Е.В. Зеймаль
Проблема кушанского пантеона.
Божества на монетах кушанских царей (оборотная сторона) опознаются, как правило, легко: начиная с Канишки I рядом с изображением божества ставилось и его имя. Монетами засвидетельствовано более тридцати имён, но с уверенностью можно насчитать в кушанском монетном «пантеоне» двадцать три божества. Так, Гелиос, Селена, Нанайя, Гефест и «Анемос» на монетах Канишки I — это не сами эллинистические божества, а результат перевода на греческий язык имён их бактрийских соответствий. Имена «Тир», «Ашаихш» и некоторые другие, для которых были даже найдены этимологии и, соответственно, функции, будучи ошибкой резчиков штемпелей, также не вводят в этот пантеон новых божеств. Есть имена спорные или сомнительные («Гор», Ришти, «Ором» и др.), но включение их в пантеон или «изгнание» из него — это частный вопрос.
Суть же проблемы кушанского пантеона в другом: чем определялся отбор тех божеств,
(60/61)
которые изображались на монетах? Можно констатировать, что божества на кушанских монетах принадлежат к разным религиозным традициям, за каждой из которых — особая по культуре и языку часть населения Кушанского царства: индийская (Будда и шиваистские божества — Шива и его супруга Нана-Умма, принц Кумара, Висакха и Махасена), эллинистическая (Геракл и Серапис) и кушано-бактрийская (все остальные божества). Но такая констатация не объясняет состав пантеона, не позволяет понять, как эти разнородные боги соотносились между собой, «уживались» в одном пантеоне.
Неоднократно — в разных вариантах — предлагалось объяснение, которое сводится к тому, что кушанские монеты отражают некий единый пантеон, синкретизм которого якобы проистекает от общих особенностей эллинистической эпохи. Так, А. Каннингэм, считая кушан тюркским племенем, расценивал их верования как «скифо-мидийское поклонение Элементам и семи Планетам», но при этом этимологизировал имена божеств на индийской почве. Э. Вармингтон (1928)
(61/62)
толковал иноземные божества на кушанских монетах как отражение международных связей (в первую очередь, торговых), но при этом оставалось без объяснений «мирное сосуществование» в одном пантеоне, например, Шивы и Михра. Гипотеза Дж. Розенфилда (1967), по которой большинство божеств на кушанских монетах — это comes augustii, т.е. божественные спутники царя и покровителя династии, умозрительна и ничего не объясняет: в «спутники царя» можно зачислить любое божество. Как и у «теории» Л. Каннингэма, в её основе — представление о «безразмерном» синкретизме эллинистической эпохи, не дающее ответа на вполне конкретные вопросы: почему у одного царя — два десятка «спутников», а у другого — только один; почему одни божества известны только по уникальным монетам, а другие запечатлены на тысячах экземпляров и т.п.
Ключ к проблеме кушанского пантеона дают сами монеты. Во-первых, при Виме Кадфизе и при Васудеве на монетах изображалось только одно божество — Шива-Виша, а разнородный по составу пантеон присутствует на монетах Канишки I и Хувишки. Во-вторых, на
(62/63)
монетах Вимы Кадфиза и Васудевы, с одной стороны, и Канишки I и Хувишки, с другой, изображались разные ипостаси Шивы.
Шива при Виме Кадфизе и Васудеве показан стоящим перед быком Нанди — с трезубцем (trisula) в правой руке и «путами» (paša) — в левой. [1] На монетах Васудевы Виша иногда изобразился трехголовым и четвероруким, держащим (кроме трезубца и «пут») цветок лотоса и округлый предмет (сосуд, мошна или зеркало?).
При Канишке I и Хувишке Виша изображался, как правило, четвероруким, [2] в коротком дхоти и с ожерельем из черепов (?) на груди (подавляющее большинство изображений на монетах). Кроме того, известны ещё два иконографических типа Виши на ди-
(63/64)
нарах Хувишки — с чакрой (1 экз.) и с палицей (5 экз.). Виша с чакрой — стоящий в фас, трёхголовый и иттифалический, держит в правой верхней руке чакру, в левой — трезубец, в правой нижней руке — антилопу, в левой — перун-важдру. Виша с палицей — также трёхголовый и четверорукий, в фас, — держит в правой верхней руке ваджру, в левой верхней — трезубец, в правой нижней — сосуд, а левой нижней опирается на палицу. Наиболее существенное иконографическое отличие Шивы-Виши на монетах Вимы Кадфиза и Васудевы — «путы» и бык Нанди; с этой ипостасью Шивы несовместимы никакие другие божества (кроме нескольких монет с изображением его супруги Наны — в самом начале чеканки Васудевы). Виша на монетах Канишки I и Хувишки — с ваджрой или чакрой, но без быка Нанди и «пут» — появляется на кушанских монетах одновременно с двумя десятками других божеств, местных и иноземных, как знак веротерпимости правящих царей. Таким образом, различия в составе монетного «пантеона» кореллируются с противопоставлением двух разных ипостасей Шивы-Виши.
(64/65)
Для интерпретации этих нумизматических фактов мы располагаем только средневековой иконографией Шивы, если и сохранившей элементы понятий и представлений кушанского времени, то уже переосмысленными в процессе приспособления Шивы к «ортодоксальному» индуизму. Сближение поздних религиозно-философских школ шиваистов умеренного толка с ведическим индуизмом (ХV-ХVI вв.) сопровождалось не только сглаживанием всех принципиальных разногласий, но и новым истолкованием шиваистской по происхождению иконографии. Только учитывая это можно сопоставлять две ипостаси Шивы на кушанских монетах с более поздними иконографическими образцами.
«Путы» символизировали узы души и тела, а Шива, держащий их в руках, — это повелитель всего живого. Бык Нанди традиционно рассматривается как ездовое животное Шивы, но в индуистской иконографии бык служил и олицетворением «закона» (дхармы). Кушанский Шива с «путами» и быком обнаруживает наибольшее сходство с одним из иконографических вариантов средневекового Шивы-Арддханари, правая половина которого изобра-
(65/66)
жалась как мужская, а левая — как женская. Шива-Арддханари — это творец мира, ещё не разделенного на мужское и женское начало, с быком-дхармой, повелитель всего живого («путы»).
Виша на монетах Канишки и Хувишки (с ваджрой, кувшином и антилопой) наибольшее соответствие находит в средневековой инкарнации Шивы-Канкала (отличие: вместо кувшина — чаша), иллюстрирующей ведический миф о споре между Шивой и Брахмой за право считаться творцом мира. Шива отсёк Брахме пятую голову, но затем был посрамлён и во искупление отправлен в двенадцатилетнее покаянное странствие. С этим же мифом связаны и два других иконографических типа на монетах Хувишки — Виша с чакрой и Виша с палицей. Чакра, возможно, изображает оружие, которым Шива отсёк голову Брахме, а наиболее близкое соответствие — средневековая инкарнация Бхикшатанамурти. Полного соответствия со средневековой инкарнацией Брахмасирасччхедакамурти кушанские изображения не обнаруживают, но ясно, что Шиве — творцу мира и его властелину (на монетах Вимы Кадфиза и Васудевы)
(66/67)
как бы противопоставлен (на монетах Канишки I и Хувишки) другой Шива — осуждённый на покаяние и не сумевший доказать, что он — творец мира. Религиозно-идеологическая борьба в Кушанском царстве, отражённая этими двумя ипостасями Виши-Шивы, определяла, в одном случае, — безраздельное господство Шивы (в роли творца мира) на монетах, а в другом — широкую веротерпимость, обнаруживаемую монетным «пантеоном» (она, однако, не распространяется на Шиву с быком и «путами»).
Можно предположить, что Канишка I и Хувишка, помещая на монетах изображения самых разных божеств, были не вполне бескорыстны в своей веротерпимости, если золотые монеты чеканились из «материала заказчика» (общин или храмов), а медные, соотнесённые с динарами, — царским монетным двором. Но это уж — из области догадок, которые пока невозможно обосновать достоверными доказательствами.
[1] На монетах Вимы «путы» изображены как шкура животного, на монетах Васудевы — как петля со свободными концами, которую иногда называют «инвеститурным венком».
[2] В левой верхней руке — трезубец, в правой верхней — «перун» (vajra), в правой нижней — обращённый вниз кувшинчик (kumbha), у левой нижней — стоящая на задних ножках антилопа (mriga).
|