Г.С. Мартынов

Иссыкская находка.

// КСИИМК. Вып. 59. М.-Л.: 1955. С. 150-156.

В 1953 г. в 10 км от пос. Иссык Энбекши-Казахского района Алма-Атинской области Казахской ССР учениками Иссыкской средней школы обнаружены на дне неглубокого оврага торчавшие из земли металлические ножки какого-то предмета. Заинтересовавшись, школьники начали раскапывать землю и извлекли три медных котла, один железный (чугунный) котёл, два медных блюда, один медный жертвенник и остатки какого-то железного, изъеденного ржавчиной и развалившегося на мелкие кусочки изделия. Все три медных котла лежали опрокинутыми вверх ножками. Условия находки и глубину залегания вещей определить не удалось, так как мы попали к месту находки на третий день. Однако создалось впечатление, что вещи лежали в яме диаметром около 2 м, глубиной 2,5-3 м. Вода, постепенно размывавшая овраг, очевидно, смыла нижнюю стенку ямы, но падающий сверху водопад не затрагивал вещей, лежавших в своем первоначальном положении. Бросается в глаза количество предметов в кладе, хотя в Семиречье находки больших кладов не являются редкостью.

Один из трёх медных котлов был на подставке, два других — на трёх ножках. Первый котёл (№1) — литой, с полусферическим дном на подставке в виде полого внутри раструба с вогнутыми внутрь стенками. В верхней части тулово сосуда слегка плавно сужено, тогда как венчик его немного отогнут. Котёл имеет две горизонтальные ручки, ниже которых его опоясывают три рельефных валика. Между ручками две петли. Высота котла 41 см, наибольший диаметр 44 см, высота подставки 14 см (рис. 63 — 1).

Точной аналогии этому котлу нет ни в коллекции Государственного музея Казахстана, ни в археологической литературе ¹. [1] Он уникален даже среди скифских котлов и представляет собой вариант формы скифских сосудов на подставке, находимых в различных частях СССР.

Следующий котёл, который мы обозначаем №2, самый большой из найденных. Тулово такое же, как и у первого; общая высота 51 см, высота тулова 33 см. На дне снаружи имеется утолщение треугольной формы, в углы которого вставлены и припаяны три изогнутые ножки, отлитые отдельно (рис. 63 — 3, 4).

Третий бронзовый котёл (№3) ничем не отличается по форме тулова от предыдущих, а его три ножки по технике изготовления и прикреплению их ко дну аналогичны всем трёхногим котлам казахстанской коллекции (рис. 63 — 2). Следует отметить, что все три котла имеют по две горизон-

(150/151)

Рис. 63.

Котлы из Иссыкского клада:

1 — медный котёл №1 на полой подставке;

2 — медный котёл №3;

3 — медный котёл №2;

4 — тот же котёл, вид дна;

5 — железный (чугунный) котёл.

(Открыть Рис. 63 в новом окне)

(151/152)

тальные ручки и по две вертикальные петли. У каждого ниже ручек, примерно на высоте петель, расположен поясок из трёх рельефных валиков в виде плетёных верёвочек, концы которых связаны узлом.

На внутренних сторонах стенок обнаружена интересная деталь. Здесь отчётливо выделяются рельефные отпечатки соломы, обломков тростника и зёрен злаковых растений. Наличие таких отпечатков, вероятно, связано с тем, что формы для отливки котлов изготовлялись из глины, смешанной для лучшей связи с половой. Зёрна и наиболее крупные куски соломы, находившиеся на поверхности формы, выжигались, и их места заливались расплавленной медью, оставлявшей рельефные изображения. На наружной поверхности подобных следов нет потому, что поверхность в результате длительного употребления котла сглаживалась и все неровности на ней исчезали.

Следы соломы и зёрен могут служить неопровержимым доказательством того, что население, пользовавшееся этими котлами, занималось земледелием, а следовательно, были и центры осёдлой жизни, где, вероятно, и сосредоточивалось производство медных котлов, жертвенников, светильников и других предметов.

Рис. 64.

Медные блюда из Иссыкского клада:

1, 2 — блюдо №1; 3, 4 — блюдо №2.

(Открыть Рис. 64 в новом окне)

Рядом с котлами в Иссыкском кладе стояли вложенными одно в другое два медных блюда (рис. 64). На внутренней поверхности одного из них — след круга, а на дне другого — полусферическая выпуклость. Этим и ограничивается их орнаментация. По форме блюда типичны для греко-бактрийского производства. Однако они проще, изготовлены грубее, а техника их отливки близка к технике отливки котлов; близок и состав металла, что подтверждено анализом.

Самым интересным из предметов Иссыкского клада является медный жертвенник. Он состоит из четырёх отдельно отлитых частей: блюдо, фигурка человека, лошади и подставка (рис. 65, 66).

(152/153)

Блюдо укреплено на подставке (припаяно), ажурный узор на которой сделан при помощи зубила. Узор состоит из дуг, расположенных в четыре яруса по пять дуг в каждом, так что каждая дуга вышестоящего яруса меньше нижних и упирается своими концами в вершины двух расположенных ниже дуг. Высота подставки 19 см, длина окружности основания 66 см. Подставка почти в точности повторяет подставку иссыккульского жертвенника ¹, [2] находящегося во Фрунзенском музее Киргизской ССР.

Блюдо не орнаментировано, диаметр его 25,7 см. На нём укреплены фигуры: сидящего человека, и за ним — лошади, для чего в дне блюда сделаны отверстия, в которые вставлены и припаяны отлитые в нижней

Рис. 65.

Медный жертвенник из Иссыкского клада.

(Открыть Рис. 65 в новом окне)

части фигур медные стержни. Фигурка человека со скрещёнными поджатыми ногами прикреплена у края блюда. Лицо человека с ярко выраженными монголоидными чертами. Левой рукой он опирается на бедро. Возможно, что в этой руке всадник держал поводья от уздечки стоящей за ним лошади; в правой руке — предмет вроде сосуда цилиндрической формы. Однако сосуд не имеет дна, и не исключена возможность, что это нечто в виде кольца, через которое пропускался фитиль, во время ритуальных церемоний зажигавшийся как факел.

Поза, одежда и лицо фигурки человека находят аналогии в двух фигурах, изображённых на золотой пластинке сибирской коллекции ². [3]

Одежда всадника с иссыкского жертвенника состоит из головного убора типа шлема, узкой короткой куртки без воротника, туго перетянутой в талии широким поясом, узких штанов и мягкой кожаной обуви. Лошадь низкорослая, с мощной шеей и большой головой. На голове лошади узда, состоящая из двух суголовных, двух подбородочных ремней и одного ремня переносья. Налобного и подгубного ремней нет. Ясно заметны псалии. Грива и чолка подстрижены. На холке оставлен пучок длинных волос, за который должен браться рукой человек, садящийся на лошадь. Хвост завязан узлом и достигает коленного изгиба задних ног. На лошади, видимо, было седло: заметны следы его по линии прохождения подпруги, а на спине сохранилось отверстие для прикрепления.

Кроме упомянутых медных котлов, в кладе был найден и железный или, вернее, чугунный котёл. Он, как и медные, — литой, но с округлым эллипсоидным дном. На высоте 14 см от основания стенки котла круто поднимаются вверх и суживаются к краям. Диаметр котла по венчику равен 119 см, общая высота его 24 см, толщина стенок 7-8 мм (рис. 63 — 5).

(153/154)

Рис. 66.

Деталь медного жертвенника из Иссыкского клада:

1 — вид спереди; 2 — вид сбоку.

(Открыть Рис. 66 в новом окне)

К тулову приделаны две ручки и три ножки. Техника отливки чугунного котла подобна технике отливки медных, однако способ прикрепления ручек и ножек совершенно иной. К медным котлам они припаивались; в чугунном же котле в изготовленную глиняную форму в определённых местах вставлялись заранее отдельно отлитые в особой формочке ручки и ножки. Затем форма заливалась расплавленной массой чугуна, которая охватывала концы ручек и ножек и крепко соединялась с ними. Ручки дугообразные, толщиной около 1 см. Ножки, сделанные в виде усечённого конуса, широкими основаниями обращены к тулову. На концах имеются плоскости шириной 0,5 см. Ножки приделаны к тулову котла так, что их концы находятся на одном уровне с самой нижней точкой дна. Это делает

(154/155)

сосуд чрезвычайно устойчивым. На венчике котла заметны два желобка шириной по 3 см, происходящие, видимо, от случайной деформации венчика. Котёл имеет несколько сквозных трещин, которые в своё время были запаяны. Заливка делалась с внутренней и с наружной стороны. Никаких следов поковки на котле и на заплатах нет.

В кладе обнаружены многочисленные железные обломки какого-то другого железного изделия. Путём длительного и тщательного подбора обломков удалось собрать часть этого изделия (восьмую часть), по которой восстановлен весь предмет. Это оказался кованый железный жертвенник высокого художественного мастерства (рис. 67).

Рис. 67.

Железный жертвенник из Иссыкского клада:

1 — вид спереди; 2 — вид сбоку.

(Открыть Рис. 67 в новом окне)

Жертвенник состоит из квадратного подноса, укреплённого на ажурной подставке в форме четырёхгранного раструба с вогнутыми внутрь гранями. Ширина подставки у основания 27 см, у венчика 7,5 см. Весь жертвенник сделан из кованых железных пластинок, скреплённых железными заклёпками. Общая высота его 36 см, высота подставки 26 см. Поднос жертвенника глубиной 2,8 см, длина каждой стороны 30 см. По всем четырём углам поставлены декоративные бортики высотой 7,2 см.

Жертвенник представляет особенный интерес по своему художественному оформлению. В его орнаментальных украшениях много общего с орнаментами на вещах современных казахов. Например, четыре звена дополнительного борта, которые даны при оформлении подноса, у казахов называются «торт кулак» («четыре ушка») и до настоящего времени ставятся по углам четырёхугольных архитектурных сооружений на могилах («молла»). Точно так же древовидный орнамент подставки, включающий элементы типичного для казахской орнаментики «кошкар мюиз» (бараний рог), встречается в разных вариантах на казахских современных изделиях.

На основании аналогии с подобными памятниками мы считаем возможным датировать иссыкские находки IV-I вв. до н.э., т.е. сако-усуньским периодом в Семиречье.

Из найденных за последнее время наиболее интересен клад, открытый в 1948 г. в 15 км от г. Алма-Ата и состоявший из шести медных котлов. Один из них был богато украшен: по его венчику лежал обруч (изобра-

(155/156)

жение «кошкар мюиз»), концы которого завершались скульптурными изображениями двух голов горных козлов (рис. 68). Обруч, видимо, был прикреплён к крышке, которая не сохранилась. Количество находимых котлов в окрестностях Алма-Аты подтверждает правильность предположения, что часть котлов из коллекции Казахского государственного музея можно назвать «семиреченскими» и что центр их производства находился где-то в окрестностях Алма-Аты.

Благодаря наличию месторождений меди и железа на территории Казахстана развитие металлургии в древности шло здесь быстрыми темпами.

Рис. 68.

Головки козлов (деталь украшения крышки медного котла из клада 1948 г.):

1 — вид сбоку; 2 — вид спереди.

(Открыть Рис. 68 в новом окне)

Уже в период андроновской культуры, т.е. в середине II тысячелетия до н.э., здесь появилось несколько центров металлургии, следы которых мы находим в районах Джезказгана, Балхаша, на Алтае и Джунгарском Ала-Тау. Вследствие этого, несмотря на очень ранние торговые и культурные связи народов Восточного и Южного Казахстана и Семиречья с Ираном, Грецией, Китаем, культура здесь складывалась самобытно.

Иссыкский клад найден в предгорьях Заилийского Ала-Тау, на последнем невысоком уступе, переходящем уже в равнину. В летнее время, покидая выжженные степи, скотоводы со своими стадами поднимались на предгорья, постепенно двигались все выше и выше и, достигнув высокогорных лугов, проводили там жаркую часть лета.

Уходя с зимней стоянки в горы, где трудно перевозить такие вещи, как тяжёлые и неудобные медные котлы, изящные и хрупкие жертвенники, светильники и другой инвентарь ритуального назначения, племя оставляло эти вещи на месте весеннего празднования, зарывая в землю. Предполагалось, что осенью, при возвращении обратно, оставленные вещи будут найдены. Но иногда по каким-то причинам племена не возвращались к прежним местам, и спрятанные «клады» оставались на многие века в земле. Таково происхождение, видимо, и Иссыкского клада, зарытого в землю около двух тысяч лет назад.

[1] ¹ Некоторое сходство с котлом из Иссыкского клада имеет котёл, опубликованный А.Н. Бернштамом (МИА, №15 [14], табл. XCV, рис. 59).

[2] ¹ Б.М. Зимма. Иссыккульские жертвенники. Фрунзе, 1941, рис. 1.

[3] ² И. Толстой и Н. Кондаков. Русские древности в памятниках искусства. [Вып. 3] СПб., 1890, рис. 71.

наверх