Е.В. Шелепова
Историко-культурные исследования Н.К. Рериха
в Монголии и на Алтае.
[сноска к заголовку: * Статья выполнена при финансовой поддержке гранта РГНФ «Изучение историко-культурного наследия Западной Монголии в XIX — начале XX вв.» (№12-31-01222а/2).]
Одной из объективных потребностей современной археологической науки стало осмысление наследия учёных XIX — начала XX вв. Представителем этой блестящей плеяды являлся Н.К. Рерих (1874-1947), археолог, этнограф, художник, музеевед, философ. Интерес научной общественности к фундаментальному наследию учёного до сих пор находится на высоком уровне (Миленченко, 2001). Этому способствует проведение целой серии мероприятий, организация научных и общественных фондов, издание и выставка трудов Рерихов и т.д.
На фоне хорошо изученного философского и этического наследия осмысление научных мероприятий Рерихов в области археологии и этнографии до сих пор остаётся в тени и требует специального исследования. Известен ряд публикаций, которые в той или иной степени затрагивают археологические изыскания Н.К. Рериха, в том числе во время Центрально-Азиатских экспедиций (Ярцева, 2004а-б; Рерих и Алтай, 2006; Ларичев, Маточкин, 1993; Молодин, Лазаревич, 2000; Маточкин, 1999; Лазаревич и др., 2002). В работе Лазаревич О.В., Молодина В.И. и Лабецкого П.П. (2002) на основе архивных сведений представлены итоги осуществлённых Н.К. Рерихом археологических исследований в европейской части России, Монголии и Северном Тибете. Помещённые в монографии полевые чертежи и зарисовки проливают свет на методические аспекты археологических изысканий исследователя.
В 1999 г. в г. Самаре вышел в свет Петербургский сборник. Его составили статьи и публикации, освещающие археологическую сторону работ Н.К. Рериха: раскопки в Северо-Западной России, различные аспекты сотрудничества учёного с Императорской археологической комиссией. В данный сборник включены также рукописи, являющиеся ценным источником для выяснения методики его работ и демонстрирующие состояние отечественной археологической науки начала XX в.
Первая Центрально-Азиатская экспедиция (1923-1928 гг.) Н.К. Рериха, организованная Музеем в Нью-Йорке и Международным центром искусств «Corona Mundi» («Венец Мира»), внесла значительный вклад в историко-этнографическое и историко-археологическое изучение Алтая, Монголии, Северо-Западного Китая, Тибета и Индии. Исследовательская программа поездки была предельно насыщенной. Она продолжала комплексные работы, предпринятые русскими путешественниками Н.М. Пржевальским, П.К. Козловым, Г.Н. Потаниным и др. Рерихи первыми из европейцев пересекли Тибетское нагорье с севера на юг с проходом через Трансгималаи и выходом в Индию. По такому пути не проходил ещё ни один путешественник.
В результате экспедиционных исследований Н.К. Рерихом собран материал, на основе которого производился анализ и предлагалось аргументированное решение проблем, актуальных и для настоящего времени: миграция древних народов, древняя и современная религия, общее и частное в культурах стран Азии. Географические, этнографические, археологические и лингвистические наблюдения совершенно неизученных областей Азии легли в основу монографии Ю.Н. Рериха «Пути к сердцу Азии» (Лондон, 1931).
До начала экспедиционных мероприятий в Монголии и на Алтае учёный уже имел навыки практической работы в области археологии. У Н.К. Рериха сложились постоянные контакты с Императорским Русским Археологическим Обществом (ИРАО) (Ларичев, Маточкин, 1993: 27). Также он занимал важные посты в более 40 научных и культурных организаций мира: Общество собирателей древности (г. Париж), Историческое общество Франции, Международный институт наук и искусств (г. Загреб), Общество охраны исторических памятников (г. Нью-Йорк) (Попов, 1993: 6).
(573/574)
Особое значение Рерих придавал археологии — науке, по его словам, живой, нужной для всех соображений. Ученый неоднократно подчеркивал важность археологических знаний для реконструкции исторических процессов, мировоззрения древнего населения Евразии (Молодин, Лазаревич, 2000: 162; Скобелев, 2000: 467).
В ИРАО Н.К. Рерих пришёл вполне подготовленным специалистом. За его плечами было более десяти лет самостоятельных наблюдений и исследований и три года раскопок по открытым листам Императорской Археологической Комиссии (Лазаревич и др., 2002). Успешной реализации научных планов исследователя способствовало знакомство и плодотворное общение с современниками-историками, археологами, антропологами и востоковедами, среди которых следует назвать Б.А. Тураева, И.-Р. Аспелина, Б.Я. Владимирцова, К.А. Иностранцева. С.Ф. Ольденбурга, С.Ф. Платонова, A.M. Позднеева, В.В. Радлова, барона В.Р. Розена, М.И. Ростовцева, А.А. Спицына, Т. Тальгрена и мн.др. (Решетов, 2002: 454-455). Тесные контакты Н.К. Рерих имел и с кругом Петербургской палеоэтнологической школы (Мельников 2000: 318).
В результате археологических изысканий в разных областях европейской части России он собрал уникальную археологическую коллекцию предметов палеолита (Мельников, 2000: 336). В сферу научных интересов учёного изначально входило изучение погребальных сооружений, а также тогда малоизученных поселений древнего населения (Рябинин, 1999: 29).
Главной целью Центрально-Азиатской экспедиции было «...создание уникальной живописной панорамы земель и народов Срединной Азии». Одной из задач стало изучение возможностей новых археологических изысканий и, таким образом, подготовка путей для будущих экспедиций в том же регионе. В связи с этим выполнялась ещё одна задача — регистрация обнаруженных курганов и других следов кочевых культур, ещё не описанных в научной литературе. Следующей задачей являлось изучение языков и диалектов Центральной Азии и собирание большой коллекции предметов, иллюстрирующих духовную культуру этих районов» (Рерих, 1999: 237; Ярцева, 2004а; Рерих и Алтай, 2006: 13). В соответствие [соответствии] с указанными планами был разработан маршрут экспедиции. Особое место в нём занимало комплексное исследование истории, этнографии и археологии Алтая. По этому вопросу Н.К. Рерих писал: «Проведите линию от южно-русских степей и от Северного Кавказа через степные области на Семипалатинск, Алтай, Монголию и оттуда поверните её к югу, чтобы не ошибиться в главной артерии движения народов» (цит. по: Кубарев и др., 2000: 421). По его мнению, племена «переселенцев», принеся с собой свои обычаи и традиции, обогатили культуру Европы, положив начало сближению Востока и Запада (Лазаревич и др., 2002: 59).
Н.К. Рерих считал, что «...Алтай является не только жемчужиной Сибири, но и жемчужиной Азии. Великое будущее предназначено этому замечательному средоточию...» (цит. по: Цесюлевич, 1995: 8). Алтай интересовал учёного также как звено между Россией и Индией. До Рериха историки не признавали значительную роль кочевого мира, в то время как учёный говорил, что синтез, слияние культур происходило на огромных территориях Евразии именно в период кочевых империй (Ярцева, 2004а).
Во время путешествий по Центральной Азии Н.К. Рерих отмечал курганы, памятники письменности (Ларичев, 1985: 149). Изучены и сфотографированы неизвестные ранее археологические объекты (Гафуров, 1999: 9). Учёный подчеркивал: «Кроме художественных задач в нашей экспедиции мы имели в виду ознакомиться с положением памятников древностей Центральной Азии, наблюдать современное состояние религии, обычаев и отметить следы великого переселения народов» (Рерих, 1992: 160). В путевом дневнике Н.К. Рерих записал: «Погребение, уставленное большими камнями, так называемые Чудские могилы, надписи на скалах — всё это ведет нас к той важной эпохе, когда с далёкого юго-востока, теснимые, где ледниками, где песками, народы собирались в лавину, чтобы наполнить и переродить Европу. И в доисторическом и в историческом отношении Алтай представляет невскрытую сокровищницу» (Рерих, 1992: 185-186). Слова его оказались в какой-то степени пророческими. После него на Алтае было сделано ещё много важных открытий.
(574/575)
Археологическая культура Алтая, согласно Н.К. Рериху, несёт в себе мощный культурно-энергетический потенциал. Горный мир Алтая, мало изменённый цивилизацией, рассматривался им как своеобразный музей под открытым небом (Ольховская, 2008). В своём дневнике ученый упоминает «стелы безыменных народов», «каменные фигуры», «оленьи камни», «керексуры» и др. (Ларичев, Маточкин, 1993: 117). Осмотренные во время первой Центрально-Азиатской экспедиции каменные скульптуры (изваяния) Монголии запечатлены на некоторых полотнах художника: «Керексуры» (1927), «Чёрная Гоби» (менгиры в Монголии) (1928-1930) и др. (Маточкин, 1999: 742).
Встреченные в Монголии изваяния исследователь сравнивал с «каменными бабами» южнорусских степей, находя между ними много общих элементов. Отмечено, что от некоторых каменных скульптур отходят ряды продолговатых камней («балбалы»).
Особенно реалистично изображены тюркские изваяния. Из серии таких полотен следует назвать картину «Страж пустыни» (1941). По мнению В.Д. Кубарева, занимающая на этой картине главное место фигура тюрка выполнена в каноническом стиле, лицом на восток. С особой точностью воспроизведён отходящий к востоку от скульптуры ряд балбалов (Маточкин, Мельников, 2000: 181). Второе из серии подобных полотен, «Держатель чаши» (Монголия, 1928-1930), в настоящее время хранится в Музее Н. Рериха в Нью-Йорке. Как считал Н.К. Рерих подобные каменные изваяния с чашами имели большое культовое значение у разных народов (Рерих и Алтай, 2006: 83-84).
Помимо указанных мероприятий Первая Центральноазиатская экспедиция производила сбор сведений, связанных с отношением жителей Алтая к памятникам старины. В литературных произведениях Н.К. Рериха (1990: 66 и др.) неоднократно затрагивается проблема охраны культурного наследия. С этой целью в разных районах им приобретались старинные предметы искусства (Рерих, 2001).
В разных районах Горного Алтая Н.К. Рерих зафиксировал и описал пещеры, в которых обнаружены древние кости и надписи. Возможно, экспедиция осмотрела и знаменитую Денисову пещеру, раскопки которой ведутся на протяжении многих лет новосибирскими учёными (Лазаревич и др., 2002: 59).
В ходе Центральноазиатских экспедиций Н.К. и Ю.Н. Рерихи изучали «звериный стиль», являющийся одним из наиболее ярких проявлений кочевого искусства и составляющий один из аспектов так называемой скифской проблематики (Лазаревич и др., 2002: 55). Ю.Н. Рерих проводил аналогии в искусстве населения Севера и Востока Тибета с Монголией и Восточным Туркестаном, находя родство кочевых культур двух регионов (Ларичев, Маточкин, 1993: 153). Самостоятельные изыскания в этой области, а также знание результатов последних археологических исследований (в частности, материалов из раскопок пазырыкских курганов на Алтае, осуществлённых С.И. Руденко, сведений из Ноин-улинских курганов в Северной Монголии, полученных П.К. Козловым), были обобщены Ю.Н. Рерихом в работе «Звериный стиль у кочевников Северного Тибета» (1931). Судя по всему, Н.К. Рерих был знаком с собраниями Минусинского музея, коллекциями ордосских бронз из Пекина (Рерих, 1994: 95; 1999). Считается, что открытые Ю.Н. Рерихом в Тибете бронзовые предметы позволили продвинуть границу бытования «звериного стиля» далеко на юг и юго-восток (Варёнов, 2000: 445).
Объектом значительного интереса Н.К. Рериха являлось древнее и этнографическое искусство. Во время путешествий по Тибету, Синьцзяну и Монголии учёный отметил множество древних рисунков, обозначил возможные варианты их толкования, которые до сих пор не потеряли своей актуальности. Исследователь обратил внимание на сходство изображений, открытых в Аризоне и Монголии, на скалах Сибири, Тибета и Ладака, на камнях Кавказа, Венгрии и Норвегии (Семёнов, 1980: 88). В этих рисунках он видел глубокие символы природы и содержательные мысли первобытных людей о космогонии. Есть отдельные размышления Н.К. Рериха о хронологии изображений. Например, некоторые из них он датировал эпохой неолита.
Наскальное искусство Центральной Азии воспроизведено в целом ряде картин: «Камни
(575/576)
Лахура» (1932), «Три меча» (1932), «Меч Гэсэра» (1932), «Скалы Ладака» (1933), «Скалы Лахура (Знаки Гэсэра)» (1935), «Знаки Гэсэра» (1940) и др. Для изобразительной манеры художника характерна точная стилистическая характеристика петроглифов, включённость образа в пейзаж, без определённой хронологической привязки (Маточкин, 1999: 738).
Методика археологических исследований, применявшаяся Н.К. Рерихом, соответствовала последним достижениям отечественной науки 1920-х гг., несмотря на то, что экспедиция 1923-1928 гг. ограничивалась в основном визуальным осмотром древностей. Раскопки на Алтае не производились. Однако, внешний осмотр памятников давал в распоряжение учёных массу важных сведений. Даже в своих художественных произведениях Н.К. Рерих стремился передать реально зафиксированные особенности сооружений (Дэвлет, 2000: 370). В исторических картинах предельно точно воспроизводились определённые детали одежды, орнамента, украшений (Маточкин, 1999: 743).
Философским взглядам учёного соответствовала методика отбора археологических источников. Вещи сами по себе, считал исследователь, не могут выразить мысли и чувства изготовивших их людей, отразить культуру в широком смысле слова (Молодин, Лазаревич, 2000: 159). В то же время в «артефактах» Н.К. Рерих видел документы, запечатлевшие бесценное интеллектуальное достояние древних народов (Ларичев, 2000: 403-404).
Часть своих научных работ Н.К. Рерих посвятил связи археологии и фольклора, археологии и этнографии. Учёный призывал широко использовать мифы и сказания для объяснения археологических данных и, наоборот, проверять древние предания археологией (Комиссаров, 1980: 83). К примеру, при углублённом исследовании быта и нравов, антропологического типа индейцев Н.К. Рерих сопоставлял их с монголоидами Центральной Азии. В результате такой работы, как считают В.И. Молодин и О.В. Лазаревич (2000: 159), он предвосхитил и «блестяще уловил одну из главнейших проблем современного палеолитоведения».
Исследователь собирал предания, относящиеся к конкретным памятникам, описания обычаев. Н.К. Рерих пытался придать археологическим исследованиям своего времени больше живости и эстетики. Вместе с тем для него было свойственно критическое отношение к работам предшественников и стремление применять все новейшие достижения археологии на практике. В результате Н.К. Рериха можно по праву считать основателем нескольких приоритетных направлений археологической науки.
В сотнях своих картин исследователь создаёт панораму жизни стран и народов Центральной Азии (Гафуров, 1999: 9). На Алтай его влекла и возможность изучить быт, искусство, образ жизни алтайского народа. В частности, Н.К. Рериха интересовали русские старообрядцы, которые с давних пор селились здесь, спасаясь от церковных реформ Никона (Ярцева, 2004а). На Алтае во время Первой Центрально-Азиатской экспедиции стационарной базой этнографических исследований стало село Верхний Уймон, откуда члены экспедиции ежедневно выезжали в окрестные селения и изучали местные обычаи и наречия, записывали легенды о Чуди, Беловодье, Белом Бурхане и Ойроте (Ярцева, 20046).
Вторая экспедиция в Центральную Азию (1934-1935 гг.) проводилась под эгидой департамента агрикультуры США. Официальной целью поездки был, в основном, сбор и гербаризация засухоустойчивых растений и их семян для посадки в Америке (Анненко, 2000: 345). Однако, реальные цели экспедиции были гораздо шире и касались хозяйства, этнографии и других элементов жизнедеятельности народов Маньчжурии и Монголии (Решетов, 2002: 457).
Значимым результатом поездки можно считать раскопки монголо-несторианского городища Наран-обо (Монголия) и подробное описание их результатов в путевом дневнике. При первых осмотрах городища было зафиксировано несколько культурных слоёв. Н.К. Рерих по этому поводу писал: «Само Наран-Обо стоит на землях князя Дархан Бейле. К северу обозначаются развалины монголо-несторианского древнего города. Кроме китайских и монгольских наслоений, в основании развалин найдутся и уйгурские начертания...» (цит. по:
(576/577)
Шапошникова, 1995: 12). Больше всего привлекал слой XII-XIII вв., который нёс на себе следы несторианского времени. Остатки городища тщательно фиксировались. Н.К. Рерих сделал обмеры развалин, а Ю.Н. Рерих скопировал надписи; был также зарисован план. Целой на развалинах осталась только каменная черепаха (Шапошникова, 1995: 12-13; Лазаревич и др., 2002: 59-61).
Маршрут следования экспедиции в Монголии охватил в основном её центральную часть и Гобийский Алтай. В экспедиционном дневнике Н.К. Рериха читаем: «Если важно было ознакомиться с ойротами и староверами, то ещё значительнее было увидеть монголов, на которых сейчас справедливо обращён глаз мира» (Рерих, 2008: 50). Н.К. Рерих писал о Монголии как о стране с огромным жизненным потенциалом и сравнивал ее с «неотпитой чашей» (Рерих, 1999: 415-416). Предметом его особого внимания являлось духовное наследие, системы мировоззрения восточных народов. Рассуждая на эту тему, учёный привлекал тюркские рунические тексты, сюжеты из монгольской истории, результаты современных ему археологических раскопок (исследования П.К. Козлова и Г.И. Боровка в Северной Монголии) (Рерих, 1992: 160, 186-189). Справедливым было замечание Н.К. Рериха, что в археологическом отношении «район Монголии и Центральной Гоби ожидает исследователей и археологов». По пути следования экспедиция встречала множество «оленных» камней — «высоких менгирообразных гранитных и песчаниковых глыб, иногда орнаментированных» (Рерих, 1992б: 190). Кроме этого, были зафиксированы большие курганы, окружённые по периметру «систематичным рядом камней»; «около кургана, образуя как бы второй ряд, виднелись небольшие каменные возвышения (Рерих, 1992: 190).
В многочисленных полотнах художника нашли отражение разнообразные сюжеты истории и природы Монголии (Князева, 1994: 123). Среди них картины «Чингис-хан» (после 1940), Монголия (Поход Чингис-хана) (1937 или 1938), Олон сумэ. Монголия (1936) и др.
Таким образом, в работах семьи Рерихов была намечена программа обширного изучения Центральной Азии. Проведённые в ходе Центрально-Азиатских экспедиций работы показали наличие значительного количества историко-культурных лакун и потребовали их заполнения.
Список литературы:
Анненко А.Н. Последняя экспедиция Н.К. Рериха (1934-1935). По воспоминаниям Н.В. Грамматчикова // Рериховские чтения. Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск, 2000. — С.342-354.
Варёнов А.В. Древние художественные бронзы из восточной части Синьцзяна и истоки тибетского звериного стиля // Рериховские чтения: Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск: Сибирское Рериховское общество, 2000. — С. 445-452.
Гафуров Б.Г. Путешественник, художник, гуманист // Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. — М.: Сферы, 1999. — С. 5-35.
Дэвлет Е.Г. Н.К. Рерих и использование культурного наследия // Рериховские чтения. Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск: Сибирское Рериховское общество, 2000. — С. 366-375.
Князева В.П. Николай Рерих. — СПб.: СОТИС, 1994. — 160 с.: ил.
Комиссаров С.А. Некоторые вопросы, связанные со значением росписи яншаоской керамики // Рериховские чтения. 1979 г. К 50-летию института «Урусвати». — Новосибирск: Наука, 1980.-С. 83-87.
Кубарев В.Д., Цэвээндорж Д., Якобсон Е. Алтай — главная магистраль великих странников // Рериховские чтения. Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск: Сибирское Рериховское Общество, 2000. — С. 420-426.
Лазаревич О.В., Молодин В.И., Лабецкий П.П. Рерих-археолог. — Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2002. — 116 с.
Ларичев В.Е. Открытие наскальных изображений на территории Внутренней Монголии, в Синьцзяне и Цинхае // Рериховские чтения 1984 год: Материалы конференции. — Новосибирск, 1985. — С. 149-168.
(577/578)
Ларичев В.Е. Астральные боги древнекаменного века Сибири (мальтийская культура) // Рериховские чтения. Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск: Сибирское Рериховское общество, 2000. — С. 403-415.
Ларичев В.Е., Маточкин Е.П. Рерих и Сибирь. — Новосибирск: Новосиб. кн. изд-во, 1993.-192 с.
Маточкин Е.П. Археологические мотивы в искусстве Н.К. Рериха // Петербургский Рериховский сборник. — Самара: Изд. дом «Агни», 1999. — С. 729-744.
Маточкин Е.П., Мельников В.Л. Идолы в произведениях Н.К. Рериха // Рериховские чтения. Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск: Сибирское Рериховское общество, 2000. — С. 165-184.
Мельников В.Л. Н.К. Рерих и Ф.К. Волков. Из истории Санкт-Петербургской палеоэтнологической школы // Рериховские чтения: Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск, 2000. — С. 317-341.
Миленченко Н. Наследие Рерихов — путь в будущее // Наука в Сибири. — 2001. — №47(2333). — С. 8.
Молодин В.И., Лазаревич О.В. Археология в жизни и творчестве Н.К. Рериха // Рериховские чтения: Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск: Сибирское Рериховское общество, 2000. — С. 157-164.
Ольховская О. Путь, заповеданный в веках // Восход. — 2008. — №12. — С. 20.
Попов Д.Н. Хранитель // Рерих Н.К. Берегите старину. — М.: Международный центр Рерихов. 1993.-С. 3-7.
Рерих и Алтай. — Новосибирск: РОССАЗИЯ, 2006. — 176 с.
Рерих Н.К. Зажигайте сердца. — М.: Молодая гвардия, 1990. — 191 с.
Рерих Н.К. Цветы Мори; Пути благословения; Сердце Азии. — Рига: Виеда; Международный центр Рерихов, 1992. — 261 с.
Рерих Н.К. Восток-Запад. — М.: Международный центр Рерихов, 1994. — 104с.
Рерих Н.К. Листы дневника. 2-е изд. — М.: МЦР, Мастер-Банк, 1999. — Т.1: (1931-1935). — 672 с.
Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. — М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2001. — 360 с.: ил. (В поисках истины).
Рерих Н.К. Сердце Азии. — Новосибирск: РОССАЗИЯ, 2008. — 96 с.
Рерих Ю.Н. Тибет и Центральная Азия. — Самара: Агни, 1999. — 362с.
Решетов A.M. Н.К. Рерих как этнограф // Международная научно-практическая конференция «Рериховское наследие». Т. I: Музей-институт семьи Рерихов в культурно-историческом пространстве Санкт-Петербурга. — СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 2002. — С. 447-465.
Рябинин Е.А. Н.К. Рерих и императорская археологическая комиссия // Петербургский Рериховский сборник. — Самара: Изд. дом «Агни», 1999. — С. 15-34.
Семёнов В.А. О месте Саяно-Алтая эпохи неолита и ранней бронзы в системе культур севера Евразии // Рериховские чтения 1979 г. К 50-летию института «Урусвати». — Новосибирск, 1980. — С. 88-90.
Скобелев С.Г. О наследии скифо-сибирской общности // Рериховские чтения. Материалы конференции 3-6 ноября 1997 г. — Новосибирск, 2000. — С. 467-472.
Цесюлевич Л. Рерих и Алтай // Перед Восходом. — 1995. — №4. — С. 7.
Шапошникова Л.В. Врата в будущее // Рерих Н.К. Листы дневника. — М.: Международный центр Рерихов, 1995. — Т.1. — С. 5-32.
Ярцева Г. Центрально-Азиатская экспедиция Н.К. Рериха на Алтае. Ч. I. Состав экспедиции и её цели // Восход. — 2004а. — №3. — С. 15.
Ярцева Г. Центрально-Азиатская экспедиция Н.К. Рериха на Алтае. II. Алтай: Барнаул — Бийск — село Верхний Уймон // Восход. — 2004б. — №4. — С. 10.
(578/579)
SUMMARY
E.V.Shelepova
Historical and cultural researches of N.K. Roerich in Mongolia and Altai.
In article is considered N.K. Roerich’s contribution to studying of historical and cultural heritage of Altai and Mongolia. Roerich’s researches continued the scientific works undertaken before by N.M. Przhevalsky, P.K. Kozlov, G.N. Potanin.
During expeditions across Central Asia a number of archaeological objects is open and photographed. N.K. Roerich showed considerable interest to ancient art. During travel across Tibet, Xinjiang and Mongolia the scientist noted a set of ancient images on rocks. He designated possible options of their interpretation which still didn’t lose the currency. In drawings he saw deep symbols of the nature and substantial thoughts of primitive people on a cosmogony. On Altai and in Mongolia N.K. Roerich has examined a number of Turkic sculptures. Some stone sculptures are represented in its pictures.
As a result of extensive scientific researches by N.K. Roerich the important material was accurate. On its basis he offered the reasoned solution of the problems actual so far: migration of the ancient people, ancient and modern religion, the general and private in cultures of the countries of Asia.
|