Г.А. Кошеленко
Культура Парфии.
// М.: 1966. 220 с.
Оглавление
Восточная Парфия. — 11
Парфиена. — 12
Мидия. — 48
Персида. — 61
Маргиана. — 67
Сакастан. — 98
Западная Парфия. — 107
Месопотамия. — 108
Элимаида (Сузиана). — 204
Заключение. — 214
От автора. ^
Готовя к печати книгу «Культура Парфии», автор прекрасно сознавал, что с появлением этой работы отнюдь не решатся все проблемы исследуемой темы, она слишком обширна и сложна для одной сравнительно небольшой по объёму книги. Парфия была одним из важнейших государств древнего мира, значение которого сравнимо со значением Римской империи. Однако изучена Парфия неизмеримо меньше. Тому есть много причин, о которых я буду говорить ниже. Моей задачей было только дать общий очерк развития культуры Парфянского государства, попытаться найти некоторые новые пути исследования этой проблемы. Этим подходом объясняется и общая эскизность картины развития культуры Парфии (для решения многих важнейших вопросов просто ещё нет материала). Кроме того, я сознательно уклоняюсь от рассмотрения истории культуры древней Армении, которая была теснейшим образом связана с Парфией и где даже одно время правила Аршакидская династия, однако Армения всё же оставалась вне пределов собственно Парфии. Сходными причинами объясняется и отсутствие в работе исследования культуры Таксилы в пору парфянского владычества. Для многовековой истории этого района парфянское владычество было только кратковременным эпизодом, мало сказавшимся на общей линии развития культуры.
К сожалению, в работе не могли быть использованы некоторые новые издания, чрезвычайно важные для исследуемой нами темы, но появившиеся уже после того, как книга была сдана в печать, в частности новые публикации Р. Гиршмана, касающиеся вновь открытых памятников скульптуры парфянского времени из Бадр-Нешанде, монография Ж. Ле Риде,
(5/6)
публикующего монеты из Суз и в связи с этим пересматривающего многие вопросы парфянской нумизматики, «История Афганистана» В.М. Массона и В.А. Ромодина и, наконец, большая статья Д. Шлюмберже и П. Бернара о работах на вновь обнаруженном городище эллинистического времени (Айя-Ханум, северо-восточный Афганистан), исследование которого заставляет нас во многом по-новому смотреть на роль греков в истории культурного развития эллинистического Востока.
Я считаю своим приятным долгом поблагодарить всех, кто помог мне в работе над этой сложной и малоизученной темой, и в первую очередь своего учителя В.Д. Блаватского, руководителя ЮТАКЭ М.Е. Массона, а также Н.М. Бачинского, А.А. Марущенко, Г.А. Пугаченкову, К.Ф. Смирнова и всех товарищей из сектора античной археологии ИА АН СССР, ЮТАКЭ и сектора археологии ИИАЭ АН Туркменской ССР.
(6/7)
Введение. ^
Одним из важнейших политических образований древнего мира было Парфянское государство (середина III в. до н.э. — 226 г. н.э.). Политической истории его, в частности римско-парфянским взаимоотношениям, посвящена обширная литература. Однако культура этого государства, культура народов, входивших в его состав (а оно обнимало обширные территории Средней Азии и Переднего Востока), до сего времени исследована далеко не достаточно. Отдельные вопросы привлекали внимание учёных, и им посвящены специальные исследования; парфянскому периоду обычно уделяется некоторое место в общих очерках искусства Ирана и т.п. Во всех этих работах важнейшим является вопрос о взаимоотношении элементов греческой культуры, проникших на Восток в итоге походов Александра Македонского и деятельности Селевкидов, и культуры местных обитателей. Для большинства работ, особенно зарубежных, характерно безличное определение «восточных» элементов. Восток характеризуется чаще всего как нечто единое, застывшее, консервативно сохраняющее свои древние культурные традиции. Мы исходим из других предпосылок, усматривая глубокое различие между двумя обширными областями, входившими в состав Парфянского государства: с одной стороны, страны, населенные ираноязычными племенами (Парфиена, Мидия, Маргиана, Персида, Сакастан), с другой — районы, где основную часть населения составляли семитоязычные племена (Месопотамия). Это различие объясняется не только отличиями в этническом составе населения, но также, видимо, и социальными причинами. [1] Месопотамия, вступившая очень давно на путь классового развития, где к тому же находилось много греческих полисов, противостояла восточным областям Парфянского государства, где переход от первобытнообщин-
(7/8)
ного строя к классовому произошёл много позднее, а пережитки предшествующей стадии были ещё чрезвычайно сильны. Кроме того, в восточной части государства эти явления способствовали значительной обособленности каждой этнокультурной области.
Таким подходом к проблеме определяется метод исследования: мы старались проследить культуру каждой из областей насколько позволяют источники, с тем чтобы выяснить её характерные особенности и черты, общие для восточной и западной частей Парфянской державы. Полагаем, что это поможет продвинуть вперёд исследование культуры Парфии, поскольку вместо безликих «восточных элементов» будут рассматриваться конкретные историко-культурные процессы, характеризующие ту или иную этническую общность, входившую в состав Парфянского государства, а также процессы их взаимодействия и, наконец, роль внешних влияний. Как нам кажется, только так можно теперь подходить к решению общих вопросов истории культуры Парфии.
Ядром парфянской державы была Парфиена, восстание населения которой и проникновение куда кочевников среднеазиатских степей привели к гибели селевкидское владычество в Средней Азии. Выдержав долгую борьбу с греко-македонянами во второй половине III и начале II в. до н.э., парфяне укрепили свою независимость, а затем во II в. до н.э. развернули широкую завоевательную деятельность, шедшую в двух направлениях: восточном и западном. На востоке она привела к захвату плодородной и богатой области на нижнем течении Мургаба — Маргианы. Одно время парфянами были захвачены даже некоторые районы северо-западной Индии. Однако постоянные столкновения с кочевниками (сакское вторжение), затем рост могущества Кушан положили конец экспансии Парфии в восточном направлении. На западе захваты парфян были направлены в первую очередь на мелкие владения, ставшие независимыми в период ослабления державы Селевкидов (Персида, Элимаида). Пределом экспансии парфян на запад стала Месопотамия, на западных рубежах которой парфяне столкнулись с римлянами. Вся дальнейшая внешнеполитическая история Парфии с этого момента стала определяться характером взаимоотношений с ее могущественными соседями: Кушанами на востоке и римлянами на западе. С рубежа нашей эры началось постепенное ослабление Парфии, рост сепаратистских тенденций в отдельных областях. Этот процесс завершился восстанием правителей Фарса (Персиды) Сасанидов против Аршакидской династии, свержением ее и установлением власти новой династии.
Историографический очерк начнём [2] с работы М. Дьелафуа, появив-
(8/9)
шейся в конце прошлого века; [3] ставшая первой сводкой данных по культурной истории Парфии, ныне она уже совершенно устарела. Значение этой работы заключается в том, что она положила начало одному из важнейших направлений в изучении культуры Парфии. Для М. Дьелафуа парфяне — «грубый, варварский народ», «орды которого подобны ордам Аттилы»; «парфянам провидение предопределило в истории не созидательную роль в искусстве, а роль вульгаризатора искусства». Важнейшим представителем этого направления стал Э. Герцфельд. [4] Его работы отличаются крайней предвзятостью, беспощадностью уничижительных оценок парфянской культуры. Парфянское искусство рассматривается только с точки зрения канонов эллинистического искусства, с одной стороны, и принципов искусства ахеменидского Ирана — с другой. Все, что не соответствует этим требованиям, безжалостно отбрасывается как не имеющее художественной ценности, несамостоятельное, эклектичное и т.д. Э. Герцфельд не признаёт, что искусство Парфии может иметь свои собственные, отличные от эллинистических и ахеменидских основы, иные приёмы и методы художественного творчества.
Подобный подход не мог не вызвать ответной реакции, которая выразилась в работах М. Ростовцева и его последователей. [5] Эти работы сыграли очень большую роль, так как в них впервые была подвергнута сомнению особенно укрепившаяся после работ Герцфельда концепция неполноценности парфянской культуры. Особую доказательную силу взгляды Ростовцева имели потому, что они базировались на огромном новом фактическом материале, полученном главным образом в результате раскопок Дура-Европос. Все последующие работы на Западе развивались в русле того или иного из этих направлений, иногда давая любопытную смесь их обоих. Хотя значительно преобладает направление, восходящее к М. Ростовцеву, иногда появляются и работы, всецело следующие принципам Э. Герцфельда. [6]
Несмотря на очень большое положительное значение работ М. Ростовцева, они не лишены весьма серьёзных недостатков. Важнейшим из них было то, что в том сложном явлении, каким была культура Дура-Европос, Ростовцев не смог правильно отделить элементы, принадлежавшие собственно парфянам, от тех, которые были порождены греческими и семитскими культурными традициями. В то время были не известны материалы из районов коренного обитания парфян, что лишило Ростовцева основного критерия и привело ко многим ошибкам.
(9/10)
Новые материалы, служащие ключом к решению всей парфянской проблемы в целом, появились в итоге работы советских археологов, исследовавших районы коренного обитания парфян на территории Южного Туркменистана. Особенно выдающиеся данные были получены при раскопках Нисы. Эти работы были начаты в 30-х годах А.А. Марущенко, но особенно развернулись в послевоенные годы, когда начала свою деятельность Южно-Туркменистанская археологическая комплексная экспедиция под руководством М.Е. Массона. Были опубликованы значительные новые материалы из раскопок целого ряда парфянских центров, кроме того, было проведено много исследований, которые в настоящее время позволяют уже отчётливо представить себе характер культуры собственно парфян [7] и дают возможность правильно решить весь комплекс проблем, связанных с культурой Парфянского государства.
[1] Г.А. Кошеленко. Внутриполитическая борьба в Парфии. ВДИ, 1963, №3, стр. 56 сл.
[2] Мы не будем давать подробного очерка истории изучения культуры Парфии. О наиболее характерных работах последнего времени см.: Г.А. Кошеленко. Культура Парфии в современной зарубежной литературе. ВДИ, 1962, №3; он же. Рец. на: В.Ph. Lоzinskу. The original homeland of Parthian. СА, 1961, №2.
[3] М. Dieulafoy. L’art antique de la Perse, part V. «Monuments Parthes et Sassanides». Paris, 1885.
[4] См.: E. Herzfeld. Archaeological history of Iran. London, 1935; он же. Iranin the ancient East. London — New York, 1941.
[5] См. особенно: М. Rostovtzeff. Dura and the problem of Parthian art. YCS, vol. V, 1935, стр. 157-304; он же. Dura-Europos and its ars. Oxford, 1939.
[6] См., например: A. Godard. L’art de l’Iran. Paris, 1962.
[7] Мы не перечисляем этих работ, так как список только самых важных был бы очень длинен. Все они использованы в разделах, посвящённых культуре Парфиены и Маргианы.
(/219)
Список сокращений. ^
ВДИ — Вестник древней истории
ВИА — Всеобщая история архитектуры
ЗВОРАО — Записки Восточного отделения Русского археологического общества
ИИАЭ — Институт истории, археологии и этнографии
КСИИМК — Краткие сообщения Института истории материальной культуры
МИА — Материалы и исследования по археологии СССР
СА — Советская археология
СВ — Советское востоковедение
ЮТАКЭ — Южно-Туркмеиистанская археологическая комплексная экспедиция
AJA —American Journal of Archaeology
САН — Cambridge Ancient History
CRAI — Comptes rendus des séances de l’Académie des Inscriptions et Belles-Lettres
ILN — Illustrated London News
JA —Journal asiatique
JAOS — Journal of American Oriental Society
MDP — Mémoires de la Délégation en Perse
OGIS — Orientis graecae Inscriptiones Selectae
SEHHW — M. Rostovtzeff. Social and Economie History of Hellenstic World, vol. I-III. New York, 1952
SPA — Survey of Persian art
YCS — Yale Classical Studies
|