в целом: как и на бишапурском рельефе, римский император, изображённый на рельефе в Накш-и Рустам, «просит мира». Это, однако, не Филипп Араб: у него другой головной убор. Тип лица императора на рельефе в Накш-и Рустам, его венец, в точности соответствуют тому, как изображён император Рима Валериан на двух «больших» триумфальных рельефах Шапура I в Бишапуре. [7]
Итак, перед нами — иллюстрация второй победы Шапура над римлянами у Барбалиссы. Только этот рельеф свидетельствует о том, что около 256 г. война была прервана и был заключён мир. Мы не знаем условий: Шапур сообщает лишь о взятии более тридцати городов и крепостей. По-видимому, дело ограничилось уступкой Ирану определённых территорий.
Во время этой кампании сасанидские войска овладели г. Дура-Европос — форпостом римлян на Евфрате. Раскопки этого города, долгие годы проводившиеся Йельским университетом и Французской Академией надписей, — вероятно, одна из важнейших вех в истории изучения городов и городской культуры позднего восточного эллинизма. Учёные открыли более десятка храмов раз-
(57/58)
личных божеств, украшенных замечательными росписями, великолепную скульптуру, памятники ремесла и многочисленные надписи — граффити, остраки, пергаменты на греческом, семитских и иранских языках. Среднеперсидские надписи, особенно граффити в синагоге [75] и «Храме Пальмирских божеств» [69], оставленные сасанидскими военными писарями (dpywr), устанавливают даты пребывания в Дура-Европос сасанидского военного гарнизона: с 256 по 262 г. Надписи в синагоге — это обычные «посетительские» надписи, в которых говорится о том, что солдаты гарнизона рассматривали фрески синагоги, а иногда (например, надпись № 41) слушали при этом пояснения жрецов. Надписи в «Храме Пальмирских божеств» содержатся на фреске, изображающей бой персидских и римских всадников [69; 81, fig. 223].
В нижней части фрески представлено несколько поединков. Персидские воины одеты в парадное платье, они сидят на красных конях (изображённых в так называемом летящем галопе). Их противники — римские кавалеристы, один из них — в боевом доспехе, покрывающем его с головы до ног.
Вероятно, это сражение происходило в присутствии зрителей (они, возможно, были изображены в верхней части сцены) — богов, или членов царской семьи: во всяком случае, на полу того же зала были найдены обвалившиеся куски фрески, на которых сохранились остатки фигур пирующих.
Над головами иранских всадников начертаны их имена: над центральной фигурой, вероятно, имя и титул шаханшаха Шапура, над двумя другими — имена его сыновей: Хормизда (‘whrmzdy BRH) и Варахрана. Итак, перед нами — поединки сасанидского шаханшаха и его сыновей с императором Рима и его сановниками, т.е. в сущности та же сцена, что и на рельефе Арташира I в Фирузабаде, где противниками Арташира и его сына Шапура являются Артабан V и его вельможи. И фреска Дура-Европос и сцена боя, высеченная в скалах Фирузабада, исполнены по одному и тому же канону, с одной и той же символикой: борьба армий сведена к турниру вождей.
* * *
Мир, заключённый Шапуром, был весьма непрочен: ни та ни другая сторона фактически не прекращала военных действий. Временный успех императора Валериана в 257 г. (известны монеты Валериана с титулом Parthicus) опять сменился поражениями. В это же время на западных границах Римской империи аламаны и франки вновь перешли Рейн, готы теснили римские легионы на Дунае, римляне потеряли Дакию. В восточных провинциях в течение пятнадцати лет (с 251 г.) свирепствовала чума. В этот тяжёлый для Рима момент «судьба Востока вновь затрубила в страшную трубу, возвещая о страшных опасностях» [2, XIII, 4, 1]. Шапур I напал на города Карры и Эдессу. Валериан, соб-
(58/59)
рав армию «из германских пределов, Ретии, Норика, Дакии, Паннонии, Пуэники, Иудеи, Арабии, Осроены, Месопотамии, числом более 70 тысяч [солдат]» [ŠKZ, Prth, стк. 9-11], двинулся навстречу Шапуру.
Римляне наконец поняли, что они имеют дело с великой державой. Речь шла не только о месопотамской границе. Под угрозой была власть Рима во всех восточных провинциях. Армия Валериана была усилена отрядами из неспокойных районов на Рейне и Дунае. Легионы, которые привёл на Восток Валериан, вероятно исчерпывали все свободные воинские ресурсы империи.
Войска Шапура I, прочно овладевшие к тому времени Адиабеной, выигравшие в 253 г. битву у Нисибина, подошли к Каррам с севера.
Мы знаем о том, как сражалась персидская армия. Её основное ядро составляли катафрактарии — тяжеловооружённые конники, с ног до головы покрытые бронёй. «Железные бляшки [панцирей этих всадников] так тесно охватывали все члены, что связки совершенно соответствовали движениям тела, и прикрытие лица так хорошо прилегало к голове, что всё тело казалось закованным в железо и попадавшие стрелы могли вонзиться только там, где через маленькие отверстия, приходившиеся против глаз, можно было кое-что видеть или где через ноздри с трудом выходит дыхание» [2, XXV, 1, 12]. Конница была усилена вспомогательными отрядами легковооружённых всадников и стрелков из луков. Для этой эпохи не сохранилось описания взятия крепостей, но вот как осаждала города персидская армия девяносто лет спустя: «Персы обложили город по всей окружности стен. Одни солдаты несли лестницы, другие снаряжали осадные орудия, а главная масса, под прикрытием фашин и штурмовых щитов, старалась приблизиться к стенам, чтобы повредить их основания» [2, XX, 6, 3]. При взятии городов использовались разного рода осадные орудия, но дело решал натиск конницы, «сопровождаемый тучею стрел».
Решительное сражение у Эдессы было проиграно римлянами. В плен попал сам император Валериан, «префект претория и сенаторы» и иные знатные вельможи. «Сирия, Киликия, Каппадокия были преданы огню, опустошены и захвачены». Иранская армия взяла приступом 36 городов и крепостей. На сей раз победа была полной.
Такого поражения не знала Римская империя. Успехи Шапура I на Западе показали силу и сплочённость молодого государства. В войнах проявился талант Шапура I — блестящего стратега, умного и смелого политика. Но не только сила Ирана решила борьбу. В то время экономическое и политическое положение Рима было трагично. На фоне общего кризиса рабовладения и глубокого экономического упадка государство постоянно сотрясали солдатские мятежи и восстания, вторжения варваров. Вот лишь некоторые факты: в 238 г. разразилось крупное восстание в
(59/60)
Африке; с 258 по 263 г. Галлия фактически отделилась от Рима; несколько позже отделилось Пальмирское царство, на время вырвавшее из-под влияния Рима не только Сирию, но и Малую Азию, и даже Египет; с 269 г. в Галлии началось знаменитое восстание багаудов; в 270-275 гг. восстали рабы и вольноотпущенники, работавшие на монетном дворе... Всё находилось в состоянии упадка. Так об этом и писал Киприан — современник событий: «Не хватает земледельца на пашне, моряка на море, солдата в лагере, честности на Форуме, справедливости в судах... Думаешь ли ты, что одряхлевший, обветшалый мир может обрести крепость прежних веков? Всё клонящееся к упадку неизбежно слабеет».
В надписи ŠKZ Шапур, объявляя об этой решительной победе, сообщает, что император Рима и другие «эпархи и архонты», взятые в плен его воинами, были отправлены в «Парс, Хузистан, Асурестан» — в те земли, которые были дастакертом («доменом») Шапура I, его «отцов и дедов», — и поселены там. Затем Шапур приказал записать следующее: «И потому, что боги таким образом дали нам (все захваченные области) в дастакерт, и потому, что с помощью богов мы все эти многие царства захватили, то — потому и мы, от шахра к шахру, многие «Огни Вретрагны» (т.е. храмы огня. — В.Л.) основали и многим магам (служителям культа огня. — В.Л.) оказали благоволение. И великих богов мы почтили. И здесь, рядом с надписью (т.е. около «Каабы Зороастра». — В.Л.), повелели мы основать «Храм славы» (‘twr ZY hwsrwb), «Шапур» по названию, в память души нашей, и [ещё] один «Храм славы» Атуранахит по названию, в память души Атуранахит царицы цариц, дочери нашей, и [ещё] один «Храм славы», «Хормизд-Арташир» по названию, в память души Хормизда-Арташира, великого царя армян, сына нашего, и [ещё] один «Храм славы», «Шапур» по названию, в память души Шапура, царя Месены, сына нашего, и [ещё] один «Храм славы», «Нарсе» по названию, в память души ария, поклоняющегося Мазде, Нарсе, царя Индии, Сакастана и Турестана до побережья моря, сына нашего. И то, что этим храмам подносилось и по [существующему] обычаю (? ‘dwyn) было установлено, — это всё было занесено в государственные записи (p’thštr). И из числа тех тысячи годовалых ягнят (т.е. приплода от стад в течение одного года. — В.Л.), которые были установлены в качестве tylkpyšn от нас лично, как «приношение по обычаю», и от нас давались этим храмам, мы так приказываем: «За нашу душу, день ото дня — один ягнёнок, полтора модия зерна и четыре p’s «вина». [8]
(60/61)
Рис. 9. Шапур I и его двор. Накш-и Раджаб.
С рис. Р. Кер-Портера.
По приказу царя царей на родине династии, в Парсе, были высечены два рельефа, прославлявших его победы (№ 9, 10). Один из них особенно грандиозен. На нём изображено более ста фигур.
Второй рельеф идентичен по композиции центральной сцены, но боковые сцены разделены на два регистра (на предыдущем рельефе — четыре регистра с каждой стороны). Так же как и на предыдущем рельефе, в левой части изображена гвардия шаханшаха, а в правой — в отдельных «секциях» — вероятно, «союзники» персидской армии в национальных нарядах. Оба рельефа соединяют результаты всех трёх войн.
Их содержание — то же, что и содержание победной надписи Шапура I на «Каабе Зороастра». Завоёванные во время этих кампаний области входили в царский дастакерт. Трудно судить о том, как налаживалось управление в этих областях, насколько прочно держалась в них власть царя царей. Из надписи ŠKZ ясно, что такие города, как Антиохия, Никополь, Кайсария Каппадокийская, Александрия, брались войсками Шапура дважды (в 253-256 и 258-260 гг.). В завоёванных областях утверждался культ огня. Об этом сообщает надпись жреца Картира (KKZ): зороастрийские храмы, согласно этой надписи, основывались там,
(61/62)
где «Шапур, царь царей, со своими людьми и своими конями сам разрушения и пожары ... учинил».
Шапур I умер в апреле 273 г. Престарелому царю в год своей смерти пришлось пережить позорный разгром персидского корпуса, посланного на помощь царице Пальмиры Зенобии. Император Рима Аврелиан, сокрушивший пальмирское царство, остановил продвижение персидской конницы у границ Пальмиры и получил за это титул Parthicus Maximus, и всё же этот несомненный успех Рима не нарушил устойчивости западных границ Ирана. В победной надписи Шапура I описаны те области и провинции (š’hr; p’tkws), которые входили в состав Ираншахра: Парс, Партав, Хузистан, Мешан, Асурестан, Адиабена, Арабистан, Атурпатакан, Армения, Грузия, Махелония, Албания, Баласакан, Мидия, Гурган, Мерв, Герат, Апаршахр, Керман, Сакастан, Турестан, Мекран, Пардан, Индия, Кушаншахр «и дальше, вплоть до Пешавара, и вверх до Каша, Согда и пределов Чача». Шапур I сообщает, что «все эти царства (шахры) и [их] владетели (шахрдары) и владетели провинций (ptykwspn) стали приносящими нам дань или подчинились (hrw LN ply b’z W ‘BDkpy HQ’YMWt HWHyn). Вероятно, Иран того времени состоял из различных областей, находившихся в разной степени подчинения центральному правительству (обязанных данью или подчинённых силой оружия). Как выясняется из той же надписи, некоторые из упомянутых шахров управлялись скорее всего царями местных династий (при Арташире I — Мерв, Апаршахр, Керман, Сакастан; при Шапуре I — Адиабена, Иберия), в других после их окончательного завоевания власть перешла к сыновьям царя царей.
При сравнительном анализе списков придворных Арташира I и Шапура I, отражённых в ŠKZ, наиболее важными мне представляются две перемены: изменение состава царей полузависимых царств и резкое увеличение числа «шахрабов» царских городов.
Как говорилось выше, четыре царя, чьи владения входили в государство на правах конфедерации, открывали список придворных Арташира I. Списки придворных Шапура I также открывают четыре царя, но лишь один из них — Арташир, царь Кермана, в этот период сохраняет свои владения и своё положение. На первом месте при Шапуре I упомянут царь Адиабены (Prth: ntwšrkn). Далее следует царь Кермана и царица Месены Денак (МР: dynky Z Y myš’n MLKT‘ dstkrt šhpwhry), жена сына шаханшаха Шапура, которого тоже звали Шапур — он упомянут в списке рода Сасанидов с титулом «царь Мешана»; к 262 г., когда составлялась надпись ŠKZ, он, вероятно, уже умер и его уделом правила его супруга Денак. Последним из царей упомянут царь Иберии (Prth: wyršn; МР wlwč’n), по имени Хамазасп. Из списка рода Сасанидов выясняется, что Сакастан, Мерв и Абаршахр — царства, при Арташире I управляющиеся царями из местных династий, были
(62/63)
объединены в область, которая теперь стала называться «Сакастан, Турестан и Индия до побережья моря» (МР: hrdyc skstn W twrstn ‘D YM’ dnby). Эта громадная область, включавшая не только три перечисленных выше царства, но также и завоёванные на востоке области Гедросии и Арахосии, была передана в управление сыну шаханшаха Шапура I Нарсе. Сын шаханшаха Варахран управлял Гиляном (с титулом MLK’), а «великим царём Армении» стал сын шаханшаха Хормизд-Арташир.
Вероятно, в конце царствования Шапура I (или при кратковременном правлении его сына Хормизда-Арташира) было покончено и с самостоятельностью Кермана: об этом, быть может, говорит гемма Британского музея [151, 110] с портретом Варахрана, царя Кермана (надпись: wrhr’n ZY krm’n MLK’ BRH šhpwhry MLK’n MLK’). По дукту надписи и стилю портрета гемма должна датироваться III в. [18, 42-44]. Судя по надписи Картира (NRu — SM), к 80-м годам Керман уже входил в дастакерт царя царей, т.е. его правителем должен был быть один из представителей династии. По данным списка рода Сасанидов (ŠKZ), после 262 г. титулом krm’n MLK’ мог обладать лишь Варахран — сын Шапура I, будущий шаханшах, владевший до 262 г. Гиляном. Возможно, что на гемме Британского музея представлен портрет именно этого Варахрана. В таком случае Керман мог быть включён в царский «домен» между 262 (дата ŠKZ — в ней Варахран — ещё царь Гиляна) и 273 г. (время воцарения Варахрана).
Одна из двух основ, на которых покоилась империя при Арташире I, — личное владение шаханшаха, всё более увеличивается, а владения «союзников» шаханшаха всё более сокращаются. Уже в это время возникает противоречие, которое вскоре, через каких-нибудь пятнадцать-двадцать лет, приведёт государство к порогу внутреннего кризиса. Однако при Шапуре I централизация государства идёт очень быстро и сепаратистские тенденции «староиранского пэрства», которые и в этот период бесспорно имели место, [9] ещё не проявляются в полной мере.
О том же процессе централизации свидетельствует и резкое увеличение «царских городов» — опорных пунктов в землях царского «домена».
В наиболее развитых районах Месопотамии ещё задолго до прихода Александра Македонского на Восток существовали своеобразные рабовладельческие организации — управлявшиеся жрецами храмово-городские общины, которые владели обширными землями. Население этих общин имело ряд привилегий.
В эпоху создания эллинистических монархий — эпоху экономической и культурной разобщённости отдельных областей эти уже давно сложившиеся организации рабовладельцев получают юридические права полисов. Эллинистические государства для со-
(63/64)
хранения централизации базировались, в частности, на таких полуавтономных единицах [25]. Города эти были опорой центрального правительства, осуществляя власть эллинистических государей на значительной территории, которая была к ним приписана, регулярно отчисляя в казну государя определённую часть дохода с этих территорий.
Кроме того, селевкидские монархи насаждали на Востоке и десятки эллинистических полисов (Антиохия в Персиде, Нехавенд, несколько Селевкий и др.).
Какова была судьба этих городов в III в.? Их экономическая база — рабовладение — была подорвана, вмешательство царя в их дела всё время усиливалось. Разумеется, внешние формы организации сохранялись длительное время. Известно, например, что Сузы лишились прав автономии лишь в IV в. Развитие новых общественных отношений привело на смену этим городам города совсем иного типа — «царские города».
Сасанидские монархи, вторгнувшись в области Месопотамии, поставив своей задачей не только завоевать, но и удержать в составе государства вновь завоёванные земли, включали их в свой дастакерт. Опорой власти царя царей становится город, носящий его имя, управляющийся его государственным чиновником. В Антиохии, Тарсе, Кайсарии и других городах, завоёванных при Шапуре I, уничтожаются храмы «городских» богов, почитание которых объединяло граждан полиса, и насильственно насаждается вера царя Ирана — зороастризм.
Выше уже говорилось, что, согласно данным ŠKZ, Арташиром I были основаны лишь три города: «Арташир-хшнум» (Prth: ‘rthštr hsirwm), «Bex-Арташир» (МР: why ‘rthštr) и
«Арташир-Фарр» (МР: ‘rthštr prry), и лишь два шахраба — правителя «царского города» упомянуты в составе его двора. При Шапуре I картина совсем иная — в списке его придворных упомянуты шахрабы пятнадцати царских городов (№ 18 [10] plywky ZY why ‘ndywk šhpwhry štrp; № 20 — ‘rthštr ‘rthštr šnwm; № 21 — pwkčtry ZY thm šhpwhry; № 22 — ‘rthštr ZY gwdm’n štrp; № 23 — čšmk ZY nyw šhpwhry; № 24 — whwn’m ZY šhpwhršnwmy; № 25 — trmtry ZY štrkrty dzpty; [11] № 27 — ‘rtw’n ZY dwnb’wnčy; № 29 — p’pky ZY prywz šhpwhry ZY šnbytkn; № 30 — w’lčn ZY gdy štrp; № 36 — nrshy ZY lndy štrp; № 37 — tyd’nk ZY ‘hmt’n štrp; № 51 — lstk ZY why ‘rthštr štrp;№58 — ‘rthštr ZY nglyč štrp). Вероятно, этот список не исчерпывал всех «царских городов», которые возникли при Шапуре I. В той же надписи ŠKZ упоминается об основании города «Хормизд-Арташир» где-то на западе Ирана. Особый интерес представляют остатки «канцелярии» неко-
(64/65)
его Рашна, шахраба г. Дура-Европос. В 256 г. этот город был взят войсками Шапура и, возможно, переименован. В результате раскопок в нём были обнаружены многочисленные остраки, а также пергамент на Prth и остатки трёх пергаментов на МР, в которых упоминались имена персидского населения города, титулы должностных лиц. Все документы датируются скорее всего 256-262 гг. В 262 г. город был уже окончательно разрушен. Я. Харматта [90], предложивший перевод так называемого «Пергамента XII», предполагает, что во время похода Валериана управляющий имением некий Рашна (ršnw hwtw) сообщает ему, что в винограднике, который находился где-то около г. Дура-Европос, всё в порядке. Хватав Рашн сопоставляется Я. Харматтой с шах-рабом Рашном, упомянутым в остраке № 4 (ršnw štrp).
В остраках из г. Дура-Европос упоминаются тридцать три лица. Все они, за исключением четырёх, носят иранские имена. Среди них названы и должностные лица — казначей (gznbr), евнух (š’pstn?), телохранитель (psnyk), возможно, — судья (dtbr). Все остраки представляют собой документы одного типа.
В них указывается, сколько гревов (gryw, μοδιος) зерна получил (или сдал) [12] тот или иной человек. Во всех документах речь идёт о сравнительно небольших количествах хлеба. Максимальная цифра — 14 модиев, или (из расчёта модия для III в., равного 40 римским литрам) около 170 кг зерна. Лишь трое из упомянутых в остраках лиц — Михр Михрасан (в остраке № 1 и, возможно, № 5), Арташир Фаррохмардан (в остраке № 1) и Арташир, сын Яздбада (в остраке № 2), — получают (или сдают) около 40 кг зерна каждый. Все остальные лица получают или сдают по одному модию — около 12 кг.
Перед нами — списки выдач иранскому военному гарнизону г. Дура-Европос «хлебного довольствия» из запасов шахраба города. [13] Вероятно, во всех среднеиранских надписях Дура-Европос упоминаются солдаты армии Шапура I, и у нас нет достаточных оснований говорить о широких пожалованиях землями в районе г. Дура-Европос и о быстром восстановлении её хозяйства. Документы из Дура-Европос тем не менее ясно свидетельствуют о том,
(65/66)
что завоёванные во время войн с Римом города лишались прав автономии, в них назначался государственный чиновник — правитель города, осуществлявший в нём гражданскую и военную власть.
Рост царского «домена» обусловил и ведущую роль фраматара в административном аппарате Сасанидов. Титул этот при Арташире I вообще не упомянут, а при Шапуре I он упоминается в «табели о рангах» сразу же после членов царской семьи, питиахша и хазарапата (вероятно, командующего гвардией). В это время фраматар ведал всей хозяйственной жизнью страны, являлся первым министром царя. При Шапуре I этим титулом был наделён Вахунам.
В греческой части надписи ŠKZ титул «фраматар» переводится как «эпитроп» (эконом, глава хозяйства). Арамейский эквивалент этого титула восходит ещё к ахеменидскому времени. До эпохи Сасанидов фраматар, очевидно, был распорядителем личного хозяйства царя. Теперь же, с ростом царского «домена», он становится главой хозяйства империи.
У фраматара был штат секретарей во главе с дапирпатом — главой писцов и «счётчиков» (hmrkr). Канцелярия первого министра усложнялась — в составе двора Нарсе упоминается уже «глава счётчиков» (hštrhmrkr). В его функции входил досмотр за поступлением налогов в казну царя, за состоянием царской сокровищницы и финансов страны.
Во главе сасанидской армии в то время стоял хазарапат (букв.: «тысячник» — вероятно, начальник гвардии царя). Значение этого титула особенно возросло при Нарсе — хазарапат возглавил тогда придворную партию, поддержавшую шаханшаха, — в борьбе за власть Нарсе прежде всего рассчитывал на армию. Вторым по рангу был начальник конницы — ‘spypt.
Чем сильнее становилось сасанидское государство, тем более пышным делался двор шаханшахов. При Арташире I в списках его придворных перечислено лишь тридцать вельмож, а при Шапуре I их стало уже более семидесяти. Упоминаются новые придворные должности, такие, как хранитель царской казны, конюший (‘hwrpt), распорядитель царской охоты (nhčyrpt), виночерпий (mdkd’r), меченосец (špšyl’l), глава астрологов и предсказателей, тюремщик, палач, царский привратник и др.
Среди знати, состоящей при дворе Шапура I, упоминаются также главный секретарь (МР: dpyrpt, греч. «архиграмматейос»), некий «писец из Рея» (МР: ‘ršt’t ZY dpyr ZYmtr’nZYMN ldy), [14] смотритель рынка (MP: w’č’rpt; греч. «агораномос») и др.
(66/67)
Рис. 10. Инвеститурная сцена. Накш-и Раджаб.
С рис. Р. Кер-Портера.
Царский гарем, владычицей которого считалась старшая жена царя царей, носившая титул «царица цариц», находился под присмотром евнухов (š’pštn). При гареме во времена Шапура I существовала и специальная должность «советник цариц».
Таков был государственный аппарат при ранних Сасанидах. Многие должности при дворе являлись наследственными. На царских советах, на царских приёмах, при торжественных выездах царя царей на охоту или на войну чиновники государства занимали места в строгом порядке, по правую или по левую руку царя. Этикет при дворе был разработан до мелочей. В раннесасанидских надписях, где перечисляются чины центральной администрации и члены царской семьи, упомянуты их имена и титулы. Их официальные портреты — в парадном платье, со всеми регалиями — изображались на памятниках искусства сасанидского времени. Рельеф Шапура I в Накш-и Раджаб (№ 8) изображал «первых после царя» — его сыновей, его жену, его главных вельмож. В первом ряду, сразу же за шаханшахом Шапуром, восседающим на коне, представлены портреты Хормизда-Арташира (центральная фигура) — «великого царя армян» со значком наследника на кулахе. Рядом с ним Шапур, царь Месены, царь Сакастана Нарсе и владетель Гиляна Варахран. Ближе всего к царю стоит его старшая дочь и жена, царица цариц Атуранахит. Далее, в строгом иерархическом порядке следуют питиахш Шапур и начальник царской гвардии Папак. Ещё ни-
(67/68)
же их изображены портреты представителей рода Варазов и Суренов — первых среди знатнейших родов государства — Арташира Вараза и Арташира Сурена. Сасанидские надписи сообщили нам их имена и титулы. Памятники искусства познакомили с ними «в лицо». [15]
Известны изображения Шапура I, его гвардии и его вельмож на скальных рельефах, колоссальная каменная скульптура, изображавшая шаханшаха, и несколько резных камней-печатей (их датировка III в. устанавливается на основе палеографии и содержания надписей и стиля портрета). [16] Среди них уж упоминавшаяся гемма Британского музея, надпись на которой говорит, быть может, о том, что на ней представлен портрет сына Шапура I Варахрана, царя Кермана, великолепный аметист с портретом царицы цариц Денак — сестры и главной жены основателя государства Арташира I, [17] гемма с портретом шахраба города Арташир-хшнум [18, 41, табл. Х, 4, стр. 41] и некоторые другие. Стиль портрета вельмож, изображённых на геммах, и их инвеститурные знаки не отличаются от стиля и инвеститурных знаков вельмож Шапура I, представленных на рельефах.
Особое место среди глиптики этой эпохи занимает так называемый готский гиацинт — редкий по цвету и величине камень, на котором представлен портрет Митридата II, но в надписи указаны имя и титулы Шапура I. Временем царствования Шапура I датируется и первый известный нам памятник сасанидской торевтики — массивное серебряное блюдо, изображающее вельможу, охотящегося на медведей. Это блюдо открывает целую серию более поздних блюд, на которых представлены сцены охоты сасанидских шаханшахов. Ha обороте блюда — однострочная надпись (Prth), в которой как будто бы упоминается имя владельца «Варахран» [18, табл. XII]. Кулах изображённого на блюде вельможи и знак на нём аналогичны инвеститурным знакам «Варахрана, царя Кермана» на гемме Британского музея.
Итак, несмотря на то, что от эпохи Шапура I сохранились более разнообразные памятники искусства (кроме рельефов и монет — круглая скульптура, настенная живопись, памятники торевтики и глиптики), его репертуар остался неизменным: официальное искусство Сасанидов по-прежнему ограничивается областью «официального портрета».
На монетах Шапур I представлен в короне Ахура Мазды. Об.ст. монет Шапура впервые демонстрирует ставшую впоследствии стандартной для всех типов монет сасанидских шаханшахов сцену: царь царей и бог Ахура Мазда у алтаря огня. Об.ст. мо-
(68/69)
нет Шапура, так же как и инвеститурные скальные рельефы, прокламирует «божественность» власти сасанидского шаханшаха. Однако при дворе Шапура I упомянут лишь один жреческий титул — херпат (в греческой части надписи этот титул передаётся словом «маг» — самый низкий титул жреческой иерархии). Наделённый этим титулом Картир числится в списке знати на одном из последних мест.
В надписи ŠKZ Шапур I сообщает, что в память побед над римлянами, выражая свою благодарность богам, которые помогли ему в этих победах, он повелел основать пять памятных храмов рядом с «Каабой Зороастра» (МР: TNHč PWN npšt — «и здесь, где эта надпись...»). Эти храмы были основаны согласно зороастрийскому обычаю, и их основатель — Шапур пожаловал храмам земли, на которых выращивался хлеб, виноградники, выпасы и стада овец. [18] Кроме того, известно, что в ту же эпоху в Месене, Сузах, Рев-Арташире были учреждены христианские епископства, а во время коронации Шапура ему был представлен молодой пророк новой «мировой» религии — Мани, которому Шапур разрешил проповедовать своё учение по всей стране. Все эти данные говорят о весьма сложной религиозной жизни в Иране в этот период. Её характеристике посвящена следующая глава.
[1] Юлий Капитолии, Два Валериана, § 6-7. Цит. по: К.В. Тревер, Очерки по истории и культуре Кавказской Албании, стр. 133-134, 307-308.
[2] Рельеф в Дарабгирде: VB, 64 d, с. Три рельефа и Бишапуре: инвеститура Шапура I — VB, 78; «большой» триумф Шапура — VB, 77 а; «малый» триумф Шапура — VB, 77 b; триумф в Накш-и Рустам — VB, 29 d.
[3] ŠKZ, Prth., стк. 3-4.
[4] 24, 438-439; ср., однако, 144, Šapor KZ and Roman History.
[5] Об этой контрибуции см. 88, 261-283.
[6] Я имею в виду уникальный золотой денар с надчеканом «Мерв», хранящийся в собрании Гос. Эрмитажа и экспонирующийся на постоянной выставке, а также связанные с ним по стилю серебряные драхмы.
[7] Наиболее подробно триумфальные рельефы Шапура I исследованы в статье 118; см. также: 82, 1-6.
[8] ŠKZ, МР, стк. 24-25. Как мне любезно сообщила А.Г. Периханян, tylkpyšn — это термин, обозначающий тот остаток дохода («сверх доход»), который отчисляется от средств, пожертвованных храму, в пользу жертвователя (весь доход, кроме tylkpyšn, идёт на поддержание храма). См. также: 119, 60, note 3. В данном случае, следовательно, Шапур I пожертвовал храмам и «сверхдоход».
[9] Ср., напр., Моисей Хоренскнй, кн. II, LXXI — о борьбе Арташира I с Кареном; см. также кн. II. LXXXVII.
[10] № 18 и т.д.— порядковый номер вельможи в списке придворных Шапура I (ŠKZ).
[11] dzpt — «начальник крепости». Ср., однако, [119], где все эти названия рассматриваются как «почётные имена» знати.
[12] О том, получают или сдают зерно лица, перечисленные в остраках, трудно судить, поскольку начальные строки остраков сохранились, как правило, плохо. В остраке № 1 (на МР) стк. 2 может читаться не только как MN wr’zk’ hwptk’n — «От Варазака Ахуптикана», но и PWN ... и т.д. (т.е. «Варазаку»); ср. W.B. Henning, The Iranian Ostraka, — «Gnomon», 26, p. 72.
[13] To, что речь идёт о поставках зерна от отдельных лиц в казну «шахраба Рашна», как предполагал Я. Харматта, базируется в основном на восстановлении Я. Харматтой текста острака № 5. Сохранившиеся знаки стк. 8-10 (в стк. 8 — bry; стк. 9 — лишь первый знак слов h; в стк. 10 — лишь четыре знака g. bn) не дают, конечно, оснований для реконструкции:
[ .... ] bry [ .... g I LYD]
h [štrp. hmky]
(10) g(r)bn [XII...]
т.e. «(8) ... bry грев I. В руку (9) шатрапа. Всего (10) гревов 12».
[14] «Арштат, писец, из Михранов, которые из [города] Рея», т.е. представитель одной из знатнейших фамилий парфянского и послесасанидского времени — Михранов. Загадочным является отсутствие Михранов в списке «староиранского пэрства» при Арташире I — Нарсе и слишком незначительное положение при дворе Шапура I представителя рода, игравшего столь значительную роль при парфянах.
[15] Атрибуции фигур, изображенных на этом рельефе, базируются на знаках их головных уборов (подробнее о них см. 3).
[16] О датировке сасанидских гемм см. 17, 39-55.
[17] См. 20. В.Б. Хеннинг (97, 45) предлагает несколько иное, чем я, чтение надписи, предполагая, что гемма хотя и изображает Денак, но принадлежала Oberleibeunuchinne.
[18] Эти пожалования были колоссальны: только «сверхдоход» (tylkpyšn) с них составлял 1000 ягнят из приплода за год, около полутора тонн зерна и большое количество вина. Перевод части надписи ŠKZ, посвящённой «Огням», зависит от выбора между двумя возможностями:
1) Prth: TNHŠ pty npšt; МР.: TNHč PWN npšt— «и здесь, под этой надписью» или: «и здесь, по (т.е. согласно) этой надписи»;
2) ‘twr hwslwb (Prth.: hwsrw) šhpwhry PWN ŠM и т.д. — «славный (победный) Огонь (храм огня), «Шапур» по названию»; или: «Огонь (храм огня) «Славен Шапур» по названию».
|