Б.А. Коников

Романтеевский и Изылбашский могильники степного Прииртышья

(по материалам раскопок В.П. Левашовой).

// [Вторые] Исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова. Часть первая. Омск: 1992. С. 19-21.

Положение о том, что в эпоху металла прииртышские степи являлись важным узлом историко-культурных процессов и контактов, ныне в аргументации не нуждается. Однако до настоящего времени степные районы Омского Прииртышья, несмотря на многочисленные обследования уральских, североказахстанских и омских археологов, остаются наименее изученным регионом западносибирской степи. На обширной территории известно всего несколько исследованных с разной степенью полноты источников. Тотальное уничтожение археологических памятников в степи в период целинной эпопеи, сравнимое разве только с повсеместным разрушением сибирских курганов в ХVII-ХVIII вв., сделало каждый изученный специалистами археологический объект — поселение или могильник — по-особому значимым. К сожалению, материалы раскопок памятников эпохи железа из степных районов остается практически не обнародованными. Например, результаты раскопок уральскими археологами курганного могильника у с. Соляное Чєрлакского р-на Омской обл. изложены в виде кратких тезисов в коллективной статье (Генинг, Корякова, Овчинникова, Фёдорова, 1970. С. 225). Во второй половине 80-х годов XX в. омские археологи продолжили исследование соляновского могильника; итоги работ опять-таки изложены в форме тезисов (Мельников, Яшин, 1988).

Цель настоящего доклада — введение в научный оборот материалов раскопок В.П. Левашовой (1901-1974) двух могильников в районе современного села Иртышское. Варвара Павловна Левашова — первый омский профессиональный археолог, в 1926-1929 гг. она работала в Омском краеведческом музее (Коников, 1991). Провела обширные разведочные и раскопочные работы в лесостепном я степном Прииртышье. В 1926 году открыла, а в 1927 — исследовала два могильника: возле хутора крестьянина Рамантеева и у с. Изылбаш (Иртышское). В обоих могильниках Левашова раскопала по два кургана, в том числе один, разрушенный Рамантеевым, она доисследовала. Итоги раскопок конспективно изложены Левашовой в предварительных сообщениях Западно-Сибирского музея (Левашова, 1928. С. 5). Вещи из курганов были помещены в экспозиции музея в разделе «Неометаллическая эпоха металлическо-

(19/20)

го периода» (Путеводитель по археологическому отделению. Омск, 1928. С. 6). Материалы курганных раскопок в лесостепном и степном Прииртышье легли в основу доклада Левашовой на заседании Комитета по археологии Московской секции ГАИМК 15 февраля 1928 г. «Раскопки курганов Барабинского и Омского округов в 1926-1922 гг.». В докладе была подчеркнута значимость рамантеевских и изылбашских курганов для познания древней истории Прииртышья. По мнению Левашовой, оба могильника относятся к особой культуре, для которой характерны серебряные и бронзовые фигурные бляшки с позолотой и крупные железные наконечники стрел. Датировав могильники VII-VIII вв.н.э., исследовательница определяла их место среди памятников Западной Сибири. Рамантеево было соотнесено с усть-тартасскими курганами, курганной группой у Архиерийской Заимки и Кудыргэ. Доклад Левашевой вызвал интерес у слушателей. В прениях выступило 5 человек, в том числе А.А. Арциховский. По просьбе омского археолога с человеческими черепами из Рамантеевки работал Рогинский, определивший их как монголоидные. Палеозоологическая коллекция была определена Боголюбским (Государственный архив Омской области, ф. 1076, оп. 1, д. 68). В Омском государственном объединенном историко-литературном музее хранятся картотеки Левашовой на памятники и вещи. На карточке 33 Левашова привела иную, чем в докладе датировку Рамантеевки — VIII-Х вв.н.э., что ближе к истине. По нашим данным, большинство рамантеевских и изылбашских находок утрачено; в фондах ГОИЛМ хранятся две костяные пряжки из Рамантеевки. Но в картотеке сохранились описания и рисунки вещей.

Рамантеевский курганный могильник находился на правом берегу Иртыша (Могильников ошибочно поместил его на левобережье. См.  Степи Евразии в эпоху средневековья, 1981. Рис. 25, 18), на берегу пресного озера. В группе — шесть земляных насыпей. Курган 1 исследовала Левашова, курган 2 она доисследовала после раскопок хуторянина. Круглые насыпи с плоской вершиной имеют вокруг основания мелкие ровики с перемычками. Все курганы ограблены.

Курган 1. Диаметр насыпи 13, высота 0,40 м. Ровик имел две перемычки — на СВВ и СЗЗ. Погребение 1. Находилось в центральной овальной могиле, вытянутой С-Ю, размером 2,60x2,25x0,80 м, с отвесными стенками и ровным дном. В заполнении собраны кости от двух человеческих скелетов, а также кости животного (лошади?), угли, фрагменты берёсты и глиняного лепного сосуда-чаши с круглыми ямками вдоль устья.

Курган 2. Содержал захоронение мужчины в вытянутом положении,

(20/21)

толовой на З. На ступеньке в 0,5 м к С от костяка находились два конских черепа, сориентированных на З, в кожаных уздечках, украшенных серебряными и бронзовыми накладками с позолотой и растительным узором. Вдоль левого бедра мужчины лежал железный в обломках меч (палаш?) с бронзовой обоймой и тремя железными наконечниками стрел: двумя плоскими, третьим, возможно, трёхлопастным. Здесь же — две подпружные костяные пряжки, остатки ткани и кожи, бронзовые украшения.

Изылбашский курганный могильник находился в 3 км от Рамантеевки, ближе к береговой линии Иртыша. В его составе три круглые земляные насыпи с мелкими ровиками вокруг основания. В обоих раскопанных курганах погребений не обнаружено. В насыпи кургана 1 откопано железное 8-видное стремя ІХ-Х вв. н.э.; в обеих насыпях открыты кости животных, фрагменты лепных сосудов с круглыми ямками по тулову и овальными углублениями вдоль устья.

В.А. Могильников датировал Рамантеевку IX-X вв.н.э. и соотнёс её с тюркоязычный населением. По нашему мнению, Рамантеевка датируется X в., возможно, началом XI вв.н.э. Аргументы: плоские черешковые наконечники стрел получают хождение в указанное время в сросткинской культуре, в тех же пределах бытовали костяные подпружные пряжки. К X в. тяготеют и бронзовые накладки с растительным декором. Изылбашский могильник содержал одну датирующую вещь — стремя. Его время бытования, как отмечалось, — IX-XI вв.н.э. На наш взгляд, оба могильника оставлены кимаками, входившими по заключению ряда специалистов в сросткинскую культуру, честь открытия и первоначального исследования которой принадлежит М.П. Грязнову. В пользу кимакской принадлежности означенных могильников свидетельствуют следующие факты. Под насыпями рамантеевских курганов, по наблюдению Левашовой, находились кольцеобразные кладки вокруг могил из «слабообожжённого кирпича». Подобные «кладки» могут, по нашему мнению, быть интерпретированы двояко: как остатки прокала (мощные скопления-прокалы отмечены в раннесредневековых курганах таёжного Прииртышья) или это были действительно «кирпичи», которые при отсутствии в Среднем Прииртышье камня использовались кимаками для возведения «каменных» могильных оградок (Степи Евразии в эпоху средневековья. С. 43). Таким образом, рамантеевский и изылбашский могильники встают в один ряд с соляновскими курганами, расположенными на 20 км южнее. Уральские исследователи отнесли соляновские курганы к культуре кочевников-кимаков (Генинг, Корякова, Овчинникова, Фёдорова. С.225). Вместе с тем в погребальном обряде Рамантеевки имеются черты своеобразия, происхождение которых ещё предстоит понять.

наверх