Вл.А. Семёнов

Суглуг-Хем и Хайыракан — могильники скифского времени
в Центрально-тувинской котловине.

// СПб: «Петербургское Востоковедение». 2003. 240 с. ISBN 5-85803-248-6 (Archaeologica Petropolitana, XV; Труды ИИМК, IX)

Приложение 1.

С.В. Хаврин

Металл некоторых памятников Тувы
в контексте металлургии Саяно-Алтая скифского времени.

Исследование спектрального состава металлических изделий Саяно-Алтая [1] показало, что по сравнению с более поздними культурами в скифское время набор основных типов сплавов на основе меди ограничивается лишь четырьмя:

•   металлургически чистая медь

•   мышьяковистая медь (или мышьяковистая бронза)

•   оловянисто-мышьяковистая бронза

•   оловянистая бронза

Деление это в значительной степени условное, на самом деле, основным и весьма показательным параметром для рассматриваемых культур можно считать наличие или отсутствие в сплаве олова. И мышьяк и олово значительно улучшают качества медного сплава (Равич 1982; Равич, Рындина 1984). Но мышьяк геологически связан с медью и его наличие в сплаве, чаще всего, свидетельствует не о намеренной присадке, а о его примеси в руде. Олово же не является ассоциированным с медью рудным элементом. Ближайшим источником его для рассматриваемых регионов являются россыпи касситерита Калбо-Нарыма (Восточный Казахстан).

В Саяно-Алтайском регионе первые бронзовые изделия с примесью олова появляются в памятниках окуневской культуры, для следующего этапа — андроновского — это уже основной тип сплава. В конце 2 — начале 1 тыс. до и.э. в карасукскую эпоху происходит постепенное уменьшение количества изделий из оловянистой бронзы, и к предскифскому времени основным типом становится мышьяковистая бронза (медь). Этот тип сплава немногим, но всё же уступает по свойствам оловянистой бронзе, но гораздо более дёшев.

Бронзы кургана Аржан — наиболее раннего памятника скифского времени, проанализированные Д.В. Наумовым и Б.Н. Пяткиным (Пяткин 1983), показывают, что большинство предметов в это время отливалось из мышьяковистой меди, а оловянистая бронза использовалась в редких случаях для изготовления, в первую очередь, украшений и кинжалов. Сходная ситуация и в Минусинской котловине — около 90 % лугавских и баиновских и более 75 % раннетагарских изделий выполнено из мышьяковистой меди (Хаврин 2002а). Иная ситуация сложилась в Восточном, Центральном и Северном Казахстане — регионах, обладающих собственными геологическими запасами олова (Барцева 1986; Дегтярёва 1994; Кузнецова, Ермолаева 1987; Кузнецова, Тепловодская 1994).

Постаржанское время в Туве представляют бронзовые изделия из погребений алды-бельской культуры VII-VI вв. до н.э. Состав подавляющего большинства предметов (95 из 98) — оловянистая бронза (табл. 1). Аналогичная картина в раннескифское время наблюдается и на Алтае. В раннетагарском (подгорновском) металле Минусинской котловины наблюдается абсолютно противоположная ситуация острой нехватки олова. Весьма немногочисленные изделия из оловянистой бронзы содержат 1-2 % олова. Такое количество существенно не улучшает свойств металла и сплава.

Смена археологических культур скифского времени рассматриваемого региона отразилась и на изменении господствующих рецептур бронз. Основным типом металла для уюкско-саглынских памятников Тувы VI-V вв. до н.э. становится мышьяковистая медь. Среди проанализированных (Сунчугашев 1969; Кызласов 1979; Хаврин 2001) олово присутствует лишь в 20 % изделий (причём около трети из них — это зеркала). Аналогичные изменения происходят примерно в это же время и на Алтае. В пазырыкских памятниках основным типом металла, вновь, как и в предскифское время, становится мышьяковистая медь (Руденко 1953: 250-251, 1960: 219-221; Феномен...). На территории Минусинской котловины происходит противоположный процесс: на смену меди приходит оловянистая бронза (Пяткин 1983а; Хаврин 2001, 2001а). Причём момент этот фиксируется достаточно точно — памятники предсарагашенского (биджинского) типа.

Такие изменения вовсе не означают, что произошло, скажем, переселение алды-бельцев из Тувы в Хакасию, они лишь фиксируют момент перемен политической либо экономической ситуации в регионе, когда племена, населявшие Алтай и Туву, лишаются поставок олова из граничащего с ними Восточного Казахстана. Металлурги Минусинской котловины, напротив, обретают возможность получать ценное сырьё, но не исключено, что уже из другого региона, например, из Прибайкалья или, что наименее вероятно, из Центрального Казахстана. Логичнее всего было бы предположить, что источником олова, поступающего в Туву на алды-бельском этапе и в Минусинскую котловину на сарагашенском этапе, являлись Калбо-Нарымские касситеритовые рудники, расположенные на территории Восточного Казахстана. Но скифский металл Алтая, проследить наличие или отсутствие связей с которым в данном контексте было бы наиболее интересно, к сожалению, до сих пор остаётся наименее исследованным. Немногочисленные анализы позволяют сделать лишь предварительный вывод о том, что и на территории Алтая в скифское время фиксируется некий переломный момент перехода от оловянистых бронз майэмирского этапа к мышьяковистым бронзам Ак-Алахи, Верхнего Кальджина, Кунгуртаса и Пазырыка.

Интересно, что у С.С. Черникова, исследовавшего касситеритовые рудники Калбы и Нарыма имеется несколько любопытных наблюдений, позволивших уже тогда, в конце 1940-х гг., наметить верхнюю границу их разработки. Он отметил, что на рудниках не найдено предметов «моложе майэмирского этапа», а отвалы рудников перекрыты курганными насыпями III-I вв. до н.э. Однако датировать прекращение работ на рудниках майэмирским этапом ему не позволило то обстоятель-

(211/212)

ство, что «найденное в Пазырыкском кургане олово было без сомнения калбинского происхождения, так как трудно допустить завоз его из отдалённых территорий...» (Черников 1949).

Материалы могильника Суглуг-Хем, в основном, относятся к позднему этапу уюкско-саглынской культуры (II-I вв. до н.э.). Проанализированных бронз этого времени немного (табл. 2), кроме Суглуг-Хема сделан анализ нескольких находок из могильника Догээ-Баары II. Здесь в последние два года проводятся раскопки цепочки курганов переходного скифо-хуннского типа. Очевидно, что к этому времени в значительной степени снимается проблема дефицита олова. Однако, источник олова пока не ясен.

Результаты рентгенофлюоресцентного анализа поверхности предметов алды-бельской культуры.

Таблица 1.

Результаты рентгено-флюоресцентного анализа поверхности предметов позднего этапа уюкско-саглынской культуры из могильника Суглуг-Хем.

Таблица 2.

(212/213)

Барцева Т.Б. 1986. Цветной металл из Среднего Приишимья (по материалам Северо-Казахстанской экспедиции) // Ранний железный век и средневековье Урало-Иртышского междуречья. Челябинск. С. 65-83.

Дегтярёва А.Д. 1994. Металлообработка раннего железного века Среднего Приишимья // Международная конференция по применению методов естественных наук в археологии. Т. 1. СПб. С. 76.

Кузнецова Э.Ф., Ермолаева А.С. 1987. Изменение металлургических рецептов бронз на примере изделий из памятников правобережья Иртыша (II тыс. до н.э. — I тыс. н.э. // Исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова. Омск. С. 51-55.

Кузнецова Э.Ф., Тепловодская Т.М. 1994. Древняя металлургия и гончарство Центрального Казахстана. Алматы. 206 с.

Кызласов Л.Р. 1979. Древняя Тува (от палеолита до IX в.). М. 207 с.

Пяткин Б.Н. 1983. Результаты спектрального анализа бронз кургана Аржан // Древние горняки и металлурги Сибири. Барнаул. С. 84-96.

Пяткин Б.Н. 1983а. Металлообрабатывающее производство как одна из характеристик культурного прогресса (по материалам эпохи бронзы Южной Сибири // Использование методов естественных и точных наук при изучении древней истории Западной Сибири. Барнаул. С. 23-26.

Равич И.Г. 1982. Эталоны микроструктур оловянной бронзы // Художественное наследие, № 8 (38). М. С. 136-149.

Равич И.Г., Рындина Н.В. 1984. Изучение свойств и микроструктуры сплавов медь — мышьяк в связи с их использованием в древности // Художественное наследие, № 9 (39). М. С. 114-124.

Руденко С.И. 1953. Культура населения Горного Алтая в скифское время. М.;Л. 403 с.

Руденко С.И. 1960. Культура населения Центрального Алтая в скифское время. М.;Л. 358 с.

Сунчугашев Я. И. 1969. Горное дело и выплавка металлов в древней Туве // МИА, № 149. М. 140 с.

Феномен алтайских мумий. 2000. Новосибирск. 318 с.

Хаврин C.B. 2001. Металл эпохи поздней бронзы нижнетёйской группы памятников (Торгажак — Арбан — Фёдоров улус) // Евразия сквозь века. СПб. С. 117-125. (текст в сети)

Хаврин С.В. 2001a. Металлические изделия эпохи поздней бронзы — раннего железа из Аскизского района Хакасии // Александров С.В., Паульс Е.Д., Подольский М.Л. Древности Аскизского района Хакасии. СПб. С. 94-97. (текст в сети)

Хаврин С.В. 2002. Металлургия Саяно-Алтая скифского времени // Ладога и Северная Евразия от Байкала до Ла-Манша. Связующие пути и организующие центры. СПб. С. 70-71. (текст в сети)

Хаврин С.В. 2002а. Металл скифских памятников Тувы и кургана Аржан // Грязновские чтения. Т. 2. СПб. (в печати). (текст в сети)

Черников С.С. 1949.

[1] Необходимо уточнить, что количество исследованных бронз с территории Алтая значительно уступает Минусинским и Тувинским. Для Алтая наиболее изученными являются пазырыкские бронзы.

наверх