П.П. Азбелев
Хронология нетипичных памятников Саяно-Алтая эпохи раннего средневековья.
1. Второй тюркский каганат, как и другие степные державы, оказывал большое влияние на южносибирокие народы. Материальные следы этого влияния могут служить датирующими признаками, что особенно важно при исследовании нетипичных памятников.
2. Погребально-поминальный комплекс в Хачы-Хову (Овюрский р-н, Тува) исследован и опубликован А.Д. Грачом (1968). Основываясь на том, что трупосожжение свойственно лишь тюркам и кыргызам, а памятники последних несхожи с овюрским комплексом, автор счёл его раннетюркским и датировал VI — первой половиной VII вв. Отказываясь от кыргызской атрибуции комплекса,
(160/161)
автор опирался на поздние материалы IX-X вв., не учитывая разнообразия кыргызских погребений. Д.Г. Савинов (1984) отметил архаичность стиля изображения горного козла на одной из стел овюрского комплекса и снизил его дату до V-VI вв. Следует отметить, что архаичность стиля изображения не служит датирующим признаком: сходное изображение найдено на стеле комплекса в Ак-Кообы, датируемого IX-X вв. (Кубарев, 1979; 1984). Авторы отмечают неполное соответствие овюрского комплекса китайскому описанию тюркских погребальных обычаев.
3. Представленный овюрским комплексом способ погребения (помещение сожженных останков в ямку-«ячейку» под выкладкой) имеет серию аналогий на Сырском, Копёнском, Уйбатском и других чаатасах; по А.А. Гавриловой (1965), так хоронили дружинников. Других аналогий нет, и комплекс в Хачы-Хову однозначно интерпретируется как погребение кыргызских дружинников.
4. А.Д. Грач и Д.Г. Савинов отметили, что композиция овюрской стелы с изображением горного козла и руническим текстом сравнима с композицией классических орхонских стел. Редкость такой композиции позволяет считать овюрскую стелу не прототипом, но подражанием; поэтому дата памятника в честь Кюль-тегина служит нижней границей для комплекса в Хачы-Хову, интерпретируемого как погребение кыргызских дружинников, состоявших на службе во Втором тюркском каганате. Не исключено, что и другие оградки уландрыкского типа, к которому относятся поминальные сооружения овюрского комплекса, имеют сходный генезис.
5. В 1936 г. на могильнике Уйбат II С.В. Киселёвым раскопаны два кургана с белым камнем на вершине и типовым кыргызским набором прочих признаков. Установлено, что кыргызы рассматривали наземные сооружения погребений как поминальные; следовательно, сопоставление этих сооружений с мемориалами иных типов правомерно. «Курганы» с белым камнем на вершине аналогичны редкому варианту поминальных оград уландрыкского типа — с белым валуном вместо стелы в центре ограды. На одной из стел оград уландрыкского типа (Тюргун, правобережье Аргута; Кубарев, 1984) выбито изображение лица, что позволяет считать эти стелы и заменяющие их валуны символическим изваянием умершего. Отбор монолитов для изваяния по признаку цвета нехарактерен; предпосылки к использованию именно белого камня появились после того, как на мемориале в честь Кюль-тегина появились мраморные статуи героя и его жены. Использование необычного материала могло быть инициативой китайских мастеров, присланных помочь при сооружении памятника. Поэтому и ограды, и курганы с белым камнем следует считать резуль-
(161/162)
татом восприятия традиции, начатой мраморными статуями орхонского мемориала, и датировать их не ниже 731 года.
6. Эпизодичность проявления следов влияния орхонских мемориалов может быть связана со скорым падением Второго тюркского каганата и установлением уйгурской гегемонии в Центральной Азии. Поэтому рассмотренные выше памятники датируются не выше середины VIII века, когда развитие традиций Второго каганата стало невозможным. Следует отметить, что наиболее сильное влияние этих традиций испытала культура енисейских кыргызов; именно на кыргызов уйгуры натравили основной удар после разгрома Второго тюркского каганата. По-видимому, уйгурские правители рассматривали кыргызов как своеобразных наследников тюрков Второго каганата; как было показано выше, основания к тому имелись. Развитие традиций Второго тюркского каганата в кыргызской культуре может составить тему отдельного, весьма перспективного исследования.
|