З.А. Львова

Вещи кочевнического круга.

// Сокровища хана Кубрата. [Каталог выставки.] СПб: 1997. С. 90-91.

С. 88-89 — на татарском языке,

с. 90-91 — на русском,

с. 92-93 — на английском.

[ раздел каталога ]

Вещи кочевнического круга, обнаруженные при раскопках в Перещепине, неоднородны. Они были сделаны разными мастерами в разных технических традициях. Наиболее интересен богатый набор вооружения и снаряжения знатного конного воина, предположительно сделанный в византийской мастерской. Он важен для интерпретации перещепинской находки в качестве погребения конкретного исторического лица.

Набор состоит из меча с кольцевым навершием в золотой облицовке, двух наконечников ремня, на котором он, возможно, висел, поясного набора с псевдопряжками и ритона. Кольцевое навершие мечей и псевдопряжки на поясах были характерны для кочевнического мира Евразии первого тысячелетия н.э. Набор конской упряжи для одного или двух коней составляют двести тридцать золотых снаружи и бронзовых внутри бляшек и четырнадцать золотых декоративных наконечников ремней. На широком ремне, скорее всего, задней упряжи бляшки размещались в два ряда и от них свешивались вниз декоративные наконечники ремней. Эти же сбруи были украшены и двумя парами золотых наконечников стремянных ремней. Особое место в сокровище занимают стремена и подпружные пряжки из серебра. Их происхождение неясно. Но их конкретные аналогии встречаются почти исключительно в богатых аварских погребениях VII века на территории Венгрии.

Некоторые исследователи России и Венгрии считают, что аналогичные перещепинским пояса с псевдопряжками и мечи с кольцевым навершием из аварских погребений изготовлялись в Византии. Буквы греческого алфавита на оборотной стороне рукояти перещепинского меча не противоречат этой версии. Более того, исследование технико-конструктивных особенностей всей совокупности предметов перещепинского набора и их аварских аналогий позволяет думать, что в византийской мастерской изготовлялись не только мечи и пояса, но и целые парадные наборы снаряжения конных воинов. Поскольку в VII веке Византия была тесно связана с кочевниками Евразии и во многом зависела от мира с ними, такие наборы можно рассматривать как дипломатические дары или контрибуции. Таким же даром (или дарами) мог быть и упомянутый набор вооружения и снаряжения знатного конного воина из Перещепинского сокровища.

Распространение аналогичных наборов на территории Аварского каганата свидетельствует о том, что владелец Перещепинского сокровища входил в сферу его влияния. Очевидно, что получение такого же, как и аварский каган, дара было для него почетным и престижным. И в этом отношении похороненный в Перещепине знатный кочевник может быть отождествлён с упоминаемым в «Бревиарии» патриарха Никифора Кубратом, племянником Органы. В 635-640 годах этот государь, бывший ранее вассалом авар, порвал с ними и заключил мир с императором Ираклием, получив от него богатые дары.

Отмеченные ещё И. Вернером кресты на облицовке меча с кольцевым навершием и на золотом наконечнике ремня, на котором он, возможно, висел, также говорят в пользу отождествления погребённого с Кубратом, племянником Органы. По свидетельству Иоанна Никиусского, он был крещён и воспитывался при императорском дворе.

Другие группы предметов кочевнического круга составляют фрагменты мечей, предположительно накладки на щит, облицовка колчана, части поясов,

(90/91)

ритона, золотая ложка, посох в золотой облицовке, золотые кубки, набор золотых украшений с изумрудами — гривна, два браслета, накладка, использованные в качестве украшений золотые византийские монеты, золотые браслеты, перстни, серьга и другие украшения. За некоторыми исключениями эти вещи (или приёмы их обработки) имеют аналогии среди находок в южных районах Восточной Европы — Глодосы, Вознесенка, Ясиново, Новые Сенжары — и могли быть изготовлены в кочевнической среде, в некоторых случаях имитируя византийские украшения. Входят сюда и вещи тюркско-согдийского круга.

Отдельную группу предметов кочевнического круга составляют золотые пластины, которыми было украшено погребальное сооружение. Остатки деревянных брусьев были обнаружены на месте находки в 1912 году. Погребение в деревянном сооружении, облицованном в традициях аварской знати золотыми квадратными пластинами, могло принадлежать только лицу, придерживавшемуся принятых в каганате традиций. Поэтому, судя по предметам кочевнического круга, из трёх существующих версий, перещепинское сокровище могло принадлежать не завладевшему вещами врагу и не наследнику, но только самому хану Кубрату, племяннику Органы, бывшему вассалу аваров и другу византийского императора Ираклия.

Как уже указывалось, профессор И. Вернер отождествляет его с ханом Великой Болгарии. Выход в свет в 1984 году работы И. Вернера (Joachim Werner. Der Grabfund von Malaja Pereščepina und Kuvrat, Kagan der Bulgaren) знаменовал собой определённый этап исследования Перещепинского сокровища. С того времени находку стали уже с полным основанием считать не кладом, а погребением.

Немалую роль в новой оценке находки сыграло то, что особое внимание исследователь обратил на вещи, которые, как правило, не обнаруживают в кладах — золотые бляшки, золотая обкладка колчана и седла предполагают присутствие кожаных поясов, сбруи, деревянного седла и колчана (которые со временем истлели). Находка золотых облицовочных пластин говорит о существовании деревянного погребального сооружения, о котором упоминают участники раскопок 1912 года. Всё это свидетельствует в пользу того, что Перещепинская находка — не клад, а погребение знатного лица. В свете всего сказанного выше наличие большого количества сосудов из серебра и золота стало доказательством небывалого богатства этого погребения и, следовательно, знатности погребённого: «Большое число положенных в могилу сосудов из благородного металла, из которых 19 из серебра, 17 из золота и один первоначально из дерева с позолоченной серебряной оковкой, представляют собой сокровище и говорят особенно убедительно о его обладателе как о вожде, как о кагане», — писал Вернер.

Как уже говорилось, И. Вернер отождествляет хана Великой Болгарии с Кубратом, племянником Органы и другом императора Ираклия, получившим от него богатые дары и сан патрикия, и впервые отождествляет этот исторический персонаж с владельцем перещепинского сокровища: «Среди упоминаемых в исторических источниках вождей, которые в данное время играли политическую роль в понтийских степях в качестве каганов, при идентификации человека, похороненного в М.П. [Малом Перещепине] вполне подходит только Кубрат, каган болгаров». Исследователь обратил особое внимание на изучение тех предметов сокровища, которые могли быть вручены хану при получении им звания патрикия, сопоставив их с данными письменных источников: «Если биографию и политическую роль Кубрата, следуя сообщениям письменных источников, сопоставить с фактами, которые, в частности, относятся к исключительной в своём роде могиле у Малой Перещепины, то достаточное число признаков говорит за то, что речь идёт о роскошном захоронении кагана Великой Болгарии».

наверх