Л.П. Потапов

Тувинская комплексная экспедиция
Института этнографии Академии наук СССР.

// Материалы по археологии и этнографии западной Тувы. / Тр.ТКАЭЭ. I. [1957-1958] М.-Л.: 1960. С. 3-6.

В состав Советского Союза в 1944 г. добровольно вошла небольшая по численности тувинская народность, обитающая в Центральной Азии, в бассейне верхнего Енисея, между хребтами Западного Саяна и Танну-Олой. Это народное волеизъявление явилось важнейшим событием в истории тувинцев, отразившим давние чаяния народа. На протяжении последних трёх с половиной столетий тувинский народ неоднократно стремился войти в состав русского государства. Ещё в 1609 г. значительная группа тувинцев под названием мады, кочевавшая по северную сторону Саян, в Минусинской котловине, желая избавиться от гнета Алтын-хана, добровольно вошла в состав русского государства и внесла ясак. Однако вскоре мады были снова подчинены и удержаны за Саянами Алтын-ханом — основателем небольшого монгольского феодального государства, кочевавшим в окрестностях озера Упса-Нора. Позднее в том же столетии сам Алтын-хан с подчинёнными ему племенами (в том числе и тувинскими) признал протекторат русского государства, хотя неоднократно нарушал свои обязательства.

О стремлении тувинского народа и его отдельных феодальных правителей войти в состав России свидетельствуют сообщения ряда путешественников и учёных конца XIX и начала XX столетий. Как известно, в начале первой мировой войны тувинцы перешли под протекторат России со всей своей территорией, именовавшейся тогда в русских официальных документах Урянхайским краем. Однако только Великая Октябрьская социалистическая революция возродила тувинский народ к свободной и суверенной государственной жизни.

В результате революции возникла Тувинская Народная Республика, которая существовала вплоть до 1944 г., а затем, после вхождения в состав СССР, была преобразована в Тувинскую автономную область РСФСР.

Вступление тувинцев в семью советских народов создало исключительно благоприятные условия для их быстрого экономического и культурного роста. При помощи народов Советского Союза, Советского правительства и Коммунистической партии тувинский народ начал осуществлять ускоренными темпами коренное переустройство экономики, культуры и быта на социалистических началах. Быстрый рост культуры тувинцев выдвинул, конечно, ряд практических научных задач, решение которых потребовало участия некоторых центральных научно-исследовательских институтов АН СССР, в частности Института этнографии. Одной из таких задач явилась необходимость изучения происхождения тувинского народа,

(3/4)

его истории. Институт этнографии, откликаясь на просьбу тувинских советских и партийных учреждений, организовал с этой целью в 1957 г. Тувинскую комплексную этнографо-археологическую экспедицию Института этнографии. ¹ [сноска: ¹ Л. Потапов. 1) Тувинская комплексная археолого-этнографическая экспедиция. Сов. этнография, 1958, №5; 2) Некоторые итоги Тувинской комплексной экспедиции. Там же, 1959, №5.] Экспедиция была задумана как комплексная потому, что происхождение тувинского народа, не имевшего в прошлом своей письменности, равно как и его история, могут быть изучены только на основе привлечения разнообразных этнографических и археологических памятников. Выявление и изучение этих основных видов источников для истории Тувы составляли основную задачу экспедиции.

Может возникнуть естественный вопрос: почему Институт этнографии взял на себя труд по исследованию археологических памятников Тувы, несмотря на то что археологическая полевая исследовательская работа не является характерной для научного профиля этого института? Объясняется это двумя важными причинами. Во-первых, тем, что в археологическом отношении Тува не изучена, и поэтому в литературе почти нет публикаций археологического материала, который можно было бы привлечь для изучения истории Тувы. Во-вторых, археологи, как правило, исследуют ранние памятники, из которых наиболее поздними в хронологическом отношении являются памятники, относящиеся к периоду средневековья. Тувинская комплексная экспедиция Института этнографии поставила задачу изучить также и поздние археологические памятники, датируемые XVI-XIX вв., ибо такие памятники непосредственно смыкаются с этнографическими материалами, характеризующими культуру и быт современных тувинцев в их недавнем прошлом и дают возможность выяснить один из наименее известных периодов истории тувинцев. При этом нужно отметить и то существенное обстоятельство, что археологи, работающие в Тувинской экспедиции, хорошо ориентированы в этнографическом материале, а этнографы — в археологическом. Подобное сочетание знаний и интересов сотрудников экспедиции весьма содействовало успешному выявлению и осмыслению обоих упомянутых видов основных источников по истории тувинцев. Конечно, работники экспедиции не ограничивали себя изучением только археологических и этнографических фактов. Они привлекали также палеоантропологический материал, данные языка и различные письменные источники (китайские, древнетюркские, русские и др.), проливающие свет на историю тувинского народа.

В связи с основными исследовательскими проблемами, стоявшими перед экспедицией, нам приходилось вести этнографическое и археологическое изучение в определённом плане. Так, например, при этнографическом изучении основное внимание уделялось фактам, имеющим этногенетическое значение, помогающим установить различные этапы и стороны этнической истории тувинцев, их исторические культурные связи с соседними народностями, культурное влияние этих народностей на тувинцев и т.п. То же самое можно сказать и в отношении археологического изучения. Тувинская экспедиция не ставила целью изучить все виды археологических памятников Тувы и дать их общую классификацию. Перед археологами нашей экспедиции стояла трудная задача определения и датировки памятников в связи с изучением этнической истории и вообще истории тувинцев по крупным историческим периодам, превращения каждого исследуемого археологического памятника в исторический источник.

Экспедиция должна была выявить, определить и изучить лишь те археологические памятники, которые отражают важнейшие периоды исторического процесса, протекавшего в восточной части Центральной Азии, и могут характеризовать важнейшие этапы этнической истории тувинцев. Известно, например, что в так называемое древнетюркское время (VI-VIII вв.), когда в Центральной Азии (особенно

(4/5)

в её восточной части) главенствующее положение занимали различные тюркоязычные племена и народности, существовали большие объединения этих племён, выступавшие под различными наименованиями. Мы попытаемся установить, с какими из этих больших древнетюркских этнических, политических и военно-административных объединений были связаны далекие исторические предки современных тувинцев. Древнетюркские этнические общности, в которые входили племена, жившие в Туве в период VI-VIII вв., не являлись первичными тюркскими этническими образованиями. История свидетельствует о том, что они к этому времени прошли длительный путь исторического развития и достигли значительного уровня культуры. Достаточно сказать, что они имели свою письменность и сложившиеся древние исторические культурные связи с некоторыми государствами Средней Азии и Китаем. Весьма важно установить и этногенетические связи племен, обитавших в Туве в древнетюркское время, с населением Тувы, оставившим археологические памятники в дотюркский период.

Экспедиция начала свою полевую работу в западной части Тувы, входящей в Бай-Тайгинский административный район. В географическом отношении в этом административном районе можно выделить два района: Монгун-Тайга и Кара-Холь. Первый из этих районов находится в юго-западной части Тувы, граничащей с Монгольской Народной Республикой в районе озера Урюк-Нор, находящегося на территории Монголии. Этот труднодоступный и высокогорный район наиболее удалён от центральных районов Тувы. Автомобильное сообщение с ним осуществляется через территорию Монголии. Будучи географически изолированным от основной территории современной Тувы, этот район имеет выход в котловину «Больших озёр», расположенную на территории МНР. Надо иметь в виду, что в XVII и первой половине XVIII в. границы расселения тувинцев простирались на юг до района Кобдо. Заселение этого района монголами-дербетами произошло во второй половине XVIII в. Полевая работа экспедиции велась преимущественно в долине р. Каргы, впадающей в озеро Урюк-Нор. Второй географический район Бай-Тайгинского административного района, где велась работа экспедиции, находится на северо-западе Тувы и включает в себя бассейн верхнего течения р. Алаша (левый приток р. Кемчика) и озера Кара-Холь. Путь в эту местность из административного центра Бай-Тайгинского района идет верхом, горными тропами, через труднопроходимый перевал хребта Саир, являющийся водоразделом рp. Кемчика и Алаша. Полевые работы велись нами здесь в верховьях Алаша. Оба упомянутых географических района были избраны экспедицией в первую очередь потому, что они совершенно не изучены в археологическом и этнографическом отношении.

Полевая работа экспедиции велась на протяжении 2 лет — в 1957-1958 гг. — в летнее время, в течение 3 месяцев в каждый полевой сезон. Большую помощь в исследовательской этнографической работе оказало нам местное тувинское население. Рядовые колхозники-тувинцы и местная сельская интеллигенция, как и работники советских и партийных учреждений, проявляли большой интерес к своему историческому прошлому и старались помочь нам различными способами, начиная с заботы об устройстве быта сотрудников экспедиции и обеспечения её рабочей силой для археологических работ и кончая всевозможной ценной консультацией, исходящей от знатоков народной жизни. Эти знающие люди оказали нам исключительно важную помощь и в собирании этнографического материала. Среди них хотелось бы особенно отметить колхозницу Анай Тонгак, 1897-го года рождения.

Бабушка Анай оказывала значительную помощь не только этнографам, но и археологам при определении археологического материала из поздних погребений. Уместно привести здесь её краткую биографию, поскольку жизнеописание этой простой тувинской женщины в какой-то мере отражает большие сдвиги, которые произошли в истории тувинского народа после Народной революции, особенно после вступления Тувы в СССР. Она родилась в Монгун-Тайге, в бедной семье.

(5/6)

Когда Анай исполнилось 16 лет, она вышла замуж и в восемнадцать лет родила первого ребёнка. До 45 лет она родила 12 детей, которые все живы до сего времени.

Лучше стала жить Анай только после Октябрьской революции, в результате которой была образована Тувинская Народная Республика. Когда у баев реквизировали скот и стали раздавать его беднякам, получила скот и семья Анай. В 1931 г. Анай вступила в члены Народно-революционной партии Тувы. Трудолюбивая и энергичная, она вскоре стала известной животноводкой и активным общественным работником. С 1941 по 1951 г. она работала в женотделе и была выбрана депутатом Районного совета. За хорошую работу во время Великой Отечественной войны Анай была награждена медалью. В настоящее время бабушка Анай — член КПСС. Она пользуется любовью и уважением у местного населения.

К работникам нашей экспедиции бабушка Анай отнеслась очень тепло и приветливо. Она быстро поняла задачи и цели этнографической работы и сделалась нашей главной помощницей по выявлению этнографического материала, особенно относящегося к дореволюционному прошлому. Правдивость и точность рассказов и различных сведений, полученных нами от бабушки Анай, всегда подтверждались при проверке во время работы с другими колхозниками старшего поколения. Живость ума и острота наблюдений бабушки Анай делают сообщаемые ею материалы особенно интересными и подробными в деталях. Пользуюсь случаем, чтобы сердечно поблагодарить бабушку Анай, ссылками на сведения которой пестрят некоторые наши статьи, публикуемые в настоящем томе «Трудов Тувинской экспедиции».

В первые два полевых сезона в состав экспедиции входили: автор настоящей вводной статьи, который руководил всей экспедицией, возглавлял работу этнографического отряда и вёл непосредственно полевую работу, преимущественно в области этнографии; младший научный сотрудник Института этнографии А.Д. Грач, возглавлявший работу археологического отряда; младший научный сотрудник Института этнографии В.П. Дьяконова, ведшая полевую археологическую и этнографическую работу; научный сотрудник Государственного музея этнографии народов СССР (Ленинград) П.И. Каралькин, который вёл работу по сбору этнографического материала. В экспедиции принимали также участие студенты Архитектурного факультета Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина Академии художеств СССР Н. Анипенко и П. Баландин, которые выполнили графическую работу по документам археологических раскопок и сделали ряд этнографических рисунков и чертежей с натуры.

Первый том «Трудов Тувинской экспедиции» посвящён публикации полевых материалов, собранных в западной части Тувы. Они, как и материалы, которые будут собраны в других районах Тувы и опубликованы в последующих выпусках, послужат основным источником для решения научных проблем, стоящих перед экспедицией. Предлагаемое издание, конечно, далеко не исчерпывает всего археологического и этнографического материала, собранного за первые два сезона полевой работы. Мы не ставим перед собой задачи публикации в «Трудах» экспедиции всего того, что накоплено в результате полевой работы, ибо это потребовало бы значительного увеличения объёма выпускаемого в свет тома. В частности, оказалось невозможным включить большие по объему материалы о типах жилища и хозяйственных построек, собранные П.И. Каралькиным. Мы предпочли дать здесь материал, наиболее интересный как для широкого круга читателей, так и для специалистов различного профиля: историков, этнографов, археологов, антропологов. Преждевременной кажется нам публикация исследовательских статей с выводами и обобщениями, поскольку материал, собранный экспедицией, относится только к небольшой части Тувы. Исследовательское обобщение материала и рассмотрение ряда коренных вопросов, входящих в научную проблематику, изучаемую экспедицией, составит содержание заключительного тома «Трудов Тувинской экспедиции».

наверх