[ коллективная монография ]
Бараба в тюркское время.
// Новосибирск: 1988. 176 с. ISBN 5-02-028979-5
Отв.ред. Е.И. Деревянко.
[ аннотация: ]
Монография посвящена этнокультурному исследованию малоизученного региона — Барабинской лесостепи в тюркское время. Рассмотрены материалы всех тюркских памятников данной эпохи, проведён анализ погребального обряда, инвентаря могильников. Освещены некоторые аспекты материальной культуры автохтонного населения. Реконструируются этнокультурные процессы, проходившие на территории Западносибирской равнины в древнетюркское время.
Книга рассчитана на археологов, этнографов.
Оглавление
Скачать файл: .djvu, 7,4 Мб.
Глава I. Из истории изучения раннесредневековых памятников Барабы. — 5
Глава II. Погребальные комплексы. — 13
1. Могильник Чулым-2. — 13
2. Раннесредневековые могильники Юго-Западной Барабы, Северо-Западной Кулунды. — 68
3. Древнетюркские погребения Центральной Барабы. — 75
4. Курган Олтарь-1. — 86
5. Новый тип памятников начала II тыс. н.э. в Барабинской лесостепи. — 90
Глава III Городища и поселения. — 112
1. Городища потчевашской культуры. — 112
2. Поселения древнетюркского времени в Центральной и Северной Барабе. — 124
Глава IV. Антропологический состав населения Обь-Иртышского междуречья в древнетюркское время. — 129
Предисловие. ^
В 460 г. гуннское племя ашина было переселено покорившими их жужанями из Восточного Туркестана на Алтай, где позднее сложился союз племен тюрк [Кляшторный, 1973, с. 631]. С этого времени начинается история Тюркского каганата — могущественной державы, подчинившей народы Центральной Азии, взявшей Боспор и осадившей Херсонес. В середине VI в. у тюрок складываются раннефеодальные отношения. Судьба каганата была чрезвычайно сложной, а порой и трагичной, она связана с непрерывными войнами и междоусобицами. Тюркский каганат сыграл исключительно важную роль в консолидации тюркоязычного населения Евразии.
Тюрки проявляли интерес к территории Барабинской лесостепи, непосредственно граничащей на северо-западе с Алтаем. Здесь их, кочевников-скотоводов, привлекали прежде всего прекрасные пастбищные угодья, а также широкие возможности для охоты.
Как сложилась судьба тюрок, откочевавших в Барабу, какие отношения установились у пришельцев с аборигенным угорским населением, наконец, какие этнокультурные процессы протекали здесь в конце I — начале II тыс.? Ответить на эти и другие вопросы попытались авторы данной монографии. В ней проанализированы материалы могильников и поселений тюркского времени. Они свидетельствуют о существовании на данной территории двух культурно и этнически различных групп населения: местных, продолжавших традиции потчевашской культуры северного, таёжного круга, и собственно тюркских. Материалы более 100 погребений и свыше 10 жилищ указывают на то, что в середине VIII в. в район Барабинской лесостепи вторглись группы тюркоязычного населения. Они продвигались, скорее всего, с территории Северного Алтая. Именно с VIII в. начинается процесс смешения тюркского населения с местными племенами горносталевского этапа потчевашской культуры. Не исключено, что это движение было вызвано появлением на севере Центральной Азии Второго уйгурского каганата.
В VII-X вв. на территории лесостепной Барабы обитали племена носителей потчевашской культуры горносталевского этапа, материалы которого представлены в книге в основном поселенческими комплексами. Наличие потчевашской керамики в погребениях с тюркскими инвентарём и элементами погребального обряда свидетельствует о контактах пришлых тюрок с местным, ставшим практически аборигенным населением.
Процесс тюркизации протекал на территории Барабы в обстановке стабильности этнокультурных отношений между местным и пришлым населением. Об этом можно судить по материалам могильников, инвентарь и погребальный обряд которых отличаются от сросткинского и датируются XI-XIII вв.
У местных племён потчевашской культуры развивалось комплексное хозяйство, в котором преобладало пастушеское скотоводство при наличии рыболовства, охоты и собирательства. В условиях Барабы потчеваш-
(3/4)
цы активно эксплуатировали пойменные угодья с богатым и стабильным травостоем. Пришлых тюрков, занимавшихся в основном кочевым скотоводством, интересовали в первую очередь степные, свободные от леса пространства. Таким образом, хозяйственные интересы аборигенного и пришлого населения, по существу, не сталкивались, что позволяло двум различным этносам сосуществовать на одной территории. Разумеется, контакты данных групп населения не всегда были мирными: это доказывают мощные оборонительные сооружения потчевашских городищ.
В Северной Барабе и южно-таёжном Прииртышье — зонах по своей природной обстановке по сравнению с Центральной и Южной Барабой менее пригодных для адаптации тюркского населения — во второй половине I — начале II тыс. н.э. продолжает бытовать культура, которая, вероятно, была генетическим продолжением потчевашской.
Вместе с тем наличие в комплексах таёжного Прииртышья VII-XIII вв. предметов явно тюркского происхождения или же выполненных по тюркским образцам свидетельствует о контактах аборигенного населения с тюркским.
* * *
Предлагаемая монография продолжает серию исследований исторических процессов, происходивших на территории Барабинской лесостепи в различные эпохи. Первые две книги: «Бараба в эпоху бронзы» [Молодин, 1985] и «Бараба в эпоху раннего железа» [Полосьмак, 1987] — уже увидели свет.
Мы вынуждены были отказаться от реализованного в предыдущих книгах культурно-хронологического принципа организации материала. Это объясняется тем, что основные источники по тюркскому периоду истории Барабы получены сравнительно недавно и фактически (исключая материалы могильника Преображенка-3) не подвергались серьёзному предварительному анализу. Использовать в данной работе подход на уровне классификации всех имеющихся комплексов было невозможно. Поэтому почти в каждом параграфе повторяются все процедуры классификации, типологизации и интерпретации источников.
Характеристика археологических материалов дополнена антропологическими данными.
* * *
Монография подготовлена авторским коллективом в следующем составе. Предисловие — В.И. Молодин. Глава I — Д.Г. Савинов. Глава II, 1 — В.С. Елагин, В.И. Соболев, Е.А. Сидоров†; 2 — А.П. Бородовский, А.В. Новиков; 3 — В.И. Молодин, Д.Г. Савинов, В.С. Елагин, Н.В. Полосьмак, П.И. Беланов; 4 — В.И. Соболев; 5 — Д.Г. Савинов. Глава III, 1 — В.С. Елагин; 2 — В.И. Молодин, Н.В. Полосьмак, A.И. Соловьёв. Глава IV — Т.А. Чикишева, А.Р. Ким. Глава V — B.И. Молодин,
Д.Г. Савинов, В.С. Елагин.
Авторы сердечно признательны В.А. Заху и Т.Н. Троицкой за любезно предоставленную возможность использовать в монографии их неопубликованные материалы.
Значительную часть источниковой базы данного исследования составляют коллекции, собранные студентами-историками Новосибирского государственного педагогического института в ходе полевых работ. За их самоотверженный труд авторы выражают им глубокую благодарность.
|