Ю.C. Худяков
Кыргызский курган Соян-сеё.
В полевом сезоне 1987 года Южносибирским отрядом Северо-Азиатской комплексной экспедиции ИИФФ СО АН СССР был исследован средневековый курган с кольцевой каменной насыпью на памятнике Соян-сеё, расположенном на высокой террасе правого берега р. Енисей, в 0,5 км к северо-востоку от с. Саянск, в Шушенском районе Красноярского края. [1] Курган находился на юго-западной оконечности пологой земляной гривы, покрытой западинами от средневековых ритуальных сооружений, в непосредственной близости от северо-восточного вала и рва Саянского городища, на месте которого, по представлениям местных краеведов, в ХVIII веке находился Саянский острог.
В силу своего расположения в местности, где средневековые курганы ещё не исследовались, и близости к фортификационным сооружениям Саянского городища, данный памятник представляет несомненный интерес.
Курган № 1. Пологая, интенсивно задернованная, кольцевая насыпь из массивных речных валунов, с западиной в центре. Диаметр насыпи — 5,5 м, высота — 0,1 м (Рис. 1).
После снятия дёрна и зачистки выявлены очертания надмогильного сооружения, сложенного из валунов в 4-8 рядов, в 1-2 слоя. В центре западина, на дне которой находились речные валуны. В насыпи встречались мелкие фрагменты жжёных костей человека, обломки необожжённых костей овцы, сбруйные накладки. (Рис. 2).
После снятия насыпи и зачистки на уровне древнего горизонта в западной части кургана, в неглубокой ямке обнаружен тайник, в котором находилось скопление железных предметов: палаш со свёрнутым в кольцо клинком, два железных стремени, удила, оковки седла. В северо-восточной части кургана на поверхности древнего горизонта встречались обломки жжёных костей человека, кости овцы, угольки. В центре кургана обнаружена ямка, заполненная обугленным деревом, чёрной углистой супесью, угольками. Среди углей находился обломок необожжённой трубчатой кости лошади. (Рис. 3).
По характерным особенностям конструкции надмогильного сооружения — кольцевой каменной насыпи, обряду погребения — трупосожжения на стороне и захоронения остатков погребального костра на уровне древнего горизонта, составу инвентаря — железным предметам вооружения и сбруи, курган может быть отнесён к кыргызской культуре
(103/104)
эпохи развитого средневековья. [2] Вместе с тем в устройстве кургана есть некоторые отличительные признаки, особенности. Насыпь сооружена не из плит, а из валунов, что объясняется, конечно, местонахождением памятника на преречной террасе, где отсутствуют выходы слоистого песчаника. В центре кургана, ниже уровня горизонта, вырыта ямка, в которой разведён костер. Такая деталь необычна для курганов ХI-ХIV вв. н.э. Однако, она не противоречит кыргызской погребальной обрядности периода развитого средневековья. Судя по раскопкам других курганов с трупосожжением на горизонте, перед совершением погребения, кыргызы расчищали место для кургана, возможно, выжигали траву, совершали обильную тризну, после которой хоронили остатки погребального костра и насыпали курганную насыпь. [3] В данном случае, костёр был разведен в специально выкопанной ямке, а в огонь была брошена порция заупокойной трапезы для умершего.
Тайник, обнаруженный под западной частью насыпи кургана, содержал богатый инвентарь. Традиция совершать тайники в курганах была характерна для кыргызов в эпоху чаа-тас, в VI-VIII вв. н.э., в эпоху великодержавия, в IX-X вв. н.э. и дожила до монгольского времени. [4]
Подобные по составу находок и близкие по времени сооружения тайники обнаружены в курганах Черновая, к.12 [5] и Самохвал II., к. 1. [6] В составе инвентаря соян-сеёского кургана выделяется хорошо сохранившийся палаш. (Рис. 4). Он имеет прямой, однолезвийный клинок с обоюдоострым остриём. Длина клинка около 76 см, ширина — 2 см, длина обоюдоострого острия — 12 см. Клинок свёрнут в кольцо и согнут в двух местах. При подходе к рукояти клинок снабжён кольцевой обоймой и оковкой по лезвию, длиной 8 см. Черенок рукояти прямой, согнут в двух местах. На рукояти съёмное ладьевидное перекрестье, в черене отверстие, в котором находится шпенёк, расклёпанный с обоих концов, крепивший обкладку рукояти. Палаш хранился в ножнах, от которых после пребывания на погребальном костре сохранились обломки пластинчатых обойм, крепившихся с помощью заклёпок к скобам и кольцам для продевания ремней портупеи. Скобы имеют выступ, к которому крепятся концы пластин обойм. Внешний край скоб и выступов украшен насечкой.
Подобные палаши с ладьевидным перекрестьем получают широкое распространение у кыргызов в период войны с уйгурами в IX в. и продолжают бытовать вплоть до монгольского времени. [7] В это же время распространяется обычай помещать их в погребения с согнутым в 2-3 раза клинком. Существуют разные объяснения этому обычаю, будь
(104/105)
то стремление обезопасить живущих от оружия умерших, обеспечить «умирание» клинка вместе с хозяином или сделать громоздкий клинок более портативным. [8]
Конское убранство из кургана включает двусоставные удила с большими кольчатыми псалиями и широкими, фигурно оформленными неорнаментированными накладками с тремя заклёпками для крепления к нащёчному ремню. (Рис. 5). Звенья удил, кольчатые псалии и накладки почти полностью аналогичны самохвальским. [9] Лишь в оформлении накладок есть небольшие отличия. Соян-сеёские накладки имеют на конце тупоугольный выступ между шпеньками, а на самохвальских его нет. Стороны соян-сеёских накладок прямые, а на самохвальских имеются фигурные вырезы. Несколько различаются соян-сеёские накладки и между собой. На одной из них между накладкой и петлёй имеются с двух сторон треугольные выступы, на другой нет. Подобные удила датируются монгольским временем. [10]
Стремена из соян-сеёского кургана имеют овальную неширокую, слабоизогнутую подножку, проем подовальной формы, параболическую дужку с прямоугольным отверстием для путлища. Сторона дужки, окаймляющая отверстие для путлища снизу, украшена насечкой. Дужка одного стремени склёпана таким образом, что её верхняя часть оказалась шире нижней. (Рис. 5).
Подобные стремена имеются в самохвальской коллекции. [11] На двух из них совершенно аналогична форма дужки, проема и подножки, на третьем имеется насечка по дужке ниже отверстия для путлища. Близки по форме соян-сеёским и стремена из белоярского и черновского погребений. [12] Подобная форма стремян типична для памятников монгольского времени. [13]
В тайнике найдено три фрагмента оковки луки седла. Они полуовальные в сечении, имеют гладкую неорнаментированную поверхность. На одном фрагменте имеется шпенёк с шайбами, расклёпанный с двух сторон оковки. (Рис. 5).
Подобные оковки сёдел широко распространены в кыргызской культуре. Они встречаются в памятниках ХI-ХIV вв. н.э.[14] Аналогичные соян-сеёскому, курганы Черновая, к.12 и Самохвал II., к.1, неоднократно анализировались в научной литературе. Л.Р. Кызласов первоначально датировал черновский курган X, ХI-ХII вв. н.э.[15] Затем изменил эту датировку на ХIII-ХIV вв. н.э.[16] Д.Г. Савинов предложил датировать черновский курган, наряду с другими памятниками «часовенно-горского типа», ХII-ХIII вв. н.э.[17] И.Л. Кызласов в датировке черновского комплекса следует за Д.Г. Савиновым, отнеся его к ХII-ХIII вв. н.э. [18]
(105/106)
Самохвальский комплекс он, после некоторых колебаний, датирует III вв. н.э. [19] Представляется, что соян-сеёский памятник может быть датирован ХIII-ХIV вв. н.э. В составе его инвентаря нет предметов которые противоречили бы данной датировке, хотя палаш, стремена и оковки сёдел бытуют в течение более широкого хронологического периода. Отнесение времени сооружения кургана с захоронением кыргызского воина-всадника к монгольской эпохе, открывает возможность сопоставления данного памятника с расположенными поблизости ритуальными ямами с остатками сгоревших конструкций и саянским городищем. Городище, имеющее квадратный двор, площадью 75х75 м, и ограждающие его вал и ров с напольной стороны, не доходящие на 0,5-2,5 м до обрыва террасы. С юго-восточной стороны вал и ров образуют проём ворот. Подобная конфигурация фортификационных сооружений характерна для некоторых крепостных вооружений на Среднем Енисее в периоды существования тагарской, таштыкской и кыргызской культур. [20] При шурфовке вала и рва обнаружено, что основание вала сооружено из речной гальки с супещаным заполнением. Грунт вынут при прокладке рва, В культурном слое обнаружены кости домашнего скота и фрагменты лепной толстостенной неорнаментированной керамики. Сосуды изготовлены вручную из плохо промешанного теста с включением песка и мелкого щебня. Данная посуда близка кыргызской лепной посуде VI-Х вв. н.э. [21] Подобная керамика встречалась и при раскопках ритуальных ям на памятнике Соян-сеё. [22] Это позволяет предполагать, что городище возникло ещё в период раннего средневековья. Вероятно, оно служило убежищем на случай военной опасности и в монгольское время, когда рядом с его оборонительной системой был сооружён исследуемый курган. Данное городище, наряду с оборонительной стеной в Саянском каньоне Енисея, известной под названиями «Омай-Тура», «Тувинская стена», «Лозанова осада» [23] и др. служило важным опорным пунктом, контролирующим проход через Саяны по долине р. Енисей. В ХVIII в. это, вероятно, уже заброшенное городище могло быть использовано казаками для строительства Саянского острога, так же как укрепление Омай-Тypa было подновлено монголами по указанию Алтын-хана Лочжана в качестве форпоста на северных границах его владений.
Примечания
[1] Худяков Ю.С. Отчёт о работе Южносибирского отряда Северо-Азиатской комплексной экспедиции ИИФФ СО АН СССР в Бейском и Орд-
(106/107)
жоникидзевком районах Хакасской А.О. и Шушенском районе Красноярского края в полевом сезоне 1987 года. Новосибирск, 1987. C. 23-24.
[2] Худяков Ю.С. Кыргызы на Табате. Новосибирск, 1982. C.71-74, 173-182.
[3] Там же. С. 117-118.
[4] Кызласов И.Л. Аскизские курганы на горе Самохвал (Хакассия). // Средневековые древности евразийских степей. М., 1980. C. 157, рис. 6.
[5] Кызласов И.Л. Аскизская культура Южной Сибири Х-ХIV вв. М., 1983, рис. 4; табл. ХХХIII, 14-21; ХХХIV, 1-17.
[6] Кызласов И.Л. Аскизские курганы..., рис. 4, 5, 6, 7.
[7] Худяков Ю.С. Вооружение енисейских кыргызов VI-XII вв. Новосибирск, 1980. C. 36-37.
[8] Там же. С. 36.
[9] Кызласов И.Л. Аскизские курганы..., рис, 4, 1; 5, 1.
[10] Там же. С. 157.
[11] Рис. 4, 2; 5, 2.
[12] Худяков Ю.С. Находки монгольского времени с. Белый Яр. // История, археология и этнография Сибири. Томск, 1979. C. 47, рис. 1, 1, 2; Кызласов И.Л. Аскизская культура..., табл. ХХХIII, 20.
[13] Гаврилова А.А. Могилы поздних кочевников у горы Суханихи на Енисее. // Советская Археология, 1964. C. 169. рис. 3, 1.
[14] Худяков Ю.С. Кыргызы на Табате... С. 124, рис. 81, 6, 10, 12.
[15] Кызласов Л.Р. История Тувы в средние века. М., 1969. C. 197; прим. 135.
[16] Кызласов Л.Р. Курганы средневековых хакасов (аскизская культура). // Первобытная археология Сибири. Л., 1975. C. 210; прим. 30.
[17] Савинов Д.Г. О памятниках «часовенногорского типа» в Южной Сибири. // Проблемы археологии и этнографии. Л., 1977. вып. I. С. 94.
[18] Кызласов И.Л. Аскизская культура... С. 54.
[19]Кызласов И.Л. Аскизские курганы... С. 157.
[20] Абсалямов М.Б., Мартынов А.И. Поселения тагарского и переходного тагаро-таштыкского времени в Хакасско-Минусинской котловине и Ачинско-Мариинской лесостепи. // Археология Южной Сибири. Кемерово, 1979. C. 78-79; Карцов В.Г. Ладейское и Ермолаевское городища. // ТСА РАНИОН. М., 1982, т. IV. С. 560-566.
(107/108)
[21] Кызласов Л.Р., Мартынов СВ. Из истории производства посуда в Южняшой Сибири в VI-IХ вв. // Восточный Tуркестан и Средняя Азия в системе культур древнего и средневекового Востока. М., 1986. C. 193-194.
[22] Худяков Ю.С. Отчёт… С. 24-25.
[23] Длужневская Г.В., Варламов О.Б. Раскопки «крепости Омая». // Археология югаСибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1984. C. 122.; Длужневская Г.В. Крепость Омайтура в Саянском каньоне Енисея (по материалам работ 1980-1982 гг.). // КСИА, 1989, вып. 196. C. 93.
|