В.А. Могильников

Кимаки. — Сросткинская культура. — Карлуки.

// Степи Евразии в эпоху Средневековья. Серия: Археология СССР. М.: 1981. С. 43-52.

[ Рис. 25, 26a, 26b, 27a, 27b ]

Кимаки. — Сросткинская культура. — Карлуки.

Памятники кимаков Верхнего и Среднего Прииртышья представлены курганными могильниками. Поселения и города кимаков на Иртыше, о которых сообщают письменные источники [Кумеков Б.Е., 1972, с. 98-108], пока неизвестны. На р. Алее открыты только остатки небольших становищ кочевников с незначительным культурным слоем.

Кимако-кипчакские городища обнаружены в Центральном Казахстане. Массивные стены их сложены из сырцового кирпича, дёрна и камышовых связок. Для прочности стен внутри кладки положены вертикально сплетенные ряды высокого камыша [Маргулан А.X., 1951, с. 38]. Снаружи городища были защищены рвом шириной до 22 м и более, наполненным водой. Внутри поселений находились открытые площадки, где стояли юрты и шатры. Более развитой тип подобного рода укреплений представлен в комплексе городищ правобережного Таласа. На городище Тюймакент, расположенном в 45 км к северо-востоку от г. Джамбула, в зоне контактов кипчаков и карлуков, внутри располагалась открытая площадка для установки разборных жилищ. Снаружи городище было защищено мощными глинобитными стенами.

Для погребального обряда кимаков характерны захоронения под каменно-земляными курганами. По периметру насыпи каменные выкладки образуют прямоугольные или округлые оградки. Иногда камни перекрывают курган полностью (панцирем) (рис. 26, 2). Погребённые лежат в прямоугольных грунтовых могильных ямах на спине, в вытянутом положении, головой на восток или северо-восток. Иногда могильная яма имеет подбой вдоль северной стенки. Обычно курганы содержат единичные погребения и лишь иногда — несколько погребений. В последнем случае курган приобретает овальную форму, бывает вытянут с севера на юг [Арсланова Ф.X., Кляшторный С.Г., 1973, табл. 1], а каждое погребение находится в отдельной смежной оградке. На среднем Иртыше, в лесостепных районах курганы чаще имеют по нескольку погребений, обычно перекрытых бревенчатым продольным накатом или берёстой.

(43/44)

Большое число погребённых сопровождается захоронением коня, обычно положенного параллельно человеку с той же самой ориентировкой (рис. 26, 1). В расположении костяка лошади под курганом отмечены следующие варианты: 1) он лежит в одной могильной яме со скелетом человека на одном уровне, 2) параллельно костяку человека на ступеньке, 3) параллельно могильной яме в насыпи кургана, 4) в отдельной яме. Наиболее распространён первый вариант, а третий и четвёртый свойственны, по-видимому, относительно более поздним памятникам. В отдельных могилах находятся костяки двух или трёх коней [Арсланова Ф. X., 1969, с. 45].

В небольшом числе представлены захоронения, сопровождающиеся шкурой, головой и конечностями коня (Корболиха VII, Гилёво V и др.), а также курганы, где, помимо коня, захоронена собака [Арсланова Ф.X., 1969, с. 49, 51].

Значительное число погребений не имеет сопровождающих конских захоронений и находится на тех же могильниках, что и захоронения с конём. Курганные насыпи у них подобного же типа, только меньшей величины. Очевидно, это погребения более бедных членов общества. Над погребениями часто прослеживаются остатки продольного перекрытия из досок или брёвен в один ряд, устроенного над захоронением. Сопровождение погребённых конями, устройство деревянных перекрытий над покойником сближают погребения кимаков с погребениями алтайских тюрок VI-VIII вв.

Погребальный инвентарь состоит главным образом из предметов вооружения и конского снаряжения, в меньшей степени — из орудий труда. К наиболее распространённым орудиям относятся ножи, оселки и втульчатые топоры-тёсла. Оружие представлено железными прямыми палашами и слабо изогнутыми саблями (рис. 26, 23, 14), копьями, многочисленными трёхлопастными и трёхгранно-лопастными наконечниками стрел (рис. 26, 37-39, 41), реже — ромбическими в сечении (рис. 26, 40). Появляются плоские железные ромбические наконечники стрел (рис. 26, 42), но их ещё мало, и относятся они, по-видимому, в основном к X — началу XI в. В единичных случаях попадаются костяные наконечники стрел. Луки снабжены срединными трапециевидными накладками (рис. 26, 35).

Лошади в могилы обычно помещались взнузданными и осёдланными. От узды обычно сохраняются удила и бляшки из бронзы и серебра, украшавшие уздечные наборы (рис. 26, 50, 51, 56, 81, 82). Удила 8-видные с витыми стержнями и стержневыми псалиями — роговыми со скобой и железными S-овидными, один конец которых имеет завершение в виде сапожка (рис. 26, 18, 20). Стремена трёх типов. Первый — 8-видные стремена с приплюснутой сверху петлёй и широкой подножкой (рис. 26, 12), второй — с пластиной на выделенной высокой шейке. Оба эти типа продолжают линию развития стремян VIII-IX вв. Третий тип представлен стременами, у которых для ремня путлища имеется отверстие в прямоугольно-трапециевидном выступе, не отделённом шейкой от дужки (рис. 26, 11). Этот тип является исходной формой стремян XI-XII вв. с отверстием, пробитым в расплющенной верхней части дужки. Подпружные пряжки костяные с пристроенной [опечатка, надо: приострённой] головкой, бронзовые н железные (рис. 26, 30, 32). Все пряжки обычно снабжены железными язычками. Для приторачивания груза к сёдлам прикреплялись пробоями железные кольца, обнаруженные пока только в отдельных могилах. Края седельных лук обивались костяными кантами, украшенными иногда циркульным орнаментом (рис. 26, 13). Часто у сёдел имеется по две пряжки, что указывает на применение двух подпруг. Ремни седельной шлеи также иногда украшены орнаментированными бляшками из бронзы и серебра.

Керамика в погребениях попадается редко. Обычно это грубые лепные сосуды баночной или горшковидной формы, иногда украшенные вдоль шейки рядом ямок и нарезными линиями по тулову (рис. 26, 48, 49, 53). Из предметов бытового обихода и деталей одежды и туалета в могилах находят копоушки, фрагменты полученных путём торговли и в результате военных походов китайских зеркал и целые зеркала, отлитые местными мастерами по образцу импортных, небольшое количество бус (рис. 26, 88), серьги (рис. 26, 89, 91, 92), обычно в виде несомкнутого кольца без подвески (рис. 26, 91), остатки поясов. Пояса IX-X вв. уже не имеют блях-оправ, а украшены декоративными бляхами, подвесные же ремешки пришиты или приклёпаны к основному ремню или бляхе на нём. Большинство декоративных блях из погребений связаны не с деталями одежды и пояса, а с украшением сбруйного набора.

Подвесками и, возможно, оберегами служили изображения личин и вооружённого всадника с нимбом на коне (рис. 26, 86, 87).

Культовые, в частности поминальные, сооружения кимаков представлены напоминающими плоские курганы прямоугольными или круглыми выкладками (рис. 26, 8, 9), с восточной стороны которых иногда стоят антропоморфные изваяния, обращённые, как и у тюркских оградок VI-VII вв., лицом на восток. В некоторых случаях у кургана находится несколько изваяний. Позади каменных изваяний иногда поставлены вертикальные каменные плиты. В Жарминском районе Семипалатинской области у станции Уш-Биик около кургана стояло пять изваяний, позади которых было поставлено шесть каменных плит (рис. 26, 9). У с. Точка Уланского района Восточно-Казахстанской области возле кургана стояло три изваяния (рис. 26, 8). Ф.X. Арсланова и А.А. Чариков [1975, с. 231] связывают постановку вертикальных плит у курганов с обычаем тюркских племён оставлять у культовых сооружений балбалы. Под камнями и среди камней выкладок находятся остатки жертвоприношений в виде костей лошади, овцы, а также углей и золы. Под каменной выкладкой Гилёво IX в Локтевском районе Алтайского края встречены глиняный сосуд и удила. Каменные изваяния кимаков в отличие от объёмной скульптуры VI-IX вв. схематичны, имеют вид антропоморфных стел (рис. 23, 24-28; 26, 3-7, 10). Более или менее детально обрабатывалась только передняя сторона изображения. Боковые грани и задняя часть фигур оставлялись обычно без обработки за небольшими исключениями. Наиболее тщательно детализировано лицо, в меньшей мере прорабатывали торс и руки, которые нередко вооб-

(44/45)

ще не изображались (рис. 26, 3, 5, 6, 10). Наряду с мужскими представлены изображения женщин, у которых подчёркнута грудь и иногда чуть выдающийся вперед живот и бёдра (рис. 22, 24, 26, 27). В целом по своим стилистическим особенностям скульптура кимаков сходна с ранней половецкой. Верхушка кимакского общества владела навыками рунического письма, на что указывает руническая надпись на зеркале из кимакского женского погребения (рис. 26, 85) с благопожелательным текстом: «Знатная женщина освобождается от своего [чувства] зависти (гнева). Её счастливый удел (её благость) наступает» (на внешней зоне) и «Ябчи рыжий... дракон» (на внутренней зоне) [Арсланова Ф.X., Кляшторный С.Г., 1973, с. 312].

В XI-XII вв. количество памятников кимаков резко сокращается, что связано с отходом их на запад в связи с передвижением и перегруппировкой племён в первой половине XI в.

Кимаки. — Сросткинская культура. — Карлуки.   ^

Проникновение кимаков и других тюрок с Горного Алтая и его степных предгорий в Обь-Иртышское междуречье и Приобье привело к сложению здесь сросткинской культуры, занимающей лесостепные районы Приобья, Притомья и Обь-Иртышского междуречья. Точные границы этой культуры ещё не выявлены. Впервые сросткинская культура была выделена М.П. Грязновым [1956, с. 145-152], который отметил существование в ней нескольких локальных вариантов, правда без указания различий между ними.

Помимо пришлого тюркского этноса, в сложении этой культуры участвовали местные угро-самодийские племена, которые были ассимилированы тюрками. Два эти компонента сросткинской культуры прослеживаются в погребальном обряде. С одной стороны, представлены погребения с конём, аналогичные алтайским и кимакским (рис. 27, 1, 2), а с другой — подкурганные и грунтовые погребения без коня с перекрытием из берёсты и берёзовых брёвен над покойниками (рис. 27, 3), что характерно для местного лесостепного населения. Различие в этнических компонентах обусловило локальные варианты этой культуры. В развитии сросткинской культуры выделяются три этапа — VIII-IX, IX-X и XI — начало XIII в. К первому этапу относятся могильники Иня [Уманский А.П., 1970]. Камень II, курган 13 и Старая Преображенка [Копытова Л.И., 1974]. В могильнике Иня, согласно обряду алтайских тюрок, преобладают погребения с конём. Покойники ориентированы головой на запад (рис. 27, 1). В могильнике Старая Преображенка погребённые ориентированы головой на юго-запад, т.е. так, как хоронило местное население (самодийцы). Сопровождающих захоронений коней здесь не встречено ни разу, что объясняется преобладанием местного самодийского элемента. К памятникам формирующейся сросткинской культуры относится Бобровский могильник [Арсланова Ф.X., 1963а], сочетающий черты культуры кимаков и самодийского населения лесостепи.

Погребальный инвентарь в ранних могильниках достаточно разнообразен и в целом идентичен инвентарю из типичных тюркских курганов (рис. 27). Орудия труда представлены тёслами и железными ножами (рис. 27, 5, 6), оружие — наконечниками стрел (рис. 27, 52-54, 59), конское снаряжение — удилами с S-овидными псалиями (рис. 27, 60-63), стременами (рис. 27, 67), железными и костяными подпружными пряжками (рис. 27, 76). Набор украшений состоит из серёг с подвесками и простых кольчатых (рис. 27, 86-89, 91) перстней со вставкой «салтовского» типа (рис. 27, 70), блях от поясных наборов (прямоугольных, в виде лунницы, с округлым и фигурным краем и пр.) (рис. 27, 10, 18, 24, 25). Керамика представлена сосудами (рис. 27, 26, 42) с круглым дном, типичными для местного самодийского населения.

Памятники IX-X вв. известны значительно лучше. Это курганные могильники Сростки, Ближние Елбаны, Змеевка, Гоньба, Старый Шарап, Ордынские, Камышенка и др., а также две группы грунтовых погребений — в Ближних Елбанах V (5 могил) и Ближних Елбанах VII (2 могилы) [Грязнов М.П., 1956, с. 150]. Характерно погребение под одной насыпью нескольких покойников, могилы которых группировались вокруг центрального захоронения воина. Преобладают погребения без коня, ориентированные головой на северо-восток с отклонениями, связанными с расположением впускных могил вокруг центрального захоронения. По мнению М.П. Грязнова [1956, с. 152], в таких курганах похоронены умершие после воина члены его семьи, что, очевидно, является отражением разложения родового общества и выделения патриархальных семей. Погребенные завернуты в берёсту или перекрыты бревенчатыми накатами. Мужские погребения сопровождаются оружием (меч, колчан со стрелами, лук) и конским снаряжением. В женских погребениях находят серьги, медные сферические пуговицы, бусы, копоушки и керамику: круглодонные и плоскодонные лепные сосуды с орнаментом в виде ряда ямок по шейке и насечек по венчику и плечикам (рис. 27, 8, 35).

Орудия труда, оружие, конское снаряжение, бляхи от поясных наборов, наконечники поясов (рис. 27, 17, 30, 36, 43-47), антропоморфные подвески с нимбом (рис. 27, 48, 49), украшения аналогичны в основном формам, бытовавшим у кимаков. Этот факт, так же как и сходство отдельных элементов в погребальных обрядах, свидетельствует об активном участии кимаков и других тюркоязычных племён в сложении сросткинской культуры. В керамике сочетаются характерные для угросамодийцев круглодонные миски (рис. 27, 35) и типичные для тюрок плоскодонные горшки (рис. 27, 8). К концу IX-X в. сложный процесс создания культуры был в целом завершён. Ко второму этапу относятся наиболее характерные памятники этой культуры (в том числе и могильник Сростки, давший имя культуре). Однако и на последнем этапе своего развития эта культура продолжала пополняться новыми тюркскими чертами, что говорит о постоянном притоке кочевого тюркоязычного населения из степей в лесостепное Приобье.

Влившиеся в состав сросткинского населения различные этнические группы обусловили неоднород-

(45/46)

ность сросткинской культуры, в которой выделяются локальные варианты. М.П. Грязнов наметил четыре локальные группы сросткинских памятников: бийскую (Сростки, Красноярское, Усть-Чарыш), барнаульскую (Ближние Елбаны V-VIII, Гоньба, Иня), новосибирскую (Старый Шарап, Ордынское) и кемеровскую (Новокамышенка, Камысла, Ур-Бедари) [Грязнов М.П., 1960, с. 24]. А.А. Гаврилова [1965, с. 72] добавляет к этой группе горноалтайскую, которая фактически продолжает линию развития местных племён и, по нашему мнению и заключению Д.Г. Савинова [1973в, с. 190], к собственно сросткинской культуре не относится. Определение специфики локальных вариантов сросткинской культуры ещё требует дальнейшей разработки.

Кимаки. — Сросткинская культура. — Карлуки.   ^

С 766 по 940 г. в Семиречье и северной половине Тянь-Шаня господствовали карлуки. Долиной Иссык-Куля владели племена джикилей (чигилей), выделившихся из состава карлуков. Южную часть Тянь-Шаня занимали кочевые племена ягма, родственные токуз-огузам. Большая часть карлуков занималась кочевым скотоводством. Памятники кочевников карлуков слабо выявлены. С кочевыми карлуками связано несколько раскопанных подкурганных погребений, совершённых по обряду трупоположения с конём. Для ритуала захоронения характерно расположение человека на спине в вытянутом положении, головой на восток, при обратной ориентировке положенного в могилу жертвенного коня. Отмечено также погребение человека на правом боку, с подогнутыми ногами, лицом вверх (Сокулук I) [Абетеков А.К., 1967, с. 46, рис. 5, 6]. Конь лежит рядом с костяком человека, на ступеньке или в отдельной яме, что аналогично разновидностям обряда, отмеченным у кимаков. Погребальный инвентарь составляют предметы вооружения (наконечники стрел, части сложных луков), конского снаряжения (удила, стремена), а также орудия труда (ножи, игольники и др.) (рис. 26, 27). Представлены также бляхи и пряжки от конской сбруи, поясных наборов и отдельные другие вещи и украшения (рис. 20, 46, 47, 59; 26, 71, 74).

Кочевое скотоводство у карлуков господствовало в горных районах. В долинах значительная часть карлукского населения переходила к осёдлости, о чём свидетельствуют арабские письменные источники и археологические материалы с поселений. На городищах у станции Каинда, а также у селений Тюлек и Степное в Киргизии и других в слоях VIII-X вв. отмечено значительное количество лепной керамики. Наряду с ней карлуки пользовались и круговой посудой, изготовляемой ремесленниками. На наличие большого числа выходцев из кочевых племён в составе жителей городов указывают тюркские названия селений — Сырыг, Джуль, Харран-Джуван и др., — известные по письменным источникам [История Киргизии, 1963, т. I, с. 107]. Осёдлые поселения возникали постепенно в местах, удобных для земледелия, около зимовок крупных феодалов и со временем становились торгово-ремесленными и земледельческими центрами, вокруг которых сооружались мощные укрепления. Центром поселения была цитадель и прилежащая к ней густо застроенная часть — шахристан, обнесённые мощными укреплениями. К ним примыкала наибольшая по размерам обжитая площадь поселения, занятая отдельными кварталами, усадьбами с садами н огородами, которая в свою очередь была обнесена стеной, достигавшей у отдельных поселений 15 км в окружности. Прилежащие к поселению дома также огораживались стенами или системой стен. Оседлые поселения находились в тесных экономических взаимоотношениях с кочевниками н политически зависели от кочевой феодальной знати. Столицей карлуков был сначала г. Суяб, расположенный в Чуйской долине. Точное местоположение его не установлено. Затем столица была перенесена в г. Койлык. Точная локализация городов, известных по письменным источникам, сильно осложнена тем, что число выявленных сейчас городищ значительно превосходит количество городов, упомянутых в нарративных известиях, а названные древними географами расстояния между ними в большинстве случаев не соответствуют расстояниям между открытыми городищами.

Состав населения городов был неоднородным. Помимо перешедших к осёдлости тюрок, в городах проживали выходцы из Согда, земледельцы, купцы и ремесленники, в том числе из других стран. Пестрота этнического состава обусловила крайнее многообразие культуры городов и исповедание его жителями различных религиозных культов — язычества, манихейства, мусульманства, несторианства, буддизма и др. Остатки культовых сооружений различных религий открыты на городищах. На городище Ак-Бешим раскопаны остатки двух буддийских храмов и христианской церкви [Кызласов Л.Р., 1959а, с. 155-213; Зяблин Л.П., 1961]. Зороастрийское кладбище открыто в Таразе (г. Джамбул) [Пацевич Г.И., 1948, с. 98-104]. С X в. среди кочевников Средней Азии п Казахстана начинает широко распространяться мусульманство.

наверх