Я.А. Шер
Особенности раннего этапа скифо-сибирского звериного стиля.
1. Вопрос об истоках и путях распространения скифо-сибирского звериного стиля приобрёл особую актуальность после раскопок М.П. Грязнова и М.X. Маннай-оола кургана Аржан в Туве, датированного VIII-VII вв. до н.э. В основе датировки Ар-
(116/117)
хана лежит анализ наборов найденных здесь конских уздечек, наконечников стрел и других предметов. Обнаруженные при раскопках Аржана изобразительные материалы пока не рассмативались как независимый источник датировочных гипотез или как средство их проверки. Между тем, сравнение изображений из Аржана с другими подобными находками, вероятно, позволит не только подтвердить оспариваемую многими раннюю дату памятника, но и указать на наиболее вероятный путь распространения скифо-сибирского звериного стиля. Правда, для этого необходимо некоторое уточнение вопросов методики анализа изображений.
2. Всякое изображение можно рассматривать как диалектическое единство двух составляющих: плана содержания и плана выражения. Изобразительные элементы плана содержания отвечают на вопросе «что изображено?» и позволяют нам отличать один персонаж от другого: оленя от лося, козла от барана, тех в других от кабана или хищника. Назовём их семантическими элементами изображения. Элементы плана выражения, отвечая на вопрос «как изображено?», позволяют нам отличать, например, скифское изображение козла от ахеменидского или урартского, т.е. изображения одних и тех же персонажей, выполненные в разных изобразительных традициях. Эти элементы будем называть стилистическими элементами изображения.
3. Внимательно рассматривая изображения скифо-сибирского искусства, нетрудно убедиться, что стилистические элементы обладают свойством инвариантности по отношению к содержанию образа, т.е. они не изменяются даже в тех случаях, когда изображаются совершенно разные животные. Именно за счёт устойчивой совокупности или, точнее, — системы изобразительных инвариантов формируются особенности стиля изображений данной культуры.
4. Стилистические признаки скифо-сибирского искусства обычно характеризуются такими понятиями как «реализм», «орнаментализм», «экспрессия» и т.п. Пользуясь такими понятиями, можно например, сказать, что найденные при раскопках Аржана бронзовые фигурки горных баранов или изображения на аржанском оленном камне реалистичны, а, скажем, изображения на известных костяных пластинах из Саглы — орнаментальны. И это будет
(117/118)
верно, однако конкретных различий между теми и другими такие понятия не фиксируют. Можно подобными же словами сформулировать впечатление об образе свернувшейся в кольцо пантеры из Аржана, из Сибирской коллекции Петра I и, например, из Уйгарака и Зивие, но тогда все они покажутся «на одно лицо» и конкретных различий мы не уловим. Поэтому, если для популярных или искусствоведческих описаний такие понятия удобны, то для целей более точного стилистического анализа они неприемлемы, поскольку не дают адекватного отображения особенностей выразительных приёмов, по которым можно было бы проследить изменчивость данного стиля во времени и пространстве.
5. На изображениях, найденных при раскопках кургана Аржан, прослеживается целый ряд стилистических особенностей, которые в целом принято называть «развитым звериным стилем». Такое название ничего не даёт для целей анализа, ибо и другие скифо-сакские изображения по всему евразийскому поясу степей могут быть названы так же. Представляется более удобным либо давать достаточно дробные наименования не изображению в целом, а отдельным стилистическим приёмам, либо, что эффективнее, — вычленять стилистические элементы графически. В таблице I представлена серия изображений из Аржана и других памятников. Стилистические элементы выделены жирной линией. Обращает на себя внимание сходство по стилистическим элементам между изображениями, происходящими из пунктов, отстоящих один от другого на значительных расстояниях. Если о мелких предметах изобразительного искусства можно предположить, что они были заимствованы или оказались далеко от места изготовления в результате обмена, то относительно недвижимых наскальных рисунков, такое предположение исключено. Следовательно, передвигались не веши, а люди, носители данной художественной традиции.
6. Развитие скифо-сибирского звериного стиля можно подразделить на три этапа: позднекарасукский, аржанско-майэмирский и саглынско-пазырыкский. Изобразительные элементы, подчёркнутые в табл. I, конечно, не исчерпывают всего своеобразия, присущего позднекарасукскому и аржанско-майэмирскому этапам скифо-сибирского звериного стиля. Достаточно очевидно, что на
(118/119)
Рис. 1.:
1-2 — оленные камни, Монголия; 3 — петроглифы, Монголия; 4 — петроглифы, Тува; 5 — аржанский оленный камень, Тува; 6 — бронза, Минусинская котловина; 7 — бронза, Алтай, майэмирское зеркало; 8 — петроглифы, Алтай; 9 — петроглифы; Тянь-Шань; 10 — бронза, Приаралье; 11 — кость, Поднепровье; 12 — бронза, Прикубанье; 13 — петроглифы, Минусинская котловина; 14 — петроглифы, Тянь-Шань; 15 — золото, Восточный Казахстан; 16 — петроглифы, Тянь-Шань; 17-19 — бронза, Тува, Минусинская котловина, Западный Казахстан.
(119/120)
раннем этапе ещё нет той особой вычурности и орнаментализма, которые почти безраздельно господствуют в изображениях саглынско-пазырыкского времени. Выразительность изображений раннего этапа достигается другими средствами, значительно более лаконичными и устойчиво повторяющимися на довольно большой территории. Если, например, о вещах с изображениями (табл. 1, 10-I2) можно допустить, что они были результатом заимствования или обмена, то о рисунках на скалах, распространённых от Тувы до Средней Азии (табл. 1 — 5, 8, 9, 14, 16), этого сказать нельзя, они не могут перемещаться в пространстве. Следовательно, перемещались люди, владевшие данной изобразительной традицией. Гипотеза М.И. Ростовцева о происхождении скифского искусства из Центральной Азии получает теперь дополнительное обоснование.
|