Ю.Л. Щапова
Очерки истории древнего стеклоделия
(по материалам долины Нила, Ближнего Востока и Европы).
// М.: МГУ. 1983. 200 с. («Археология и этнография»)
Введение.
История стекла начинается с середины II тыс. до н.э. и, развиваясь непрерывно, продолжается до наших дней.
К середине II тыс. до н.э. относятся самые древние из известных мастерских, в которых варили стеклянную массу и делали из неё украшения, декоративные вставки и посуду. Мастерские были открыты Флиндерсом Питри в конце прошлого века на холме Тель-эль-Амарна, близ Фив, столицы Египта Нового царства. [1]
Отдельные более ранние находки стекла — это его предыстория, начало которой возводят к III, а иногда и V тыс. до н.э. Самые древние изделия, по А. Лукасу, ещё не стеклянные, а фаянсовые, имеющие поверхностный стекловидный слой, были найдены в гробнице фараона Джосера (III династия Древнего царства в Египте, 2980-2900 гг. до н.э., по Бредстеду). [2]
Согласно наиболее распространённым и общепринятым представлениям, с 1500 до 750 г. до н.э. продолжается древнейший период истории стекла. [3] Г. Эйзен дополняет этот период цезурой, которую он ставит на 1200 г. до н.э. [4]
Для этого периода кроме бус, декоративных вставок, ритуальных и туалетных сосудов, изготовленных из непрозрачного синего, бирюзового, жёлтого, красного, белого и чёрного стекла, употреблённого самостоятельно или в комбинации с другими материалами, трудно назвать какие-либо другие изделия. Область распространения этих изделий не выходит за пределы древневосточных цивилизаций, ограничиваясь в основном долиной Нила и Месопотамией; в небольшом числе они известны на Крите в позднеминойское время и в Микенах, лишь отдельные редкие экземпляры происходят из Италии и Северной Греции. Около 1200 г. до н.э., по наблюдениям Г. Эйзена, появляются бусы, изготовленные в технике, которой не было в более раннее время.
Общепринято, что производство стекла в древнейшую эпоху были ограничено долиной Нила и Месопотамией. Литература не освещает путей сложения стеклоделия в этих районах, сходства и различия самих путей, а также особенностей видов сырья, рецептуры, организации производства и т.д.
Второй период, который начинается в середине VIII в. до н.э. и заканчивается в I в. до н.э., характеризует более широкий набор изделий: к бусам, декоративным вставкам, ритуальным и туалетным сосудам прибавляются перстни, браслеты, навершия. Изменяется набор
(7/8)
технических приёмов: развивается техника горячей обработки стекла, осваиваются прессование, волочение, наклад слоёв стекла; наряду с горячей обработкой стекла появляются вещи, изготовленные вхолодную, путём резания, шлифования; усложняется техника декора, появляются роспись, золочение и т.д. Изделия этого времени отличает неизвестное прежде богатство форм и декоративных деталей. Мастера свободно пользуются материалом и его декоративными свойствами: умело комбинируют цветом, прозрачностью, контрастами стекла прозрачного и стёкол непрозрачных, окрашенных в глубокие и яркие тона, а также сочетаниями стекла с красками и золотом.
Существенно изменяется к этому времени география находок. Стеклянные вещи есть не только в районах Средиземноморья. В VIII-VII вв. до н.э. они стали известны на Кавказе, в Северном Причерноморье, в Западной Европе, на Британских островах. В эпоху эллинизма здесь можно встретить не только бусы, амулеты и привески, но и технически сложные изделия, например, сосуды.
Если ранее производство стекла было ограничено областью древнейших цивилизаций, то в V в. до н.э. оно появилось в континентальной Европе. На территории латенской культуры появились неумело сделанные бусы из стекла почти чёрного, грязно-синего и синего цветов. [5] Несколько позднее из того же стекла стали делать браслеты и перстни, которые не были известны ни ранее, ни в это же время за пределами латенской культуры. Кельтская стеклянная индустрия была ярким феноменом, мало связанным по виду изделий с областями традиционного стеклоделия, и её возникновение не имеет пока удовлетворительного объяснения. Существовали и другие мастерские за пределами районов традиционного стеклоделия, но тесно связанные с ними.
Древние авторы сообщают о знаменитых в античности изделиях финикийской работы, о карфагенской мастерской, основанной финикийцами, и о мастерских, созданных, в свою очередь, карфагенянами; античная традиция связывает с финикийцами самую идею изобретения стекла. [6] В настоящее время фактов и наблюдений, с помощью которых эту версию можно было бы проверить, существенно недостаёт.
Следующий период в истории стекла охватывает римскую эпоху (с I в. до н.э. до конца IV в. н.э.) и может быть назван римским только условно, хотя производство стекла в Римской республике, а затем в империи и её провинциях было ведущим и определяющим для всей эпохи в целом. В это время производство стекла по-прежнему существует в Египте, Восточном Средиземноморье (в Сидоне, Тире), на Кипре, в Греции, на Пиренеях; оно появляется на юге современной Франции, в Северном Причерноморье, Поднестровье и т.д.
В I в. до н.э. производство стекла обогатилось важнейшим техническим приобретением: изготовление стеклянных изделий с помощью дутья стало не только известным, оно было освоено и развито
(8/9)
настолько, что просуществовало вплоть до начала нового времени в почти неизмененном виде.
Номенклатура стеклянных изделий римской эпохи очень широка. Кроме посуды, не только туалетной и ритуальной, как ранее, но и столовой, парадной и ординарной, химической, медицинской и тарной, существуют светильники, капельницы, черпаки и т.д., в общей сложности не менее сотни наименований специальных и заимствованных из наименований посуды, изготовленной из других материалов (глины, металлов, благородного камня); существуют оконное стекло, разные украшения: бусы, привески, перстни, браслеты, вставки; появляются специальные вставки-печати, геммы, туалетные палочки, игральные жетоны, шашки и т.д. Изготовление этого набора изделий из стекла осуществлялось в широкой сети мастерских.
Четвёртый период (послеримский) выделяется в историографии древнего стекла ещё более условно.
История стекла к концу V в. составлена, с одной стороны, из списка потерь, которые понесло стеклоделие после падения Рима, а с другой стороны, из списка завоеваний и достижений, которые выпали на долю стеклоделия Византии, Египта и Сирии. Производство стекла создаётся в государстве франков, а затем империи Карла Великого, и далее в разных частях Западной Европы, в той или иной степени наследовавших стеклоделие Римской империи, в его провинциальном варианте. История стекла в эту эпоху не может быть представлена, как прежде, в виде целостной картины, сюжет которой сложен, но решён в едином плане, композиционно строен, несмотря на динамическую напряжённость связей и событий.
Пятый период — история стеклоделия в средние века. Он разделён на части, каждая из которых освещает историю стекла отдельно взятой страны.
Стеклоделие Руси, его происхождение, основные этапы развития, так же как и средневековое стеклоделие Западной Европы, представляют один из возможных вариантов истории стекла в средние века.
Для истории стекла археологический источник остаётся главнейшим. Из этого источника происходят основные дошедшие до нас сведения: по нему воссоздана историческая картина производства и бытования стекла в целом; произведена периодизация его истории, выявлен характер и направление последовательных изменений, отличающих каждый период, надёжно определена роль стекла в материальной и духовной культуре древнего общества, размеры и масштаб его производства. Однако многое осталось за пределами внимания исследователей лишь только потому, что не имеет прямого выражения в том наборе признаков, который обычно является предметом археологического исследования.
Например, нет удовлетворительного решения проблемы происхождения стекла; не раскрыты структура производства, внутренний механизм его функционирования, нет обобщённого представления о характере и направлении изменений в химии и технологии древнего стекла, накопленные наблюдения и даже отдельные обобщения не раскрывают их основы, а лишь намечают её.
(9/10)
Отсутствие удовлетворительных решений нельзя объяснять только недостатком фактических данных: привлекаемые неархеологические по своему характеру сведения о химическом составе и технике изготовления древних изделий из стекла существенно дополняют археологический источник. Главная причина подобного состояния дел — отсутствие общих установок и мер, с которыми следовало бы подходить к оценке археологических и неархеологических фактов и наблюдений.
В нашей работе мы используем и археологический, и неархеологический (химико-технологический) источники.
На современном этапе исследования химии и технологии древнего стекла сложилось два направления. [7] Одно — эмпирическое — предполагает последовательное накопление результатов, в основном количественного анализа состава и их интерпретацию с позиций современной науки о стекле. Представители этого направления принимают «эластичные» принципы интерпретации анализов. Эти принципы допускают альтернативные варианты толкования аналитических данных. По существу, это — продолжение того направления изучения древнего стекла, когда представления о нём выступают как сумма всех возможных вариантов решения технических проблем в древности, независимо от места и времени происходивших событий. Накопление количественных анализов идёт медленно, общее число их относительно невелико (опубликовано около 1500 анализов, относящихся к стеклам самых разных эпох и регионов), и весь совокупный объём информации используется в основном для уточнений распространённых и общепринятых взглядов.
Другое направление можно назвать теоретико-вероятностным. Оно также предполагает последовательное накопление фактов, но для их оценки и интерпретации используются некоторые методы математической статистики и комбинаторики. Главная цель, достигаемая таким путём, — создание приёмов однозначной оценки аналитических данных с учётом выработанных установок. Путь отыскания таких приёмов сложен и в известной мере определён программой изучения древнего стекла, намеченной Р. Смитом почти четверть века назад. [8]
Программа предлагала ясную последовательность: сначала должна быть найдена теоретико-вероятностная характеристика основного состава, лишь затем возможен переход к изучению его местных и хронологических различий, направления движения знаний об основном составе.
Получив общую теоретико-вероятностную характеристику основного состава, можно изучать ту его часть, которая зависит от применения вспомогательных материалов: к их числу относятся красители, глушители, обесцвечиватели. Химический состав и технология древнего стекла сопоставляются с внешними его качествами и свойствами. Этот путь сопоставлений — единственно возможный для выявления роли и значения соединений, регистрируемых аналитически в древнем стекле.
(10/11)
Список материалов и реагентов, используемых в современной и древней практике различен, технология древнего стекла отлична от современной, именно поэтому нельзя прямо распространять современные технологические и оценочные нормы на древнее производство.
За редким исключением новые книги по истории стекла трактуют все вопросы развития древнего стеклоделия традиционно, исключая всякую новизну исследований и концепций, предлагавшихся в научной литературе в последние десятилетия. [9]
Новые открытия рассеяны по разным изданиям в виде отдельных статей, что безусловно усложняет их использование. [10] В этой связи особое значение приобретают Международные конгрессы по стеклу и конгрессы Международной Ассоциации по истории стекла, пропагандирующие новые методы исследования, новые достижения и новые концепции. [11]
В поле зрения советских и зарубежных исследователей находятся: разделённые и географически и хронологически химия и технология древнего стекла, история украшений, посуды, оконного стекла и т.п.
Следует заметить, что и в дореволюционной, и в советской литературе мало обобщающих работ, посвящённых древнему стеклу. Этот недостаток не восполняется трудами М.А. Безбородова и H.H. Качалова. [12] В предлагаемой книге сопоставлены и обобщены результаты археологического, исторического и химико-технологического изучений древнего стекла.
Ставя своей целью проследить эволюционные процессы в древнем стеклоделии, необходимо исследовать эти процессы в широких хронологических пределах и в достаточном объёме, поскольку каждый частный процесс несёт в себе сущность всеобщего закона, но вне связи с другими явлениями она обнаруживается неполно. Ф. Энгельс показал, что и в действии, и в познании законов диалектики есть элемент относительности. Нельзя взять произвольно для изучения любой отрезок действительности и обнаружить действие этих законов во всей полноте. [13]
Основная задача исследования — выявление законов развития древнего производства стекла — определила широкие хронологические пределы исследования: от зарождения производства стекла в середине
(11/12)
II тыс. до н.э. до позднего средневековья, до превращения стеклоделия в современное промышленное производство.
В историю древнего стеклоделия были вовлечены большие территории: долина Нила, Месопотамия и Средиземноморье, Причерноморье, затем Западная и Восточная Европа: это и определило широкие географические пределы исследования.
Только в широкой исторической перспективе можно понять и правильно оценить частное, конкретное и общее, случайное и закономерное, существенное и несущественное — всё, что вело к возникновению и развитию стеклоделия с древнейших времён до средних веков.
Специалисты, работающие в разных областях Советского Союза и занимающиеся изучением различных археологических памятников самых разных эпох, от поздней бронзы до позднего средневековья, часто прибегают к помощи археологической лаборатории Московского университета. Лаборатория ставила и ставит своей целью давать надёжные определения о времени и месте изготовления изделий из стекла.
Широкий подход к теме формировался постепенно, исподволь и в значительной степени отражает требования современной археологической науки и практики.
Последовательное внимание к химическому составу древнего стекла не давало бы эффективных результатов без новой методики изучения и интерпретации получаемой информации. Разработка методики интерпретации анализов состава древнего стекла стала первой целью нашей работы. Новая методика была разработана, и её применение привело к тому, что конкретные характеристики древнего стекла не всегда согласовывались с распространёнными и общепринятыми представлениями.
Общепринятые представления менялись под действием новой, количественно возросшей информации, и новой методики её изучения. Полагая необходимым раскрыть возможности методики, перспективы и ограничения её применения, мы сочли целесообразным использовать только известные, опубликованные аналитические данные. Прежде всего результаты анализов, которые в настоящее время считаются классическими: их надёжность и точность апробирована специальным исследованием И. Кэли. [14] Советскому читателю эти анализы известны по работам М.А. Безбородова. [15] Наша методика применяется для диагностики и интерпретации анализов стёкол, эмалей, глазурей и самоглазурующихся фаянсов. С её помощью аналитические данные, относящиеся к разным эпохам и регионам, оцениваются одинаково, составляя некую систему наблюдений и фактов. Эта система новых по своему характеру и качеству данных сопоставлена с системой данных историко-культурных (форма изделий, их декор, художественный стиль и т.д.). Сопоставление разных систем привело к созданию новых цепочек связей, которые требовали нового осмысления и истолкования.
(12/13)
Целесообразно было сосредоточить внимание на наиболее важных моментах в развитии стеклоделия: происхождение стекла и возникновение древнейших школ в стеклоделии, пути сложения этих школ в древности и раннем средневековье, последовательность эволюционных изменений в стеклоделии на разных этапах его развития в разные исторические периоды. Таким образом, можно сформулировать основные задачи, стоящие перед нами. Их разработка и решение ведутся в органической связи химико-технологического и исторического аспектов исследования с акцентом на истории производства стекла в древности.
Теоретико-вероятностный подход к древнему стеклу возможен при условии, что для каждой взятой нами проблемы существуют статистические представительные серии наблюдений.
Число опубликованных анализов достаточно для отработки методики и решения принципиальных и узловых проблем древнего стеклоделия. Для решения многих конкретных проблем классических анализов недостаточно, поэтому мы обратились к результатам анализов, опубликованным в последнее время в советской и зарубежной печати, и к собственным, произведённым в нашей лаборатории.
Наши собственные анализы сопровождают исчерпывающие сведения технологического, морфологического и археологического характера; подобный комментарий в публикациях очень краток, но сведения о составе более детальные, чем получаемые путём качественного и полуколичественного анализов. Сочетание же сведений о древнем стекле, получаемых разными путями, создаёт необходимое равновесие: глубокие и тонкие наблюдения могут иметь своего рода фон и широкую основу для историко-технологических выводов и исторических построений.
[1] Флиттнер Н.Д. Стекольно-керамические мастерские Тель-Амарны. Ежегодник Российского института истории искусства, т. I, вып. 2. Пб., 1921 [обл. 1922].
[2] Лукас А. Материалы и ремесленные производства древнего Египта. М., 1958, с. 33.
[3] Kisa A. Das Glas in Altertume. Bd. I-III. Leipzig, 1908; Harden D.B. Glass and Glazes. — A History of Technology. Vol. II. Oxford, 1956, p. 320-328.
[4] Eisen G. Glass. New York, 1927, p. 749.
[6] Trowbridge M.-L. Philological Studies of Ancient Glass. — University of Illinois Studies in Language and Literature, vol. XIII. Urbana, Illinois, 1928.
[7] Колчин Б.А. Естественнонаучные методы в Институте археологии АН СССР. — КСИА, вып. 163. М., 1980, с. 70, 71.
[8] Smith R.W. Technological Research on Ancient Glass. — Archaeology, 1958, vol. 11, No. 2, p. 111-116.
[9] Charleston R. A History of Glass. New York, Corning, 1980.
[10] Сaley E.R. Analyses of Ancient Glasses, 1790-1957. A Comprehensive and Critical Survey. New York, Corning, 1962.
[11] International Congress on Glass: III — Venice, 1953; IV — Paris, 1956; V — Frankfurt (Main), 1959; VI — Washington, 1962: Advances in Glass Technology. Part 2. Historical Papers. New York, 1963; VII — Bruxelles, 1965: Art et Histoire. Résumés des communications. Bruxelles, 1965; VIII — London, 1968: Studies in Glass History and Design. Sheffield; IX — Paris, 1971: Communications artistiques et historiques. Paris, 1972; Congrès des Journées internationales du verre, ensuite Congrès de l’Association Internationale pour l’Histoire du Verre (AIHV): 1 — Liège, 1957; 2 — Leyden, 1959; 3 — Damas, 1964, 4 — Ravenne — Venise, 1967; 5 — Prague, 1970, 6 — Köln, 1974, 7 — Berlin, 1977, 8 — London, 1979.
[12] Безбородов M.A. Стеклоделие в древней Руси. Минск, 1956; он же. Химия и технология древних и средневековых стёкол. Минск, 1969; Качалов Н. Стекло. М.-Л., 1959.
[13] См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 22.
[14] Саlеу Е.R. Op.cit.
[15] Безбородов М.А. Химия и технология..., приложение.
|