М.П. Грязнов
К хронологии древнейших памятников ранних кочевников.
Древнейших памятников эпохи ранних кочевников в Средней Азии, Казахстане и в Южной Сибири ещё недавно было известно очень мало. В результате у исследователей непроизвольно создавалось представление о северопричерноморских степях как о некоем центре скифской культуры, а об азиатских как о периферии или во всяком случае каком-то второстепенном районе распространения культур скифского или скифо-сибирского типа, куда достижения культуры скифских племён проникали с запозданием и в изменённом виде. Но за последние 15 лет положение существенно изменилось. В 1960 г. раскопан Чиликтинский курган, в 1960-1965 гг. исследована большая серия курганов в могильниках Уйгарак и Тагискен в низовьях р. Сырдарьи. В те же годы несколько могильников открыто и раскопано в Центральном Казахстане. В самое последнее время исследуются раннескифские курганы в Туве.
Но особенно важным оказалось исследование огромного царского кургана Аржан. Раскопки ещё не окончены, а в литературе уже началась дискуссия о времени его сооружения. Курган оказался совершенно необычным. Нижняя его половина на высоту до 3 м сложена из нескольких десятков тесно поставленных лиственничных бревенчатых срубов. Поверх их потолков на площади более 1 га были навалены камни слоем в 2-3 м. В центральном срубе находились могилы царя и сопровождавших его лиц. Могила царя разграблена ещё в древности, но в ней сохранилось много материалов, подробно освещающих своеобразную культуру древних племён Тувы в раннескифское время (VII-VI вв. до н.э.).
В особой камере с двойными стенами и потолком погребены царь и царица. Левее, к северу, в маленькой камере, покоилось в колоде-сарко-
(9/10)
фаге какое-то знатное лицо, а к югу и западу от него находились 8 аналогичных колод с останками старых воинов. Наконец, к востоку от камеры царя погребено 6 его верховых коней. Уздечки коней с бронзовыми удилами покрыты многочисленными украшениями из золота, серебра, антигорита, кабаньих клыков и других материалов. В могилах царя и сопровождавших его лиц также уцелело много различных украшений из золота (гривна, серьги и др.) и из бирюзы (бусы, бисер и др.). Одежды были сшиты из ценных мехов и из узорчатых многоцветных шерстяных иранских тканей. Это первая находка древнеперсидских тканей такой давности. До сих пор были известны лишь ткани ахеменидского времени (находки на Алтае), теперь же мы впервые получили 8 образцов тканей доахеменидского времени.
В саркофагах воинов найдено оружие: бронзовые кинжалы, боевой чекан и стрелы. А в одном из них обнаружен прекрасно сохранившийся древнейший прибор для добывания огня трением.
Кроме центрального, раскрыто ещё 6 больших срубов, расположенных к востоку от него. В трёх срубах были погребены верховые кони: в двух по 30 коней, в одном 15. Все до одного жеребцы не моложе 12-15 лет. Считалось, что массовые захоронения коней в скифских царских курганах демонстрируют обычай хоронить с царем его табуны, все его богатства. Теперь же устанавливается, что кони в царских курганах были приношениями царю от подвластных ему племён и родов, а не его собственностью.
Среди множества найденных при конях принадлежностей сбруи особенно интересны скульптурная фигурка головы взнузданного коня, литое бронзовое изображение хищника и сделанный из рога оленя древнейший хомут, надевавшийся на коня для транспортировки волоком брёвен и других тяжестей.
Существовало мнение, что в степях Азии нет и не будет найдено богатых царских курганов раннескифского времени, так как там, вдали от центров древней цивилизации, процесс социального расслоения протекал якобы иначе, чем, например, у скифов Причерноморья. Наши раскопки показали, что это не так, что процесс общественного развития в большей мере зависел от закономерностей внутреннего развития общества, чем от внешних причин, обусловленных более или менее значительными связями с народами других культур.
Материалы раскопок кургана Аржан в Туве не только заполнили некоторые пробелы в знаниях древней истории населения азиатских степей, но и позволили пересмотреть ряд сложившихся представлений о закономерностях развития ранних кочевых племён нашей страны. А это очень важно, так как основная цель археологических исследований заключается в том, чтобы по возможности полно и точно изучить закономерности развития общества в прошлом, чтобы правильно понять законы развития общества в наши дни, правильно представлять и пути его дальнейшего развития.
Вопрос о дате кургана Аржан на первый взгляд кажется простым и ясным. Фигура свёрнутого в круг тигра, наконечники стрел, втульчатые с ромбическим пером и жальцем, удила со стремевидными кольцами, трёхдырчатые псалии, фигура кабана с повисшими вниз ногами на рукояти кинжала, трёхжелобчатые бляшки из зеленого антигорита, белого аргиллита, деревянные с позолотой и некоторые другие предметы — всё это характерно для раннескифского времени Сибири, Казахстана и южнорусских степей. VII-VI вв. до н.э., казалось, — неоспоримая дата кургана Аржан. Так мы и писали в первых сообщениях о его раскопках. Однако ряд археологов Украины в последние годы обращает внимание на отчётливо выделяющуюся группу предскифских памятников в степях Причер-
(10/11)
номорья, датируемую VIII — началом VII в. до н.э. И некоторые вещи кургана Аржан имеют аналогии только в данной группе памятников, а не в каких-либо других. Остановимся на этом подробнее.
Точная аналогия характерным коленчато-изогнутым псалиям Аржана известна только в одном случае — в могильнике Курту II на Алтае, датируемом исследователем временем «не позже VIII в. до н.э.» (Сорокин, 1966, рис. 5). Близкими аналогиями служат роговые псалии из двух могил большереченской культуры на р. Оби (Грязнов, 1956, табл. XIX, 15; XXI, 23). От аржанских они отличаются лишь гипертрофированной грибовидной шляпкой на верхнем конце. Могилы датированы VII-VI вв. до н.э., но нижняя хронологическая граница их не имеет прочных оснований. Другие близкие аналогии находятся далеко на западе и датируются VIII — началом VII в. до н.э. Это известные находки в Кобане, Черногоровке, Камышевахе (Иессен, 1939[1953], рис. 19 [? — в статье нет рис. 19]), а также в Николаевке (Адыгея) (Анфимов, 1971, рис. 9), Дариевке и Усатове (Украина) (Лесков, 1971, табл. 2, 18, 19). В отличие от аржанских псалиев оба конца у них завершаются грибовидной шляпкой. Все указанные псалии можно рассматривать как варианты аржанского типа. Псалии же, известные по памятникам VII-VI вв. до н.э. Тувы, Алтая, Казахстана и более западных областей, относятся к разным вариантам других типов, сходных с аржанскими только в том, что они трёхдырчатые.
Бронзовые удила со стремевидными кольцами и с дополнительным колечком в их основании, подобные удилам Аржана, представляют собой господствующую форму в памятниках VII-VI вв. до н.э., но они характерны и для памятников VIII-VII вв. до н.э. Бронзовые наконечники стрел, втульчатые с ромбическим пером и часто с жальцем, тоже распространены как в памятниках раннескифского, так и предскифского времени. В последних они сосуществуют с более архаичными типами наконечников. Так, например, в кургане Высокая Могила в Запорожье (VIII-VII вв. до н.э.) набор стрел, бронзовых и костяных, почти полностью совпадает с аржанским (Бидзиля, Яковенко, 1973).
Интересны круглые бляшки, сделанные из клыков кабана. Они найдены в двух камерах Аржана в разных вариантах. Отсюда можно предположить, что они были типичны для соорудившего Аржан общества. Аналогии им известны нам только в Северном Причерноморье. Разные варианты таких бляшек, круглые, овальные, с орнаментом, найдены в комплексе Весёлая Долина на Северском Донце, на днепровском Субботовском городище (Тереножкин, 1961, рис. 67), на поселениях белозерского этапа в Широком и в Кирове (Лесков, 1971, табл. 2, 3, 7). Все эти комплексы предскифского времени. В памятниках скифского времени подобные вещи нам неизвестны.
Трёхжелобчатые бляшки представлены в Аржане в трёх видах — из антигорита, аргиллита и деревянные с позолотой. Они были, видимо, распространённым украшением. На Оби и Енисее они характерны для памятников VII-VI вв. до н.э., хотя встречаются и позже — в V-IV вв. Однако в Северном Причерноморье они известны лишь в предскифское время — из белого камня и из зубов лошади в упомянутой уже Высокой Могиле и бронзовые в Носачеве (Ковпаненко, 1966). Аржанское навершие кинжала из могилы 4, в виде валика, подобное трёхжелобчатой бляшке, аналогично такому же навершию бронзового кинжала в Высокой Могиле.
Итак, в Аржане есть вещи, характерные для предскифского времени в Северном Причерноморье и неизвестные там в раннескифских памятниках. В то же время из всего множества вариантов псалиев, найденных в раннескифских памятниках Саяно-Алтая, Средней Азии, Казахстана и Северного Причерноморья, в Аржане не встречен ни один. Это позволяет
(11/12)
поставить вопрос — не следует ли Аржан синхронизировать с предскифской группой памятников Северного Причерноморья и датировать его VIII — началом VII в. до н.э., не следует ли считать, что VIII-VII вв. до н.э. были начальным этапом в развитии скифской культуры в широком понимании этого слова не только в Северном Причерноморье, как это предполагал в своё время А.А. Иессен (1939[1953], с. 109), но и в Саяно-Алтае. Однако до окончания раскопок кургана Аржан и до проведения более глубокого изучения всех относящихся к нему материалов мы воздержимся от окончательного решения вопроса об абсолютной и относительной его датировке.
Вопрос о датировке Аржана исключительно важен и весьма ответствен. Если действительно Аржан синхронен предскифской группе памятников Северного Причерноморья, в той или иной мере однокультурен с ней и также датируется VIII-VII вв. до н.э., то некоторые основные вопросы скифской археологии надо будет коренным образом пересмотреть. Тогда нельзя будет связывать происхождение скифов, скифской культуры и скифо-сибирского звериного стиля с Передней Азией, так как «скифская триада» (оружие, сбруя, звериный стиль) в Саяно-Алтае сложилась, оказывается, задолго до легендарных походов скифов в Переднюю Азию и, очевидно, раньше, чем в Северном Причерноморье. В Причерноморье нет ещё звериного стиля (хотя, возможно, памятники его не дошли до нас), преобладают уздечки кавказских и переднеазиатских форм, а не скифских, подобных аржанским. В Саяно-Алтае же скифо-сибирский стиль уже вполне сложился и имеет предшественников в изображениях на так называемых оленных камнях и в торевтике карасукского времени. Уздечки в Саяно-Алтае только скифского типа, и им предшествует узда с мягкими удилами и костяными трёхдырчатыми псалиями (Ирмень и Еловка на Оби, Каменный Лог и Каменка IV на Енисее).
Во всяком случае независимо от того, подтвердятся или нет наши предположения, ещё недостаточно обоснованные, значение кургана Аржан выходит далеко за пределы истории древних племён Тувы.
Материалы его будут постоянно привлекаться при изучении многих вопросов истории и сложения культур скифо-сибирского типа в степях Евразии.
Литература. ^
|