Б.Б. Пиотровский
Вишапы. Каменные статуи в горах Армении.
// Л.: Армянский филиал АН СССР. 1939. 40 с. + 12 табл.
II.
Н.Я. Марр и Я.И. Смирнов в своих работах, посвящённых вишапам, привели большой материал, характеризующий представления об этих сказочных существах — вишапах у армян и вешапах у грузин.
В сказках вишапы обычно выступают как чудовища, с которыми герои вступают в борьбу. Вишапы имеют образ драконов, иногда гигантских змей, как, например, грузинский «гвел-вешап», т.е. «змей-вешап». Они часто являются свирепыми хранителями источников, пещер с несметными богатствами, а также стражами похищенных красавиц, заточённых в темницы. Но в этих легендах и сказках часто проглядывает и древний образ вишапа, как божества плодородия и воды. Не случайно проповеднику Езнику, борясь с ересью, приходилось опровергать народные представления о вишапах. «Вишапы не уносят урожая с пашен, и нет у них вьючных животных, чтобы таскать зерно с какого-либо гумна, и напрасно некоторые говорят на гумне: прими, прими, или: возьми, возьми». В этой цитате из Езника, приводимой Н.Я. Марром, засвидетельствованы жертвоприношения вишапам, производившиеся на гумне при молотьбе хлеба, жертвоприношения, понимавшиеся как средство умилостивления вишапов, которые «высасывают плодоносность пашен».
Превращение древних божеств плодородия, вишапов, в злые чудовища — это удел многих языческих божеств, продолжавших жить в христианской среде, тех языческих божеств, с которыми христианству приходилось бороться. Эта борьба была необходима ещё и потому, что многие места христианских культов были
(19/20)
раньше местами языческих культов, которые очень долго не угасали, продолжая жить в несколько изменённом виде.
Многие из этих мест связаны со змеями и драконами. Н.Я. Марр показал, что три святыни около Эчмиадзина связаны с древними местами почитания вишапов. Так, Мугни, древнее место культа дракона Моге, было обращено в монастырь змееборца, св. Георгия. Аштаракский храм был также сооружён на развалинах капища дракона Аштарак — Аждахак. Наконец, Ошакан Н.Я. Марр рассматривал как место культа дракона Вишапа, обращённое христианской легендой в место упокоения Месропа, изобретателя армянского письма.
У Ванского озера, в Таронской области, существовали города Вишап и Оц, названные именами вишапа и змея» известные в то же самое время и как место христианского культа, а в Айраратской области существовал монастырь, носивший имя Вишападзор (Вишапово ущелье).
Термин змеи сохранился также и в названии храма Одзун (в совр. селении Узунлар). Армянский писатель VI в. Кирахос Гандзакский приводит легенду, по которой строитель храма Иоаш Одзунский превратил в камень двух вишапов (змей), причём в тексте указано, что когда вишапы окаменели, то из брюха их полилась целебная вода.
Древние представления, связанные с вишапами, отражаются и в армянском фольклоре. В эпосе, воспевающем четыре поколения богатырей из Сасуна, рассказ о вишапах встречается в первой части, в основе которой лежат наиболее древние сказания и легенды.
Во время своих странствий Санасар и Багдасар направились в Зелёный город, но к своему удивлению
(20/21)
вместо цветущего города нашли выжженный и безводный край. «Пошли они, и пришли в безводные, выжженные края и в город вошли...» Когда они попросили старуху, у которой остановились на ночлег, дать им воду для питья, то старуха им ответила: «Да в городе нашем нету воды. Тут вода была и зелень, город был Зелёным назван, и теперь на горе находится ключ, да только к истоку его вишап подошёл, ключ запрудил, не даёт воде к городу течь. Мы боимся его, мы не смеем туда за водою ходить и в неделю раз мы на корм ему девушку отдаём, чтоб за это воды хоть немножко давал». Решив спасти девушку, уведённую к роднику, оба героя отправились в горы, где и остались ожидать вишапа. «И внезапно услышали: гром прогрохотал по горам. Посмотрели — огромный подходит зверь, буйволу вровень его высота, и длиною в пять буйволов он. Ещё издали их увидел вишап — на съедение к нему трое пришли. Обрадовался вишап, зубами полязгал, разинул пасть, хвостом покрутил, зашипел, к лакомой девушке тихо пополз». Тогда Санасар и Багдасар набросились на вишапа и убили его. «А вишап окровавленный повернулся и сдох и открылся потока исток и родник потёк, — все бы тёк и тёк, люди шли за водой и вдоволь каждый брать её мог».
В приведённом рассказе эпоса вишап выступает как чудовище, живущее в горах, от воли которого зависит водоснабжение города. К сожалению, в приведённом отрывке не дано подробного описания внешнего вида вишапа, указывается лишь то, что ростом он был с буйвола, а длиной как пять буйволов, имел зубастую пасть и хвост.
(21/22)
В связи с этим эпизодом эпоса уместно также отметить сведения армянских историков о том, что в IV веке армяне поклонялись вишапам, в которых вселялись дэвы, и приносили этим вишапам человеческие жертвы, девушек и юношей.
В другом месте эпоса о Давиде Сасунском рассказывается, как Санасар, придя в Медный город, услышал о зачарованной царевне и узнал, что «сила её ворожбы там, — таится на дне морском. В пасти вишапа, на дне морском, драгоценный камень лежит. Только чудо-богатырь мог бы в море низойти, камень пламенный схватить...»
Санасар взялся достать талисман и отправился в путь. «А после — коня он к морю погнал, погрузился с конём на дно, увидел: приподнял шею вишап. Над головой у вишапа он встал, палицей раз лишь ударил его и пошатнулся вишап. Сверкающий камень из пасти далеко на берег упал. И повернулся вишап, залил город водой, словно ливень весь город водой окатил, вспенилось море, над городом вихрь (в тексте „вишап-ками‟, т.е. „ветер вишапа‟) пролетел». И здесь вишап выступает как чудовище, связанное с водой, как олицетворение водной стихии.
Этот рассказ о драгоценном камне, находившемся в пасти вишапа, пребывающего на дне моря, напоминает легенду, приведённую Я.И. Смирновым. В письме князя Григория Магистра Пахлавуни (XI в.) одному князю из рода Мамиконянов рассказывается, как во времена Хосроя, одна женщина, плакавшая на берегу реки Фисона утешена была «рыбою, называемой Аждахак», которая принесла ей жемчужину настолько ценную, что жемчужина стала красою царского венца, а женщина, принесшая ее Хосрою, стала первой женой царя. После этого, как
(22/23)
пишет Григорий, царь велел «возблагодарить богов богатыми дарами, изображение же рыбы, называемой Аждахаком, велел он сделать как идолы и выставить на берегу реки Фисона, на том самом месте, чтобы приносить (им) жертвы».
Имя Аждахак, которым названа в приведенной легенде чудесная рыба, есть персидское, турецкое и курдское соответствие армянскому термину вишап, что мы видим хотя бы на примере одного из местонахождений вишапов в Гехамских горах, которые курды называют Аждаха-юрт, а армяне Вишапнер. Таким образом и в легенде, записанной Григорием Магистром, рыба, доставившая драгоценную жемчужину, выступает как рыба-вишап, но, в отличие от рассказа эпоса о Давиде Сасунском, рыба Аждахак — Вишап является добрым гением, а не злым демоном, как вишап, который был убит Санасаром.
Для нашей темы легенда о рыбе Аждахаке и о статуях рыб, установленных Хосроем, имеет особый интерес по возможности их связи с вишапами Гехамских гор, на что указал Я.И. Смирнов. Дело в том, что монастырь Хавуцтар или Аменапркич, где жил и писал Григорий Магистр, находился над р. Азат (Гарни-чай), между Гарни и Гехардом, т.е. вблизи местонахождения вишапов. Кроме того, в том же районе существует селение, носящее до настоящего времени название Хосров, возможно, связанное с именем армянского царя, упомянутого в легенде, которому приписывалось также построение Гарнийского храма.
У армянских историков, согласно народным сказаниям, вишапами называются также мидийцы, а имя последнего мидийского царя Астиага передаётся как Аждахак. Об этих сказаниях Моисей Хоренский писал: «В них-то
(23/24)
нанизаны слова песней об Арташесе и его сыновьях и иносказательно упоминается о потомках Аждахака, называемых вишапазунк, так как Аждахак на нашем языке — вишап» (I,30). Да и сам термин Мар-к, которым армяне называли индийцев, ассоциировался возможно с иранским мара, что значит «змей».
И рассказ о Вахагне, победившем вишапов, приводимый Моисеем Хоренским, несомненно связанный с религиозными легендами о победе добра над злом, света над тьмой и солнечного бога над демоном преисподней, символизирует победу армян над мидийцами, которые в первой половине VI в. до х.э. постоянно разоряли территорию, занятую племенным союзом арменов. Эти походы мидийцев против армян в древнейший период их истории надолго оставили свой след в народном эпосе, в котором враги армянского народа изображены в виде демонов-вишапов.
В армянских легендах и сказаниях вишапы часто смешиваются и с другими злыми духами, в частности, с каджами. Так, Моисей Хоренский писал о том, что вишапы жили на «свободном Масисе», т.е. на Арарате, но в другом месте его Истории Армении Арарат является местопребыванием каджей, имя которых, кстати сказать, тождественно первой части имени Аждахак, т.е. Ажд или Адж. Так, в рассказе об армянском царе Арташесе Моисей Хоренский (II, 62), ссылаясь на народные предания, писал о том, что Арташес проклял своего сына Артавазда, пророчески сказав ему следующие слова: «Ты отправишься вверх на свободный Масис, тебя схватят каджи и повлекут на свободный Масис, там останешься и света не увидишь более».
Далее Моисей Хоренский писал: «Старухи также рассказывают про него (т.е. Артавазда), что он, связан-
(24/25)
ный железными цепями, заключён в какой-то пещере, что две собаки грызут беспрестанно его цепи и он силится выйти и положить конец миру; но что от звука ударов кузнечных молотов, снова, говорят, оковы укрепляются. Поэтому также и в наше время многие из кузнецов, следуя легенде, по воскресениям ударяют трижды или четырежды молотом в наковальню, чтобы укрепились, как говорят, цепи Артавазда». Н.Я. Марр дополнил этот рассказ легендами, сохранившимися у Вардана (XIII в.), который приводил сказания, согласно которым: «Каджи и вишапы держат в узах Александра (Македонского) в Риме, Артавазда, армянского царя, в Масисе и Ерванда в реках и тёмных местах». По Езнику, которому были известны эти рассказы, Александр Македонский и Артавазд были похищены и заточены вишапами.
В армянских легендах вместо Артавазда иногда выступает его мифический сын Шидар, который также был заточен «своими богами» в Старший Масис (Большой Арарат). Цепи Шидара непрестанно лижут две собаки, белая и чёрная, и к концу года цепи делаются тонкими как волос. «В исходе года, в первый день месяца навасарда, все кузнецы, какой бы работой ни были заняты, ударяли три раза по наковальне», чтобы оковы Шидара снова окрепли. Тут, повидимому, мы имеем дело с контаминацией; существовавшая легенда о некоем Шидаре, имя которого не армянского происхождения, была связана по общности мотива заточения в скалу с Артаваздом, и Шидар был превращён легендой в сына Артавазда.
Сказание о заключении Артавазда, закованного в цепи, которые ежегодно грозят порваться, имеет полное соответствие в грузинском и северо-осетинском эпосе об Амиране или Амране, также заточённом в пещеру
(25/26)
закованным. Для нашей темы Амран имеет и другой интерес, а именно — как божество верхнего и подземного моря, связанное с водой, а по одному из сказаний — и с быком.
В эпосе Амрана рассказывается как Пахондзи (Пасконди) унёс на небо брата Амрана Мысырби. Узнав похитителя, Амран также решил попасть на небо, чтобы освободить своего брата. «Он вывел из чёрного моря большого быка, содрал с него шкуру и влез в неё. Мольбы Даредзановых Хцау всегда исполнял. Взмолился Амран: Хцау Хцаути! Пусть крылатый Паскондзи снесёт к Мысырби меня. Быть может живым я застану его...» (Перевод Д. Гатуева). Таким образом Амран, для того чтобы попасть на небо, облекается в шкуру быка, вышедшего из моря.
К группе демонов, заточённых в скалах, относится и Бюрасп Аждахак, о котором на основании «парсийских сказаний» рассказывает Моисей Хоренский. Армянский историк указывает, что об Бюраспе Аждахаке сложены недобрые и бессмысленные истории, о служении ему дэвов, о том, что на плечах у него вырастают змеи, и о желании его истребить людей. Далее рассказывается, что Хруден увел Бюраспа в пещеру, где посадил его на цепь, а сам в виде статуи остался его сторожить.
Совершенно несомненно, что Бюрасп это Зохак, описанный иранским поэтом Фердовси, в более ранних иранских текстах называемый Аждахаком, т.е. драконом. Хруден армянского текста не кто иной, как Феридун, победивший, согласно иранскому эпосу, Зохака. Надо указать, что Зохак, особенно в сказках, имеет много общих черт с вишапами Закавказья.
(26/27)
Образ вишапа в армянском эпосе очень сложный и неопределённый. Можно с уверенностью говорить лишь о том, что вишап представлялся чудовищем, связанным с пещерами или источниками в горах, выступая как злое существо, что возможно и противоречит его первоначальному образу. О внешнем виде вишапа также нет определённых указаний: он иногда в сказках выступает как дракон, иногда как гигантская змея, а иногда, повидимому, и как рыба.
Связь вишапа с рыбой устанавливается отчётливо и другими материалами. Так, Н.Я. Марр указывает на то, что в многочисленных армянских сказках он выступает как «морская буря», а в древне-грузинском тексте библии, переведённом с армянского, в эпизоде с Ионой вместо слова «кит» стоит «вешап» и даже после того, как текст библии был сверен с греческим подлинником, это чтение «вешап» было оставлено.
В армянском переводе библии в соответствующем месте, на ряду с греческой формой «кет», встречается термин «рыба-вишап».
На рельефах Ахтамарского храма библейский кит изображён в виде крылатой собаки с рыбьим хвостом.
Теперь встает вопрос — действительно ли статуи Гехамских гор представляют вишапов, или же это позднее осмысление древних памятников, осмысление, основанное на народных легендах? Для этого надо рассмотреть изображения, встреченные на изваяниях Гехамских гор.
Анализ атрибутов вишапов с удивительной глубиной и полнотой дан Н.Я. Марром, доказавшим их первобытно-космический характер.
Сначала остановимся на рыбе, форму которой имеют многие из вишапов. Божества в виде рыбы известны на
(27/28)
древнем Востоке. Это шумерский бог города Эриду — Эа и ассирийский Дагон, культ которого распространён на широкой территории Передней Азии. Оба эти божества являются добрыми покровителями земледелия, а Дагон в Ассирии часто выступает как исцелитель больных.
Культ рыбы встречается и в Армении; в армянских сказках Ванского района рыба спасает даже самого бога. Так, о горе Немруд-даг, на западном берегу оз. Ван, существует следующая легенда: могучий царь Немруд, захвативший многие страны, пришёл в Армению и пожелал, чтобы его сочли богом. Он приступил к постройке величайшего здания на горе. Когда постройка была готова, то Немруд, решив, что он действительно бог и что нет другого бога кроме него, поднялся на крышу нового дворца и пустил в небо стрелу, желая убить самого бога. Но бог взял из Ванского моря рыбу и в неё попала стрела Немруда. Из рыбы потекла кровь, и Немруд торжествовал, будучи уверен, что он убил бога. Но в это время ударила молния, и Немруд вместе со своим дворцом провалился в пропасть, открывшуюся в горе, из которой полила вода.
Добрая рыба Аждахак, подарившая жене Хосроя драгоценную жемчужину, встречается и в легенде, приводимой Григорием Магистром.
На Кавказе рыба с древнейших времён была связана с культом. Так, в Кобанском могильнике, в северной Осетии, относящемся в основной своей части к началу первого тысячелетия до х.э., встречены бронзовые подвески в форме рыбы, а изображения рыб имеются в гравировке на бронзовых изделиях, как, например, на топорах и плоских поясных бляхах. Этот материал из Кобанского могильника очень чётко показывает культовое
(28/29)
Рис. 10. Изображение змееборца на топоре из Кобанского могильника
(Материалы по археологии Кавказа VIII).
значение рыбы среди населения горных районов. Рыба является символом воды, а иногда и заменяет воду, имея исключительное значение в первобытных религиозных представлениях. И среди скифских золотых изделий встречаются части конского погребального убора, имеющие форму рыбы.
В культе и религиозных представлениях с рыбой всегда очень тесно связана и змея, также символизующая воду. На вишапах Гехамских гор змея встречается именно в струях воды, являясь даже частью изображения воды. Культ змей в Передней Азии общеизвестен; с древнейших времён змея является олицетворением подземного мира, но культ её, как животного-тотема, продолжает жить очень долго. Недаром в христианской религия на Кавказе и в Закавказье большое значение имело почитание Георгия — змееборца, причем монастыри, ему посвящённые, сооружались в тех местах, где культ змей существовал издревле и был особенно распространён.
И в Кобанском могильнике змея встречается как среди бронзовых амулетов, так и в гравировке на предметах из погребений. Змея встречается там как олицетворение злой силы. На одном топоре начала I тысячелетия до х.э. имеется изображение семи змей, с которыми борется человек, вооружённый луком (рис. 10). Это
(29/30)
есть древнейшая иллюстрация к легенде о борьбе героя с семью змеями, которая позднее вошла в эпос об Амране, легенда, передающая борьбу солнечного, небесного божестве со злыми силами преисподней. Но вместе с тем змея являлась также символом плодородия, и культ змеи очень часто встречается в земледельческой религии.
Змея и рыба, как символы и олицетворение воды, имели большое значение в образе армянского вишапа, стража родников; отчётливо они выступают и на каменных изваяниях Гехамских гор, также непосредственно связанных с водой.
Связь быка с образом вишапа в армянских легендах устанавливается менее чётко. Но в археологии Закавказья есть данные, вводящие быка в круг астральных (небесных) животных. Особенно интересен в этом отношении пояс из листовой бронзы, украшенный гравированными рисунками, происходящий из кургана, раскопанного у сел. Ходжалы (Азербайджанская ССР). Там быки изображены в сочетании со звездой, змеей и птицами.
На связь быка с водой и одновременно с небом указывает и приведённый выше вариант из эпоса об Амране, по которому Амран, для того чтобы попасть на небо, должен облачиться в шкуру «морского быка». Присутствие на памятниках Гехамских гор шкуры быка с вытекающей водой из пасти может быть объяснено также особенностями именно этой группы памятников. Они находятся высоко в горах, в той зоне, где не встречаются поселения и куда только на летние пастбища угоняется скот. Сеть каналов, с которыми связаны эти памятники, была сооружена не только для целей увеличения воды рек, стекающих вниз, но также и для целей водопоя скота.
(30/31)
Естественно, что в этой среде культы, связанные с быком или бараном, имели очень большое значение, которое могло и не отразиться в фольклоре земледельцев. Изображение птиц на двух или трёх вишапах Гехамских гор только дополняет этот комплекс символических элементов, связанных с первобытными космическими представлениями. Языковая семантика совершенно определённо доказывает связь птиц как с верхним небом, так и с нижним (водой), подтверждая тем самым уместность их наличия на изваяниях, встреченных при каналах в горах. И вишап в армянских легендах часто появляется в виде летающего существа — дракона.
Таким образом, все атрибуты статуй вишапов, открытых впервые Н.Я. Марром и Я.И. Смирновым в горах Севанского района Армении, совпадают с атрибутами вишапов армянского фольклора. Очень вероятно, что скульптуры Гехамских гор и являются изображениями вишапов, которые в несколько изменённом виде, став уже под влиянием христианства злыми существами, дошли в армянском фольклоре до настоящих дней.
|
