Д.А. Щеглов
Массагетский поход Кира Великого
(локализация и историческая интерпретация).
// Военная археология. Оружие и военное дело в исторической и социальной перспективе. СПб: 1998. С. 114-118.
В современной науке на основании письменных источников принято выделять две основные группировки среднеазиатских кочевников скифской эпохи. Это, условно говоря, саки и массагеты. Сведения о локализации саков, содержащие достаточно чёткие географические ориентиры, сообщаются несколькими независимыми традициями: персидской, греческой, индийской и китайской. Поэтому в этом вопросе больших разногласий не возникает: саков следует помещать на востоке Средней Азии, в области Ташкентского оазиса, Ферганы и Памира.
Совсем иная ситуация складывается с массагетами. О них сообщают только античные источники, никаким другим письменным традициям подобный этнонимом не известен. Сведений о массагетах сравнительно немного и они довольно противоречивы. Таким образом, локализация массагетов остается темой, открытой для дискуссий. В современной литературе доминирует западная локализация массагетов в районах Прикаспия и Приаралья. Наиболее основательно эта концепция аргументирована И.В. Пьянковым.
Ключевым событием, в контексте которого античные авторы обычно приводят сведения о массагетах, и, по сути, самым первым событием, в связи с которым этот народ приобрёл известность, был массагетский поход Кира в 530 г. до н.э. В этой связи мне представляется очень важным попытаться решить вопрос о локализации массагетов в эпоху Кира, а также выяснить обстоятельства персо-массагетского конфликта. Хочу подчеркнуть, что речь идёт именно о самой ранней локализации массагетов, поскольку в эпоху после Кира ареал их расселения мог изменяться.
В античной традиции можно выделить три основные независимые версии рассказа о походе Кира. Это — версии Геродота (I, 201-216), Ктесия (Phot., Bibl. cod. LXXII, Pers., §7-8) и Мегасфена (Strab. XI, 8, 8; XV, 1, 6; Arr. Ind. 5, 4-8; Arr. Anab. III, 27, 4; 13, 3; Diod. XVII, 81, 1; Ptol. Geogr.,VI, 13,3; 19, 1-5 и др.).
Версия Геродота представляет собой чисто новеллистический рассказ, лишённый каких-либо реальных исторических свидетельств. Все конкретные сведения Геродота о массагетах, имеющие достаточно чёткие привязки к районам Прикаспия, восходят к более поздним источникам, которые никак не связаны с рассказом о походе Кира. Из самой
(114/115)
новеллы о походе, по сути, можно извлечь только два реальных факта: 1) Кир во время похода перешёл реку Араке, служащую границей между Персией и массагетами; 2) этот поход был неудачен. Все прочие сведения рассказа имеют чисто новеллистический характер и никоим образом не связаны с реальными событиями. К числу чисто фольклорных элементов следует отнести и то обстоятельство, что всё действие в рассказе происходит вокруг Аракса. Видимо, Аракс оказался той единственной географической доминантой, которая была необходима для сюжета новеллы.
Таким образом, единственной привязкой для похода Кира у Геродота является Аракс (Амударья и Узбой). При этом в рассказе нет никаких определённых указаний, позволяющих хоть как-то определить, с каким отрезком Аракса связаны события похода. Поэтому И.В. Пьянков, локализуя поход на Узбое, по сути, исходит не из сведений самой новеллы, а из своей общей концепции расселения массагетов, основанной на более поздних географических ориентирах. Основываясь же только на данных новеллы, события похода можно локализовать абсолютно в любой точке Амударьи и Узбоя.
Однако существует ещё одно предание, известное из персидской эпической традиции, которое перекликается с версией Геродота, указывая на Аракс как на границу Ирана и Турана, причём, указывает оно на среднее течение Амударьи в районе Балха и в одной из версий («История епископа Себеоса») связывает эту границу с массагетами («маскутами»). Я полагаю, что, возможно, это упоминание массагетов восходит к изначальному, древнему ядру легенды, формирование которой может быть связано именно с событиями персо-массагетского конфликта.
Версия Мегасфена известна нам из целого ряда фрагментов. Она сообщает о неких массагетах, ближайших соседях индийцев, занимающих территорию где-то между Верхним Индом, Кабулом и Гиндукушем, которые соотносятся с реальными племенами ассакенов, обитавшими в этих местах в эпоху Мегасфена. Маршрут похода Кира пролегал из Персиды через Гедросию и Арахосию в земли этих массагетов.
И.В. Пьянков полагает, что Мегасфен произвольно отождествил ассакенов с массагетами, и поэтому не учитывает его сведения, однако вполне вероятно, что Мегасфен располагал некоей не дошедшей до нас информацией, указывающей на то, что древние массагеты являются предками современных ему ассакенов. Это тем более вероятно, что присутствие северных кочевников в долине Кабула в VI в. до н.э. не вызывает сомнений.
(115/116)
Однако сами по себе эти массагеты Мегасфена необязательно стыкуются с массагетами Геродота. И только рассказ Ктесия способен связать в единое целое повествование Геродота, сведения Мегасфена и легенду об Арише, и стать при этом своеобразным ключом к данной проблеме.
Версия Ктесия излагает некое персидское предание о походе Кира. Противники Кира здесь названы дербиками. Все события укладываются в три дня. В первый день дербики наносят персам поражение, а сам Кир получает тяжёлое ранение. Союзниками дербиков при этом выступают индийцы. Во второй день персы наголову разбивают дербиков и завоёвывают их страну. При этом индийцы уже не фигурируют, зато на помощь персам приходят саки. На третий день Кир отдаёт последние распоряжения и умирает на руках своих приближённых.
В рассказе содержатся три географические привязки. Это — названия народов: дербики, индийцы и саки. Сразу бросается в глаза восточная привязка саков и индийцев. Что касается дербиков, то такой народ хорошо известен из других источников и чётко локализуется в юго-восточном Прикаспии. В этом заключается основное противоречие рассказа Ктесия. Если локализовать события похода в Прикаспии, где ни о каких саках и индийцах не может идти речи, то сведения Ктесия потеряют всякий смысл. На этом основании рассказ Ктесия обычно не воспринимался всерьёз (М.А. Дандамаев, И.В. Пьянков и др.).
Мне представляется более естественной иная интерпретация этого рассказа. Известен ещё один народ, о котором писал Ктесий, и чье название созвучно с дербиками — это дирбеи или «дирбеи Скифии» (Stef. Byz., s.v. Δυρβαϊοι; Τέως). Этих дирбеев Ктесий описал как некий «справедливейший» кочевой народ и локализовал их на границе с Бактрией и Индией, видимо за Танаисом (Сырдарьёй).
Я полагаю, что под дербиками, противниками Кира, скрываются не прикаспийские дербики, а эти восточные дирбеи. Замена дирбеев на дербиков, видимо, произошла при переписке под влиянием того обстоятельства, что дербики действительно фигурируют в этом рассказе среди народов, упоминаемых Киром в своём завещании. Тем самым мы получаем третью восточную привязку похода Кира, которая согласуется с двумя предыдущими, а рассказ Ктесия предстаёт перед нами целостным и непротиворечивым источником. Благодаря этому, мы имеем привязку для «первичной» локализации массагетов: степи за Сырдарьёй.
(116/117)
Таким образом, рассказ Ктесия хорошо согласуется, с одной стороны, с привязкой новеллы Геродота, коррелирующейся с легендой об Арише, с другой стороны, с локализацией версии Мегасфена, а по смыслу — с рассказом Ксенофонта о смерти Кира. Рассказ Ктесия как бы объединяет все существующие версии похода Кира и его смерти. Я полагаю, что рассказ Ктесия представляет собой некое хронологическое сжатие событий целого похода до трёхдневного временного отрезка с пропуском логических связей. В каждом из этих трёх дней отразился один из трёх последовательных событийных пластов некого большого предания о походе Кира. Каждый из этих пластов по-своему отразился в трёх самостоятельных версиях: Геродота, Мегасфена и Ксенофонта. Скорее всего, уже сам Ктесий получил это предание в таком «спрессованном» виде.
Первый пласт предания — это рассказ о походе Кира на дирбеев-массагетов, проникших в Индию и сражающихся в союзе с индийцами. Эти события наиболее полно отражены в версии Мегасфена. Второй пласт — это сведения о походе через Бактрию за Аракс и, возможно, через Согдиану за Танаис. В ином преломлении они отражены у Геродота и также повлияли на легенду об Арише. Судя по всему, в этом походе персы завоевали Согдиану, оккупированную массагетами (косвенно об этом свидетельствуют Геродот и легенда об Арише), которая, видимо, и являлась той «страной дербиков», покорённой Киром в рассказе Ктесия. О переходе Киром Сырдарьи свидетельствует сообщение Демодама (Plin., N.H. VI, 49), а также наличие на берегу Сырдарьи города Кирополя, постройка которого приписывается Киру. Третий пласт — это сведения о смерти Кира в результате ранения, наступившей уже после победы. Эти события частично отражены в версии Ксенофонта (Cyrop. VIII, 7), где Кир умирает своей смертью.
В итоге анализа трёх основных версий рассказа о походе Кира мы приходим к выводу, что этот поход представлял собой не локальную операцию в районе Узбоя, а грандиозную экспедицию, в ходе которой персидская армия преодолела колоссальный путь от Персиды через Гедросию и Арахосию до северо-западной Индии, после чего, переправившись в Бактрию, она через Аракс вторглась в Согдиану и далее через Танаис в массагетские степи. Судя по всему, «индийская» часть похода оказалась удачной (Мегасфен), «араксская» же часть была удачной только наполовину: удалось выбить массагетов из Согдианы (Ктесий), однако при попытке вторгнуться в их коренные степи армия потерпела поражение (Геродот).
(117/118)
Что касается причины столь масштабного военного предприятия, то могу только предположить, что ею, видимо, послужило некое проникновение массагетских племён через Сырдарью в Согдиану и через Памир в северо-западную Индию, что угрожало персидской власти во всём среднеазиатском регионе. Исходным пунктом этого передвижения могло быть Семиречье.
Разумеется, предложенная гипотеза не претендует на окончательное решение вопроса, тем более, что она резко расходится с принятыми взглядами. Однако намеченная здесь возможность согласовать все различные источники по данной теме заставляет серьёзно задуматься над традиционными представлениями.
|