[ коллективная монография ]
Памятники кокэльской культуры Тувы:
материалы и исследования.
// СПб: ЭлекСис, 2010. 252 с. ISBN 978-5-904247-30-0 (300 экз.)
Редакционная коллегия: д.и.н. Д.Г. Савинов, д.и.н. Г.В. Длужневская, к.и.н. Б.Б. Овчинникова, н.с. Н.А. Лазаревская.
Введение. Д.Г. Савинов.
Одна из самых ярких и наименее изученных археологических культур первой половины I тыс. н.э. сложилась в самом центре Азии, в бассейне Верхнего Енисея на территории Тувы (совр. Республика Тыва). Наряду с не менее яркими памятниками периода античности (скифское время) и периода раннего средневековья (древнетюркское время), начиная с конца XIX — начала XX в., стали открываться памятники ещё одной, тогда ещё загадочной культуры, не имеющей близких аналогов ни на соседних, ни на более отдалённых территориях. Для правильного понимания исторического места этой культуры, тогда ещё безымянной, важно обратить внимание на общую картину культурно-генетических процессов, происходивших в степном поясе Евразии в широком хронологическом диапазоне.
В эпоху поздней древности и раннего средневековья (конец I тыс. до н.э. — начало II тыс. н.э.) по Евразийскому поясу Великой степи прокатилось несколько волн могучих миграций, вызванных образованием в глубинах Центральной Азии крупнейших государственных объединений кочевников — сначала хуннов (или гуннов европейской истории), затем многочисленных тюркоязычных племён времени создания Древнетюркских каганатов, наконец, монголов периода господства империи Чингиз-хана. Это были своего рода «пики» культурогенеза древних и раннесредневековых скотоводческих обществ, когда в результате постоянных завоеваний стирались границы прежних археологических культур и этнические контуры многих народов Евразии. Устанавливалась новая система культурных ценностей, определявшая на долгое время облик данной исторической эпохи.
Между этими «пиками» культурогенеза, пользуясь терминологией из области древних оледенений, располагаются своего рода «интерстадиалы», когда из остатков прежних степных империй на фоне общего дискретного распространения родственных элементов культуры складываются новые локальные культурные образования, для которых характерно сочетание черт, свойственных как для предшествующей, так и зарождающейся будущей эпохи. Археологические памятники этих культур обычно наиболее трудны для исследования и вызывают наибольшее количество споров относительно их хронологии, культурной принадлежности, этапности развития и т.д.
(5/6)
Одна из таких культур, относящаяся к гунно-сарматскому времени, [1] сложилась в первой половине I тыс. н.э. на территории Тувы. Наибольшее количество памятников этой культуры, получившей в литературе несколько наименований (сыын-чюрекская, шурмакская, кокэльская) было открыто во время многолетних, начиная с 1965 года, исследований Саяно-Тувинской экспедиции Ленинградского отделения Института археологии АН СССР (сокр. СТЭАН) в Центрально-Тувинской котловине. От священной горы древнего населения Тувы — Хайыракан (на обложке) — по обоим берегам Улуг-Хема (Енисея) вплоть до устья Хемчика были открыты многочисленные погребения и поминальные сооружения гунно-сарматского времени. В культурном отношении они наиболее близки открытому ранее знаменитому могильнику Кокэль (Юго-Западная Тува), от которого происходит название кокэльская культура. Одновременно исследовались памятники этого же периода в Северо-Восточной Туве (Тоджа).
Таким образом, полевые исследования выявили три основных зоны распространения памятников культуры Тувы гунно-сарматского времени (Юго-Западная, Северо-Восточная Тува и Центрально-Тувинская котловина, включая верхние участки Енисейского каньона). Вместе с тем, после полевых исследований СТЭАН стало очевидно, что основная область наибольшей концентрации разнообразных видов памятников кокэльской культуры — это Центрально-Тувинская котловина, наиболее благоприятная для обитания часть Тувы, ныне в значительной степени затопленная водами Тувинского моря (водохранилище Саяно-Шушенской ГЭС). За пределами Тувы памятников кокэльской культуры пока не обнаружено, что делает одним из самых актуальных вопросов её происхождение.
Результаты многолетних раскопок СТЭАН (1965-1982 гг.) оказались весьма значительными. Однако, если все материалы могильника Кокэль были оперативно и полностью опубликованы в двух томах Трудов Тувинской археолого-этнографической экспедиции (1966 и 1970 г.), [2] то результаты исследований СТЭАН в Центральной Туве остаются практически неопубликованными. То же самое касается материалов раскопок в Тодже. Отсутствие новых, а на самом деле давно уже полученных материалов, безусловно, сдерживает изучение этого важнейшего периода в древней и раннесредневековой истории народов Центральной Азии.
Между тем, совершенно очевидно, что именно культура Тувы гунно-сарматского времени, как одно из самых ярких явлений этой эпохи, заслуживает особо пристального внимания и изучения. Однако до сих пор ни
(6/7)
одной специально посвящённой ей монографии нет, а в опубликованных статьях и общих работах часто встречаются весьма противоречивые суждения и оценки.
Идея коллективной монографии, не претендующей на полную публикацию материалов кокэльской культуры, что практически сделать в одном издании вообще невозможно, но дающей представление обо всём имеющемся в настоящее время корпусе источников, возникла давно, более десяти лет назад. Основой для этого должны были стать неопубликованные материалы раскопок СТЭАН, Отчёты о которых хранятся в Научном архиве Института истории материальной культуры РАН. В книге «Памятники древности на дне Тувинского моря» в отдельной Главе дан краткий обзор этих материалов. [3]
Публикуемые в настоящей работе Отчёты (А.Д. Грача, И.У. Самбу, Ю.И. Трифонова, Г.В. Длужневской) даны «без купюр», только в некоторых случаях с небольшими сокращениями и необходимой редакторской правкой. Отсюда их лапидарность и чисто фактологический характер. Суммарная характеристика и системный анализ полученных материалов даётся в разделе Г.В. Длужневской. Введение в научный оборот самого крупного из всех исследованных в Центральной Туве могильника Даг-Аразы (Б.Б. Овчинникова) и одновременных памятников Тоджи (М.А. Дэвлет) сопровождаются авторской интерпретацией. К сожалению, из-за допустимого объёма книги и технических возможностей публикации старых архивных материалов, количество приводимых иллюстраций ограничено. Однако все типовые особенности памятников и находки из погребений, особенно керамика, представлены достаточно полно.
Поскольку данные, сохранившиеся в Отчётах и опубликованные в кратких сообщениях о раскопках, часто, а иногда и весьма существенно дополняют друг друга, представляется целесообразным включение в данное издание всех опубликованных кратких сообщений о раскопках памятников гунно-сарматского времени в Туве, помещённых в Сборнике «Археологические открытия в СССР» (начиная с 1965 г.). В том числе и всех памятников, материалы которых не представлены в данной работе (Приложение I), а также открытых и исследованных в те же годы вне административного поля деятельности СТЭАН (Приложение II). В целом, эти материалы дают достаточно полное представление о состоянии источниковой базы для изучения кокэльской культуры на современном этапе.
Памятники гунно-сарматского времени в Туве были открыты благодаря усилиям целого ряда видных исследователей (А.Д. Грач, С.И. Вайнштейн, Л.Р. Кызласов и др.). Среди них хотелось бы выделить нашего друга Юрия Ивановича Трифонова, которому в текущем 2010 году
(7/8)
Ю.И. Трифонов.
Начало работ на кургане Улуг-Хорум. Саглы, 1968 г.
исполнилось бы 70 лет. Он очень рано, даже не дожив до 50 лет, ушёл из жизни. Это был добрый замечательный человек и прекрасный археолог. [4] Ю.И. Трифонову принадлежат наиболее тщательные, для того времени методически совершенные раскопки курганов кокэльской культуры на могильниках Аргалыкты и Кара-Тал. Отчёты об этих раскопках, самые внимательные и подробные, публикуются ниже. На тех же могильниках Ю.И. Трифонов раскопал серию первоклассных погребений древнетюркского времени. Написанная по ним диссертация, к сожалению, осталась незащищённой. В настоящее время эти материалы подготовлены к изданию в виде отдельной монографии.
По необъяснимым пока причинам вещественный фонд кокэльской культуры из погребений Центрально-Тувинской котловины значительно скромнее, чем из эпонимного памятника — могильника Кокэль, хотя их культурная аутентичность не вызывает сомнения. Вместе с тем, только в Центральной Туве на одних и тех же могильниках представлено уникальное сочетание различных видов памятников (погребальных, погребально-поминальных, поминальных с ритуальными дополнениями), объединённых единым типом вазообразных глиняных сосудов, украшенных арочным
(8/9)
орнаментом. Такая система орнаментации, как и некоторые другие наблюдения, скорее всего, свидетельствуют о каких-то космогонических представлениях кокэльцев. Между тем духовная культура населения Тувы этого времени ещё остается вне компетенции исследователей (некоторые аспекты её изучения затронуты в Главе V). Остаётся и много других нерешённых вопросов, среди которых, конечно, на первом месте — проблема происхождения и дальнейшей судьбы этого чрезвычайно интересного и пока ещё во многом загадочного этнокультурного образования.
Хотелось бы, чтобы выход в свет этой коллективной монографии сыграл активизирующую роль в дальнейших, несколько искусственно прерванных исследованиях по древней истории Тувы; во всяком случае, определенным образом восполнил отсутствие столь необходимых для этого археологических источников.
Авторское написание Глав и разделов коллективной монографии: Д.Г. Савинов — Введение, Глава I, Глава V, раздел 1; Г.В. Длужневская — Глава II, раздел 4 и 5, Заключение, Список источников и литературы; А.Д. Грач — Глава II, раздел 1; И.У. Самбу — Глава II, раздел 2; Ю.И. Трифонов — Глава II, раздел 3; Б.Б. Овчинникова — Глава III; М.А. Дэвлет — Глава IV; Н.А. Васильева — Глава V, раздел 2.
Компьютерная обработка иллюстраций и изготовление оригинал-макета — Н.А. Лазаревская.
Д.Г. Савинов
[1] Понятие гунно-сарматского времени давно «устоялось» в литературе и поэтому используется в настоящей работе. С точки зрения азиатской этнонимии, более оправданно определение хунно-сяньбийское время (Худяков, 2006). В принципе, оба наименования могут употребляться как синонимы.
|